***
Охота в полнолуние, несомненно, позволяет отвлечься. Растратить азарт, дать себе волю - Питер, зная, что волчата отлично могут справляться с собой, благодушно отпускает их одних поохотиться на мелкую лесную живность, но Стайлз не любит зайчатину, Стайлз гуглил и знает, что сейчас можно загнать оленя. Стайлзу нравятся олени, он считает их красивыми. Но азартно скалит клыки, рыча, увиваясь вокруг альфы, подбивая того на "большую охоту". Зайчатина - сплошные кости, а оленина - совсем другое дело. Айзек ничего не имеет против, у Айзека свое отношение к смерти и всему, что с нею связано. Конечно, Питер соглашается. Он по любому знал, на что собирается делать ставку Стайлз еще до того, как они выехали из дома. Азарт погони, мешанина запахов - от палой листвы до пряной свежей крови, вкус которой стоит в глотке, - нахлынувшее щенячье веселье, когда можно ухватить состайника за холку, завалиться вместе в ворох листьев, ворча и тявкая, измазывая друг друга оленьей кровью. Альфа глухо рычит-смеется, наблюдая и даже послушно заваливаясь на траву, когда Стайлз с размаху врезается в его бок, тычась мокрой мордой в шею, под челюсть, урча, стараясь прижаться теснее. Стилински кусается шутливо, и Питер не менее шутливо кусает его за ухо, и Айзек, сидящий чуть поодаль, задумчиво клонит голову набок, облизывая длинную морду. До тех пор, пока Стайлз, в котором запас энергии, наверное, бесконечен, не подкрадывается снова, на этот раз игриво проводя языком по носу. Айзек урчит - довольно и сыто, - потому что на самом деле ему и без этой поддержки Стайлза хорошо. Спокойно. Стайно. Луна начинает клониться к горизонту, и Стайлз, наконец-то вымотавшийся, задремывает, прижавшись к боку альфы. Айзек, тоже уставший, в основном от мельтешения Стилински, приваливается к другому боку Хейла. Питер дает им передохнуть еще пару часов, а затем чувствительно прикусывает загривок каждого, встряхивая. Они обращаются около машины, одеваясь, и Стайлз лучится довольством, глядя на Питера и Айзека, хотя Лейхи, например, никаких изменений в поведении Питера не заметил. Но Стайлзу, вероятно, виднее - он чувствительнее к настроениям альфы.***
Айзеку продолжают сниться кошмары, когда он спит один, но теперь он не просыпается в холодном поту от собственного крика; теперь он, почти не открывая глаз и не выпутываясь из одеяла, бредет в спальню к альфе, осторожно втискиваясь между Питером и Стайлзом и мгновенно проваливается в сон, чувствуя, как оборотни почти синхронно приобнимают его, успокаивая. А однажды Айзек забывает о том, что Стайлз на два дня уехал на какую-то конференцию, и сонно заваливается под бок к Питеру, обеспокоенно ойкая, когда понимает, что в постели они одни. Хейл по-волчьи ворчит, притягивая подскочившего было волчонка обратно, небрежно ерошит непослушные кудряшки, так и не открывая глаз, и Айзек, успокоившись, устраивается удобнее, засыпая.***
- Ты ведь не против? - Стайлз приподнимается на кровати, перегибаясь через посапывающего Айзека. Лейхи не слишком чутко спит, и Стайлз совсем не боится его разбудить. Он тянется к альфе, касаясь губами его губ, слабо улыбаясь, чуть наклоняя голову, когда Питер протягивает руку, чтобы погладить своего мальчика за ухом. - Ты действительно его хочешь? - Хейл спрашивает немного насмешливо, но не зло, продолжая гладить Стайлза по шее. - Нет, - Стилински мотает головой, улыбаясь, когда оборотень удивленно скидывает брови. - Я хочу вас обоих, я не хочу, чтобы ты уходил, не хочу… - Стайлз начинает частить, волнуясь, дыхание сбивается, ритм сердца убыстряется, и Питер успокаивающе гладит волчонка по груди. - Тем более, я ведь… я… я хочу, чтобы ему было хорошо, но я ведь ничерта не умею, - Стайлз внезапно краснеет, опуская взгляд на довольно заурчавшего во сне Айзека. - Все ты умеешь, - Питер сдерживает смешок, с удовольствием разглядывая смущенного Стайлза. - Я пойду выпью кофе. Я вернусь, - успевает вставить быстрее, чем Стайлз начнет возмущаться. - Хорошо, Питер, - Стайлз коротко целует мужчину в губы, отстраняясь. - Я… - Тщ, - лениво и привычно обрывает его Питер. Не то чтобы оборотню неприятно слышать то и дело рвущееся с губ Стайлза “я люблю тебя”, напротив - он разрешает ему произносить эти слова очень редко, наслаждаясь переливами их звучания. Стайлз понимает и принимает эту особенность, улыбается, замолкая и подмигивая Питеру, обласкивая его всего взглядом, когда Хейл поднимается с постели. - Подойди, а? - Стайлз нетерпеливо облизывается, бросая короткий взгляд на спокойно спящего Айзека и тут же возвращая все свое внимание подошедшему Питеру. Стайлз тянет вперед руки, укладывая ладони на бедра альфы, притягивая его ближе. - Хочу тебя, волчище, - урчит, поднимая взгляд на Питера, притираясь щекой к его паху, - Ты ведь все это знаешь, - улыбается, опуская голову и проводя губами вдоль скрытого тонкой тканью белья члена, языком потирая головку. Хейл кладет ладонь на макушку Стилински, замирая на мгновение, будто не зная - притянуть его ближе или отстранить, но выбирает все-таки последнее. - Кофе, - хмыкает в ответ на то, что Стайлз закатывает глаза, и отходит на шаг, хотя в его запахе чувствуется толика сожаления от собственных действий. Стайлз медленно облизывает губы, улыбаясь Питеру. Можно подумать, что секс много значит в их отношениях, но Стайлз бы не был так в этом уверен. Секс определенно был отличным дополнением, но совершенно точно не был основой. Когда Хейл прикрывает за собой дверь, выйдя из спальни, Стайлз поворачивается к Айзеку, аккуратно запуская руку под одеяло, наощупь находя край футболки и оттягивая его немного вверх. Лейхи ворчит что-то невнятное, но затем замирает, стоит раскрытой пятерне лечь на его живот, поглаживая. - Стайлз? - полувопросительно тянет Айзек, не открывая глаз, и неуверенно улыбается, когда Стилински в ответ тихонько угукает, поднимая руку выше, поглаживая замершего юношу по груди. Лейхи плавно перекатывается на спину, надеясь взглянуть волчонку в глаза, но Стайлз наклоняется к его шее, касаясь мягкими губами, вторую руку запускает под футболку, лаская худощавое тело. Губы тепло обнимают кадык, посасывая, и Айзек гортанно стонет, запрокидывая голову, едва ли не хныча от накатившего удовольствия. - Ты такой красивый, - внезапно шепчет Стилински, прижимаясь всем телом и укладывая ладони на узкие бедра Лейхи. Айзек с ним не согласен. Стайлз - красивый. Он по-мужски изящен, у него сливочно белая кожа с россыпью очаровательных родинок, чувственные, но не пухлые губы и глаза оттенка гречишного меда, в которых оборотническое золото плавится янтарем, заставляя Айзека восторженно замирать, любуясь этим зрелищем. Питер - красив. Рельефный, гладкий, хищный, с пронзительно-насмешливым взглядом холодно-голубых глаз, с грациозностью, выдающей повадки большого уверенного в себе хищника. Айзек не видит ничего красивого в себе, но в восхищении Стилински нет ни капли лжи - это удивляет молодого волка. Лейхи опускает взгляд на ладонь Стайлза, скользящую по его груди, и слабо прикусывает нижнюю губу, когда тонкие пальцы то ли случайно, то ли намеренно задевают ставшие твердыми соски. Стайлз с какой-то завороженностью теребит их кончиками пальцев, затем поднимая просящий взгляд на Айзека. - Может, пирсинг? - поддевает острую вершинку соска ногтем, отчего Айзек невольно вскидывает бедра. Не-то чтобы эта часть тела была так уж чувствительна, но сам факт того, что это делает Стайлз, обостряет все ощущения. - Было бы красиво. Тонкое серебряное колечко вот здесь, - Стайлз опускает голову, губами обнимая сосок, проводя по нему языком, чуть прикусывая перед тем, как отстраниться. Айзек обессиленно стонет, почти невольно раздвигая ноги в пошло-приглашающем жесте, и Стайлз коротко двигает бедрами, вжимаясь теснее - Айзек чувствует его возбужденный член, и это ощущение пьянит, туманит мысли - Лейхи с коротким стоном подкидывает бедра, притираясь к Стилински, поворачивает голову, чтобы вдохнуть воздуха и только сейчас понимает-осознает, что Питера в комнате нет. Наверное тревога отражается на его лице, потому что Стайлз медленно наклоняется, касаясь губами челюсти, цепляет кончиками пальцев резинку пижамных штанов, медленно оттягивая вниз, и негромко шепчет: - Питер присоединится немного позже. Но ты сегодня - только мой… если ты позволишь, конечно, - Стайлз аккуратно гладит Айзека по щеке. - Айзек, если ты чего-то не хочешь, если тебе что-то не нравится, ты можешь… нет, ты должен сказать мне об этом, хорошо? - Хорошо, - Лейхи облизывает пересохшие губы, не сводя взгляда с улыбнувшегося Стайлза. - Ты обещаешь мне? Айзек с трудом понимает, о чем он вообще говорит, но понимает, что пока Стайлз не получит ответа, он так и не снимет с Айзека эти дурацкие пижамные штаны. - Я обещаю, - Айзек сглатывает и тянет обе руки к Стайлзу, облегченно постанывая, когда тот с готовностью приникает к его губам, обласкивая жаркий рот юрким влажным языком. Питер негромко хмыкает, проходя в спальню, оглаживая пока еще только взглядом два обнаженных юношеских тела. Волчата оба чувствуют присутствие альфы, но только Айзек смотрит на него - внимательно, вопросительно, но недолго, потому что Стайлз, маленький ласковый чертенок, тихо урчит, вылизывая его живот, опуская голову ниже, к паху, и Айзек закрывает глаза, потому что ощущений и так слишком много. Максимум, на что Айзек еще способен - хоть немного сосредоточиться на запахах, окутывающих Хейла. В Питере нет раздражения или недовольства, нет ревности или злости, или сожаления. Он скорее любуется своим мальчиком, снова скользнувшим вдоль тела Айзека наверх, прижавшимся губами к шее, и ему явно нравится то, что он видит. Питер садится на край кровати, лениво проводя ладонью вдоль спины Стилински, от загривка к ягодицам, и тот с тихим-тихим стоном вскидывает бедра, мягко посасывая губы Айзека. - Ты разрешишь мне? - Стайлз жарко дышит в губы, срываясь на очередной стон, когда Питер с нежностью, которую в нем трудно заподозрить, касается поцелуем его плеча. Айзек секунду смотрит непонимающе - не от того, что не понимает сути вопроса, а от того, что не понимает, зачем Стайлзу вообще его задавать. Айзек откидывается на постель, внезапно все же чувствуя легкое беспокойство. С мужчиной он был всего один раз, в этой же самой комнате, с тем самым мужчиной, что сейчас ласково прихватывает зубами ухо своего волчонка. Но тогда все было совсем по-иному. Сейчас же Стайлз медленно целует внутреннюю сторону бедер, пока Питер, сев чуть сбоку, наблюдает за ним, медленно поглаживая свой член. Большой и красивый, сочащийся смазкой, член, который Айзеку внезапно нестерпимо хочется лизнуть, попробовать на вкус, обнять губами, сжимая, доставляя удовольствие. Альфа прекрасно чувствует направленное на себя желание, но достаточно красноречиво переводит взгляд на Стайлза, и Айзек следует его примеру, с восхищением рассматривая порозовевшие влажные губы Стилински, его шальные, затуманенные глаза. Лейхи тихо охает, приподнимая бедра, чувствуя, как между ягодиц проскальзывают влажные от лубриканта пальцы. Питер придвигается ближе к своему мальчику, обнимая его одной рукой, целует за ухом, что-то шепчет - Айзек, цепляющийся пальцами за подушку под головой, не слышит ни слова, но Стайлз коротко кивает, наклоняясь ближе к Айзеку, обхватывая губами его прижавшийся к животу член, одновременно осторожно проскальзывая по тугим сжатым мышцам одним пальцем. - Не спеши, - шепчет Питер, и Айзек готов завопить в голос от накрывающих его эмоций и ощущений, когда Стайлз аккуратно проталкивает второй палец, начиная поглаживать Айзека изнутри. Лейхи бормочет что-то невнятное, неразборчивое, выстанывает имя Стайлза, едва ли не хныча, сжимая в себе тонкие длинные пальцы, скользящие по гладким нежным стеночкам. Стайлз коротко целует его живот, поднимаясь с поцелуями выше, добавляя третий палец, уже напористее растягивая тугие мышцы. - Я даже представить себе не могу, насколько в тебе хорошо, - тихонько шепчет Стайлз, размеренно толкаясь пальцами, поглаживая чувствительную простату. - Ты готов? - гладит подушечками пальцев края сокращающихся мышц, а Айзек нетерпеливо рычит, вскидывая навстречу бедра, всем своим видом показывая свою жажду близости. Сейчас Лейхи безмерно благодарен Питеру - тот что-то с улыбкой урчит на ухо своему волчонку, и он, повернувшись к нему всем корпусом, жадно целует мужчину, затем все свое внимание сосредотачивая на Айзеке, проводя ладонью от его живота к груди, второй рукой направляя себя. Лейхи с силой сжимает край подушки, но не от боли, Стайлз действительно хорошо его подготовил, скорее, от нахлынувших эмоций, жара, волнения, копящихся внизу живота. Стайлз двигается короткими толчками, низко опуская голову, опаляет жарким влажным дыханием ключицы, и, войдя до упора, до пошлого шлепка тяжелой мошонки о подставленные ягодицы, замирает, наклоняясь совсем близко к Айзеку, вжимаясь губами в его ухо. - Ты невероятный, - шепчет Стайлз, делая одно, совсем короткое движение бедрами. - Айзек, ты… - Стилински сладко постанывает, прихватывая губами мочку уха волчонка. - Такой сладкий, такой узкий и жаркий… В тебе просто… так хорошо, ох, Айзек, - Стайлз почти скулит, двигаясь быстрее - Айзек просит, требует этого всем своим телом, обхватывает Стайлза обеими руками, прижимая к себе, поворачивает голову и целует, целует, целует припухшие влажные губы, лижет, стонет в них, кусает их, слизывает с тонкой кожи кровь и стоны, непонимающе урча, когда Стайлз с хриплым стоном внезапно замирает, плавно покачивая бедрами и медленно оглядываясь назад, на оказавшегося за его спиной Питера. - Продолжай, - Хейл не стесняется оставлять засосы на юношеской шее, Питеру нравится этот простой и древний способ предъявления права собственности. - Двигайся, Стайлз. Звучит почти приказом, и Стилински медленно двигает бедрами, почти снимаясь с находящегося в нем твердого члена, толкается вперед, в Айзека, глубже и жарче. Питер хрипло стонет, вжимаясь лицом в изгиб плеча волчонка, и через несколько мгновений уже сам задает темп, направляя Стайлза, придерживая его. Движения становятся более сильными, более мощными, оставаясь при этом размеренными, и Стайлз, подвывающий от двойного удовольствия, пластается по Айзеку, подаваясь под его руки, прося ласки, целуя, дрожа, скользя ладонями по телу, иногда задевая ногтями кожу, легко царапая. Глаза у Стайлза сумасшедшие, темные, и Айзеку хочется кончить только от взгляда этих безумных от удовольствия глаз. И Айзек кончает первым - от ощущения мягко сжимающей член ладони, от ритмичных, убыстряющихся, глубоких толчков, от того, что Стайлз сладко стонет в губы, целуя и едва ли не плача от переполняющих его чувств. Айзек не отрывает от Стайлза взгляда, выплескиваясь в его ладонь, выгибаясь с хрипом, сжимая в себе его член - Стайлза перетряхивает, вторую руку он заводит за спину, судорожно хватаясь за Питера, впиваясь кончиками пальцев, но не отводя взгляда от истомленного оргазменной негой Айзека. Пара глубоких движений, и Стайлз кончает следом, буквально падая на Айзека, пачкая жемчужными каплями его грудь, высоко вскидывая бедра, давая тихо урчащему Питеру лучший доступ.***
Айзеку почти смешно. Нет, не смешно, Айзека забавляет происходящее: его забавляет Стайлз, вернувшийся из душа, пахнущий сливочно-медовым гелем, и заявляющий, что еще слишком рано и он хочет поспать еще. Забавляет Питер, легко идущий на поводу незначительных капризов своего волчонка. Айзек и сам себя забавляет, все эти эндорфины и прочие составляющие хорошего настроения… Стайлз ложится с краю, прижимаясь грудью к спине Айзека, целуя его в макушку с тихим, доверительным урчанием. Питер гладит его по щеке и шее до тех пор, пока юноша не уснет. Тогда Питер наклоняется к дремлющему, но еще не спящему Айзеку, мягко целуя его в переносицу.