Он и Она

Маленькие еще детские пальчики вцепляются в рубашку. Сминают шелк. Я снова прячусь за твоей спиной. Дыхание сбивается. Но в груди разливается такое тепло. И спокойствие… Я просыпаюсь.… Всегда, всегда я прибегала к тебе. И столько раз ощущала кожей холодящее прикосновение ткани. Всегда вдыхала носом твой запах, и утыкалась лицом в твою спину. Такую надежную. Каждый раз, когда мне трудно, я вспоминаю это ощущение. И мне как прежде хочется прибежать к тебе и почувствовать, как ты вытираешь мои слезы. Очутится в твоих объятьях и ничего не бояться, гордо выпрямляя голову за твоей рукой, заслонившей путь моим невзгодам. В окно бьет яркий солнечный свет, и я невольно прищуриваюсь. Сколько раз я просыпалась рядом с тобой? Под голубым утренним небом, рядом с пеплом отгоревшего костра. И сколько раз я благодарила судьбу за то, что ты еще помнишь меня? Девочку, смотревшую на тебя с восторгом и благоговением. Подростка ожидающего слов, что дадут смысл жизни. Девушку, что плачет в трубку из-за невозможности увидеть своего невольного создателя. Я вспоминаю твои глаза. Словно осеннее хмурое небо, такого они цвета. И в них всегда плескалось понимание, забота и еще горело что-то такое. Что невозможно описать словами. Это пугало меня в детстве, заинтересовывало потом, а сейчас и просто завораживает. Я до сих пор теряю самообладание, услышав твой смеющийся голос, что же будет, если я снова посмотрю в эти глаза? Я знаю. Я в них утону. Захлебываясь в своей боли. Оторванная от корней живительного источника. Я утону в твоих глазах и останусь там лишенная кислорода. В моих руках дрожит кружка с кофе. Курю одну за одной. Кухня заполнена горьким дымом. Скоро уже очень скоро я снова увижу тебя. Осталось совсем немного, еще чуть-чуть. Какая разница сколько времени я буду ждать? Какая разница? Я готова сорваться в пропасть, если держать не кому. Я готова вогнать в грудь холодную сталь, если твоя рука не остановит мою. Прости меня за эту невольную слабость. Я стала такой, лишь бы ты заметил, что я выросла. Я стала сильной, чтобы тебе не пришлось больше закрывать меня своим телом. Резко встаю, со стуком поставив чашку на стол. Нужно собираться. Куртка, шапка, мелочь и сигареты в карманы. Телефон. Ты никогда не позвонишь или напишешь мне. Слышать твой голос 3 раза в год. Этого достаточно для девочки, прижимающейся к твоей груди. Этого мало для меня выросшей, но это все что у меня есть. Это все что мне остается. Набирать твой номер и сбрасывать, так и не услышав гудки. Дверь за мной захлопывается. И я вздрагиваю от этого звука. Решительно вскидываю на плечо сумку и спешу на остановку, пока еще холодный воздух не поглотил остатки моего тепла. Я помню, как ты стоял в своем черном свитере на морозе, в домашних тапочках и курил. А я в то время лепила снеговика. Ты не торопил меня, просто смотрел, как я копошусь в снегу. И твоя улыбка в тот миг была мне дороже всего. Дороже даже меня самой. Чиркаю зажигалкой. Знаешь, а ведь и курить я начала, потому что ты тоже это делаешь. Я думала, что пойму, почему тебе так нравиться выпускать этот противный дым. А в результате сама стала заложницей этой глупой привычки. Выдыхаю. Мне хочется думать, что там далеко ты тоже повторяешь это движение в унисон со мной. Я выдыхаю. Выдыхаю последний воздух, что задержался в моих легких. Еще раз и снова я повторю это. И мне кажется, что я слышу ее голос. Удивленно разворачиваюсь. Никого. Как часто я думаю о том, как она могла оставить меня. Сколько решимости было в этой фигуре, забрасывающей на плечо спортивную сумку с вещами. Но сколько боли сквозило в глазах, когда она обнимала меня стоя на перроне. Ты ждала, что я дам тебе смысл существования? Девочка ты перепутала меня с судьбой. Ты так жадно хватала мои слова. Вбивала их в свою память. С таким восторгом слушала, как я читаю тебе стихи. Слушала мою любимую музыку, надеясь, стать мной. Мне было странно, что ты принимаешь мои решения словно приказы. И боготворишь меня, словно я привнес в твою жизнь ясность. А потом.… Потом ты плакала в трубку, и я ничего не мог поделать с этими слезами. А потом ты проклинала меня. И все равно звонила, потому что я стал твоим воздухом, без которого ты уже не могла дышать. Я не хотел этого. Но разве мальчишка-подросток мог знать, во что превратиться его забота о маленькой беззаботной девочке? Да я был эгоистом. Возможно, я лишил тебя твоего пути. Заставив принять мой взгляд на жизнь. Заставив любить мою философию. Разве мог я представить, что ты будешь рваться ко мне, заставляя себя страдать. Надо было порвать с этим издевательством. Еще раньше тогда в детстве. В твоем детстве. Я не должен был привязываться к тебе. Не должен был приходить в гости. Нужно было добавить презрения в свой голос, когда ты в первый раз подошла ко мне. И сразу же признала меня равным себе, как будто и не было между нами той пятилетней разницы. Я на полном ходу заскакиваю в автобус. Он никуда не торопиться и я засыпаю под мерное шуршание шин. - Эй! Ты должен держать меня вот так! Иначе я упаду. И я с притворным негодованием держу тебя за руку. А ты слазишь, в какой-то песчаный карьер, чтобы построить там песочный замок. Солнце печет мою спину, и я присев на край обрыва наблюдаю за тобой такой беспечной и счастливой. Ветер ласково треплет твои темные пряди и мешает видеть, но ты не сдаешься, и упрямо отбрасывая их со лба, продолжаешь возводить свой сказочный дворец. И в этот миг я счастлив, что могу просто сидеть и смотреть на тебя. Не знаю почему, но этот момент крепко врезался в память мне тогда. Когда я проснулся, я понял, что чуть не проехал мимо свою остановку. Но в груди до сих пор разливается тепло от того давным-давно светившего нам солнца. Опять сижу на работе, в наушниках играет блюз, а я печатаю опостылевший мне отчет. На глаза попадается старый листок с рисунком, на нем ты и я, нарисованные неумело детской рукой… - Сиди ровно! Не вертись! Вдруг некрасиво получиться?- я усмехаюсь про себя, но сижу ровно. Стараясь не отвлекаться на дождь за окном, на твой смешно высунутый от усердия кончик языка, на рыжего кота который трется о мою ногу. Я сижу так уже 3й час, все затекло, но ты не даешь мне отдыха и настырно требуешь, чтобы я застыл словно статуя. Обмакивая в акварель кисточку, ты задумчиво прикусываешь ее. Я стараюсь не смеяться, глядя на твое перепачканное краской личико… Провожу по лицу дрожащей рукой, снимая воспоминание, словно липкую паутину со своего лица. Почему-то я вспоминаю не только это светлое… - Ты слышишь меня?! Ответь немедленно, почему ты молчишь?! – всхлип в трубку. Я слышу ее хриплое сбившее дыхание. Слышу, как она судорожно вдыхает воздух. - Я… я так… я так ждала этого момента. Я так стремилась к тебе.… Пожалуйста, не молчи… - Я хочу сказать еще так много. Что только ради тебя я приехала, что я так хочу обнять тебя, зарыться носом в ямочку на твоей шее, вдыхать твой запах. И спокойно умереть в твоих руках. Умереть, чтобы проснуться счастливой. Чтобы снова сминать ткань твоей рубашки рукой, прячась за тобой. Чтобы врезаться в твою спину надеясь хоть в этот раз сбить тебя с ног. Чтобы снова видеть тебя спящего на маленьком диванчике на кухне. Снова видеть твою улыбку. Снова плакать, прижимаясь к твоему плечу. Потому что девочка, мечтавшая стать русалкой и смотреть всю жизнь на звезды с морского дна, не может найти свое место в этом таком огромном и запутанном мире. А ты все знаешь. Ты улыбаешься так спокойно, потому что все знаешь. И когда-нибудь набравшись решимости я выйду на перрон твоего города. И сяду в тот самый желтый автобус с номером 23. Приду незваной и все-все расскажу. Потому что так нужно. Нужно нам обоим. * * * * * * * * -Знаешь ли ты, что когда я ехала в этой железной коробке наполненной лишь человеческими хомяками способными лишь поглощать пищу и спать, я не думала о тебе . Я думала лишь о том как бы не упасть на этот истоптанный тысячами до меня и сотнями после пол тамбура. О том как бы не прислоняться к этим пожелтевшим от табачного дыма стенам. О том как не касаться окна, за которым косой дождь бьется о светящиеся стекла домов одиноких деревенек, мимо которых проноситься такая короткая и насыщенная судьбами жизнь других людей. Знаешь ли ты почему я рассказываю это тебе с закрытыми глазами? Потому что я представляю себе пустую комнату, и мне кажется будто я говорю сама с собой. Я ведь боюсь показаться смешной нелепой и непонятной. А знаешь ли ты что когда я сижу здесь напротив тебя в этой до смешного похожей на тамбур по размерам кухне, я чувствую себя бесстрашной? Что этот трехногий табурет придает мне уверенности в словах и чувствах которые я прячу от тебя уже не один год? Знаешь ли ты… - Я знаю. Я знаю что ты никогда не будешь смешной или нелепой, неловкой и лишней. Я знаю что в моей жизни всегда есть место для тебя. Я знаю, я готов протянуть руку и дотронуться до твоего лица чтобы убрать непослушные пряди. Но мне страшно. Знаешь ли ты что я боюсь? Боюсь разрушить последний мостик в наше с тобой детство. Боюсь разломать своими руками наше с тобой будущее. Грубо и нагло ворваться в твой мир и растоптать ту хрупкую дружбу что сохранилась лишь благодаря твоему огню. Огню что всегда горел в твоей душе. И сейчас… - Сейчас я боюсь открыть глаза. Она сидела сжавшись на табурете и крепко зажмурившись, словно маленькая девочка. Куда делась та другая, смелая? Летний ветерок залетавший в комнату не приносил прохлады, а наоборот распалял жару. Она сделала глубокий вдох. Молчание повисло в пространстве между этими двумя. Он думал о своем. Она дрожащими губами пила уже остывший чай. Он встал неаккуратно задев рукой пепельницу, по полу разлетелся мусор и стеклянные осколки. Не обращая на это внимания он подошел к тому маленькому комочку в который она сжалась. И просто обнял. Обнял ту что так и не открыла глаз, ту что так и не смогла сказать простое люблю. Но ту что никогда не забудет его и это простое но самое последнее прощание. Самое чистое и искреннее прощание. Прощание с детством, с иллюзиями мечтами и с той глупой штукой что зовется любовь. Она закинула на плечо сумку. - Я позвоню. - Да конечно, звони. Оба понимали что никогда больше не услышат друг друга. - Мне пора. - Тебя проводить до вагона? - Нет спасибо, я сама. - Тогда. До встречи? - Да, до встречи. Прощай. Хлопок дверью. И цоканье каблучков о лестнице. Прощай.