***
— Привет, Драко. — Привет, Пэнси, — ответил блондин, натянуто улыбаясь своей лучшей подруге. — Классно выглядишь. Она посмотрела на бледно-розовую одежду под мантией. — Как скажешь. Ты знаешь, что я ненавижу розовый цвет. Это для мамы, потому что она любит это платье и настаивает на том, чтобы я надевала его каждый раз, когда она встречается со мной в течение учебного года. — Ты должна делать все, что тебе говорит мамочка, Пэнс? — поддразнил он, приподняв уголок рта, хотя в его тоне не было абсолютно никакого юмора. Она выдавила невеселый смешок и протянула бледную руку. Он с радостью принял ее и сжал, чтобы показать свою благодарность за жест взаимного комфорта. — Ты готова? — Вопрос в том, готов ли ты? — спросила она, изогнув идеальную бровь. — Это ведь ты тот, кто написал гневное письмо. — Я знаю, но я действительно не намеревался его отправлять. Я был ослеплен яростью, и следующее, я могу получить обратное письмо от Отца, в котором бы он сообщил, что приедет в гости . Брюнетка глубоко вздохнула. — Нам лучше поторопиться. Ты же знаешь, как мама не любит, когда люди опаздывают. Драко кивнул и начал медленную торжественную прогулку от их подземелий к кабинету директора.***
Известие об обручении Драко Малфоя и Пэнси Паркинсон уже прокатилось через школу, потому как о них сплетничали в течение нескольких недель с начала учебного года. Везде, казалось, ходили слухи об устроении церемонии, о скором объявлении или платье невесты или... Так много слухов. И это убивало Гарри изнутри... Везде, куда бы он не повернулся, он слышал о счастье своего любовника и о волнующих подробностях его будущего союза, и готов был взорваться. В это утро он был хмурым, хотя находил в этом и приятную сторону. Это держало людей, которые хотели с ним поговорить, подальше, и прошло уже целых двадцать четыре часа после выхода своих чувств, пока он снова ничего не сломал. Два преимущества в одном! Тем не менее, двое его лучших друзей и его подружка не могли понять, почему у него такое настроение, и он оставался под постоянным надзором и допросами от этих троих. Ну, на самом деле, от двоих: Рон, будучи хорошим лучшим другом, быстро приспособился к настроению Гарри (Даже если он и понятия не имел, почему) и ходил хмурым вместе с ним. Однако с Гермионой были проблемы. — Где твои очки? — спросила она, когда заметила, что он почти уткнулся носом в книгу в попытках разобрать слово. Он нахмурился (как обычно) и отложил книгу, щурясь на янтарно-карие глаза девушки. — Я не знаю. — Ты потерял их? — Гермиона, — начал он тепло, потому что грубость в его голосе по отношению к Гермионе заставляла рыжего парня напрячься. — Когда человек не знает, где находится его вещь, то можно сказать, что он потерял ее. — Гарри, — Гермиона откинулась на спинку кресла. — Когда человек стремится грубить людям, которые не хотят с ним ругаться, его можно было бы назвать задницей! Гарри даже не пришлось щуриться, чтобы разглядеть разгневанное выражение лица своего друга. Он вздохнул и решил вернуться к своему учебнику. — Мне очень жаль, Миона. Я действительно задница. — Я согласен, — вставил Рон. — Но ты сказал это первым! Гарри покачал головой и виновато улыбнулся рыжему размытому пятну, который был его другом. — Я и понятия не имею, где мои очки. — Может, отвести тебя к Помфри перед занятиями, чтобы она использовала заклинание временного зрения? По крайней мере, ты сможешь сегодня нормально видеть, — сказала Гермиона, широко улыбаясь. — Хорошая идея, но я ненавижу эти заклинания. От них у меня сохнут и чешутся глаза, — сказал Гарри, встав и повернувшись, натыкаясь на кого-то другого. — Извини. — Итак, ты наконец перестал на всех дуться? Он улыбнулся тону Джинни и кивнул. — Хорошо. Она обняла его за шею и потянула его вниз для поцелуя. Как только их губы соприкоснулись, он был на эмоциональном пике, в его голове вертелось столько мыслей, и не все были хорошими. Он изо всех сил старался сосредоточиться на удовольствии и углубил поцелуй, к ужасу Рона. Они оба проигнорировали громкое «фи!» и продолжали целоваться. Его язык скользнул по ее губам, и Джинни застонала, обмякая в его руках. Они заработали несколько свистов и возгласов по комнате. Девушка, наконец, отстранилась и уставилась на ее полуслепого парня. — Гарри! Вау! Он смущенно улыбнулся и расцвел румянцем. — Как думаешь, ты можешь проводить меня до больничного крыла перед занятиями? — После этого, мистер Поттер, я бы хотела сделать что-нибудь другое.***
Люциус Малфой был недоволен. Да, он улыбался и принял участие в добродушной беседе с Паркинсон и директором, но как только его сын вошел в комнату, молодой блондин почувствовал волны гневы, излучаемые отцом. Он громко сглотнул. — Здравствуй, Отец. Мама, — поздоровался Драко, чтобы все обратили внимание на его появление. Две блондинистые, две темные о одна седая головы повернулись к двери. Темно-серые глаза, казалось, на мгновение стали красными и прожгли его насквозь, прежде чем губы изогнулись в усмешке, чтобы Драко почувствовал себя жутко виноватым. Однако, Альбус Дамблдор хлопнул в ладоши и встал перед Люциусом, дабы тот не успел высказать своего едкого слова. — Мистер Малфой, Мисс Паркинсон, я очень рад, что вы оба получили пароль в мой кабинет. Проходите, нам есть о чем поговорить. Старый волшебник вытащил палочку, махнул ей, и из воздуха появились два плюшевых кресла. Молодая пара села, и стала ждать решения их судьбы. — Драко, пожалуйста, сообщи родителям мисс Паркинсон, что ты сказал мне, — вежливо предложил Малфой-старший, указывая на чету Паркинсонов, смотрящих на всех исподлобья. — Да, господин Малфой, — жеманничала мать его подруги, оглядывая его сверху вниз, как будто он паразит. — Пожалуйста, объясните нам, почему вы не хотите жениться на нашей милой дочери? — Я не готов, — выпалил он первое, что пришло ему в голову. Пэнси спрятала голову в руках. — Сядь прямо, дорогая, — приказала Миссис Паркинсон, не отрываясь от Драко. Позвоночник Пэнси выпрямился быстрее, чем ее мать смогла закончить замечание. — Не готов? Пэнси, дорогая, ты готова выйти замуж за младшего Малфоя? Брюнетка рассеяно посмотрела на каждого в комнате и покраснела, поспешно кивая. Драко вздохнул: по-видимому, ему придется действовать одному. Он перевел взгляд на своего отца, который глазами высмеивал его. — Почему ты не готов, Драко? — тихо спросил Люциус; в его глазах читался вызов. — Ведь ты знал, и был полностью осведомлен, и согласен, когда тебе было пятнадцать. — Я принял решение только рассмотреть брак с Пэнси, когда мне было пятнадцать. Я подумал. И я не хочу. — Чего ты не хочешь? — зашипел Люциус сквозь прямые, белые зубы. — Мы говорим о связи двух очень сильных и влиятельных волшебных семей, и ты, вопреки столетним традициям, не хочешь жениться? — Люциус, дорогой, успокойся, — вздохнула Нарцисса, похлопывая ее мужа по напряженной руке, зная, что он не собирался слушать. — О нет, Нарцисса, что мы имеем здесь дело с последним наследником Малфоев, избалованным и ослепленным важностью своего титула, — Люциус поднялся со стула с усмешкой и властно поднятой бровью, подходя к Драко и нависая над ним. — Протяни свою правую руку. — Люциус! Не надо! — запротестовала Нарцисса, поднимаясь из своего кресла. — Очевидно, что надо, дорогая. Взгляд Люциуса становился все темнее, и он продолжал испытывающие смотреть на своего сына. — Вы делаете то, что я думаю, Люциус? — спросила Миссис Паркинсон ровным голосом. Даже ее взгляд не был заинтересован, когда она смотрела на происходящее. — Почему бы и нет, Вайолет, — подтвердил он и его насмешка теперь была явно видна на лице. — Что ты делаешь, отец? — спросил Драко, не позволяя панике завладеть его голосом, как он понял, что не может сдвинуться с места. — Протяни свою правую руку. — Я не согласен с вашими методами, Люциус, — спокойно вставил директор, сидя за большим столом. Люциус повернулся к нему и почтительно кивнул. — Я сомневался, что вы согласитесь, Альбус. Но это мой сын, и, как видите, я еще не слышал протестов от Паркинсонов, так что я собираюсь попросить вас не лезть не в свое собачье дело. — Люциус! — ахнула Нарцисса. — Протяни свою правую руку, мальчик. Ну же! — прошипел он своему сыну. Драко поднял руку, признавая неумолимый тон отца и немедленно ему повиновался. Люциус одобрительно улыбнулся и поднял палочку. Он, казалось, чертил какой-то кельтский знак в воздухе над запястьем сына, и все это выглядело странно. Драко решил подождать, что будет дальше. Люциус закрыл глаза и прошептал: "Matrimonforzio." Драко вскрикнул, когда невидимая конструкция отца вдруг засветилась фиолетовым, и опустилась, чтобы прожечь кожу его запястья, оставив позади только боль. — Пэнси, дай левую руку, пожалуйста. Ее глаза расширились на просьбу Люциуса, и она прижала руки к груди. — Что вы сделали с Драко?! Малфой старший снова обратил внимание на сына, который ныл и скулил над его ноющим запястьем. — Это еще не все, мальчик. Успокойся. Он повернулся к Паркинсонам, поднял палочку и изогнул бровь в немом вопросе. — Поднимите запястье, Панси, — приказал Мистер Паркинсон, говоря свои первые слова с того момента, как они все находились в комнате. — Да, отец, — вздохнула она, и ее губы задрожали, когда она подняла руку. Люциус ободряюще улыбнулся, прежде чем сделать еще один знак на запястье, бормоча "Matrimanfarzia. Невидимый знак засветился золотым, прежде чем опуститься на ее кожу, где превратился в чистый, светящийся белым. Она с удивлением посмотрела на руку. — Ну, это не больно! — Почему ей не больно?! — возмущенно выдохнул Драко. — Прикуси язык, мальчик, и слушай меня, — сказал Люциус, наклоняясь, чтобы заглянуть в светло-серебристые глаза сына своими глазами цвета темной стали. — Ты женишься в конце следующей недели, и хочешь ты этого или нет, уже не имеет никакого значения. Это понятно? Директор громко прыснул от смеха, прежде чем вежливо прикрыть его взрывом искусственного кашля. Люциус посмотрел через плечо хмурым взглядом. — Могу ли я спросить, что в этом смешного, Альбус? — Можете, но я не скажу, — ответил старый волшебник с широкой улыбкой. — Я просто невинный наблюдатель, готовый смотреть на то, как вы играетесь. — Играюсь? О чем это вы говорите? — спросил Люциус, сжимая в руке палочку и поворачиваясь всем телом к профессору. — Ах, боже мой, — воскликнула Нарцисса, крепко сжимая руку мужа. — Люциус, дорогой, если ты закончил быть варваром, я думая, настало время уйти. — Хорошо, — ответил он, по-прежнему глядя на директора с жадным любопытством. — Отлично, — вздохнула Нарцисса с облегчением, обращаясь с любезной улыбкой к Дамблдору. — Спасибо за то, что помогли организовать нам встречу с детьми. Я прошу прощения за... — Не беспокойтесь об этом, — улыбнулся директор, отмахиваясь. — Я был свидетелем таких ситуаций и раньше, и у них всегда, кажется, есть способ прекращения. — Что? Что вы...— начал старший Малфой, но жена потянула его прочь. — Пойдем, Люциус. Нам действительно пора. Нарцисса повернулась к своему сыну, который сразу же поднялся с кресла под ее бледно-голубыми глазами. Она наклонилась вперед, чтобы поцеловать его в щеку. — Прощай, моя любовь. — До свидания, отец, мама, — отрезал он, потирая запястье. — Хмм... — проворчал отец, когда Нарцисса потянула его к выходу из кабинета. Паркинсоны, все еще продолжающие сверлить пару взглядом, были вынужден проститься с дочерью, и Драко рассеяно кивнул им, когда они прошли мимо него. Вскоре единственные люди в комнате остались это молодые люди и директор. Они с надеждой смотрели на него. Казалось, что он заметил их только тогда, когда откинулся за столом. —Ну, что вы двое здесь все еще делайте? Разве у вас нет дел, которыми нужно заняться? — Да, сэр, — в унисон сказали ребята, торопясь покинуть кабинет. И ни один из них не увидел блеска в голубых глазах старика.***
— Да, неловко получилось. — Заткнись, Малфой. — Иди ты на хуй, Поттер. — Для этого у меня есть Джинни, спасибо. — В самом деле? Ты говоришь мне это уже два года. Гарри поднял глаза от страницы учебника по Гербологии, который он читал (хотя последние двадцать минут он только делал вид, потому что на него смотрели холодные, серые глаза) — Заткнись, ты, маленький паршивец. — Ты не должен так говорить мне, Поттер, — ответил блондин. — Ты знаешь, что меня это заводит. Гарри глубоко вздохнул, хотя он знал, что теперь точно не успокоится. Между парнями началась пристальная игра в гляделки, прежде чем Гарри, наконец, тяжело и гневно выдохнул, отворачиваясь. — Я просто пытаюсь... — Бросить меня. Я хорошо помню, что первое слово, которое ты сказал мне сегодня, было «мы». Совершенно очевидно, что ты пытаешься сделать, — сказал Драко, рассеяно пробегаясь глазами по библиотечным книжным полкам. — Ладно, Поттер, мне похер. Но у нас есть, по крайней мере, тридцать дюймов пергамента, чтобы написать эссе, и ты будешь страдать за каждую строку. — Почему ты такой чертов мудак?! Это из-за прошлой ночи? Потому что я снова не трахнул тебя? — Нет, — низко прошипел Драко, его глаза сузились и стали цвета расплавленной ртути. — Я мудак, потому что ты вел себя, как грёбаное дерьмо прошлой ночью и убежал. — Я не убежал, — прорычал брюнет. — Я дал тебе повод. — Хуёвый повод. — Заткнись! — Ш-ш! Оба подростки подпрыгнули на своих местах, когда сзади них внезапно появилась мадам Пинс. — Позвольте мне напомнить вам, мистер Поттер, еще раз, что библиотека не место, где вы можете обсуждать вашу неприятную повседневную жизнь ТАК ГРОМКО! Это место, где студенты ПОЛУЧАЮТ ЗНАНИЯ! И с этим последним криком, она обернулась, взмахнув мантией, и скрылась в какой-то демонической книжной пыли. Драко был явно потрясен вторжением старой библиотекраши, с ухмылкой подумал Гарри, и посмотрел на блондина через стол. В это время, Слизеринец глядел на руки, лежавшие на коленях, пытаясь восстановить дыхание. — Что, Дрейки, плохая и страшная книжная леди напугала тебя? — усмехнулся он. — Заткнись, — был удивительно тихим ответ. Хотя Драко теперь покраснел как свекла в районе шеи и ушей, он ничего не сказал Гарри и продолжал смотреть вниз на колени. — Что? Никаких обзывательств? Насмешек? Ничего? — продолжал спрашивать Гарри, с растущей ухмылкой на лице. — Почему так тихо? Малфой, пожалуйста, не говори мне, что я ранил твои нежные чувства. — Помолчи, Поттер, — прошипел Драко, его серебряные глаза странно блестели. — Не смей меня расспрашивать о чем-то, что ты никогда не будешь знать. — Он резко встал и схватил книгу, которую он читал, из-за стола. — Мне нужно поставить этот обратно на полку. Вернусь через минуту. Гарри наблюдал, как уходит блондин, и только собирался открыть рот, чтобы позвать другого мальчика, как вспомнил о бешеной Пинс. Поэтому он встал и последовал за ним. Он не был точно уверен, куда ушел Драко, так что решил начать с раздела Гербологии, и прорабатывать свой путь оттуда. Конечно же, он нашел Драко в последнем, расположенным, казалось, в самом темном углу библиотеки. Он сидел на маленьком столике, у него на коленях была большая книга, и его голова опустилась так низко, что Гарри смог признать его только по светлым волосам. — Драко? Блондин вскинул голову, и Гарри, наконец, понял, что этим странным блеском в глазах были слезы. Он тяжело вздохнул и начал подходить к углу, где сидел Слизеринец. — Драко, не плачь. — Я не плачу, ты, жертва аборта, — слабо зарычал блондин, лихорадочно вытирая глаза. — Что? Из твоих глаз просто текут слезы? — спросил Гарри и протянул руки, обхватывая влажные щеки. — Драко, пожалуйста, не плачь из-за меня. — Я плачу не из-за тебя. А из-за всего дерьма, что происходит со мной. — Заткнись, — тихо проговорил Гарри, смахивая слезы с лица Драко. — Мне жаль. — Если бы тебе было жаль, ты бы не оставил меня, — рассуждал блондин, в результате чего Гриффиндорец вздрогнул. — Ты не имеешь понятия, что мы... У нас никогда не получится. Никогда. — Зеленые глаза всматривались в серые, чтобы получить его точку зрения. Серые глаза закрылись. — Мы бы только навредили друг другу. Лучше пусть это случится сейчас, чем потом. — Или лучше пройти мимо, чтобы не поранился ТЫ. Гарри проигнорировал комментарий и собрался отойти от Драко, но тот встал, и сильные руки схватили его за запястья бледными пальцами. — Отпусти меня. — Нет. Пообещай мне что-то, прежде чем покинуть. — Что? — Обещай мне, — сказал Драко. — Обещай мне, что, когда мы выйдем из этой библиотеки, мы снова будем врагами, и что ты будешь ненавидеть меня так же сильно, как я ненавижу тебя. — Драко... — Поттер, обещай мне! — Я обещаю, — тихо сказал брюнет, поглаживая пальцами белую кожу своего бывшего любовника. Драко закрыл глаза и опустил руки, опираясь больше на нежные прикосновения. — Я обещаю. Глаза Гарри проследили тонкие синие вены, которые переплетались под прозрачной кожей век блондина, пока он не открыл свои прекрасные серебряные глаза. — Гарри? — Да? — Могу я... Последний поцелуй? Гриффиндор наклонился вперед и нежно захватили полную нижнюю губу слизеринца между зубами, его язык почувствовал вкус соли и слез. Он слышал небольшую паузу в дыхании парня и мгновение спустя, руки Драко обернулись вокруг его шеи. Поцелуй углубился, он никто из них не был уверен, кто это сделал; возможно, это было совместное решение. Слизеринец, используя стол в свою пользу, толкнулся бедрами вверх, садясь на него, и обвиваясь длинными ногами вокруг талии Гарри. Он откинулся назад, по-прежнему плотно держась за другого парня, и потянул брюнета на себя. Гарри застонал в рот Драко от удовольствия. Хитрый блондинтерся об него, превращая в жертву. Брюнет немного отстранился, несмотря на сексуальные стоны протеста, и впился ртом в нежный шелк кожи Драко. — О, Боже, Гарри, — простонал он, толкаясь своими бедрами в пах Гарри. — Пожалуйста... Еще раз. Пожалуйста, еще раз... Для меня? — Гарри дернулся и его наполнил стыд. Руки и ноги Драко немедленно ослабили хватку, и он сел, смотря на другого парня. Гарри легко выскользнул от него, и отвернулся. Его грудь тяжело вздымалась, и он нервно разглядывал свои руки. — Гарри? — позвал Драко за его спиной. — Я не могу, — сказал он блондину. — Я не могу. До свидания. Было короткое молчание, и когда он стал уходить, то услышал мягкий шепот. — До свидания... Он не понял, как дошел обратно до заброшенного стола, пока не сел на жесткий деревянный стул снова. Вскоре Драко сел напротив него с другой книгой, вглядываясь в фотографии различных растений, и потянулся за листом пергамента. — Эй, Поттер? Гарри посмотрел в холодные стальные глаза. — Да? — Дай мне это перо.***
— Привет, Гарри. — Привет, Гермиона, — ответил он вежливо, когда вошел через отверстие в портрете, хотя он не очень-то хотел быть вежливым.— Как дела? — Я в порядке, — сказала она, ставя довольно большую книгу на стол и поднимаясь с кресла у камина. — А как твои? — Все хорошо, — солгал он, подтянув сумку на плече. — Просто нужно немного попрактиковаться в Квиддиче. — Я думала, что ты хотел поиграть в Квиддич с Джинни завтра, — пропела она сладким голосом. Он сузил глаза и посмотрел на нее. — Да, — подтвердил он. — Но мы должны попрактиковаться всей командой сегодня. А завтра будем только я и она. Гермиона кивнула и улыбнулась, потом ее янтарные глаза комично расширились, в почти комичном, притворном удивлении. — О! Гарри, я почти забыла! Ты сегодня написал свое эссе по Гербологии? Я вроде видела тебя в библиотеке некоторое время назад, ты знаешь, когда на тебя кричала мадам Пинс. — Да, — нерешительно сказал он, наморщив лоб в беспокойство. — Я сделал его. — Я так и знала, — сказала она ему. Он уже понял, что она будет делать. — Так вот Малфой... Ты выбрал его в качестве партнера по заданию? — Да, все было в порядке, — сказал зеленоглазый парень своей подруге, в его груди билась тревога. — Я должен идти и бросить этот хлам. — Ты догадываешься? — спросила лохматая девушка, блокируя его путь, встав между ним и лестницей общежития мальчиков. — Это казалось довольно милым. — О чем ты говоришь, Миона? — нервно спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. — Я просто констатирую то, что видела собственными глазами. — Что ты видела? — Что ты думаешь, что я видела? — Я думаю, это ты должна сказать мне, что видела. — Я думаю, ты должен объяснить мне, что я видела. — Что ты видела? — низко прошипел Гарри. — Я видела тебя и Драко...Целующимися, — просто сказала она, наблюдая, как ее друг стал ярко-красным и отвернулся. — Это было не в первый раз, верно? — Нет, это было в последний раз, — он покачал головой, как бы очищая ее, и снова посмотрел на девушку. — Ты что, следила за мной? — Я не следила за тобой, глупый, – раздраженно сказала она, двигаясь к тому месту, где оставила большую книгу, которую читала прежде, чем Гарри вошел в комнату. — Мне нужна была эта книга. Он посмотрел вниз и увидел, что это книга, которую Драко брал с полки. — Разве ты... Ты узнала нас? Что ты слышала? Разговор? — Я ничего не слышала, но, похоже, Малфой... Любит тебя целовать. Он довольно громко стонет, — она нахмурилась и положила книгу на место. — Это последний раз, Гарри? Как давно это продолжалось? — Это продолжается уже на протяжении двух лет, — сказал он. — С пятого курса. — Двух...Но Джин... Гарри, сядь. Он плюхнул сумку на пол и направился к камину, садясь в кресло со своей лучшей подругой. — Нам надо поговорить.