Only Human

Is anybody there, Does anybody care What I'm feeling? I wanna disappear so nobody can hear me when I'm screamin'...

      Крупная алая капля на подушечке моего пальца. Я неосторожно вздрагиваю от внезапной боли, и она соскальзывает вниз, сразу впитываясь в бурую плодородную землю Хайгардена. Я непонимающе смотрю на прекрасную розу, которую держу в другой руке.       - Бабушка, - статная, ещё не утратившая своей красоты женщина стоит рядом со мной, степенно сложив руки на животе, - зачем розе шипы?       Оленна Тирелл только улыбается, забирая цветок у меня из рук.       - За всё нужно платить, дитя моё, - несколько мгновений она смотрит на розу, словно задумавшись, - боги даровали цветку дивную красоту, которая оказалось слишком желанна для многих. Шипы - лишь её способ защитить нежные лепестки. И они же - её величайшее проклятье.       Бабушка долгим взглядом смотрит на меня, и мне вдруг ясно кажется, что её ответ был вовсе не о цветке. Маргери Тирелл, роза Хайгардена - такой титул был дарован мне негласно при рождении и сопровождал всю мою жизнь. Едва я слышала это из чьих-нибудь уст, моя душа преисполнялась липким, но очень приятным самодовольством, а взгляд, в котором неприкрыто плескались гордыня вперемешку с чувством превосходства, тут же устремлялся к гербу нашего рода, где на фоне сочной зелени красовалась золотая роза.       Я запомнила этот урок на всю жизнь. С тех пор перед моими глазами часто вставал образ алой капли крови на белом, почти фарфорового цвета детском пальчике.       При дворе короля Джоффри, где королем являлся вовсе и не он, мне сразу не понравилось. Лорасу приходилось часто одёргивать меня, вырывая насилу из раздумий о моём плодородном крае, где всегда царили тепло и беспечность.       - Ты будешь королевой, - вкрадчиво, бархатно-мягко говорил он мне на ухо, опаляя своим дыханием завиток каштановых волос на виске, - ты должна ею быть, ты - блистательная роза Хайгардена.       И то ли так оно и было, то ли братец обладал невероятным даром внушения, но я вдруг осознала, что место рядом с королём - лишь моё. И едва ли кто-то ещё достоин его. Тем более не эта девица Старк, которую я заметила лишь на второй день после приезда. За обедом, когда холодный взгляд Джоффри наконец-то оставил меня в покое, я смогла выдохнуть, встрепенуться, стереть с лица фальшивую обольстительную улыбку и осмотреться. Я чувствовала, что на меня смотрят. Я чувствовала, как за шиворот забирается колючий холод. И я была права. Таких голубых и бездонно-ледяных глаз, как у неё, я ещё не встречала. Я, кажется, даже на пару мгновений забыла о самоконтроле, беззастенчиво рассматривая девушку с Севера. А та лишь чуть кивнула и опустила свои прекрасные глаза. Неужели она смутилась? Я была поражена до самой глубины души. Искреннее смущение при королевском дворе? Я пообещала себе, что познакомлюсь с ней поближе.       Лишь позже я узнала о её печальной участи. Я думала, она полна зависти, думала, что она видит во мне соперницу, но нет, она видела во мне свою спасительницу и тянулась ко мне, словно замёрзшая зверушка к пламени большого костра посреди ледяного леса. В её глазах было столько же боли, сколько в моих - беспечного и фальшивого самодовольства. Мой взгляд её не смущал, напротив, она ловила его, каждый раз озаряясь смущённой улыбкой, когда у неё получалось. А мне просто нравилось быть рядом с ней, словно Санса Старк была моей тихой и безмятежной гаванью. Её вечно холодные ладони, которые держали меня под локоть на пеших прогулках по садам Королевской Гавани и низкий, но всё ещё абсолютно детский голос очаровывали меня.       - Цветок для цветка Севера, - в тот день, найдя самую прекрасную розу в саду, я поднесла её Сансе. Может быть, чтобы порадовать её, а может быть, и себя.       Она тихо рассмеялась, принимая мой подарок.       - Если кто тут и цветок, то это ты, милая Маргери, - отводя взгляд, быстро сказала она.       - Она не смягчит твоей судьбы, но точно должна подарить несколько приятных мгновений, - говоря это, я села на ближайшую скамью, увитую плющом и другими, неизвестными мне, растениями, и стала смотреть на золотой диск солнца, который клонился по небосводу к закату.       - Маргери... - что-то в голосе Сансы изменилось, когда она произнесла моё имя, - а тебе не больно?       - Что ты имеешь в виду? - я тут же выпрямилась, от расслабленной позы не осталось и следа.       - Вот это, - Санса села рядом, положив розу к себе на колени, - ты снова вся собралась, сжалась. Словно зверь перед прыжком, ожидающий нападения с самой неожиданной для него стороны.       - Что ты такое говоришь? - мой искусственный смех не смог обмануть даже это невинное существо.       А Санса, это неопытное дитя дикого Севера, только мягко улыбнулась и, вложив розу в мои руки, встала.       - Роза для розы, - она наклонилась ко мне и шепнула эту до ужаса банальную и такую знакомую мне фразу, но её дыхание не обожгло меня, оно отрезвляло, исцеляло, прогоняло лихорадку, в которой я жила последние годы.       Я вздрогнула. Цветок, который я слишком сильно сжала в пальцах, снова уколол меня. Алая капля крови на белой, почти фарфоровой коже. Я уставилась на неё так, словно она не была моей старой подругой, словно я видела это впервые.       А Санса... А Санса просто взяла мою ладонь и посмотрела в мои удивлённые глаза спокойно и мудро, сцеловывая кровь и оставляя на пальцах память о своих тёплых и осторожных губах.       В ту ночь я, наверное впервые в жизни, позволила себе разрыдаться.