Пахнет

Рассказывали какие-то байки. © Стивен Чбоски, Хорошо быть тихоней Народ с площади уже разошелся, я один стоял, засунув руки в карманы, и смотрел вперед. «Дитя совсем», - шепотом проговорил я, глядя на болтающееся в петле худощавое девичье тельце. И, нет, я не винил себя в ее смерти. Если полиция кричит: «Держи ее!» - надо держать. Она врезалась в меня с разбегу, я схватил ее за запястье и не пускал, как ни рвалась, как ни смотрела она на меня своими огромными влажными глазами. Шептала: «У каменного города нет будущего!» Глупая. Каменный город и есть будущее. Все это знают. Кроме этого города ничего нет. Люди – единственные живые существа на планете. Однако какие-то идиоты верят во «внешний мир», собирают целые секты. «И вот чем это кончается», - думал я, не сводя глаз с виселицы. Еще десяток фанатиков, наверное, вздернут завтра. «Там есть жизнь!» - повторяла она. А еще зачем-то сунула мне в карман что-то странное, красное, тонкое, как бумага, и сладко пахнущее. Глупая, безнадежно глупая. Я отдал это полиции, и, кажется, поступил верно. От моих пальцев все еще приятно пахло странным листком. Мой дед и отец тоже были из этих ненормальных, занимались ерундой. Искали что-то, уверяли, что были во «Внешнем». Их повесили, когда я был совсем маленьким, а незадолго до этого в нашем доме тоже вкусно и сладко пахло. А потом мать кричала. Отца с дедом я почти не помню. Знаю только, что они отличались от нас с матерью. И часто рассказывали какие-то байки.