Феникс моей души

В родовом поместье Малфоев было мрачно и тихо. В густых сумерках вечера окна чернели пустыми глазницами замка, и лишь одно окошко второго этажа ярко выделялось на фоне черноты стен и башен. Нарцисса металась по комнате, залитой тусклым светом свечи. Она не находила себе места. Днём Белла сообщила ей, что «дела» в Министерстве практически окончены (Пожиратели планировали устроить там облаву на мракоборцев) и, если будет угодно Тёмному лорду, Люциус вернётся в поместье уже сегодня. Но не это тревожило Нарциссу. Сестра упомянуло, что они совершили «рейд» в Хогвартс, а, значит, Люциус мог видеть Драко. Нарцисса верила, что он не причинит зла сыну: уверенности ей придавал не столько сам Непреложный Обет, сколько то, что она увидела в его глазах, когда он приносил его. Как же она ошибалась в нём! Она считала его чудовищем без сердца и души, а оказалось, он… любит их – её, сына – и готов заплатить за это всем. Но ведь для других Пожирателей Драко – предатель! А в своей жажде мести они не остановятся ни перед чем. Всей душой Нарцисса молила небеса, чтобы, если так случится, Люциус оказался рядом, защитил Драко от этих нелюдей, с которыми она вынуждена жить под одной крышей. Ей стало холодно, но, вместо того, чтобы согреться у камина, она подошла к окну и посмотрела в тёмную сумрачную даль. Где-то там, далеко за лесом и холмами, за много миль отсюда, в школе Хогвартс сейчас находится её сын. Она молилась, чтобы с ним всё было в порядке, и её сердце верило в это. Он там один против целого мира, жестокого и гнусного, подлого и лживого… Один… Ей вспомнилась роза, которую она обнаружила сегодня в саду. Среди выжженной земли и терновника (Лорду нравился именно такой «сад») она вдруг увидела цветок – бледно-розовые лепестки были бархатными и нежными, немного сладковатый аромат дарил чувство покоя и радости, напоминая о той, далёкой прошлой жизни. Жизни, когда она любила гулять в саду, полном цветов и пения птиц, когда они с Люциусом вечерами прогуливались вокруг озера у поместья, когда были счастливы и беззаботны. Они мечтали, что у них будет особенная, идеальная семья, где царят любовь и согласие. А теперь их семья – это и есть выжженный сад с терновником, и лишь один лучик, подобно этой розе, дарит жизнь и свет, не взирая ни на что. Их Драко. Их единственный сын, которого они любили больше жизни. Он был один среди зла и врагов, но он боролся. И даже побеждал. Но будет так продолжаться всегда? Громко хлопнула дверь. Нарцисса вздрогнула от неожиданности, резко оборачиваясь: - Люциус! – она бросилась к нему. Он стоял у входа, высокий и гордый, невозмутимый и бесстрастный. Он заметил молчаливый вопрос в её глазах и поспешил успокоить: - Он жив. С ним всё в порядке, Нарцисса. - Кто-то пытался его… - она так и не смога произнести слово «убить». - Да, - его голос был спокойным и ровным. – Крэбб и Эйвери. Но… Он не закончил фразу, но она и так всё поняла. Слёзы облегчения хлынули из глаз. Она обняла его и расплакалась. Люциус молча смотрел в распахнутое окно, дожидаясь, пока она успокоится. - Прости меня, - всхлипнула Нарцисса. – Если бы не ты… Я так подло думала о тебе! Прости, прости, прости… Вместо ответа Люциус лишь легонько поцеловал её в макушку, вдыхая неповторимый запах платиновых волос. Она ни в чём не виновата перед ним. Он и сам считал себя чудовищем и, по сути, был таковым. И как поздно наступило прозрение! «Ты должен убить Драко. Он предатель. Очисти свой род», - шипение Тёмного Лорда, молчание Люциуса, истрактованное, как согласие, и прозрение, поразившее его, словно молния. Он мог пожертвовать многим, но не семьёй. Да, он разрушал их жизни, ломал судьбы, жена и сын ненавидели его – он знал это – но он никогда не поднимет на них руку! Никогда! И пусть хоть весь белый свет объявит Драко врагом и предателем, он – его сын! И нет той силы, что заставила бы его лишить жизни собственного сына! Но был другой выход… - Нарцисса, - начал Люциус, хотя говорить об этом было нелегко. - Да? – она подняла на него заплаканные серебристо-серые глаза. У Драко были такие же. «Нет, она ещё не пришла в себя. Нужно её успокоить, иначе она просто не поймёт», - подумал Люциус. - Может, прогуляемся? - Что? – удивилась она и заволновалась. – Что-то случилось? Люциус вздохнул. А ведь когда-то он мог запросто пригласить её на прогулку, и она воспринимала это нормально, а не как ожидание чего-то кошмарного. - Нарцисса, неужели я не могу пригласить подышать свежим воздухом свою супругу? – он улыбнулся, чем поразил её ещё больше, она уже начала забывать, как выглядит его улыбка. - Конечно, можешь! – она улыбнулась в ответ. – Одну минутку. Она достала тёплую мантию и набросила её на плечи. Затем, откинув волосы назад, задорно спросила: - Ну как? - Я женат на самой прекрасной женщине мира! – искренне восхитился Люциус, а затем добавил чуть серьёзнее. – Я рад, что ты вернулась. Ты прежняя. Она рассмеялась и чмокнула его в щёку, беря под руку: - Ты тоже. Она будто и правда вернулась в прошлое. Ей было легко и радостно, казалось, будто нет ни забот, ни тревог – есть только уют, покой и любовь, которыми так и лучится человек рядом с ней. Это был совершенно другой, прежний Люциус. Тот, которого она любила всем сердцем. Тот, с которым мечтала создать идеальную, любящую семью. А может быть, ещё не всё потеряно? Может, стоит лишь перетерпеть, пережить всё плохое – и они смогут быть счастливыми, смогут жить так, как мечтали и, по сути, никогда не жили? Они миновали замковые коридоры и, выйдя в сад, не сговариваясь, вместе пошли в сторону озера. Их озера… Прохладный ветерок играл волосами Нарциссы, шурша листьями под ногами и подгоняя небольшие сизые волны к берегу. Он шли молча, но им не нужно было слов – они говорили душами. Как раньше… Идя вдоль берега озера, залитого лунным светом, они наслаждались каждым мгновением этой, казалось бы, потерянной навсегда жизни… - Помнишь, здесь я подарил тебе букет гиацинтов? – спросил Люциус, указывая на маленькую беседку у озера. - Конечно, - засмеялась Нарцисса. – Они были ужасны. Неужели ты не знал, что я терпеть не могу гиацинты? - О, - он расхохотался, - конечно, знал! Потому и подарил! Тебе, кроме меня, не дарил их никто! И заметь – никто другой не покорил твоё сердце! Нарцисса залилась смехом, легким, звонким, словно звон серебряного колокольчика. - А вот здесь, - она указала на подножие дуба неподалёку, - Драко упал с метлы, когда взлетел первый раз. И, между прочим, учил его ты! - Да! А кто, думаешь, доставал его из веток дуба, в который он свалился? - Так вы обманули меня!? Я-то думала, что он лишь в куст шиповника угодил, а оказывается – дуб! - О, у нас есть свои секреты! - Зато выглядели вы сногсшибательно! Я и правда тогда едва устояла на ногах! Они вспоминали и вспоминали места и события, связанные с ними, вместе идя по берегу, резвясь и хохоча, будто подростки. Нарцисса не заметила, как пролетело время, и надо было возвращаться в замок. От этого стало даже немного грустно, но она мысленно решила почаще устраивать вот такие совместные прогулки. Жизнь слишком коротка и тревожна – так почему бы не устроить иногда вот такой праздник для души! - Спасибо за вечер! – шепнула она, когда он проводил её в комнату, и, обняв, поцеловала. Нежно и отчаянно одновременно – так умела только она. Он почувствовал, что тянуть дальше некуда, хотя сейчас было ещё сложнее начать говорить с ней об этом. - Нарцисса, - он ласково приобнял её за плечи. – У меня есть одна просьба… - Всё, что угодно! – шутливо произнесла она. - Я серьёзно, Нарцисса, - он пристально посмотрел в серебристо-серые глаза. - Я слушаю, - в её голосе послышалось напряжение, улыбка растворилась, бесследно исчезнув. Он рассказал ей всё, постаравшись максимально верно объяснить ситуацию и необходимость этого решения. Это было не просто важно, а именно – необходимо. Сначала она просто не понимала, потом не хотела в это поверить, а затем начала медленно цепенеть от ужаса – с каждым его словом – всё больше и больше. Она смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами и мечтала проснуться сейчас же, чтобы это оказалось страшным сном, кошмаром. Самым страшный кошмаром в её жизни. Но это был не сон и потому хотелось закричать, остановить его. Или умереть – вот здесь, сейчас, чтобы не слышать этих страшных слов, которые оставляли глубокие кровоточащие раны на её сердце, будто кто-то выжигал их калёным железом. Она слушала и слушала, а потом вдруг закричала, чтобы не слышать его. На мгновение ей даже показалось, что она сходит с ума – но нет, рассудок остался, несмотря на то, что она сейчас мечтала лишиться его – так было бы легче. Она что-то кричала в ответ Люциусу. Она не будет выполнять эту «просьбу»! А он отвечал, объясняя, что она должна это сделать. И самым страшным было то, что его аргументы были правильными, она не могла поспорить ни с одним из них. Он просил её, убеждал, умолял. Она кричала, рыдала, металась по комнате. Он был спокоен, а ей казалось, что сердце вот-вот разорвётся на части. У неё не было выбора: он знал, что требует, и не отступал ни на шаг – и она сдалась. - Я выполню это, если ты так хочешь, - прошептала Нарцисса, глядя в никуда. Люциус нежно улыбнулся и обнял её: - Я люблю тебя, Цисси. Спасибо. Он поцеловал её мокрую от слёз щёку, легонько коснулся шеи и шепнул, повторяя: - Я люблю тебя. И вышел. Будто растворился в комнате, будто только пригрезился ей, оставив лишь тепло прикосновения на коже и лёгкий, немного терпкий аромат парфюма в воздухе. Нарцисса сидела на кровати, словно каменное изваяние, неподвижно глядя в чёрную пустоту окна. «Я люблю тебя». Она упала, зарываясь лицом в подушку, и завеса слёз снова закрыла от неё весь мир…