Сны

Рид выглядит спокойным, но внутри у него буря. Он чувствует себя опустошенным этой бурей. Он изо всех сил старается, чтобы руки не дрожали. Этими руками он какой-то час назад нажал на курок и отнял у человека жизнь. У одного – отнял, а другому – спас. Какой-то час назад Рид застрелил маньяка, на счету которого было девять жертв по всей Калифорнии, и нельзя было допустить десятой. Только так. - Только так, Спенс, - успокаивающе шепчет ему Джей-Джей и обнимает, как ребенка. – Иначе было нельзя. - Ты держался молодцом, малыш, - кладет ему руку на плечо Морган. - Не называй меня так, - морщится Рид. – Малыши не убивают людей. Морган притягивает его к себе одной рукой и хитро подмигивает: - Окей, красавчик. От Моргана веет спокойствием и силой. В его крепких руках Рид чувствует себя защищенным и одновременно беззащитным. Беззащитным перед своими желаниями, которые будит в нем мужественный коллега. Рид зажмуривается и вдыхает его терпкий, горячий запах вперемешку со свежестью тихоокеанского бриза. Они стоят по щиколотку в воде, стараясь напоследок, перед возвращением в Квантико, надышаться калифорнийским воздухом. Рид задерживает дыхание, когда Морган, наконец, убирает свою руку, и старается сделать стук сердца чуть тише. Рид клянет себя за слабость, но ничего не может с собой поделать. Он влюблен в Моргана давно и безнадежно. Он влюблен в него независимо от всех появляющихся в его, Рида, жизни мужчин и женщин. Даже независимо от Мэйв, боль от утраты которой уже утихла, а жизнь продолжается дальше. Морган – это другое. Это что-то совершенно особенное, Рид в этом уверен. Риду и в голову не приходит раскрыть свои чувства, хотя иногда ему и кажется, что о них знают абсолютно все: весь отдел поведенческого анализа, весь Квантико и вообще весь мир. Невысказанная влюбленность копится в нем, сводя с ума. Крепкие, но совсем не дружеские объятия снятся ему по ночам. Даже там, во сне, Рид несмел и робок, когда, немея от блаженства, он прижимается к мускулистому телу и покрывает поцелуями темную кожу. Даже там, во сне, Рид чувствует себя слишком долговязым, угловатым и неуклюжим и стесняется своей худобы и какой-то не мужской изящности. От воспоминаний об этих снах Рид мучительно краснеет и встряхивает головой, стремясь скрыть неловкость. Ветер раздувает его непослушные волосы, соленые брызги от накатывающей волны пропитывают рубашку, и она липнет к телу. - О чем задумался, малыш? – раздается над его ухом встревоженный голос. Морган напрочь игнорирует данное только что обещание не называть его так. Рид снова краснеет, но Морган понимает его по-своему. - Не бери в голову, - говорит он, снова похлопывая по плечу, и от этих прикосновений у Рида темнеет в глазах, и подкашиваются колени. – Ты не обязан все время быть сильным. Ты не привык убивать направо и налево, это нормально, что ты переживаешь. Рид обреченно кивает, не признаваясь, конечно же, что думает совсем не о том. - Парни, пора! – кричит Хотч и машет рукой. Они подхватывают обувь и уходят с пляжа. Самолет уже ждет их. Лишь когда они оказываются на борту, Рид понимает, насколько он устал, насколько он вымотан. Он засыпает, едва касаясь затылком спинки кресла. - Посиди с ним, Дерек, - просит Джей-Джей, заботливо укрывая Рида пледом, а после уходя в другую часть самолета, к остальным. Морган кивает и садится рядом. Про себя он думает, что пережитое сегодня – для Рида это слишком. Хоть это и не первый раз, когда гениальному доктору приходится убивать, каждый раз для него это слишком. Самолет трясет, и светловолосая голова склоняется Моргану на плечо. Морган не отстраняется, а, напротив, притягивает Спенсера к себе еще ближе, чтобы тому было удобнее, и аккуратно убирает с лица упавшую прядь. Рид чувствует этот знакомый запах, запах силы, уверенности и сексуальности, чувствует так близко, и веки его дрожат. - Дерек, - тихо стонет он во сне. – Дерек! Морган наклоняется к его лицу и гладит по щеке. - Все хорошо, малыш, - шепчет он успокаивающе. – Все хорошо. Я рядом. Рид, полусонный, открывает глаза и, опьяненный близостью Моргана, терпким запахом его темной кожи, безотчетно тянется к чувственным губам. Морган позволяет, он не сопротивляется. Не сейчас. Поцелуй выходит медленным и нежным, и Рид от него абсолютно пьян. Он смотрит на Моргана шальными глазами, и Моргану думается, что эти глаза цветом точь-в-точь как коньяк или, быть может, крепкий чай. Лишь оторвавшись от желанных губ, Рид осознает, что натворил, но у него больше нет сил смущаться. У него больше нет сил прятаться. - Дерек, - шепчет он снова, но уже наяву. – Дерек! И он знает, что этого достаточно, что Морган все понял. Морган легонько гладит его по волосам, словно убаюкивая. - Спи, малыш. Ты слишком устал. Спи.