Феникс моей души

Рассвет мягко подкрался, спугнув краски ночи и звёзды в небе. Драко улыбнулся – от мерного дыхания спящей Луны было немного щекотно и так приятно! Он ласково поцеловал её разрумяненную щёчку, она улыбнулась во сне, но просыпаться и не думала. Ну что ж, пусть ещё поспит, а он будет смотреть, как солнечные зайчики танцуют на её ресницах. Они всю ночь напролёт веселились, дурачились, потом наколдовали чай, а он вдруг исчез. Полумна сказала, что это нарглы, и они искали их с помощью её специального медальона. Нарглов так и не нашли, зато Луна, споткнувшись о ступеньку лестницы, упала прямо на руки Драко, и тот от всей души поблагодарил нарглов за это чудо, пообещав, что ещё пара таких выходок – и он сам поверит в них! Ох, а эти её поцелуи! Он едва не сошёл с ума, когда она в его объятиях, нежно шепча его имя, вновь поцеловала его. Здесь, посреди зимнего мороза и холода, под небом, сыпавшим хлопья снега на них, ему было так жарко, будто он прикоснулся к самому солнцу. А потом они танцевали, кружились вместе с вихрями снежинок в вальсе под перезвон снега и песни ветра. И даже просто молча, как они любили, сидеть в уютной Комнате Звёзд и смотреть на мириады созвездий было потрясающе прекрасно. Луна свернулась калачиком на диване рядом с ним, он укрыл её наколдованным пледом и обнял. Его сердце замирало от счастья, слыша, как бьётся её сердце. Было необыкновенно чувствовать, что ты кому-то очень нужен, кому-то хрупкому, беззащитному и нежному, кто сейчас тихонько мурлычет, уснув на твоём плече. Драко посмотрел на нежно-розовые щёчки, по которым скользили лучики утреннего солнца. Вот он – смысл его жизни. Он бросает вызов всему миру, чтобы быть счастливым. И, когда придёт врёмя, он будет биться не на жизнь, а на смерть – но не за себя, а за это чудо, своё родноё, самое любимое чудо в ярко-жёлтых пушистых тапочках… *** - Откуда ты узнала, что мне было грустно? – весело спросил Драко, когда они уже спускались по лестнице, ведущей с Башни. - Я чувствую всё, что чувствуешь ты, - улыбнулась Полумна. - Но как? – удивился он. - Это просто. Мы сами немного превращаемся в тех, кого любим. - Постой! – его вдруг осенила догадка, Луна обернулась. – А тогда, после того, как мы вернулись из поместья, у тебя рука была поранена? Это что тоже… Он не договорил, но она всё поняла и кивнула: - Да, рука та же и точно так же поранена. Я порезалась об осколок стакана, но поняла, что это твоя рана. И в мыслях вдруг появилось слово «Хогсмид». А потом мы втроём отправились искать вас. Они продолжили путь. - Она очень странно и очень быстро зажила, - вспомнил Драко. – Когда мы переместились в Хогсмид, раны уже почти не было! Луна ничего не ответила, а лишь улыбнулась своей неповторимой загадочной улыбкой… *** Несмотря на тяжёлую напряжённую обстановку и значительное уменьшение числа учащихся было решено возобновить занятия для тех, кто остался в Хогвартсе. Шла подготовка к рождественским и новогодним праздникам. Учителя единогласно считали, что в такое сложное, тёмное время частичка радости и света просто необходима детям, и делали всё возможное, чтобы подарить её ученикам. То там, то здесь загорались волшебные фонарики, сверкали праздничные украшения и игрушки, среди которых сновали эльфы и школьные привидения. Атмосфера ожидания чуда заполнила и Выручай-комнату, которая сегодня сверкала яркими разноцветными звёздами и огоньками. Друзья вновь собрались обсудить новую, третью, загадку Пророчества. Гермиона, уже оправившаяся от вчерашних переживаний, была, как всегда, сосредоточена и сдержана. О вражде между Гарри и Роном уже не могло быть речи – пропажа Гермионы и общие трудности вновь вернули прежнюю дружбу. А Драко и Луна выглядели, как обычно, хотя внимательный взгляд Гермионы отметил шутливые взгляды, которыми они периодически перебрасывались. - Итак, - Гермиона, как всегда, выступила в роли оратора, - лично у меня сложностей с разгадкой третьей стихии не возникло. Вспомним слова о ней. Она взмахнула палочкой, и в воздухе появились золотые буквы: Могуществу и силе третьей, Прекраснейшей стихии мира Завидуют порок и злоба, Хотя порой идут с ней рядом. Она весь мир спасти сумеет Однажды – нужно лишь увидеть, Почувствовать, узнать, услышать Её душой своей средь мрака. - Думаю, вам тоже известно, какая сила «весь мир спасти сумеет», - она окинула вопросительным взглядом друзей. - Красота, - задумчиво проговорила Полумна, глядя на исчезающие золотые буквы. - Совершенно верно. - Но где её искать? Каждый понимает её по-своему, и она всюду! – озадачился Гарри. Я расшифровала дневники Августа Беспощадного. Об этой стихии там написано наиболее подробно. Символом абсолютной красоты считается цветок Fiore Meraviglia. В записях Августа указывается, что он добыл символ стихии, погрузившись в Омут Памяти этого цветка. - Так в чём же дело? – удивился Рон. – Мы всё знаем! Гермиона вздохнула: - Проблема в том, Рон, что этот цветок невероятно сложно достать, и многие волшебники считают, что его существование – лишь плод фантазии людей с богатым воображением. Поэтому пока всё остаётся под вопросом. Они все вместе, удручённые, выходили из Выручай-комнаты. С каждым днём Волан-де-Морт наращивает силы, а они снова в тупике. Возможно, уже завтра он нападёт на Хогвартс, а у них нет ничего против него. Гермионе было больно смотреть на опечаленные лица друзей, тем более, на фоне праздничных красок и атмосферы радости вокруг. Уже прощаясь, она подбодрила их: - Ничего – что-нибудь обязательно придумаем. Возможно, Сердце Афродиты – не единственное воплощение красоты. - Что?!!! – одновременно воскликнули Полумна и Драко, уставившись на неё и испугав Рона и Гарри. Гермиона даже слегка вздрогнула от такой неожиданной реакции: - Я попробую что-нибудь найти… - Нет! Какой цветок?! Как ты его назвала?! – перебил её Драко. - Сердце Афродиты, - изумлённо повторила Гермиона. – Это одно из его названий. Разве я вам не сказала об этом? Драко быстро огляделся по сторонам, убеждаясь, что рядом нет посторонних, и шёпотом сказал: - Считайте, что это задание у нас в кармане. Гарри, Рон и Гермиона смотрели на него одинаково непонимающими взглядами. А Полумна, тем временем, крикнув, чтобы ждали её в Выручай-комнате, побежала вверх по лестнице к гостиной Когтеврана. Через несколько минут Выручай-комнату огласили три удивлённых возгласа, когда перед взорами друзей Полумна поставила на стол маленький горшочек с каменным цветком. - Теперь осталось лишь выяснить, как попасть в Омут Памяти Сердца Афродиты, - радостно произнесла Гермиона и, бросив взгляд на часы, добавила, - но всем советую перенести это на завтра, через пять минут – отбой. Все согласились. В связи с началом занятий меры по обеспечению безопасности были усилены, и теперь на каждом этаже было двое, а то и трое патрульных преподавателей. - А кому достанется поиск символа этой стихии? – спросил Драко, когда они уже собирались расходиться у главной лестницы. – Думаю, кандидатуры Грейнджер и Поттера отпадают. Грейнджер улыбнулась: - Да, с меня и одного приключения хватит. Если хочешь – можешь и ты свои силы попробовать, - и, зевнув, повторила, - но это завтра. Они попрощались, и Драко отправился к себе. Всё было здорово: такие чудесные вечер и ночь, счастливое везение с цветком, да ещё и наконец-то он получит возможность достать символ стихии, да ещё и какой – красоты! Он понимал, что это очень опасно что подтвердил опыт Грейнджер и Поттера), но ему ещё в самом начале хотелось проявить себя, а пока приходилось быть лишь сторонним наблюдателем чужих достижений. Он представил, как вернётся с символом красоты («Хотя символ красоты – это и есть моя Луна!»). Сердце забилось чаще. Но что-то внутри всё равно не давало покоя, и он не мог понять, что это. Какое-то смутное чувство тревоги сидело в глубине сознания, за гранью понимания его. Луна сказала, что мы чувствуем родных сердцу людей. «Мы сами немного превращаемся в тех, кого любим», - так сказала она. Было лишь два человека во всём мире, с которыми сейчас вместе, в унисон билось его сердце. Но, если он знал наверняка, что с одним из них всё в порядке, то о втором, к сожалению, не мог сказать это с той же уверенностью. Почему же так тревожно?..