Дикий фамильяр

POV Саске Может ли быть больно терять то, что никогда не было твоим? Или было..? Ощущать, видеть на расстоянии вытянутой руки, но никогда, никогда не мочь дотянуться, прикоснуться. Вдыхать аромат тела, который никогда не сможешь растворить своим запахом, иметь один флер на двоих. Смотреть в любимые голубые глаза, но не видеть в них отклика, лишь боль, лишь отчужденность и... Касания... легкие... крыльями бабочек... губами... горячими, трепетными, влажными... Глаза нехотя открылись выныривая из болезненной неги сна... сна ли? Крылья все так же касаются тела, но оставляя после себя неприятное, хоть и едва уловимое жжение. Мышцы напряглись, руки сжались в кулаки. Кумо, кровь, сильнейшая чакра, чужая огненная чакра циркулирующая лавой по телу, но не приносящая боли, не вызывающая отторжения. Поднял с усилием голову от подушки, напрягая пресс. Мышцы ноют и дрожат, тело требует отдыха... но касания губ и даже языка не прекращаются. Осмотрелся снова, уже сфокусированным и привыкшим к полумраку взором. Чья-то хрупкая, но сильная рука настойчиво надавила на грудь заставляя лечь обратно. - Лежи, я еще не закончила, - грубый шепот. - Вот какого ты не позвал меня, а? Камикадзе. Чего стоило активировать печать? Тугодум ты этакий. Или просто гордый? Черт, ты ведь не знал. Ну мог бы просто... - Наруко, - я встрепенулся и все же поднялся. Сел. Девушка сердито смотрела на меня и тоже поднялась. Несколько минут глаза в глаза и она первой отвела взгляд. Рука сама потянулась к ее щеке, но увидев всю в царапинах и мелких ранах кожу, кое-где с черными и красными кровавыми потеками, замер. - Я же сказала, что еще не закончила. В некоторых ранках остался яд, - уже более дружелюбно, но так же настойчиво. Наруко снова заставила лечь на спину и принялась зализывать раны на моем теле. В полной растерянности или даже ступоре, я старался утихомирить частое сердцебиение и взять себя в руки. Осмыслить происходящее правильно, а не так как это делало очнувшееся тело собирающее тугую спираль напряжения и желания внизу живота. Молчал, отвернувшись к окну. Просто потому, что нечего было сказать, или не хотел ничего говорить. Зачем она это делает? Из жалости, или по старой дружбе? Была ли она, та самая дружба? - Зачем ты это делаешь? В академии есть лекари, я должен быть там. В медицинском крыле. - Ты хочешь туда? - отвлеклась на миг, приподнимаясь надо мной. И только сейчас я заметил, что сама девушка сидит у меня на ногах, а руками придерживает за бока. Места где касались ее руки обжигало и притягивало внимание. Кровь хлынула к предательски отреагировавшему на контакт с желанным телом органу. Только бы не заметила. - Нет, но... зачем? - Я должна это делать, да и к тому же, явись я пораньше ран бы не было, или были, но не столь серьезные. - Это была твоя чакра? - осенило меня. Внимание, почему-то отторгало, непонятные на первый взгляд доводы. - Моя. Понравилось? - ухмылка, и ее лицо наклонилось к моему животу, который тут же напрягся. Мягкие губы присосались к одной из черных ран, но боли не было. Было лишь снова небольшое жжение, видимо реакция на ее заживляющую слюну. Воображение тут же стало подбрасывать пошлые миниатюры с нашим непосредственным участием... сильнее сжал кулаки. - Ты сильно напряжен, больно? - истолковала неверно мою реакцию. - Терпимо. Терпимо, да... пока я могу держать себя в руках. Может попробовать снова уснуть. Хотя.. Дурак что ли? Какой сон, когда тут такое. - Наруко... у меня ничего не было с Сакурой, тогда... - Я знаю. - Что? - снова приподнялся и снова был опрокинут на спину, но уже двумя руками. Озорной взгляд голубых глаз с вертикальным зрачком. Улыбка, такая солнечная, что поневоле удивился, как в комнате еще осмелился оставаться полуночный мрак. И как я вообще оказался здесь, голый, с одной лишь простыней накинутой ниже пояса? - Мне Суйгетцу сказал. Но я ждала, пока ты сам объяснишься. Хотя ты почему-то не спешил. - Я был не уверен, захочешь ли ты слушать меня. - Ты, и не уверен? - засмеялась наклоняя голову влево и еще проникновеннее всматриваясь в мои глаза. Распущенные волосы золотым шелком стекли в ту же сторону, приоткрывая доступ к карамельной коже шеи. Она наверняка такая же сладкая... Наруко напряглась и ее ладонь соскользнула с моей груди, дабы выровняться, девушка пододвинулась и села на мои бедра, где ее встретило довольно внушительное препятствие. Удивленный взгляд. Что это? Непонимание? Тишина напрягшая нервы и провоцирующая, ждущая хода. Казалось, что замер даже воздух, как зимой. Когда температура минус тридцать и больно даже вдохнуть. Я осторожно приблизился к ней, опираясь локтями о кровать. Правой рукой нежно коснулся подбородка Наруко, а после смелый, но не настойчивый, мягкий поцелуй-вопрос. Позволит ли? Ответит? End POV Саске Наруко внезапно заметила, что дрожит. Сильно. Она и раньше ощущала притяжение к этому человеку, но не настолько явно, не так сильно. Словно какой-то звериный инстинкт проснулся. Хвост замер на ногах Саске, касаясь через простынь. Ушки прислушались настороженно, как перед незримой опасностью. Но ее ведь нет, и не может быть. Стало душно, не смотря на прохладный воздух в комнате, даже ладони вспотели. Невиданное ранее чувство накатило резко, волной. Либо умереть, либо подчиниться. Как только сухие, немного обветренные губы коснулись ее, внутри все взвыло, заметалось. "ХОЧУ" - запульсировало в голове. Тело само потянулось в ответ, когда поцелуй неуверенно прекратился, а желанные губы, дарящие ласку, отстранились. В глазах Наруко, Саске, даже в свои семнадцать, уже являл эталон мужчины. Ее мужчины. Глаза словно впервые открылись, взглянули по иному, дополняя недостающие кусочки пазла, к картинкам, которые она видела не так, истолковывала превратно, не понимала. Но, не смотря на очевидное желание, которое Наруко четко ощущала физически, он не брал силой, напором - спрашивал. И хотя Наруко понимала, что даже в случае отказа с ее стороны, он может настоять, взять свое, откажется ли она? Сможет? Захочет? Он предоставлял выбор, хоть итог был предопределен. Ее же тело, при одной мысли об отказе, готово было начинать внутреннюю войну. Ведь оно желало, хоть и не до конца осознавая, что именно. Жаждало, этого парня... нет, мужчину. Всего, без остатка. Много, быстро, немедленно, сию секунду. Саске смотрел в глаза, ждал ответа, а Наруко понимала, что, что бы она не выбрала, это однозначно отобразиться на их жизни, как вместе так и по отдельности. И все же, стараясь не слышать рвущегося с цепи, провоцируемого так очевидно зверя, Наруко придвинулась ближе, застыла на миг, сбрасывая все мыслимые барьеры и цепи, и поддалась искушению - поцеловала в ответ. Трепетно, боясь, где-то даже неуклюже, но ответила. И больше не нужно слов. Зачем? Все и так ясно. Брюнет, продолжая поцелуй, перенимая инициативу на себя, перенес свой вес на хрупкое тело сверху, подминая девушку под себя. Осторожно ладонью нажал на внутреннюю часть бедра девушки, прося раздвинуть ноги, дабы умоститься между ними. Бережно, словно каждую секунду в ожидании, что его оттолкнут, отвергнут. Теплое согласие Наруко, как белый флаг над оккупируемой башней. Отныне лишь она, одна, в мыслях и фантазиях. Сейчас, в эту вечно длящуюся секунду близости и до самого конца. Теперь он не отпустит, не отступится. На этот раз, все совсем не так как раньше, не так как с другими. Он другой с ней, настоящий. Нежный, вопрошающий, ласковый, бережный... Когда блондинка неуверенно медленно развела ноги, Учиха спокойно, не делая резких движений, плавно переместился на уже свое место, и ничье более. Глядя в голубые глаза, пытаясь прочесть в них хоть одну из многочисленных эмоций, поглаживая молодые упругие бедра, оголившиеся из-за задравшегося платьица, прошелся ладонью по их тыльной стороне. По всей длине ноги, до самых икр. Такое же чувствительное возвращение и ожидаемое перемещение на внутреннюю сторону. Мягко поглаживая такую восприимчивую к новым прикосновениям кожу. Поцеловал, едва касаясь кончиком носа края белья. Пальцы парня нетерпеливо схватились за края платья, приподнимая ткань вверх: - Это лишнее, - прошептали бледные губы в улыбке. Покрывая поцелуями открывающиеся сантиметры оголяющейся кожи, попутно чувствуя как передается его желание и нетерпение партнерше. Но нет, он не будет торопиться. Не сейчас, не с ней. Дергая нетерпеливо одежду и помогая избавится от нее, Саске поцеловал такую милую трогательно-растерянную блондинку. Белье, полетело вслед за платьем на пол. Один момент и жаждущим глазам словно новый мир, открылось хрупкое тело любимой девушки, немного зажавшейся в смущении, прикрывающейся от исследующих ониксовых глаз ладошками. Брюнет, отвел ее руки от, красивого в своем смущении, лица, прошептав, целуя в губы: - Ты прекрасна. Загорелое тело под ним, словно звало взять его, манило, а уже почти болезненный стояк не хило бил наковальней по мозгам и контролю требуя розрядки. Но Учиха держался, он ведь Учиха. А, Наруко теперь его, и только его. Он не упустит этот шанс, эту милость. Обманный маневр поцелуями шеи и ключиц, а коварная рука незаметно опускалась все ниже, к уже влажным половым губам, чуть надавив на них, помассировал круговыми движениями. И снова по телу девушки, волнами прокатила дрожь. Такая же чувственная, как во сне. Нет, даже лучше, ведь это на яву. Наруко стремительно теряла связь с реальностью, едва Учиха развел ее колени. Девичье сознание еще на тот момент трепыхалось в вялом сопротивлении, но как только тело покинуло прикрытие в виде одежды, стремительно капитулировало. Саске медленно, слишком медленно касался, там где хотелось брать жестко, ведь он уже сейчас прекрасно знал чего требовало женское тело, но он ласкал нежно, проводя по губам всего одним пальчиком, собирая выделяющиеся капли смазки. Легкий стон, напоминающий урчание из губ девушки. Нет, этого безбожно мало. Он хотел, требовал больше, и он получит. Наруко стыдливо прикрывает рот ладошкой, закусывая нижнюю фалангу большого пальца. А Саске знал, верил, что это тело могло дать больше тепла, больше отдачи. Лишь нужно снять скованность, зажатость. Это тело будет стенать, извиваться под ним, в его объятиях. Медленно задыхаясь, подходить к черте, выскальзывать, отчаянно стонать. И быть только с ним. Принадлежать только ему. - М-м-м... ах-хх-х, - вдохи девушки становились рваными, поверхностными, словно она сама пыталась раскрепоститься, борясь... Тонкие пальчики путались в длинных волосах, у самых корней сжимались кулачки, оттягивая, пуша, ища обитель, теряясь в ощущениях. Задыхаясь от переизбытка невиданных эмоций, Наруко поняла, что ее тело сейчас принадлежит не Кураме, а черноволосому Сатане между ее ног. Саске улыбался, глядя на сдающуюся в плен добычу. Так лучше, намного лучше. Освободись. Нависая над стонущей девушкой, не прекращал движения, уже двумя пальцами раскрывая губки и проникая внутрь, подготавливая к более внушительному проникновению. Глубокий чувственный поцелуй. Лаская чужой язык своим, приглашая, зовя его присоединиться. Брюнет с трудом, нехотя, отрывался от сладких губ, легко покусывая и посасывая их. Пробовал ее на вкус, испивал по миллиграмму, как истинный дегустатор. Отпуская, разговаривал с Наруко, шепотом, и казалось, что девушка воспринимает его лишь тактильно, отзываясь нервными рывками, дрожью. Она правда урчала что-то от удовольствия, выгибалась как истинная кошка, принимая его ласку. Ключицы, шея, влажная тропинка поцелуев к пышной, упругой груди. Горячей, невероятно потрясающей на ощупь. Ощущения будоражили, вызывая толпы мурашек по коже. Сосок во рту и брюнет медленно тянет его на себя, посасывая. Блондинка что-то едва уловимое простонала на выдохе. Она терялась в потоке ласк, которым сносил ее этот мерный, бархатный голос, запах мужчины, ее мужчины. Ради которого она готова на все. Его тепло, прикосновения, дыхание на коже... Тревога отступала, дыхание выравнивалось. Внизу все приятно и смущающе хлюпало, но мысли заняли чистейшая в своей природе эйфория и легкость. Спускаясь рваными поцелуями ниже, Саске острым кончиком языка надавил на напряженный клитор. Наруко резко приподняла голову с сильнейшим порывом тела в спазме ниже живота. Парень между ее ног, полизывая чувственный бугорок, смотрел прямо ей в глаза. Страсть и желание во взгляде Саске, горели угольками самого Ада. Это пик. Словно прыгнуть с распростертыми объятиями в пропасть. Нервный приглушенный вскрик и снова спазм мышц живота, провоцирующий сжаться. Задрожали ноги сжимая между собой брюнета. Терпеть, едва хватало сил, да и внизу у Наруко все достаточно разогрето, чтобы медлить и далее. Пальцы в естественной женской смазке, член сочился своей собственной. Учиха снова остановился, прерывая ласку, на секунды давая передышку. Затем осторожно приподнявшись, двинул бедрами, приблизился. Головка ощутимо прошлась по половым губам. Раз, еще раз... стало ощутимо мокрей. Едва головка прикоснулась к клитору, Кицунэ почувствовала как по позвоночнику бегут мимолетные разряды тока. Так, словно через нее Саске пропустил чидори. Встал дыбом каждый волосочек на теле. Девушка на миг испугалась, хотела отстраниться. Восприятие обострилось, но сильная, мощная воля тела, словно древнейшим инстинктом приказывала подчинится, отдаться. Остатками незатуманеного желанием сознания, она понимала, что сейчас случиться что-то непоправимое. Учиха чувствовал накатившую панику девушки. Опускаясь ближе, тихо ответил на немой вопрос распахнутых в испуге лазурных глаз: - Доверься мне. Все хорошо. Я обещаю, все будет хорошо, - потерся щекой о ее щеку, успокаивающим жестом. Наруко словно ждала этих слов, этого жеста. Ее чувствуют, ее понимают. Руки в отчаянии вцепились в простыню, которая не так давно прикрывала Саске. Все сосредоточилось там, внизу, где действуя отдельно от паники клубился огненный ком похоти и страсти, ввинчиваясь твердым желанием, намерением отпустить, но не сейчас. Мужские крепкие бедра плавно качнулись, головка вошла внутрь. Учиха едва не упал на девушку от этих ощущений, подкосивших дрожью его тело. Но не входил дальше, он знал, что дальше будет боль. Он понимал, что эта девушка невинна и чиста, не осквернена еще этим миром. Наруко испуганно вцепилась коготками в плечи парня. - Он большой, нет... нет... не получится, - затрепыхалась она птицей в клетке. Крепкие руки схватили запястья. Сдерживая, не давая сделать еще больней себе же. - Тш-ш-ш. Тихо. Все хорошо. Это чертово слово - "хорошо". Оно само срывается с губ. Нет, он обманывает. Ей сейчас будет больно, а он лишь хотел сгладить этот момент. Отвлечь. Отстрочить. Саске только сейчас подумал, что поторопил события, не учел факты. Но отступать некуда, да и не сможет он. Слаб. Неимоверно слаб перед ней, перед соблазном этого потрясающего тела под ним. Мгновенно сбросившее паутину страсти сознание девушки, тут же очнулось и заметалось в панике. Либо сейчас, либо ничего не выйдет, понял Саске, чувствуя как сильно сжимают его зацелованные солнцем бедра девушки, то ли отталкивая, то ли прижимаясь. Стремительный, сильный, властный глубокий поцелуй. Немного затянул, успокоил жертву. Получив туманный отклик, Саске прикусил губу девушки, как бы сдерживая и рывком вошел в нее, на всю длину. Пронзительный крик, слезы из глаз, которые были тут же слизаны и зацелованы. - Прости, прости... - шепот между извиняющимися поцелуями, - люблю тебя, очень сильно люблю тебя, только тебя. Моя хорошая, сладкая девочка. Прости меня. Голос успокаивает обжигая дыханием кожу, боль отступает. Быстрая регенерация берет свое и отклик лишь пощипыванием там, где раньше и болеть то не могло. - Прости, прости, - любимый, да, именно любимый голос, как колыбельная нежит. Просит. Ласкает. Освободившиеся руки, в панической дрожи хватаются за крепкие плечи парня, соскальзывая по вспотевшей коже. Напряжение гремит в висках и мышцах. Он долго так не протянет. Поцеловав еще раз успокаивающе бьющуюся жилку на шее девушки, стараясь причинить минимум боли, обнял и качнувшись вперед, резким движением толкнулся в девушке. Уж лучше так, чем долго мучить. Наруко снова вскрикнула, скорее от неожиданности и новизны ощущений. Саске продолжал ее бережно обнимать как наиважнейшее, и целовать куда дотянется. Еще один толчок, и еще одно "прости" в губы. Уже ничего не вернуть и не остановить. Процесс запущен, но ни один из двоих, на белоснежной постели не жалел. Член Саске, который казалось стал еще больше, с трудом двигался меж тесных стенок влагалища, не учитывая большое количество смазки. Узко, горячо, мокро. Крышесносные ощущение помутняли рассудок парня, провоцируя вдалбливаться в это тело, втрахивать в мягкую постель. Что он бы и сделал будь на ее месте другая. Но с Наруко, нет, не так сейчас. Только нежно. Сопротивления ослабли, поцелуи окрепли. Делая еще один, более мягкий толчок, Саске выдохнул едва ли не с облегчением, получив отклик в виде легкого движения бедер девушки на встречу. Выходя с влажным хлюпом, брюнет почувствовал как выгнулась спина девушки. Под поясницу проскользнула сильная рука, прижимая разгореченное девичье тело, ближе к крепкому мужскому. Приподнявшись, Саске осмотрел возлюбленную, которая представляла собой едва ли не произведение искусства, которое достоин лицезреть лишь он. Освещаемая луной комната - все в серо-голубых, темных, как сама ночь тонах. И, если Саске терялся в этих оттенках, выделяясь лишь неестественной бледностью кожи, мерцающей сейчас капельками пота. Он был словно частью это картины. Наруко же, заплутавший во мраке солнечный луч, смотрелась совершенно исключительно. Так, что захватывало дух. Разметавшиеся медовые локоны по белой постели, захватывая буквально все пространство своим далеко не блеклым сиянием. Нежная загорелая кожа, которую хотелось облизывать не только взглядом. Припухшие от поцелуев губы: целовать снова и снова, пока не закончится воздух в легких. Голубые глаза, смотрящие томно из под век обрамленных пушистыми ресницами. Будто день и ночь встретились в этом союзе. Солнце и Луна. - Моя, только моя. Наруко, - шептали губы покрывая любимое тело поцелуями. От одного лишь осознания, что его член глубоко внутри этого совершенства... нет, не сейчас, рано. Уткнувшись в роскошную грудь, дрожащими пальцами заскользил по спине, почувствовал как с плеч девичьи руки соскользнули на его волосы. Перебирая локоны, нежно, не торопясь. И снова вогнал член до упора в эту жаждущую плоть. Едва держал себя в руках от желания. Лишь учиховская сила воли не позволяла уже сейчас обкончаться как мальчишке во время первого секса. Бедра медленно набирали темп, так же усложняя контроль его инстинктов, которые едва ли не первобытной животной похотью рвали контроль в клочья. Но всему есть предел. Несколько минут и Саске уже методично трахал стонущую и извивающуюся блондинку под собой. От накатившего кайфа едва не закатывались глаза. Эти ощущения казались девственными, новыми, искренними. С каждым надавливанием перед глазами темнело и мерцали цветные блики. От умопомрочающей, такой правильной и естественной наполненности Наруко едва ли не срывалась на блаженный крик, вырывающийся стонами из нее. Саске попадал с каждым движением так глубоко, лаская бархатным членом изнутри, прижимаясь всем телом, тяжело и хрипло дыша, под одобрительные стоны Наруко. Но девушка хотела получить еще больше, сильнее. - Еще, да, сильнее, - темп ускорялся, а она требовала еще. Именно требовала, без былого стеснения. - Умоляю Саске, еще... хочу... да... Саске бился мощно рвано, уже с трудом контролируя себя. Заставляя голос и все тело дрожать в предоргазменном всплеске. Почти рыдая, девушка, молила, металась, жаждя чтобы этот пожар внутри взорвался лавиной наслаждения сметая все на своем пути. Но сильные руки сжимали, не давали сдвинуться, притягивая, поглощая. Тело трясло, все кипело. Толчки стали протяжней и мощнее. Вот-вот близился конец.Ожидая еще, Наруко чувстовала как твердеет член внутри. Как одним мощным движением выбивается воздух из ее легких. Собственнический укус в предплечье и Саске замер. Горячее семя толчками орошало нутро. Мышцы сжимали член продлевая оргазм. Вакуум захватил сознание, эйфорическое состояние поглотило суть. Ничего не слышно, лишь ощущения тела. Лишь вспышка белого чувства спазмами внизу живота. По всем венам с кровью разлился экстаз. Медленно утихая, волнами смывая все чувства и мысли. Обоюдная дрожь тел унисоном с дыханием затягивала в топь неги. Вот оно, вот это чувство всепоглощающего счастья. Столь сильного, сколь мимолетного. Медленно выйдя из девушки, Саске скатился на бок, прижимая к себе ослабевшее тело Наруко. - Моя, люблю. - Твоя.