Брошенные но Йоко

      На Собрании кланов было объявлено, что Наруто но Йоко – первенец Хокаге, но в виду сложившихся обстоятельств: нападение Кьюби, смерть Третьего, запечатывание Лиса, статус Наруто как «джинчурики» – ребёнок проживает вне семьи и продолжит проживать, дабы ни Совет, ни Старейшины не поднимали шумихи.       Сказать, что Фугаку был удивлён – ничего вообще не сказать. Они с Минато были очень хорошими друзьями, но после нескольких минут ломания мозга над этим вопросом, Фугаку решил, что всё-таки поднимать проблемы на этой почве не стоит. Глава Учиха распространил сведения о том, что все эти годы Наруто но Йоко осуществлял присмотр за некогда слепой Химе Учиха Саске. Также Фугаку упомянул, что Наруто стал носителем шарингана, а значит, и контроль над Лисом будет лучше. Такое заявление поставило Данзо в ещё больший тупик, а рассмотреть кандидатуру джинчурики в качестве своего подопечного у него прямо-таки зачесались руки. Фугаку заверил Совет, что Учиха Ичизоку не претендует на Лиса в виду долгой связи Саске Учиха и Наруто но Йоко, ведь дочь не рассматривает вариант возвращения в клан (хотя надежду Фугаку всё ещё лелеял). Это несказанно порадовало Совет, потому как ситуация, учитывая все события вкупе, становилась ой какой «щекотливой». Старейшины не позволили бы Минато оставить при себе сына-джинчурики. Отдать его Учиха – из ряда вон выходящее предложение, у них и так грешок ещё не полностью челом отбит за планы против Конохи.       Минато знал о том, что сын отдал один глаз Саске (Кушина дома поделилась тем, что передал ей Наруто) и пересадил её глаз себе, но вот о том, что это зрячий шаринган, Хокаге понятия не имел. И его искреннее удивление сыграло ему добрую службу. Данзо помалкивал. Да и что он мог сказать в такой ситуации, когда сирота-джинчурики оказался сыном Хокаге, да ещё и посвящённым во многие, если не во все, тёмные дела. Это было не так, но так думал Глава АНБУ «Не». Человек, который стоит у власти, будет исходить из самого «дурного» варианта развития событий, дабы предупредить казусы будущего. Шимура лишь подумывал о том, чтобы предложить Наруто вступить в его подразделение на добровольных началах, мечта о том, чтобы извлечь Лиса тихо-тихо обращалась в пепел, раз носитель сам обладает шаринганом.       А вот потом Фугаку заявил, что Наруто но Йоко и Саске Учиха обручены. Тут с места вскочил даже Минато. Маски хладнокровия потеряли на Собрании кланов многие Главы. Хокаге чуть ли не завопил в голос от удивления. Поведение и тайны двух ДЕТЕЙ остались неизвестны для хладнокровных, прагматичных и умудрённых жизненным опытом шиноби. Пусть они всего лишь дети, но уже смогли одурачить всех и вся, а всего-то надо было молчать в тряпку до поры до времени – простая житейская мудрость и никаких планов или продуманных ходов – закрой рот и сиди тихо. Глава Учиха Ичизоку объяснил, что сам не обладает достаточной информацией по этому поводу и только передаёт слова самого Наруто касательно идентичных печатей на руках у джинчурики и своей дочери. Фугаку описал символы по просьбе Совета и самого Минато. Хокаге лишь подтвердил, что такая печать по описанию совпадает с той, о которой он узнал от своей жены. После предложения снять её Минато пояснил, что это очень древняя печать, снять её практически невозможно. Для этого необходимо точно знать, какой именно чакрой и каким её количеством была пропитана кровь, из которой были начертаны символы. С пропорциями крови Наруто и Саске тоже нельзя ошибиться. А самое главное – символы должны сниматься одновременно и синхронно, на что способен далеко не каждый мастер печатей даже среди Узумаки, не говоря про всех остальных пользователей фуина. Нанести такую печать проще – нужна кровь и чакра, количество и качество не имеет значения для её нанесения, а вот для снятия … мягко говоря – геморрой … размером с кулак. ***       После Собрания я проснулся от неравномерных всплесков чакры в квартире и вибраций моего барьера. Кто-то усиленно щемился внутрь и пытался обойти барьер. И надо сказать, что это гостю почти удалось, а способен на такое в столь короткие сроки только один человек …       - Иду-иду! Хватит долбить мой барьер! – зло рявкнул я в голос, чем разбудил Саске и Кураму. Лис тут же ретировался в печать, а мне пришлось закрыть створки ворот, чтобы никто не поднял воплей.       Как только я наложил хенге на глаза и открыл дверь, в квартиру ворвался алый смерч, который стал крутиться вокруг и что-то кричать, за этим … ураганом прошёл уже более спокойно … Джирайя, саннин, который должен был стать моим крёстным.       - НАРУТО, ТТЕБАНЁ-Ё-Ё! – заревела мама во всю глотку, аки раненая волчица. – Почему я узнаю, что мой сын обручён на дочери моей лучшей подруги из уст Минато посреди ночи!? – на одном дыхании изливалась женщина, тряся меня перед собой, как тряпку.       - Хороший вопрос, учитывая специфику ночных занятий семьянинов, - ляпнул я, не подумав.       - ДАТТЕБАЙО! ДА ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ!?       - Хватит орать! – спокойно, но твёрдо проговорил я.       - Прости-прости, - мама перестала вытряхивать мою тушку в буквальном смысле, а после опустила на землю.       - Давайте-ка всё по порядку. Доброе утро, для начала, - поздоровался я.       - Привет, сына, - мама чмокнула меня в щёку. Я показал ей, как мы познакомились в моём подсознании, показал ей свои чувства, общую картину отношений с Саске и так далее. Секретом остались наши силы, умения, отношения с Лисом, обручение и ещё пара ненужных моментов.       - Здравствуй, - проговорил Джирайя, глупо улыбаясь и рассматривая Саске, которая сонно потирала глазки, она еле-еле успела чёлкой прикрыть риннеган.       - И тебе не хворать, несостоявшийся крёстный, - улыбнулся я в ответ.       - Минато я уже мозги вправил, - серьёзно произнёс саннин, вспоминая, как поставил ученику бланш под глазом с утра пораньше.       - Нару, … ты бы гостей на кухню проводил, - подала голос молчавшая доселе Саске, одевая мою майку и проходя на кухню. Девушка забавно горбила носик и хмурилась, ведь её разбудили. Кушина расплылась в самой хитрой и довольной улыбке, гаденько ухмыляясь, тыкая меня под рёбра и пошло поигрывая бровями.       Мы прошли на кухню, когда я запер входные двери, и стали раскладывать продукты и приготовленные блюда, коих было немало. Проще всего было закупить много продуктов в начале месяца и хранить их в печатях, где они не портились, а после приготовить столько, сколько нужно на пару дней и уже готовое хранить в холодильнике. Чего только не было на столе: онигири, данго, мисо-суп, сашими, салаты, никудзяга, чай, печенье и немного сладостей. Звучит богато, не спорю, на еду ни я, ни Саске средств не жалели, к тому же я умел вкусно готовить, да и девушку научил. Закупить продукты и приготовить – выходило дешевле. Просто иногда экономили на одежде, снаряжении шиноби и оружии, вместо которого использовали Куройбо.       - А кто всё это готовил? – опешил Джирайя от изобилия блюд.       - Я, - невозмутимо пожал плечами. – Мама научила.       - Э-э!? – саннин вытянул физиономию и стал сверлить Кушину глазами.       - Джирайя-сан, я просто передала Наруто многие свои знания, вот и результат, - улыбнулась женщина, довольная тем, что мы не голодали и питались нормально. – Нару, … так вы, правда, обручены?       - Угу, - синхронно кивнули мы и показали печать на правых руках.       - А кто печать поставил? – лукаво сощурилась мама, она не использовала её для себя и Минато, ведь он просто сделал предложение. Печать же должен был поставить кто-то со стороны. Я тяжело вздохнул. Обманывать её не хотелось. Это ведь мама, да и Минато ей врал столько – не стоит следовать его дурному примеру.       - «Открывай, давай. Мнёшься тут как школьник у борделя!»       - «Не буянь, Ку! Я мяско поставлю размораживаться», - Лис удовлетворённо заурчал через прутья клетки. Оставив вопрос пока что без ответа, я подошёл к холодильнику, чтобы достать обещанное мясо. Кушина и Джирайя молча следили за мной, поглощая завтрак.       - Печать поставил … второй носитель моей фамилии …       - Фамилии? – переспросила мама, не сообразив, в чём дело.       - Да… Сейчас спокойно, без воплей и резких движений, - предупредил я.       Резким движением крутнул печать, из которой тонкой струйкой вытекла тёмно рыжая чакра. Она стала формироваться и уплотняться, а спустя минуту рядом со мной образовался Курама. Мама обомлела, выронив палочки из рук.       Никто из гостей не успел среагировать на мою выходку, просто потому, что подобного никто не ждал. Джирайя, полностью осознавший мой финт, начал манипулировать чакрой, из-за чего задребезжал барьер. От Лиса повеяло Ки, а в гробовой тишине комнаты послышалось глухое, низкое, утробное рычание зверя, на чью территорию зашёл посторонний.       - Тц! Ш-ш-ш, - я опустил руку на макушку хвостатого, который уже прижал уши.       - Гр-р-р. Не зли меня, стар-р-рик, и успокой ток своей чакр-р-ры, - голос Курамы не предвещал ничего хорошего.       - Н-Нар-Наруто, что здесь … пр-происходит? – еле выговорила мама. У неё всегда были натянутые отношения с Лисом.       - Я же сказал, чтобы вы оба успокоились и не делали глупостей. Ты хотела узнать, кто поставил печать? Ну, теперь знаешь, - обратился я сначала к маме, потом к обоим гостям: - Если Совет кланов деревни решит её снять, придётся поднапрячься. Сам я не дамся, да и Саске вряд ли добровольно откажется. Про Лиса я молчу. Если же Хокаге или старейшины решат действовать … опрометчиво, думаю случится трагедия тринадцатилетней давности.       - То есть ты готов пойти против Конохи? – Джирайя пусть и успокоился, но явно был недоволен подобным. – Из-за него погиб мой сенсей!       - Да мне срать! – отрезал я холодным голосом. – Я от деревни нихера не получал, кроме сиротского пособия и стипендии, которых с натяжкой первое время на нормальную еду хватало. И это при живом отце на посту правителя.       - Не в этом дело! Ты думаешь, простые граждане, кто не способен себя защитить, переживут ещё одно нападение?       - Не капай мне на мозг, крёстный! – язвительно фыркнул я. – Мне срать на всех и вся, кроме Саске, матери и Лиса. Граждане то, граждане сё. Тьфу, твою мать! Тебя бы в мою шкуру, Джирайя, я бы посмотрел! От гнилой деревни я натерпелся предостаточно, а «демон», как его называют люди, относится ко мне человечнее этих, как ты сказал: «граждан, кто не способен себя защитить». Я вас обоих предупреждаю – если меня начнут трогать из надуманных старыми ебарями страхов и подозрений или тому подобной хрени, остановить меня станет проблемой. Если же тронут мать или Саске, Джирайя, - сделал я упор на него, - имей в виду, я Коноху сравняю с землёй, мне сил предостаточно.       - Я начинаю в тебе разочаровываться… - удручённо-холодно проговорил Джирайя, скривив свою физиономию. От неприязни его ноздри изредка подрагивали.       - Уж прости, крёстный отец, но не собираюсь я жопу свою рвать ради выгоды старого, слишком уж хитрого ублюдка Данзо и планов старейшин на меня. А граждан Конохи – тем более. А причина у меня есть. Если первые, по крайней мере, являются дерьмом внутри и этого не скрывают за красивым фантиком, то вторые хуже – тупое безмозглое стадо лицемеров, которое без поводыря станет ещё большим сбродом.       - Откуда в тебе столько ненависти? – опешившим голосом спросил отшельник. Мама молчала, вспоминая, как относились к ней. – Хотя, можешь не рассказывать, но Йоко. Я вполне догадываюсь, - скрестив руки на груди, бросил Джирайя, стреляя презрительным взглядом в Кураму.       - Да, именно поэтому, - саркастично проговорил я. – Ты такой же! От одного вида Лиса ты трусишь как девка и готов броситься на него со всем, что есть в арсенале. И чем же ты тогда лучше всего остального сброда, если презираешь меня!? – не выдержал я.       - Не тебя! Его, - тыкнул пальцем мужик.       - Заебись. Почему? – опешил я.       - Коноха – мой дом, да и твой тоже, а он его разрушил!       - О-о-о! А нехер было примерять на себя роли Богов и порабощать тех, кто мудрее и умнее вас самих, не говоря уже о весовой категории. Биджу живут уже херову тучу лет, и всем почему-то насрать, что они живые существа и способны чувствовать. Что же до сраной Конохи… Ты ещё дурочка включи, мол Лис сам напал, потому что он монстр и на что-либо иное, кроме как на погром, не способен.       - А разве не так!?       - Мама, скажи этому упрямому чайнику, о чём я толкую! – я просто чувствую, как у меня глаз дёргается.       - Лиса вырвали из меня насильно, потом подчинили шаринганом. Учихи до сих пор толком не отбрехались за эти 13 лет от подозрений в инциденте, пусть и приложили все усилия в расследовании инцидента.       - Да знаю я, что его подчинили! Суть не в этом.       - А в чём, ёб твою мать, тогда суть!? В том, что у Лиса, блядь, видите ли, рожа звериная? В том, что ОН заменил мне семью? В том, что воспитал меня? В том, что выучил меня? В том, что меня не удостоили даже фамилии МОЕЙ матери, дабы покрыть ложь!? В том, что мне иногда приходилось не жрать неделю, а кормить и одевать слепую Саске, когда денег не хватало на двоих, а самому сидеть на ЕГО энергетической подпитке из чакры? В том, что нас с Кьюби ненавидят все, кому не лень, потому что правду никому не сказали, а меня сделали козлом отпущения? В чём, сука, суть этого сраного дела!? – задыхался я.       - Наруто, - в образовавшейся звенящей тишине послышался чёткий, хорошо поставленный, но … нежный голос Саске. – Прекрати, пожалуйста. Не порть завтрак мне, Кьюби и своей маме. Ты прекрасно видишь, что твой крёстный отец отказывается смотреть на очевидные факты, в отличие от матери, а продолжает верить слухам и россказням, которые наверняка получил ещё при Хокаге-обезьяне.       Теперь опешил уже Джирайя. Я просто замолчал, не хотелось с ним говорить. Он показался нормальным мужиком поначалу, а на деле выходит, пока что, только тупой баран, который ведётся на первое слово. Мама же просто поражённо смотрела на Лиса, который, наплевав на наш шум и гам, сидел у стола и лакал молоко.       - Она права, Наруто. Если бы Джирайя не верещал, а наблюдал за происходящим, то понял бы, что если ты так спокойно открываешь печать моей клетки, значит – сорвана она была уже очень давно, - Лис заговорил красивым мягким баритоном, немного хрипловатым, но уже не рычащим. – Вывод, если печать сорвана, ты жив, а деревня цела – все слухи обо мне правдивы. Я кровожадный монстр, который спит и видит, как уничтожает эту деревню, - умозаключил Курама, следуя логике большинства идиотов. – Будь она мне нужна – уничтожил бы давным-давно. Наруто, люди – это люди, им проще слушать и верить в ту херню, что вешают на уши, а не смотреть на факты.       - Как тебя зовут? – вдруг спросила Кушина у Лиса.       - О-о? Малышка Куши-и-и, - протянул Лис. – Ты не растеряла своей смелости, а сердце своё сохранила прежним. Как долго ты оплакивала своё дитя? – насмешки в голосе Курамы не было. Мама посерьёзнела и внимательно посмотрела на Девятихвостого. Он знал её даже лучше, чем я, учитывая, сколько времени провёл внутри неё.       - Я … я плакала больше года, пребывая в депрессии. Мне было очень … тяжело рожать снова, несмотря на желание иметь детей. Наверное, … вплоть до поступления Иоши и Аи в Академию, я не могла успокоиться. Потом стало легче, ненамного, но чуть-чуть. А когда я подходила к аудитории на распределении по командам … я … я…       - Хм-м. Ничего не изменилось. Ты не изменилась. Такая же добродушная, непосредственная и наивная девочка, какой пришла к старушенции Мито Узумаки. Пф-р! И как у тебя только смелости хватило просить меня? Хотя … теперь я понимаю, что тебя сподвигло на это, - закончил Лис, прислушиваясь к эманациям Кушины.       - О чём вы!? – влез Джирайя.       - О том, что Кушина умоляла меня заботиться о своём ребёнке, когда узнала, что её благоверный Минато срать хотел на своё чадо с горы Хокаге! Вот о чём! – рыкнул Курама.       - Ты знала!? – Джирайя в конец запутался, а пара извилин не справлялась с напором информации.       - Нет. В моей печати была часть маминой чакры. Лис эту чакру имел в виду, когда говорил. Настоящая мама не знала, - вступился я на защиту матери.       - Так ты скажешь мне своё имя? – улыбнулась женщина. – Мой сын выжил и жив, во многом благодаря тебе.       - Хах! Наглая Хабанера-бунтарка, какой была ещё в юности! Тебе, может, и скажу, но не ему, - кивнул в сторону Джирайи Лис. – Он недостоин, просто потому что не способен мыслить критически в данной ситуации. Вообще, … учитывая, уровень силы саннина, я бы посоветовал тебе, Джирайя, обратиться к менталисту. Излишняя агрессивность для шиноби … несколько, если говорить скромно, странное явление, пониженная способность к рассуждению и критическому мышлению, завышенный коэффициент рассеянности и просто астрономическая верность деревне, учитывая вводные.       - На нём что, закладок полным-полно? – уловил я суть дела из изречений хвостатого.       - Скорее всего, - кивнул Лис, не обращая внимания на готового взорваться отшельника.       - Минато бы не посмел! – взревел Джирайя.       - А не про него речь идёт, - пожала мама плечами. – Старая обезьяна всегда был ушлым, но правил деревней он не единолично.       - Ты хочешь сказать, что в меня понатыкано закладок? И сенсей ничего не предпринял против этого? – Джирайя как-то слишком быстро успокоился.       - Могу проверить. Я погружусь с Вами и Наруто в Ваше подсознание с помощью шарингана. Приступать? – будничным тоном спросила Саске, ей в принципе было плевать на этого старикана.       Отшельник нерешительно кивнул, полагая, что в своём подсознании он будет сильнее нас, если мы решим что-нибудь выкинуть. Он был бы, безусловно, прав, если бы не одно «но» - наши глаза, о которых никто не знает.       Внутренний мир отшельника был отличным от моего. Там было светлее, не было луж и протекающих труб. Однако большая часть проходов была заблокирована плёнкой, расписанной разнообразными символами.       - Что это? – удивился отшельник, подходя к одному такому заблокированному проёму.       - Это закладка, - пояснила Саске. – Она видоизменена из-за присутствия моего шарингана, который способен смотреть сквозь неё. Кьюби был прав. Снимать? – поинтересовалась она.       - П-поверить не могу, - взявшись за голову, Джирайя сел на корточки рядом с нами. – Я … был? Я всю свою жизнь был под ментальным контролем? Она очень старая?       - Лет 35-40, если не больше. А Вы про которую из них? – не поняла Учиха, пожимая плечами и осматривая светлеющий коридор, где многие проходы были покрыты всевозможными плёнками с письменами.       - Кем … кем я стану, если ты их снимешь?       - Собой, - влез я.       Джирайя посмотрел снизу вверх на меня долгим немигающим взглядом, а спустя минуту кивнул. Саске принялась снимать закладки и ментальные якоря искусственного происхождения, я тоже включился в работу. Снаружи наверняка мама расспрашивает Кураму обо всём на свете, а тут ещё непочатый край работы – мало того, что закладки снять надо, нужно ещё и нивелировать нагрузку на мозги, дабы не получить варёное яйцо в черепной коробке. Восстановление шло медленно, однако нам помогли Глаза Рикудо. С ними было гораздо проще, обычный шаринган бы не справился с закладками в несколько десятков лет, а тут они были. Светить Мангекё … не хотелось.       - Ну и пиздец же у тебя в голове творится, - коротко прокомментировал я десятую снятую мной закладку, ограничивающую круг познания и развития, дабы «больной» не шибко любознательным был. Джирайя обречённо вздохнул, сидя рядом со мной и подпирая стену. Я же решил его добить относительно благих намерений старой обезьяны, ведь закладки при его правлении ставились - Сандаймё точно о них знал. – Хирузен себе забацал хорошую собачку, верную, такую преданную до мозга костей и послушную до усрачки.       Джирайя оценил реплику печальным взглядом, но проглотил молча.       «Думай теперь, говорят, это полезно». …       По истечению часов эдак шести, мы вылезли из этой жопы, то есть головы саннина. Столько голых баб я никогда не видел, а может, и не увижу за всю жизнь. Саске опасливо на меня поглядывала в эти минуты, обещая самые страшные муки ада за единственное поползновение в адрес памяти саннина на горячих источниках. Благо, обошлось.       Мама пообщалась с Курамой за это время и теперь даже гладила его. Прогресс явно на лицо – Лис бы не позволил, если бы не доверял, а учитывая его сенсорные способности можно сделать только один вывод – он ей верит, не так как мне или Саске, но больше, чем кому бы то ни было из прочих людей. Быстро же они общий язык нашли.       Джирайя всё время после подсознания пребывал в очень глубокой задумчивости.       - Какие у меня шансы к существенным изменениям? – спросил он, понурив голову.       - Понятия не имею, - ответила Саске. – Проблемы не вижу в том, чтобы стать самим собой.       - А что будет с окружающими людьми? Они заметят разницу! Начнутся расспросы.       - Ну и хер с ним, можно подумать, что мнение общества такая пиздатая ценность, что без неё окочуришься. Насрать и розами засыпать, - пожал я плечами, попивая чай. Времени прошло много, потому мы снова сидели у стола.       - [вжик], - я еле успел увернуться от затрещины Саске, что пролетела над головой.       - Не порти мне аппетит. Мало того, что день с тренировками прогорел, так ещ…       - Тц! – я цокнул языком и заткнул Саске самым наглым образом.       - Ы-гы-гы-ы-ы, - послышалось от мамы, Курамы и Джирайи.       Чуть позже Учиха всё-таки выпуталась из объятий, отвернулась и смущённо зажевала губу, стараясь всеми силами не показывать своего румянца.       - Какие у вас планы? – ехидненько сверкнула глазами мама.       - Спать, - смущённо ответила Учиха, булькая чаем.       - Согласен, - кивнул я.       - Пойду, подумаю, точнее, отвлекусь от этих мыслей. Источники откроются через час, - с грустным видом почесал в затылке Джирайя.       - О, тот факт, что ориентация сохранилась – это определённо «гуд». А то мало ли что? Вдруг ты бы «заднеприводным» без своих закладок стал. Вот была бы хохма, – выкатил я на крёстного глаза.       - М-ма … э-э-э!? – взревел отшельник.       - Фхи-хи-хи, - захихикали Саске и мама.       - Бу-га-га-га, пятидесятилетний пидорас-девственник, в смысле, ну ты понял, - гоготал Лис, играя бровями.       - Да, пошёл ты, скотина рыжая! Я скорее голову побрею и в монахи подамся! – взревел Джирайя, вылетая пулей из квартиры под громогласный хохот. «Сделал гадость – сердцу радость», - мысленно улыбнулся я, а когда глянул на маму и Саске, понял, что думаем мы одинаково. Про Лиса и говорить нечего – хвостатый комик.       - Мам, сделай милость – не дай ему ляпнуть лишнего, а? Не хочу проблем, особенно для тебя или Саске. Вы двое – это единственное, чем на меня можно давить. Учитывай это, пожалуйста.       - Ладно, родной мой, ладно, - улыбнулась мать и поцеловала меня в щеку. – Вы меня главное на свадьбу позовите.       - Вообще, я не уверен, что она будет. Скорее обвенчаемся в тайне ото всех в каком-нибудь храме. Вряд ли власти позволят нам так просто пожениться. Отец ещё ладно, там отдельный разговор. Однако он-то бесклановый, его поддерживать будут Совет джонинов да маленькие кланы. Учихи тоже могут стать проблемой, даже если Микото и Фугаку будут не против. А захапать себе сильнейшего хвостатого никто не откажется. Например, те же Яманаки или Хьюги. Если первые просто полезны, то вторые – сильнейший в тайдзюцу клан. Слово Минато могут просто-напросто растоптать голосованием крупных кланов, и никто не посмотрит, что он «Жёлтая молния», «Герой войны» и так далее.       - А ты очень быстро вырос, сынок, - серьёзно проговорила мама. – Иоши и Ае следовало бы поучиться у тебя уму-разуму. Ты отчасти прав. Власть отца не абсолютна, да и старейшины кланов могут менять Глав своих Ичизоку в случае чего, если почувствуют их слабину. Держать в кулаке людей клана для Главы тоже не вариант – могут восстать и силой сменить.       - Да мне на распри всех и вся плевать с высокой колокольни.       - Ха-ха-ха. Мой мальчик, ты говоришь как Узумаки, - улыбнулась мама, гладя меня по голове. – От меня ты взял значительно больше, чем от отца.       - Да, только я уже давно не Узумаки. Мои и Саске гены смешаны. Под действием чакры Курамы они мутировали или что-то вроде того, я не генетик, но теперь гены Узумаки, Сенджу, Учиха смешаны в нас. Грубо говоря – мы новый клан.       - Для вас двоих самым удачным и простым вариантом было бы создание своего собственного клана. Учихи, правда, могут запротестовать против становления нового клана на основе их гена. Гордость, мать их. ОЙ! – хлопнула себя по губам Кушина. – Плюс, если в вас намешаны такие геномы, то, скорее всего, заставят стать побочной ветвью одного из этих кланов. Как Химе Узумаки, я могу гарантировать вам обоим свою лояльность без притязаний, - игриво протянула мама. – За остальных ручаться не стану. Все эти годы, что я здесь, а Узушио лежит в руинах, я кропотливо собирала весточки ото всех, кого только находила.       - Потихоньку возрождаешь Узумак в Конохе, хах. Это уже хорошо. Можно было бы стать побочной ветвью с правом внутренней автономии или просто маленьким союзным кланом, - заключил я. Варианты в принципе неплохие. К тому же, смогу выйти в любое время. Однако это всё планы далёкого будущего.       - Осталось только решить, как себя обособить ото всех остальных, - встряла Саске.       - Обучитесь тому, о чём я говорил, - заговорил молчавший Лис.       - Хорошая идея, и поспорить никто не сможет, - улыбнулся я. – Да и новобранцев по такому критерию можно будет принимать в свои ряды.       - О чём вы? – спросила мама.       - Секрет клана «но Йоко», уважаемая Химе, - улыбнулся я.       - Шельмец, - чмокнули меня в щёку. – Пойду, найду Джирайю, надо попросить его помалкивать … вежливо, - аловолосая Химе похрустела пальцами, сжимая-разжимая кулаки.       Простившись с мамой, я запер двери. Однако что-то стрельнуло во мне, и я решил проверить свой барьер.       «А мама весьма предусмотрительна», - мысленно улыбнулся я, рассматривая кровную привязку на её чакру, дабы проходить сквозь барьер без проблем. Однако она не тронула сигнальный контур и не делала какой-либо пометки относительно ещё кого-либо – это хорошо.       Забравшись на кровать к Саске, я почувствовал, как на меня закидывают ногу и руку. Учиха уже спала, но, несмотря на сон, опять умудрилась залезть на меня. ***       Потянулась мерная нудная жизнь. Кому как, конечно же, но особых приключений или новостей вообще не было. Наша команда под чутким пофигизмом Какаши Хатаке выполняла миссии ранга-«D», не выше, уже несколько месяцев. Ни я, ни Саске, ни тем более Сакура не заикались о более квалифицированных и высокооплачиваемых миссиях. Мне было плевать – жрать было на что, Саске следовала за моим мнением, внешне сохраняя присущие Учихам хладнокровие и невозмутимость, чем себя и не выдавала, Сакуре не хватало смелости требовать от Хокаге задание, а Какаши … редко отрывался от своей книги. Мы так и не дождались от него нормальных тренировок. Ни техник, ни практики, ни какого-либо полезного совета в саморазвитии. Нихера, в общем. По сути же нам это и не нужно было. Мы с Саске и Сакурой иногда спарринговали, но большую часть времени занимались контролем чакры, прерываясь на обучение Харуно чему-то новому. После стандартной ежедневной миссии, Хатаке уматывал, незнамо куда, изредка лишь наблюдая за нашими тренировками со стороны, а мы оставались «на произвол судьбы».       С Джирайей отношения немного улучшились. Видимо, сказалось снятие закладок, да и его новый роман был весьма и весьма увлекательным, а не простым похождением героя по блядям. По крайней мере, появился маломальский сюжет.       Отношения с Минато тоже не двигались с мёртвой точки, однако нервного тика на его физиономию у меня уже не было. Хокаге как-то попытался поговорить со мной и Саске по поводу наших отношений, совместного проживания в виду уже более зрелого возраста, гормонов и влечения к девочкам, но результатов это не дало. А о каком результате может идти речь в беседе на такую тему, если Саске прервала нравоучительный монолог Минато громкой пощёчиной по МОЕМУ лицу, после чего впилась в МОИ губы совсем уж не детским поцелуем? Иди, поучи такую. Минато быстро умыл руки и открестился от нас, увидев столь … дерзкий поступок, которого я в прочем … ну, блядь, никак не ожидал в такой-то момент.       Со свитой Учих вышел «небольшой» конфуз. Фугаку, плюнув на мнения старейшин всего клана, одобрил брак. Само собой старцам это не понравилось в виду того, что у Саске был шаринган с тремя томоэ. Ко всему прочему их не устраивала и моя кандидатура. Потому они пригласили Саске на «конструктивный диалог». Суть была в том, что Химе Великого клана Учиха не стоит якшаться с такой сошкой как я, даже не смотря на отца Хокаге. Минато де-факто безродный, за ним не стоит никакой клан, а значит – у него нет рода. Не считая тех крох Узумаки, что собрались за несколько лет под предводительством Кушины Узумаки, его жены, а также подобных маленьких кланов, в которым он вообще не имеет никакого отношения. Вернувшись в клан, Саске получала бы все возможные привилегии Принцессы Великого Учиха Ичизоку.       Кончилось всё … достаточно быстро. Выслушав все доводы, моя будущая супруга просто встала и ушла с каменным лицом, попрощавшись с матерью и старшим братом, а в конце бросив на Фугаку обиженный взгляд. В адрес старейшин она не проронила ни слова. На следующий день в качестве ответа Саске дерзнула похлеще инцидента с Хокаге. Эта … эта … «фифа» задрала юбку, повернувшись к Совету старейшин Учиха Ичизоку задом, где на свободной от ткани нижнего белья части ягодиц была надпись «собственность но Йоко». Там я чуть со стыда сквозь землю не провалился, не говоря уже про потерявшую сознание Микото и еле успевшего подхватить падающую мать Итачи, который с воплем «срам-то какой» закрыл глаза ладонью, но бесстыдно лыбился, наблюдая за ситуацией. Я уже говорил, что он неправильный Учиха. Фугаку же схватился за сердце, едва устояв на ногах, когда Саске после «демонстрации» открыто заявила, как Главе клана надо решать проблему со старейшинами, если он не согласен с их мнением. Действительно, послал в жопу и делов-то. Благо, что Таро на этом Собрании не было. Старейшины погнали нас с Саске взашей с территории клана за подобное хамство, однако очухавшаяся Микото чуть было не грохнула одну шамкающую бальзаковскую бабку, которая из категории «женщина бальзаковского возраста» вышла лет эдак 40 назад, если не больше, потому конфуз уладили ещё на локальном уровне. По закону старейшины и не могли нам что-либо сделать или предъявить, ведь сами заставили Фугаку отречься от дочери. На следующий день в нашей скромной квартире был устроен ужин, где присутствовали Микото, Итачи, я, Саске и ржущая аки лошадь мама, когда ей рассказали о случившемся.