Решение

Солнце медленно опускалось к горизонту. Вот-вот его край должен был коснуться вершин деревьев, а Зарк все никак не мог заставить себя уйти со смотровой башни. Нет, он никого не ждал, он просто прощался с местом, ставшим ему домом за последние несколько лет. Стражники, все прекрасно понимающие, не гнали младшего князя прочь, а просто тихо проходили мимо, стараясь не тревожить его ни звоном кольчуг, ни бряцаньем оружия, ни разговорами. Пять лет назад он, несмотря на свой статус беты, вошел в эту крепость супругом младшего наследника. Их брак был договорным, не принесшим молодоженам ничего, кроме разочарования и жалоб на несправедливость жизни, но за пять лет они пообвыкли, можно даже сказать, притерлись друг к другу, и теперь, из-за ужасной случайности, вся жизнь Зарка снова рушилась. Бета вообще не должен был входить супругом в семью альфы, пусть даже и самого младшего в семье, но тогдашний князь, отец Айксара, супруга Зарка, решил обезопасить старшего наследника таким вот странным образом. Брак младшего сына должен был стать бездетным, чтобы потомки младшей линии никогда не могли претендовать на земли княжества, развязав междоусобную войну, поэтому отец и сосватал ему не омегу, а бету. Причем альфа-жених узнал о статусе супруга уже в храме, на венчании. Тогда Айксар ничего не сказал, только злое рычание вырвалось из его горла, а глаза посмотрели на бету с такой ненавистью, что он буквально почувствовал, как воздух в храме сгущается, и дышать сразу стало тяжело. Венчание окончилось без эксцессов, но для Зарка последующий год стал самым тяжелым испытанием за всю его жизнь. Зарк происходил из знатной, но давно обедневшей семьи и был третьим, младшим сыном. Его уделом должна была стать либо карьера военного, либо храм, хотя ни то, ни другое его никогда не прельщало. Он не видел смысла ни в убийствах, ни в замаливании чужих грехов до кровавых колен, однако заниматься торговлей или, не дай боже, пойти в услужение к кому-то более богатому, пусть даже и управляющим, ему не позволяла родовитость предков. Отцы буквально выходили из себя, когда слышали от Зарка нечто подобное, так что предложение князя о браке между младшими сыновьями было воспринято ими «на ура!». Зарк тоже поначалу обрадовался, решив, что в княжеской семье ему наверняка найдется работа по душе, не зря же он столько времени проводил с учителями старших братьев-альф, но после брачной церемонии супруг поспешил объяснить бете его место, после чего тот месяц не мог покинуть собственную спальню, пока не срослись переломы. Нет, Айксар его не бил. Почти. Когда супруги после недолгого присутствия на свадебном пиру поднимались в свою, отныне общую спальню, под шуточные пожелания слегка захмелевших гостей, Зарк впервые за весь день обратился к альфе: — Супруг мой… — начал бета, но закончить не успел. Яростно рыкнув, Айксар обернулся и с размаху залепил ему звонкую пощечину. И все бы ничего, но в этот момент они находились наверху лестницы, и Зарк как раз поднял ногу, собираясь встать на ступеньку выше. Пощечина оказалась для него совершенно внезапной. Не ожидая подобной подлянки, он не удержал равновесия и, не успев ни за что ухватиться, скатился вниз по мраморной лестнице. Само падение он не запомнил, а вот пронзившая все тело боль – врезалась в память на всю жизнь. У Зарка оказались сломаны правая рука и ключица, а также левая щиколотка. Ребра тоже немного пострадали, но там обошлось без перелома, а ушибы – это уже не так страшно, так же, как небольшая шишка на голове. Очнувшись внизу, пока слуги суетились возле него, Зарк не мог понять, за что? На все вопросы слуг и подбежавших гостей он отвечал, что оступился, не желая признаваться в первой семейной ссоре, тем более, что мотив ее был совершенно неясен. При этом и оказывающий первую помощь лекарь, и наиболее наблюдательные гости скептически фыркали, внимательно разглядывая горевшую после удара щеку. Позже, когда он лежал с зафиксированными переломами, напоенный обезболивающими отварами трав, супруг заглянул к нему на минуту, выставив вон слуг и лекаря. С минуту Айксар смотрел на бету тяжелым взглядом, отчего у несчастного по спине поползла холодная дрожь, а потом заговорил, вернее, зашипел, словно разъяренная змея, готовая в следующее мгновение кинуться в бой: — Никогда, слышишь? Никогда не называй меня супругом. Я тебе никто. И ты мне никто. И всегда будешь никем. Пока Зарк ошеломленно взирал на него, не зная, что сказать, Айксар развернулся и покинул спальню. Больше они не виделись, пока Зарк не начал ходить, покидая отведенную ему комнату. Убедившись, что с новобрачным все в порядке, старый князь отправил младшего сына с супругом в дальний замок на западе княжества. Путешествие внесло в жизнь Зарка хоть какое-то разнообразие. Айксар ехал верхом, так что каждое утро быстро вырывался вперед, даже не думая дожидаться карету, в которой везли постылого супруга, и повозок с вещами. Это ни капельки не огорчало Зарка, наоборот, он радовался, когда рядом не было хмурого и вечно всем недовольного мужа. Наслаждаясь красотами мест, что они проезжали, он на время забывал о злобном чудовище, к которому иначе чем «господин» теперь не обращался, да и то в случае острой необходимости, предпочитая передавать свои просьбы через слуг. Семеро слуг, путешествующих с ними, часто бросали на Зарка взгляды, в которых без труда угадывалась жалость, но он делал вид, что не замечает их и все у него хорошо, хотя в душе хотелось завыть от обиды и тоски. Путешествие продлилось семь дней. Повозки въехали в замок далеко после полудня, а когда Зарк покинул карету, его уже ожидал слуга, чтобы показать комнаты, располагающиеся в противоположном от супруга-альфы крыле. Это Зарка вполне устраивало. Проживая в одном замке, они редко встречались, а если и сводила их судьба за обедом или ужином, то оба старательно не замечали друг друга. Только иногда Зарк был вынужден прерывать молчание, чтобы получить разрешение на какие-нибудь работы, что необходимо было провести в замке или его окрестностях. Места здесь были столь же красивыми, сколь и дикими. Западные леса, простиравшиеся на много миль вокруг замка, часто становились пристанищем для отщепенцев и разбойников. Три села, ютившиеся возле замка, и сам замок – вот и вся цивилизация минимум на день пути в любую сторону. До ближайшего города необходимо добираться пару дней верхом, и кроме охоты благородным господам тут просто нечем было заняться. Вот Айксар и начал выезжать на охоту едва ли не каждый день в сопровождении двух-трех воинов. Иногда он возвращался домой с добычей, иногда изрядно навеселе, с явно ощущающимся даже бете запахом секса. Зарк старательно избегал супруга, выискивая себе занятия как можно дальше от него. Больше всего Зарку понравилась библиотека замка, но пропадать в ней постоянно… Нет, такой роскоши он, не привыкший прозябать в праздности, себе позволить не мог. Местные слуги первое время с опаской посматривали на тихого, слегка прихрамывающего нового господина, но когда поняли, что зло на них никто срывать не собирается, а княжич на супруга своего вообще внимания не обращает, стали игнорировать его вежливые просьбы, делая вид, что не слышали или не поняли, чего от них хотят. Три дня Зарк терпел подобное отношение, а потом вызвал к себе управляющего: — Соберите всех слуг в зале. Немедленно. Когда вся обслуга замка собралась по его требованию, Зарк обвел их внимательным взглядом: — Все вы прекрасно знаете, кто я. И понимаете, что супругу моему нет никакого дела до вашей работы, пока у него чистая постель и сытная еда. Но вы сильно заблуждаетесь, если думаете, что мне точно так же начхать на все. Если кому-то не нравится служить в замке и признавать меня хозяином, я испрошу соизволение у супруга на увольнение недовольных. У вас есть время до вечера, чтобы решить: будете вы работать или уйдете. Кто решит уйти – ступайте к управляющему за расчетом, и можете быть свободны. Это все. Коротко кивнув, Зарк вышел из зала, слыша за собой приглушенный гул. Он ждал, что управляющий прибежит к нему с известием об увольнении почти всех слуг, но те, видимо, вовремя одумались. Зато на следующий день под раздачу попал сам управляющий. Зарк утром заглянул на кухню, желая узнать, что у них будет на обед и ужин, а тут как раз продукты местные крестьяне доставляли. Он заинтересовался урожаем, перекинулся парой слов с одним мужиком, вторым, а затем отправился смотреть замковые склады, ведь зима была не за горами. Каково же было его потрясение, когда обнаружил почти пустые склады, тогда как управляющий утверждал, что голод им не грозит. Айксар в тот день вообще ночевать в замок не вернулся, увлекшись развлечениями в деревенском трактире, так что никто не мешал наводить порядки в доме. Когда на следующий день княжич, терзаемый жутким похмельем, все же явился, Зарк попытался ему доложить обо всем, но в ответ получил только взмах руки и мат, обозначавший далекий путь в бесконечность. Разумно расценив это как разрешение делать все по своему усмотрению, Зарк отправил на суд виновного в растрате и взялся за управление замком. Благо образование позволяло, да и желание не сидеть нахлебником было огромным. И скучно было. Вскоре пора сбора урожая подошла к концу, кладовые были наполнены, а когда на поля лег первый снег, в лесу появилась банда мародеров. Айксар, обрадовавшись новому развлечению, отправился ловить разбойников, забрав с собой половину замкового гарнизона. Как только бойцы покинули замок, Зарк приказал поднять мост и удвоить ночные караулы, но его предосторожность оказалась излишней. Через десять дней воины вернулись, привезя с собой мешок с головами разбойников, двух погибших товарищей и девять раненных, среди которых оказался и Айксар. Ранение было довольно опасным. Вражеский топор рассек латы на бедре и повредил ногу. Кровотечение удалось остановить там же, в лесу, но за то время, что отряд возвращался, рана воспалилась так, что по прибытии домой младший наследник метался в бреду уже более суток. Зарку было стыдно вспоминать свои тогдашние мысли и желания, но в первую минуту он даже обрадовался тяжелому состоянию супруга. На мгновение Зарк представил себя свободным от брака, вдали от хама и грубияна, который мог поднять на него руку в любую минуту ни за что. Представил, порадовался и… ужаснулся собственным мыслям. К тому же он быстро вспомнил, что беты наследовать не могут, а значит, после смерти мужа он просто отправится назад к родителям. Князю он будет уже не нужен. Когда Айксара осмотрел замковый лекарь, промыл рану и вынес неутешительный вердикт – заражение крови, Зарк стал единственным, кто не согласился просто смотреть на его угасание. Любознательный бета всегда «совал свой нос» куда было можно и уж тем более нельзя, так что некоторые знания о лекарственных растениях у него были. Конечно, для того чтобы стать полноценным лекарем, этих скудных знаний маловато, но зато ими в достаточном объеме обладал замковый лекарь, так что Зарк просто стребовал с него все необходимые эликсиры и, присовокупив к ним свои травки, вступил в борьбу за угасающую жизнь. Несколько дней Зарк выбивался из сил, ухаживая за умирающим, только изредка позволяя себе перекусить или вздремнуть тут же, но Айксар все никак не мог определиться, на каком свете хочет оказаться. Только на шестой день он пришел в себя, как раз в тот момент, когда Зарк заканчивал его обмывать. Айксар ненадолго открыл глаза, все еще мутные после лихорадки, взгляды их встретились. На мгновение в светло-карих глазах Айксара мелькнуло узнавание, и Зарк вздрогнул, даже не понимая, чего именно испугался. Чтобы скрыть неловкость момента, он предложил супругу напиться, и через секунду после того, как чашка опустела, тот уже спал, мерно дыша. Жар спал. Замковый лекарь ежедневно осматривал раненого. После известия об отступившей лихорадке он долго возился с Айксаром, мерил пульс, заглядывал в глаза и щупал все тело, пока не кивнул удовлетворенно: — Будет жить. Хоть это и невероятно. Чудо! Айксар действительно начал быстро поправляться, так что Зарк смог вернуться к своим повседневным делам, оставив присмотр за ним на слуг. По правде сказать, болеть Айксар не умел. Стоило ему очнуться, как его начинало раздражать все, начиная с еды, пресной и безвкусной, и заканчивая светом в комнате, слишком ярким или наоборот слишком тусклым. Несколько раз тарелки с неугодной едой даже летели в слуг, так что вскоре те начали отказываться от привилегии прислуживать хозяину. Пришлось Зарку вновь идти в комнату супруга. Как ни странно, в его присутствии Айксар не буянил. Молча съел все, что принес Зарк, бросая на него какие-то странные взгляды, так что в конце ужина бета начал нервничать, размышляя над тем, чем умудрился не угодить. Когда забирал тарелку, запястье обхватили пальцы Айксара, еще не такие цепкие, как до ранения, но сила уже чувствовалась. Испугаться Зарк не успел, потому что Айксар задал всего один вопрос: — Почему? — Что «почему», господин? — переспросил Зарк, застывая в той позе, в которой его застало прикосновение. Айксар отчего-то немного поморщился, но свой вопрос уточнил: — Почему ты вытянул меня с того света? — Ничего особенного, господин. Просто не хотел возвращаться в дом родителей после вашей смерти. Ответ явно разочаровал Айксара, но он больше ничего не сказал, разжал пальцы, а когда Зарк был уже у двери, до него донесся тихий то ли шепот, то ли вздох: — Спасибо. — Пожалуйста, господин. С тех пор их отношения начали неуловимо меняться. Исчезла злая отчужденность, сменяясь неловкими вежливыми расшаркиваниями и взаимными уступками по мелочам. Айксар проболел еще месяц, упрямо не выполняя предписания лекаря относительно постельного режима. Зарк часто видел, как он ходил по комнате, причем, иногда ему это давалось легче, иногда сложнее, и пару раз даже приходилось подставлять плечо, помогая альфе добраться до кровати. Поразмыслив немного и вспомнив себя после перелома, Зарк принес красивую дубовую трость, рукоять которой один из умельцев вырезал в виде волчьей головы. Айксар долго разглядывал подарок, а потом перевел взгляд на Зарка, вопросительно подняв брови. Тот смущенно кашлянул и пояснил: — Мне первое время было легче ходить с тростью. Так нагрузка на ногу меньше. Айксар тут же отвел взгляд, поджав губы, но все-таки кивнул, благодаря за заботу. Как только раненая нога позволила Айксару бродить по замку, он начал обходить его, словно заново знакомясь с собственным домом. Впрочем, Зарк не знал, бывал ли муж здесь раньше, очень уж отдален был этот замок от центральной княжеской резиденции, так что вполне возможно, что его предположение о знакомстве, было верным. Тогда же Айксар узнал, что его супруг заменил управляющего, но ни слова возражения не последовало, а когда Зарк подробно объяснил, почему был вынужден поступить именно так, только кивнул, одобряя. Однажды поздним вечером Зарк неожиданно увидел супруга на пороге своей комнаты. Он удивленно замер, недоумевая, что могло понадобиться альфе, а тот окинул коротким взглядом небольшое темное помещение, поморщился – видимо от боли в ноге, – и приказал: — Завтра соберешь вещи и перенесешь их в комнаты слева от моей. И все, больше ни слова. Развернулся и ушел, оставив Зарка таращиться на дверь. Зима прошла спокойно. Зарк жил рядом с супругом, но никаких других изменений в их жизни больше не произошло, пока весна не принесла с собой оттепель и праздник начала года. В этот день было принято дарить всем подарки, так что Зарк, очень смущаясь, протянул кожаный кошель, сделанный собственноручно с вышитыми инициалами супруга. Айксар провел по буквам пальцами, а затем достал свой подарок из небольшой шкатулки. Серебряный браслет, широкий, но довольно изящный, выполненный в виде переплетающихся побегов плюща. Потом было застолье, где наливки и вина лились рекой, так что нет ничего удивительного в том, что захмелевшие супруги оказались в одной комнате и в одной постели. Утром Зарк, смущенный произошедшим, попытался незаметно выскользнуть из чужой кровати, но муж обхватил его за талию, не отпуская. — Господин?.. — Зарк обернулся, не зная, чего ожидать. Айксар притянул его к себе и молча поцеловал в губы, горячо и сладко. Так у них и пошло. Больше муж не сбегал в деревню в поисках развлечений, и все вечера они проводили вместе. Охоту Айксар не оставил, но Зарк, чтобы размяться, довольно часто стал выезжать вместе с ним. В такие дни они редко привозили добычу, больше наслаждаясь уединением и друг другом, чем азартом погони. Айксар был немало удивлен тем, что его нежеланный супруг мог не только управлять доставшимися от князя землями, но и меч держать в руках, и арбалет, хотя и не любил оружие. Четыре года длилась их мирная, налаженная жизнь, пока… Известие о гибели правящего князя, отца Айксара, вместе со старшим наследником и его беременным супругом грянуло, как гром среди ясного неба. Айксар был обижен на отца, но очень тяжело перенес его смерть, как и потерю брата. Он даже не задумался над тем, какие изменения это внесет в его собственную жизнь, до тех пор, пока два дня назад в замок не приехали три законника, присланные Его Императорским Величеством. Айксар обязан занять место отца и надеть на себя княжеские регалии. Эти трое привезли с собой письменный приказ императора и… разрешение для Зарка отправиться в один из монастырей. На его выбор. Какая милость. В первую минуту, вчитываясь в текст, Зарк не понял, о каком монастыре может идти речь, когда он замужем, но один из посланников императора отвел его в сторону: — Разводы запрещены церковью и императором. Это может подорвать устои и традиции, а нам это не нужно. Пока вы состоите в браке, князь Айксар не может взять себе омегу и зачать ребенка, который станет его наследником. Однако император нашел выход. Даже два. Если вы захотите добровольно уйти в монастырь, то это приравняет князя Айксара к вдовцам и развяжет ему руки. Или… — он многозначительно помолчал, и Зарк, холодея, кивнул, показывая, что понял: — …или князь станет вдовцом на самом деле, — закончил Зарк недосказанное. Второй выход из ситуации пугал так же, как и первый. — Совершенно верно. И этот выбор за князем Айксаром. У него есть два дня на размышление. Утром третьего дня мы отправляемся в столицу, где на приеме император вручит ему вериги и регалии, соответствующие его новому сану. Эти два дня Зарк старательно избегал супруга, впрочем, Айксар и сам не очень-то рвался встречаться, пропадая почти все время с посланниками и решая какие-то срочные вопросы. И вот Зарк стоит на смотровой площадке, прощаясь с солнцем и своей жизнью. Какой бы выбор ни сделал Айксар, этот вечер для него станет здесь последним. Зарк и сам не очень понимал, чего он хотел больше: жить, пусть и запертым в клетке, или без мучений отправиться в мир иной и не страдать до конца дней от разочарования и боли в душе. Ему казалось, что у него с мужем все хорошо, что тот начал испытывать к нему нечто сродни любви и Зарк, как мог, дарил свою любовь в ответ. Непрошеные слезы туманили глаза, размывая красный солнечный диск, почти павший за деревья. За воспоминаниями и размышлениями Зарк не услышал приближающихся шагов, и теплые ладони, опустившиеся ему на плечи, заставили испуганно вздрогнуть. Первой его мыслью было: «уже?», но потом губы легко коснулись его шеи, в ставшем уже привычным приветствии, и голос супруга прошептал: — Почему не ложишься? За эти два дня я совсем тебя забросил. Пойдем спать. Нам завтра рано вставать. Поняв, что проводив супруга, ему надлежит удалиться в монастырь, Зарк вздохнул, то ли облегченно, то ли разочарованно. Он и сам этого, если честно, не знал. Зато ему было очень обидно, что принимая такое трудное решение, Айксар не посоветовался с ним. Это было больно. — Значит, последняя ночь вместе, — тихо проговорил Зарк, разворачиваясь в объятьях, чтобы можно было поцеловать Айксара. Зарк хотел напоследок провести с ним ночь, чтобы за монастырскими стенами у него осталось еще одно светлое воспоминание об их любви, пусть и ненастоящей. — Почему последняя? — расслышав бормотание, Айксар отстранил его, прерывая поцелуй. — Что за глупость? — Но… приказ императора… — Зарк, недоумевая, посмотрел в глаза своему альфе. Неужели тот ничего не знает? Но это же невозможно. — Зарк, ну что за глупости? Неужели ты и, правда, подумал, что я могу?.. В голосе было столько искреннего возмущения, что Зарк едва не расплакался, чувствуя, как в груди все сжимается от сладкой боли. Айксар не бросил его! Не предал! — Глупый, — альфа прижал супруга к груди, крепко обнимая его и ласково поглаживая по голове. — Глупый, ну как я могу отказаться от тебя, когда я тебя так люблю. — Любишь? — Зарк просто не мог поверить своему счастью. — Люблю. Ты так незаметно, но очень прочно обосновался в моем сердце, что я просто не могу жить без тебя. — А как же приказ императора? — Я уже обо всем договорился. Наш брак не расторгнут. Вместо этого мы признаем наследником одного из незаконнорожденных сыновей императора. Мальчика выберем и воспитаем сами, благо их у императора с десяток наберется, а после моей смерти он унаследует все по закону. Император очень рад. Как тебе такое решение? — Оно замечательное! — Зарк счастливо улыбался, вдыхая аромат супруга и сожалея, в который раз, что родился не омегой. Хотя… если бы не его статус беты, они с Айксаром никогда не стали бы супругами, так что… — Пусть все идет, как идет, — Зарк потерся щекой о плечо альфы. — Мудрое решение, супруг мой. И у Зарка перехватило дыхание: — Как ты назвал меня? — Супруг мой. Мой самый-самый замечательный супруг. И другого мне не надо. Стражники на смотровой башне усиленно делали вид, что не видят целующихся супругов, а им не было дела ни до кого в целом мире. Они просто были счастливы. Конец