Власть расстояния и времени

Наконец лето вступило на свой сезонный трон. Май так долго продолжался, что начинало казаться, будто он никогда уже не соизволит закончиться. Но вот еще один год остался позади. Я примерно отработал положенный срок и чуть живой дополз-таки до долгожданного отпуска. Месяц, что я лелеял аж с прошлого июля, наступил. Тянуть время было не зачем, да и не хотелось, так что первого числа, встав спозаранку и позавтракав, я сразу же принялся собирать вещи. И вот, два часа спустя, я жду своего авиарейса, желая поскорей покинуть нашу страну. Мама сидит возле меня, провожает. Она уже привыкла, но все же волнуется. А я совершенно спокоен. Хотя нет, меня несколько передергивает от нетерпения. Думаете, я мажор, что транжирит с трудом заработанные деньги на дорогостоящие заграничные поездки? Вовсе нет. Все дело в нашей семье. Слишком сильно она разделилась. А семья-то неплохая была, с легкой натяжкой ее даже можно было причислить к разряду образцово-показательных. Папа - архитектор, причем талантливый, так что мы не горевали в денежном плане, мама - домохозяйка, воспитывающая двух "оболтусов", меня и брата моего младшего. Ну а мы с Ромкой так вообще не разлей вода, были. Он постоянно таскался за мной, слово хвостик. А мне что, мне только льстило, что я для него такой образец для подражания. Вот так и жили, пока папе не предложили перебраться в Германию, сдобрив предложение повышением должности и зарплаты. Он поначалу отказался, но стоило ему увидеть цифры, предложение начало рассматриваться серьезно. Мать была откровенно против, а отцу идея понравилась. В итоге они начали жутко скандалить, что закончилось разбитой посудой, сумкой с вещами и билетом в Мюнхен, а в следствие разводом. Прошло полгода, Ромке тогда десять стукнуло, а мне четырнадцать. Мать устроилась на подработку, но большая часть наших ресурсов приходила в виде помощи от отца. А через год он там окончательно устроился и предложил одного из нас забрать с собой, устроив в элитную школу. И опять пошли разборки, но этот спор мама проиграла, так что разлучили нас с Ромкой. Вот так вот неожиданно и жестоко. - Дим, посадка началась, - вывела меня мама из воспоминаний. - Ага, - Я взял сумку и направился к месту посадки. Мама сотый раз провела инструктаж по поводу питания и поведения. Я в сотый раз уяснил. И обняв меня на прощания, начала удаляться, не любит она у меня прощаний, расстраивается. А я предъявил билет, сдал немногочисленный багаж и устроился на своем месте. Благо оно у окна. Вскоре салон наполнился, и стюардессы начали нараспев рассказывать правила поведения в самолете. Я уже это слышал, так что пристегнулся и надел наушники, погрузившись с головой в мир собственных раздумий. Спустя пятнадцать минут самолет оторвался от земли. Вот и еще один год прошел, подумать только, мне уже двадцать один, а Ромке семнадцать в декабре будет. Небось, изменился за год. Мы с ним только переписывались, да и то редко. Но я все равно по нему соскучился, он тоже, как сам мне писал. Так уж у нас сложилось, что каждый июнь, мы приезжаем друг к другу. В этом году я в Германию, а в следующем Ромка к нам в Питер. С отцом я, конечно же, тоже хотел встречи, но главная причина это все-таки Рома. Мы с самого детства неразлучны, а когда пришлось разъехаться, было очень трудно к этому привыкнуть. Благо интернет спасал ситуацию. Но зато при встречах мы отрываемся по полной программе. Хотя в прошлый год Ромка стал каким-то задумчивым, да и меня странно шугался. Не хочется мне думать, что он начинает меня забывать, так что я придерживаюсь теории, что это лишь издержки переходного возраста. *** Полет выдался не слишком долгим. А может я уже привык к этому способу перемещения. Наконец нас выпустили из салона, который успел осточертеть за время перелета. Пройдя все нужные процедуры, я вышел из душного аэропорта, разыскивая взглядом папу с Ромкой, они всегда меня встречали. Так что я приготовился к долгожданной встрече. Побродив пару минут по рядам всевозможных автомобилей, туристических автобусов и такси, я со счастливым выдохом начал пробиваться к знакомой машине, возле которой стоял отец. Заприметив меня в толпе, он пошел на встречу и, забрав спортивную сумку с вещами, обнял. Спустя пару секунд он отстранился и оглядел меня с ног до головы. - Ну, Димка, ты и вымахал, - я улыбнулся, отмечая про себя, что папа постарел немного, да и взгляд, у него уставший, видно загоняется на работе. - А ты совсем не изменился, - с малой долей лжи ответил я, выискивая взглядом своего непутевого братца, - Куда Ромка подевался? Широкая улыбка сразу улетучилась с его губ, и на ее место пришло несколько растерянное выражение. - Он не поехал тебя встречать. У него дела, насколько я понял. Я удивился. На Рому это было не похоже. Он же всегда, всегда встречал меня. Обдало чувством предательства. Нечестно как-то, я ведь по нему скучал. Но я решил не зацикливаться на этом, отмахиваясь от навязчивых мыслей. Мы сели в машину и направились в мой дом, на следующий месяц. Весь вечер я просидел в гостевой комнате, которая на время продолжительного визита приобрела статус моей. Сначала вещи разложил, потом, не зная чем занять себя, посидел в интернете немного, а под вечер, услышав приглашение на ужин, вышел на кухню. Рома так и не пришел. Это меня начинало бесить. Как только припрется, я ему устрою. Совсем совесть потерял. Знал же, что я приеду. За последующим ужином я узнал, что Рома в этом году завел себе новую подозрительную компанию. Папа за него беспокоился, говорил, что этот засранец мелкий стал одеваться до жути странно и совсем перестал общаться с ним. Для утешения я убедил его, что это лишь подростковое бунтарство и привел пару собственных примеров. Отец посмеялся, да и я вместе с ним. Дальше разговор перетек в несколько нудное русло. Папа рассказывал о жизни, о том, что произошло за год, спрашивал меня об учебе, о девушке расспросил, а под конец, более тихо и сконфужено, поинтересовался, как там мама. Я успокоил его, сказав, что она в полном порядке и давно привыкла. Да и вообще мне хотелось, чтобы они оба забыли об этом, и пошли дальше. Пускай найдут себе новых спутников жизни, не хочу быть свидетелем того, как они встречают старость в полном одиночестве. Разговор получился вполне приятным, но к десяти часам я все же пошел к себе. О брате я подзабыл маленько и принялся дальше бороздить бескрайние просторы интернета. А когда великие соцсети все же выпустили меня из своих информационных объятий, был уже час ночи. Я осторожно высунул нос из комнаты, вокруг было темно, значит, отец уже лег спать. Тихонько я заглянул в комнату к Роме, его там не оказалось. Меня это возмутило, и еще возмутил факт того, что отец просто лег спать, не дождавшись Ромы, видимо уже привык к таким вещам. А мне за такое от матери нехило прилетало в свое время. Домашний арест на два месяца остудил мой юный пыл к ночным приключениям. А этому видимо тут все условия для блажной жизни. Ну, это пока, теперь он у меня получит! Спать мне расхотелось, так что я взял спрятанную в карман куртки пачку сигарет, пошел на балкон. Спустя минут десять входная дверь с грохотом открылась. От неожиданности я даже окурок из губ выронил. Свет в коридоре так и не зажегся, хотя усталое кряхтение и шуршание небрежно брошенной одежды, доказывали, что блудный сын вернулся домой. Одна часть меня хотела выйти прямо сейчас и вломить ему здоровый поджопник за вот такие фортели, а другая просто подойти и поздороваться с ним, спустив все это хамство с рук. Ну, может он и вправду просто забыл. Однако я решил эту дилемму обычным компромиссом в виде полного бездействия. Он провозился минут пять, после чего хлопнула дверь его комнаты и воцарилась гробовая тишина. Мне даже захотелось заглянуть к нему и просто посмотреть, но, решив не доводить все до крайности, я просто пошел спать. *** Долгожданная встреча, наконец, состоялась, когда наши взгляды встретились утром, за завтраком, возле кофеварки. И я просто ошеломленно пялился на это странное создание. А отец, оказывается, много чего не договорил, когда упоминал о своем беспокойстве. На меня смотрели все те же голубые глаза, однако на этом сходство этого паренька с моим младшим братом заканчивалось. Волосы, что были всегда светло русыми, теперь почему-то стали черными, в губе был пирсинг, да и в брови одно кольцо, а про уши, я вообще молчу. В росте умудрился меня догнать, возмужал. Его голубые глаза взирали на меня с вызовом, будто, спрашивая: "Что?!" Это, наверное, потому что я рот открыл, но взяв себя в руки и включив морду кирпичом, я решил подыграть ему. Ромка спокойно взял свою кружку и присел за стол, при этом пряча взгляд в экран планшета. Я последовал его примеру и, налив себе кофе, сел напротив. Поначалу я просто молча пил, терзаясь вопросами на тему, с чего начать разговор. Наконец идея посетила мою голову. - А куда отец подевался? - обыденным тоном поинтересовался я. - А где ему, по-твоему, быть в понедельник утром? Работает, теперь только к вечеру вернется, - не поднимая взгляда, ответил он. Голос его я тоже не узнал. Да и манера речи теперь другая совсем. А тон стал каким-то дерзким. Раздражает. - Что меня вчера встречать не пришел? - грубо поинтересовался я. - Дела были. - Это я уже слышал. Может, поподробнее изъяснишь? - не унимаясь, допытывался я. - Нет, не изъясню, - отрывисто бросил он, не отводя глаз от своего планшета. Желание взять его за грудки и надавать по щам выросло еще выше, он переходил все границы. Но я таки взял себя в руки и продолжил эту милую беседу. - Почему вчера так поздно приперся? Рома тяжело вздохнул, отложил свой гаджет и посмотрел на меня взглядом, говорящим: "Это не твое дело" - Это не твое дело, - ну надо же, угадал! Все, это было последней каплей. Я с грохотом поставил кружку, разливая содержимое на белую полированную поверхность стола, и встал со стула. - Да что с тобой такое случилось за этот год?! Я поговорил с тобой пару минут, а мне уже хочется тебе вдарить! Не понимаю, куда отец смотрит, ты окончательно обнаглел! Приезд брата променять на сраную пьянку с друзьями, которых у тебя еще больше, чем прыщей у подростка будет! Почувствовал себя взрослым, что ли?! - на одном дыхании проорал я. Меня нехило прорвало, а Рома смотрел на меня, словно я псих. Он наградил меня саркастичным взглядом, тяжело вздохнул и, встав из-за стола, небрежно бросил: - Все, мне надоело, допью в своей комнате. - Эй, я еще не закончил! - рявкнув я встал, неряшливо задевая стол ногой, и направился за ним. Но этот неразговорчивый подросток просто закрыл дверь перед моим носом. Я еще долго орал и колотил в его дверь, пытаясь узнать, что не так. Мне было неприятно, что ни с того ни с его наши теплые братские отношения превратились в это. Будто мы просто соседи, или дальние родственники. Мне было непонятно с чего, почему и какого? Но все что я слышал в ответ - это тишина и стук пальцев по клавиатуре. Мои надежды на этот приезд развеялись в прах и улетели в открытое окно, но это не значит, что я сдался! *** Следующие две недели я таскался за ним по квартире, словно надзиратель за заключенным, и постоянно нудил или орал. Ромка от этого только раздражался больше и постоянно сваливал либо к себе в комнату, либо уходил из дома. Но я не опускал руки, наоборот, пытался сменить методы. Но на дружественный тон этот чудак с готскими замашками только впускал в ход свой сарказм, что выбешивало меня еще быстрее. Возможно, я лезу не в свое дело, но жизнь моего брата - это не из тех вещей, на которые можно просто махнуть рукой. За этот год Рому будто подменили. Его отношение ко мне и к отцу стало просто отвратительным, вернее, никаким, словно мы и не существуем вовсе! Меня это не устраивало, так что я готов был крутиться возле него все двадцать четыре часа, лишь бы вернулся мой старый добрый младший брат. Но он был полностью поглощен своим новым странным амплуа и меня не замечал. Сегодняшний день не стал исключением. С самого утра мое настроение вновь было испорчено этой воздвигнутой стеной полного непонимания! Я пожелал ему доброго утра, спросил, приготовить ли ему кофе, да вообще был абсолютной душкой. А он что? Да ничего, молчит зараза, игнорирует! Ну а я человек вспыльчивый, и люблю силой указать на ошибку, только давить на Ромку подобным способом как-то не хотелось. Так что я ограничился обычным ревом разъяренного медведя. А Ромка, как завелось, ушел к себе в комнату. В этот раз я решил сменить меры, сделав то же самое, просто ушел к себе. Сел на кровать, закрывая лицо руками. Становилось все очевиднее, что взаимности и былого общения я от него уже не добьюсь, значит, настало время переходить к крайним мерам. Согласен, это переходит все границы, может даже аморально и карается законом, но он - мой брат, да и заниматься здесь, кроме воспитания этого поганца все равно нечем. В прошлый день моим планам не суждено было сбыться, ибо Ромка из дома совершено не выходил. Зато сегодня, наконец, я узнаю хоть что-нибудь. Я испугался, что он может заподозрить что-то, так что вел себя с утречка, как и завелось - орал и бесился. Ромка терпеть этого не стал и, позвонив кому-то, ушел из дома. Раньше шпионажем заниматься мне не приходилось, однако пока я справляюсь. Я вышел из дома следом, как только двери лифта закрылись, и погнал за ним по лестнице. Подкрадываясь осторожно и прячась по необходимости за стенами или просто отворачиваясь, я дошел до какого-то кафе, в которое он вошел, скрываясь из поля моего взгляда. Вот, поиграл в шпиона, что дальше? Туда идти нельзя, сразу заметит, да и денег у меня нет. Я присел на ближайшей лавочке, обдумывая следующий шаг. Но перспектив было немного, а точнее всего одна - ждать выхода, чем я и занялся. Погодка выдалась чудесная, и как я заметил, люди были со мной согласны. А меня это уже начало раздражать, ну хоть какая-нибудь перемена случилась. Я уже час тут торчу, что они там делают там так долго?! Спустя долгих двадцать пять минут мое ожидание было вознаграждено. Я даже чуть было не упустил их, но вовремя приметил знакомую черную шевелюру. Ромка стоял спиной ко мне и разговаривал со своей компанией. Немецкий я знал не свободно, но хорошо. Так что понимал суть разговора. А разговора особо и не было, так шутили над чем-то. Но это встало на второй план. Только взглянув на этих ребяток можно было понять, папа ошибся. Компания, как ни странно, у Ромки была обычная. Совершенно нормальные парни и девушки, ни цепей, ни розовых челок, или черных губ. Из них всех странным был только один парень и им, как ни иронично, был именно мой брат. Они совсем немного простояли там и двинулись дальше, куда точно было не понятно, да и какая разница, раз появился шанс хоть что-то разузнать. Ромка в основном молчал, иногда посмеивался над шутками и поддакивал. Пока я узнал только, что какой-то Карл помирился с какой-то Линдой и что Эрика отчисляют из универа. Тем временем они завели меня в безлюдный уголок парка, где я и заметил кое-что странное. Два парня, что шли, справа от Ромы держались за руки и нежничали друг с другом. Не то чтобы я был гомофобом, просто для русского человека, пришедшего из общества, большей частью осуждающего все с этим связанное, мне было несколько непривычно наблюдать открытое проявление таких нетрадиционных чувств. Из них тоже никто не удивился этому. А я все шел и думал. Может мой Ромка тоже теперь такой? Предположение конечно чудное, но все же. Зато это сразу объясняло его резко переменившееся отношение к отцу, но тот факт, что он и мне ничего не сказал, до глубины оскорбил мои братские чувства. Мы ведь были так близки! Стыдно признавать, но я в свое время даже признавался ему, что начал дрочить по ночам. Он тогда еще совсем маленьким был, или это мне так сейчас кажется. В общем, он завидовал мне и говорил, что тоже хочет стать взрослым и заниматься этим. Сейчас это звучало так нелепо, а тогда только больше сближало нас. В любом случае, я понял бы. Это его жизнь и его выбор, просто я хочу лишь, чтобы он хотя бы со мной делился такими вещами. С головой погрузившись в свои мысли, я и не заметил, как отстал. Я начал истерично оглядываться, выискивая Ромку и его компанию. Но нет, на глаза мне они так и не попались. Заходить глубже в парк я не стал, боялся там заблудиться. Напоследок окинув глазами приятный пейзаж, я уже было решил уходить домой и благополучно выстраивать предстоящий разговор, как до моих ушей дошла какая-то ругань и шум уличной потасовки. Я расплывчато видел людей, которые там дебоширят, только не мог разглядеть там ли мой Ромка. А хотя, в любом случае посмотреть надо, помогу людям, если это будет в моих силах. Не тратя больше времени на размышления, я побежал на звук. И правильно сделал. Здоровенный амбал вцепился в края куртки Ромки и яростно, словно бешеный пес, что-то орал ему в лицо, брызгая слюной в разные стороны. Остальные стояли чуть поодаль, они просили отпустить его и оправдывали, как могли. Однако, отвлекшись на посторонних, я пропустил момент, когда жирный и толстый кулак этого разъяренного мужика заехал прямо по челюсти Ромки. Глаза в миг залило яростью, стоять в стороне было теперь не возможно, я кожей ощущал желание выбить ему все зубы до единого. Меня не пугали его не малые габариты, мне было плевать. Среди всего шквала навалившихся эмоций странным было жуткое чувство собственности, будто он посягнул на то, что принадлежит мне и никому другому. Но в тот момент я об этом не думал. Я просто подлетел к нему, и пока эта гора мышц была занята моим братом, я с ноги вдарил ему по голени. Еле слышный хруст раздался в моих ушах. А до обидчика не сразу дошло что случилось. Он тут же бросил моего брата и схватился руками за ногу, завывая при этом, словно белуга, и шипя что-то на своем языке, предположу, что он матерился, но утверждать не берусь. Друзья схватили Ромку, интересуясь как он, и, взяв его под руки, стали уносить ноги. Тогда я все еще бил его ногой по ребрам, моя ярость была неугасима, но вдруг, сквозь окружающие меня звуки и стук собственного сердца, я расслышал, как девушка, одна из тех, что была с Ромой, прокричала мне: "Спасибо!" - и, помахав ручкой, побежала за остальными. Это, слава богу, остудило мой пыл. Я пришел в себя и, на всякий случай, позвонив в скорую, отправился обратно. К счастью, на Рому я не наткнулся. Да и вообще, заметил ли он меня? Надеюсь, нет. У него было всего несколько секунд, пока его не бросили на землю и не увели. Так что у меня есть неплохие шансы остаться незамеченным и избежать ненужных вопросов. Пока я шел домой, запоздалое чувство укора совести настигло меня. И пусть я пытался отбиться от нее тем, что защищал брата, она нападала на меня снова и снова, напоминая, что палку я перегнул и в идеале должен был ограничиться ударом в ногу и бежать оттуда вместе с ними или без. Убиваясь подобными мыслями, я и не заметил, как дошел до дома. Я не знал, там ли сейчас Ромка, если да, то на всякий нужно придумать хоть какое-то оправдание этой странной прогулке. Хотя, скорее всего ему как обычно будет пофиг. Но я хотя бы что-то узнал. Правда, что теперь с этим делать было совершенно непонятно. *** POV Рома - Ну, ты как? Точно не болит? - спросила Берта, проводя кончиками пальцев по раскрасневшейся коже на щеке. Я зашипел и отпрянул. - Да, я в норме. Хотя на самом деле я не был в этом уверен на все сто. Мои мысли были полностью заняты далеко не этой маленькой ранкой. С самого начала его приезда одни проблемы. Надо было все-таки писать, чтоб он не приезжал сюда, все равно из этого ничего в итоге не вышло. Я пытался, правда, но что я могу сделать, если даже глаза на него поднять не могу? - Мда, это было неожиданно. Я думал, вы с Куртом расстались давным-давно, так чего это он так внезапно объявился? - спросил Мартин. - Долгая история, - отмахнулся я. Глупо вышло. Мы с ним вместе ходили на занятия единоборствами, там он меня и заприметил. В те времена он еще не был таким дылдой, напротив, статным, мужественным все в меру. Тогда я по глупости решил начать с ним что-то наподобие серьезных отношений. А сейчас жалею об этом. Секс с ним был ужасным. И его я точно больше не допущу. А он все бесится, вспоминая, как я в попытках уйти от него признался, что он полный лох в подобных делах. Столько времени уже прошло, а он еще не забыл своего ущемленного самолюбия. Но эта старая пластинка меня не так уж и разволновала, так припугнула чуть. - Кстати, нам повезло, что тот парень за тебя вступился. Он выглядел таким мужественным. Блин, жалко мы его там не подождали, я бы с ним познакомилась, - все щебетала восторженная Берта. Ее слишком бурная реакция заставила меня сжать челюсти, дабы задушить порыв злобного рыка. И пусть я понимал всю абсурдность этого чувства, но я видел, как он обернулся на ее выкрик. Боже, Дима, что ты творишь сегодня? Сначала следил за мной полдня, потом еще и это. Что у него там, в голове перегорело? Я все надеюсь, что он плюнет на меня и уедет обратно в Петербург. А он ни в какую, только более настырным становится. Он по любому сейчас ждет меня дома. Интересно, как он отреагирует? Опять будет орать на меня, или волноваться начнет? А что, неплохо бы было. В моих мыслях тут же пронесся уже, наверное, тысячный по счету сценарий. В этом Дима был нежным, он погладил меня по месту удара, а потом его пальцы медленно перекочевали на мои губы. Его проницательные серые глаза впились своим взором прямо в мои. Меня пробрала дрожь. А он приблизился еще ниже и впился в мои губы. Я без стеснения проник языком в его рот, ощущая его вкус на своем языке. А он тем временем... - Ей, Роман? Ты нас слышишь? - подскочила ко мне обеспокоенная Берта, - Он точно голову не задел? Если чувствуешь слабость или излишнюю сонливость, лучше сходи к врачу, ладно? - Успокойся, я в норме, - опять эти мысли влезли в мою голову. Почему я никак не могу избавиться от этой мании?! Я перевел взгляд на Мартина и Томаса. Они сидели, прижавшись, друг к другу и, скрепив руки в замок, тихо и вдумчиво разговаривали о чем-то. - Эй, Том, у тебя сегодня можно переночевать? - не появлюсь дома, пока не остыну и не придумаю, что ответить Диме и как отправить его восвояси, пока до него, наконец, не дошло, каким я стал. - А что, опять брат достает? - Да, достал вконец. Так что, приютишь на ночь? - Томас виновато посмотрел на меня и, почесав затылок, ответил: - Черт, ты же знаешь, я бы с радостью тебе помог, но сегодня никак. Прости. - Все в порядке. Что ж, тогда я, пожалуй, пойду. Пока всем. - Только не забудь к врачу сходить! - прокричала мне в след моя подруга. Я ей так ничего и не ответил. Я долго бродил по улицам, на часах было одиннадцать. Моя голова так и не прояснилась. На глаза попался круглосуточный магазин, в голову стукнула мысль о выпивке, которая моему уставшему мозгу показалось привлекательной. Так что я приобрел бутылочку спиртного и распивал ее в одиночку, словно алкоголик, просто пытаясь хоть чем-то занять это время. Конец POV *** Я расхаживал взад и вперед комнаты. Отец уже давно видит третий сон, а я вот жду, пока Ромка соизволит притащить сюда свою задницу! Я перевел взгляд на часы, наверное, уже в сотый раз за эту минуту. Все так же, два часа ночи. Ждать уже порядком поднадоело, так что я вышел на балкон, опустошить до конца пачку сигарет. Выключив свет в зале, чтобы отец не проснулся, и, оперевшись на перила, я всматривался в огни ночного города и с дымом выпускал из головы все мысли. Наконец я понял, как устал. Так внезапно все переменилось. То, что я ожидал тут увидеть, ушло навсегда. Теперь Рома стал совершенно другим человеком. И со мной он общаться больше не желает. Я проделал все что мог. Но не помогло. На душе теперь была горечь от этой потери. Осознание того, что этот человек больше никогда не увидит в тебе близкого друга, делало больно, но я терпел. Какой-то внутренний эгоистичный инстинкт говорил мне уехать отсюда завтра же, да только мне это казалось грубым по отношению к папе. Я попытаюсь в последний раз попросить Ромку быть ближе, хотя бы к нему, только вряд ли это поможет. Неожиданно входная дверь открылась. Я оглянулся, собираясь вновь высказать все, что на душе, да вот только не чувствовал теперь в этом необходимость. Пускай спать идет. Я прекрасно могу представить этот разговор, точнее это будет просто мой пламенный монолог в пустоту. Я ему все-таки не мамочка. Если я ему не нужен, то пускай так, я просто больше не приеду сюда и не буду его звать. Расстояние и время изменили нас. Больше нет смысла притворяться. POV Рома Прошел в квартиру тихо, даже странно как-то. В голове муть, но тело легкое и движется по прямой, не задевая при этом углов и не качаясь, словно ванька-встанька. Я так много думал об этом. Думал о Диме и о моих чувствах. Думал о наших встречах и детских временах, когда мы еще были вместе. Сейчас я понимаю, какую ужасную ошибку совершил, уехав тогда из дома. Я так скучал по нему. Мне так сильно не хватало его, что мои чувства словно переродились в нечто иное, нечто неправильное и отвратительное. Для меня было мало всего лишь разговаривать с ним, ведь тот голос в телефонной трубке, те слова в сообщениях, все - не то. Не это мне нужно! Я хочу видеть его каждый день. Не знаю, когда я понял это впервые, но продержусь ли я, если совсем прогоню. Хотя уже поздно, я вел себя по-свински все это время, а мог бы провести эти две недели с ним. Точно, надо поговорить с Димой прямо сейчас! Он поймет, точно знаю! Я суматошно бросился в его комнату, прекрасно понимая, что вырву его из сна. Все равно, он обязан знать, а я просто не могу больше терпеть. Я прошел в его комнату и осторожно сел на кровать, поздно осознав, что его тут нет. Мозг начал выдавать странные вещи, но отогнав глупые мысли, я принялся за поиски. Яркая искорка в стороне балкона привлекла мое внимание. Глазам потребовалась пара секунд, чтобы увидеть мужской силуэт, который мог принадлежать только одному человеку. Приблизившись к раздвижной двери, я осознал, что растерял все свои мысли. Но отступать было поздно. POV конец Я сразу понял, что он стоит за дверью, не сводя с меня взгляда, и специально создавал видимость полного неведения. Его поведение уже не казалось странным, а должно бы. Дверь тихонько приоткрылась, впуская второго человека на довольно таки свободный балкон. Я даже не обернулся, продолжая наслаждаться своей пагубной зависимостью. А Рома стоял позади, ни говоря, ни слова. Я его не торопил, почему-то мне показалось, что сейчас он будет откровенен. Молчал он так долго, что начало казаться, будто он так и простоит всю ночь за моей спиной, словно безмолвный полтергейст. - Давно ты куришь? - неожиданно для нас обоих еле слышно спросил он. Я помолчал добрых полминуты. - С семнадцати примерно. - Зачем? - А ты зачем напился? - Как ты понял? - От тебя несет, да и не возвращаются трезвые нормальные люди так поздно. Рома снова умолк, подбирая слова для продолжения нашего разговора. - Ты простишь меня? - За что? - За то, что притворялся, будто ты больше мне не нужен. Мне были так приятны эти слова, но я тоже должен был сказать их. - А ты простишь, за то, что лез не в свое дело? Я перегнул палку, мне жаль. Он опять замолчал, создавая очередную паузу и продлевая уместное молчание. Тишина казалось звонкой и дребезжащей. Однако торопить время не хотелось, пускай этот странный тихий разговор продолжится в таком же умеренном темпе. - Мне очень хорошо, когда ты так со мной носишься. Когда понимаю, что все еще нужен тебе. У меня прям что-то в груди екает, - от волнения заикаясь, признался он. Эта фраза напомнила мне о недавних размышлениях. - Ты ведь гей, не так ли? - спросил я обыденным тоном с легким привкусом горечи на языке. Рома отвели так же просто. Не знаю что он пил, но нужно отдать этому напитку должное. - Да. А до этого ты как догадался? - Видел парней в твоей компании, они были такими. Вот и предположил. - Спасибо тебе. За тот случай в парке. - Не благодари, как я мог поступить по-другому. Так ты знал, что я был там? - Ага, и что ты следил за мной, тоже знал, - ответил он с улыбкой в голосе. - Вот как... прости и за это тоже. - Не извиняйся, мне было приятно, - он облегченно выдохнул, - Знал бы ты, как я люблю тебя, - сказал он каким-то счастливым голосом. Я почувствовал, как он подошел ближе, ощутив спиной его приближение. - Я всегда это знал. И ты для меня так же много значишь, иначе стоял бы я тут, - ответил я. - Нет, не так же. Очень жаль, но не так... Для тебя я просто младший брат. - Еще ты мой лучший друг. Или этого мало? Что еще нужно? - спросил я и повернулся к нему лицом, выбросив окурок в открытые окна. Как только я повернулся, меня пронзил взгляд Ромы. Его глаза блистали в темноте, словно два алмаза идеальной огранки. Но по ним невозможно было определить его настроение. - Этого недостаточно. Совсем мало. Мне нужно больше, намного, намного больше, чем ты способен мне дать. Я хочу все, - сказал он и одним яростным выпадом впился в мои губы. Его язык прошелся по моим сомкнутым губам. Я мгновенно кожей почувствовал, как заряд возбуждения прошелся от головы до кончиков пальцев. Руки моего брата тем временем зарылись в мои волосы. Мурашки прошлись по телу, я держался из последних сил, чтобы не ответить на поцелуй, постоянно думая, как это аморально и пытаясь выбросить из головы мысли о том, как приятно. Рома прижался ко мне всем телом, всячески цепляясь за меня, будто желая слиться со мной в одно целое. От подобных мыслей держаться стало еще труднее. Рома оторвался от моих губ и провел влажную цепочку поцелуев к шее, плавно переходя к уху. - Просто позволь мне сделать это. Завтра мы забудем, обещаю. Никто не узнает... Этого мне было достаточно. Сам не понимаю почему, но я не мог сопротивляться его возбужденному шепоту и ласковым прикосновениям. Ни смысла, ни логики, лишь дикое желание, распалившееся так же внезапно и быстро, как чума. Будто изнутри все скручивается, приводя тело в сладостную негу. Я еще плотнее прижал его к себе, почувствовав его стояк через джинсы. Он застонал мне в губы, а я поцеловал его, проникая языком в его рот, изучая его изнутри. Металлический гвоздик в его языке приятно холодил принося в поцелуй новые неизвестные мне ранее ощущения. Рома быстро поймал ритм, постоянно перемешивая вздохи со стонами, что будоражило меня и заставляло дыхание срываться. Он потерся об меня своим членом, и я протяжно выдохнул, ощущая, как тело напрягается. Рома посмотрел мне в глаза, от одного взгляда меня бросило в жар. Он взял меня за руку и еле различимо прошептал: - Пойдем в комнату, пожалуйста, иначе я наброшусь на тебя прямо здесь! - о, в этом я его очень хорошо понимал. Крепче сжав руку, я потащил его по темному залу. Пару раз, стукнувшись о диван и ножку стола, я все-таки довел нас до комнаты и, грохотом закрыв дверь, я повалил его на кровать и лег сверху, возобновляя наш поцелуй. Рома с такой же страстью отвечал мне. Его руки, что все это время всячески цеплялись за мои плечи, прошлись по всему телу, остановившись у края футболки. Он потянул ее вверх, избавляя меня от ненужного предмета одежды. Теперь Рома, плавно скользя кончиками пальцев, выводил узоры на спине, от чего я невольно прорычал ему в губы. Услышав в тишине его тихий смешок, я оторвался от его губ, с диким желанием посмотреть ему в глаза. Они изнутри светились счастьем. Рома смотрел на меня со смешанной радостью и благоговением. От чего я завелся сильнее прежнего. Я начал нежно покусывать шею, оставляя засосы на бледной коже, при этом задирая его рубашку. Проводя ладонью по животу и ощущая, как мышцы под рукой прогибаются в такт моим движениям. Рома шумно втянул воздух. Я все еще ласкал языком кожу шеи, ощущая под руками его тело. Скользнув чуть вверх, я устроился таким образом, чтобы наши члены соприкоснулись через одежду. Мы застонали в унисон. Рома сам начал двигаться, притягивая меня для нового поцелуя. Он учащенно задышал, стоило мне легко задеть его сосок. Рукой он потянулся к своей ширинке и расстегнул ее. Затем проделал то же самое с моей, после чего сжал в руке наши члены и начал медленно проводить рукой вверх и вниз. Стало горячо, и не мне одному. Лицо обдало жарким дыханием Ромы. Он извивался подо мной, старясь скрыть стон. Пускай я понимал, почему он это делает, я все же хотел услышать это. Я начал ритмично двигать бедрами, немного выскальзывая из его руки, создавая трение, что рождало еще более пикантные ощущения. Рома заерзал еще сильнее. Вытекшая смазка растеклась по всей поверхности члена, я чувствовал, что долго не выдержу. Рома видимо тоже был близок к разрядке. Мы синхронно начали двигаться еще быстрей, и еще, и еще. Наши члены скользили вдоль друг друга, издавая хлюпающие звуки, которые становились еще громче, стоило только немного ускориться. А когда рука Ромы нежно обхватила мои яички, я кончил, а следом за мной и он. Странно, но этого было мало. Мне хотелось большего. Рома видимо тоже не успокоился, теперь он сел ко мне на колени и судорожно целовал меня. Его руки блуждали по моей груди, нежно задевая соски, а я, обхватив его за задницу, прижимал еще ближе к себе. Внезапно Рома оторвался от меня и, взглянув в глаза, тихим шепотом сказал: - Давай дойдем до конца. Я не совсем врубился, что он имеет в виду, поэтому просто молча, смотрел на него, ожидая дальнейших объяснений. Рома обнял меня и тихо прошептал на ухо: - Не молчи, я сейчас больше всего на свете, хочу почувствовать в себе твой член. Войди в меня. Не зная, что на это сказать, я просто поцеловал его, ощущая свою полную беспомощность перед этим демоном искусителем. Рома принял это за "Да". И, чмокнув меня в губы, встал с кровати и направился к тумбочке, вытащив оттуда какой-то тюбик. Наконец он вернулся ко мне и, сняв с себя одежду, начал смазывать пальцы этой мазью. Я плохо видел, что происходит, но я догадывался, что он сейчас делает. Дрожь пробрала меня, когда я услышал хлюпающие звуки, затем я смутно различил, как Рома сидит передо мной, раздвинув ноги, и проталкивая три пальца в свой анус. Это зрелище подействовало на меня, словно афродизиак, и, не сдержав порыва, я повалил его и сам вошел в эту игру. Я начал немного нерешительно. Провел пальцами по влажному колечку мышц, ощущая, как оно подрагивает от моих прикосновений. Ромка тяжело задышал, уже не сдерживая тихих блаженный стонов. - О боже еще, сделай так еще... Я медленно провел своей ладонью по внутренней стороне бедер, уделяя особенное внимание этому месту. Рома вжался в матрас, он убрал одну руку с моих плеч и, нащупав все тот же тюбик, тихо сказал: - Не могу больше, сними штаны... Я не стал спорить. Так что просто стянул ненужную вещь, навалившись на него теперь обнаженным. У Ромы тряслись руки, но он все же медленно смазал мой член тягучей и вязкой жидкостью. Он медленно провел по нему, погладив головку, наслаждаясь легким удовлетворенным выдохом, слетевшим из моих уст. Далее, он медленно направил мой член в свой анус. Стоило мне только почувствовать это, как из глаз посыпались искры. Я придавил его к матрасу и сам начал медленно входить в его тело. Я чувствовал, как мышцы обволакивают мой член, нежно надавливая на него, Рома тоже стонал, мы оба закрыли глаза и наслаждались этим моментом. Но останавливаться было сродни преступлению, я мог кончить прямо сейчас. Давая время Роме привыкнуть, я начал тихонько двигаться в нем, ощущая, как выскальзываю и с новой силой вхожу в его тело. Медленный ритм в миг сменился быстрым, как только ноги Ромы обхватили мою спину. Я оперся на локти и, нависнув прямо над ним, целовал Рому в распухшие губы, двигаясь в нем. Рома тоже двигался в такт со мной, приподнимая собственные бедра. Я чувствовал, как он засасывал меня туда, а стоило мне надавить чуть глубже и левее, как Рома начинал биться и стонать, словно в порыве бешенства, я тоже был на грани безумия, глаза застилал белая пелена. Я не помню, кричал ли в тот момент или нет. Наконец я почувствовал, что готов кончить, Я задвигался настолько быстро, насколько был способен, в перерывах от стонов Рома звал меня, говорил что-то по-немецки. А я просто матерился, еще ближе прижимаясь к нему. Рома тоже вдруг начал ускоряться, сильнее раздвигая ноги, он вскрикнул и кончил себе на живот. Почувствовав, как колечко ануса медленно сжимается и, сделав пару последних движений, входя до основания, я обильно кончил в него. *** Мы так и не встали после этого с кровати. Рома достал с тумбочки влажные салфетки, и мы вытерлись. Так лень было идти в душ. На часах было уже четыре, все это время мы оторваться друг от друга не могли, повторяя вновь и вновь. Пускай я и не был девственником, меня преследовало ощущение, что я только что открыл для себя секс. Рома был тоже всем доволен. Он лег ко мне на грудь и удовлетворено переводил дыхание. Я обнял его левой рукой, примечая, что у нас осталось, не так уж и много времени. Так что я решил не тратить его на сон. Мы долго говорили о всякой ерунде, иногда даже невпопад друг с другом. - Ты не боишься, что отец нас мог услышать? - спросил я. - Не-а. Он с работы выключенным приходит. Ты на него не смотри, это он ради тебя старается, хочет, чтобы мама потом не думала чего. Поверь, он спит как убитый. А если нет - свалим на соседа. Я утвердительно угукул, и перевел взгляд на окно. Светало. Повернувшись обратно, я опять окинул взглядом Рому. - Так почему ты стал неформалом? - неожиданно спросил я. Рома перевел на меня сонные глаза и, откинувшись на мою руку, закрыл глаза. - Тебе и вправду интересно? Ладно. Просто когда я начал подозревать в себе гея, и направился в соответствующий бар, я увидел там парня, он одевался так, словно он гот или металлист. Но заприметил я его, потому, что он был очень сильно похож на тебя. Так что я решил попробовать. Видимо ему я тоже понравился, поэтому мы начали с ним встречаться. Да вот только его заводили подобные неформалы, так что пришлось сменить стиль. Правда, эти отношения долго не продержались, когда я распознал в нем настоящего садиста, то свалил подальше. А этот стиль мне понравился, так вот я и стал таким. А что, тебе не нравится? Если нет, то я обратно перекрашусь. - Делай что хочешь, мне не важно. Только больше не отдаляйся так от меня и от семьи. Рома вдруг открыл глаза, лег на меня. И, чмокнув меня в губы, промурлыкал: - Может, еще разок повторим? Теперь я тоже был наготове и, прижав его к себе, с новой силой впился в его губы. *** POV Рома Утро я встретил в одиночестве. Дима, похоже, ушел к себе в комнату. Но ничего, это не так страшно, у нас еще будет время. Так легко, как сейчас мне никогда не было. Счастье обволакивало меня со всех сторон. Повернувшись на бок, я увидел откинутое одеяло. Перебравшись на это место, я уткнулся носом в подушку, которая все еще сохраняла запах моего брата. Невольно мне вспомнилось все, что случилось прошлой ночью. Вновь захотелось ощутить прикосновения Димы. Так что, решив не терять время даром, я выбрался из постели, быстро принял душ и направился к гостевой спальне. Открыв дверь, я надеялся увидеть спящего брата, да вот только встретила меня совершенно пустая комната. Кровать была заправлена, стул, на котором валялись футболки и джинсы, теперь был пуст, и зарядки с наушниками, больше не валялись спутанными на тумбочке. Вид совершенно чистой комнаты меня насторожил и испугал. Я начал понимать. С последней надеждой я бросился на кухню, надеясь застать Диму за завтраком, но она была пуста. На балконе было так же пусто. Я оббегал всю квартиру, убеждаясь, что Димы тут больше нет. С укором мне вспомнились собственные слова: "Завтра мы забудем, обещаю". Мне стало невыносимо больно, будто грудь пронзило раскаленной кочергой. Наконец, я очнулся от этого сна. Как я мог поверить, в то, что Дима будет со мной и дальше? Зачем ему это? Ему сейчас так стыдно. Теперь он меня точно возненавидит и начнет презирать. Мы с ним теперь никогда не увидимся. Я разрушил все что мог. Позволил этим чувствам вылезти наружу и поплатился. Меня будто окотили из ведра полного яростью. В порыве бешенства я кинул стул в стену, превращая его в набор щепок, кинул лампу на пол, наслаждаясь звоном сломанной лампочки, телефон, что завибрировал в моем кармане, я выбросил куда-то. И ушел с чувствами, похожими на бардак, что я навел в прошлой комнате Димы. Мир теперь потерял все краски. Хотел было полежать в свое комнате, да только стоит увидеть кровать, как жить не хочется. Одиночество стало непривычным. Так я постепенно погрузился в апатию на долгие недели. *** Спустя некоторое время, стало легче. Прошлое, начало покрываться туманом, и казаться лишь сном. Редкие встречи с друзьями давали плоды. Только вот никак не мог найти телефон. В порыве бешенства, я, кажется, забросил его куда-то. Только вот куда? Отец был огорчен внезапным уездом Димы, хотя не такой он уж и внезапный. Месяц и так почти кончился. Сейчас я сидел на кухне, просматривая новостную ленту и попивая кофе. Внезапно голову посетила мысль самому позвонить Диме. Я понимал, что он, скорее всего сразу же сбросит, но хотя бы его голос услышу. Сей аппарат сотовой связи был найден под кроватью гостевой комнаты, вернее его ошметки. Крышка отлетела, а вместе с ней аккумулятор и сим-карта. Хорошо хоть экран не треснул. Собрав все части и заодно всю пыль из-под кровати, я начал соединять воедино свой телефон. Уверившись, что он все еще жив, я успокоился и, присев на кровать, начал дожидаться окончательного включения. Наконец на экране засветилась приветственная надпись. Наконец, мой телефон окончательно проснулся от долгого сна и был готов исполнить свою роль. Только было, я решил уже набрать знакомый номер, как телефон начал просто разрываться от множественных сообщений и пропущенных звонков. Большинство из них были от друзей. В первые дни моего затворничества они очень волновались, пока не пришли лично. Я, было, решил, что ничего интересного тут нет, пока не привлекли меня звонки, находящиеся на самом дне очереди. Дата их была утром именно того дня, с которого начался мой персональный ад. Оказывается, Дима звонил мне перед тем, как уехал. Оказалось, он еще и голосовое сообщение оставил. Сердце сильнее забилось, давя на грудную клетку. В горле образовался ком. Руки, что с силой сжали холодный стальной предмет, покрылись потом. А я только начал отходить от этого. Но, что если в сообщении он извинялся и говорил, что это было неминуемо и он не сожалеет. Ага, конечно, скорее всего, он говорит, что это величайшая ошибка в его жизни, и он больше никогда не вспомнит меня! Решался я долго. Буквально весь день мучился, терзая возбужденное воображение то счастливыми мечтами, то резко погружая свой ум в пучину глубокого отчаяния. Лишь вечером я нашел в себе силы набрать это пресловутое сообщения, лишь бы избавиться от этого мучительной неопределенности. Я одел наушники и набрал нужные цифры. Голос оператора звучал отчужденно, но разборчиво и, словно специально, растягивая слова и оттягивая знаменательный момент. Вдруг голос прервался, и наступили секунды тишины. Потом раздался до боли знакомый голос: " Ром, ты, наверное, еще спишь, - Его тихий голос прерывался посторонним шумом, он, видимо, был уже в аэропорту, - Прости, что так неожиданно оставил тебя после всего, даже не объяснившись. Я хотел сказать лично, но будить не хотел... вернее смелости не хватило тебе в глаза посмотреть. То, что случилось этой ночью, было ..., - Дима тяжело вздохнул, - да что душой кривить самым офигенным, что когда-либо происходило со мной. Но и ежу понятно, что так продолжаться не может. И даже принимая факт того, что спровоцировал все это ты, виновным, как старший из нас, буду я. И это не только потому, что ты мой брат, нет. Самое плохое, ты мой несовершеннолетний младший брат! Моральную часть всего этого я пропущу, но вот по закону я тебя совратил, хотя на самом деле это сделал ты! Боже, и как ты только додумался до этого! А самое плохое из этого, что мне тоже, блин, понравилось. Вот и как нам теперь видиться?! Короче, пока тебе, мелкий, восемнадцать не исполниться, чтоб из Германии нос не высовывал, ясно! И я к тебе не приеду! Все, мне пора, посадка началась. Пиши мне чаще, а то опять от рук без меня отобьешься. И отца не забывай! Ну, все, буду ждать. Пока, - А потом, совсем тихо, будто стыдясь, добавил, - Люблю тебя... Конец POV *** Спустя 2 года. Уставший, я ввалился в свою квартиру, бурча себе под нос о ненависти к питерским маршруткам. Пора бы задуматься о покупке машины, а то эти пробки с ума сводят, особенно когда ты стоишь постоянно, зажатый двумя упитанными дамами. Пакет с логотипом гипермаркета полетел к стенке. Усталый и раздраженный я мечтал только плюхнуться на диван с пачкой чипсов и пивом, чтобы дать покой и телу и голове, но сначала душ... Смывая с себя пот прижатых ко мне людей, мне невольно вспомнился недавний звонок отца. А после мысли плавно перебежали на брата. С Ромкой мы совсем перестали общаться месяца три назад. Хочется, а времени нет, ни у него, ни у меня. То старое событие, кажется, ушло в прошлое, вернув миру целостность, и относительное спокойствие моей совести. Ромка, вон, в институт поступает, весь в отца, еще один архитектор в семье, а я на работе батрачу. Скоро совсем забудем друг друга. Надо бы, кстати, поинтересоваться поступил он или нет, хотя, думаю, в этом нет нужды. А лучше мне вообще слетать туда, проведать. Много времени утекло, пора бы уже и забыть ту ошибку. Думаю, он рад будет. Но потом, сентябрь только начался, у него сейчас и без меня проблем хватает. А вот на зимних праздниках обязательно слетаю. И вот все вроде бы хорошо, только с личной жизнью надо что-то делать. Видимо, без последствий не обошлось. Вернувшись тогда, я стал совсем жалким. Теперь с девчонками совсем не клеиться, даже когда самоудовлетворением занимаюсь, невольно вспоминаю Рому. Приняв душ и приготовившись вкусить минуты лени и блаженства, я лег на диван и щелкнул пультом от телевизора. Но от созерцания зомбоящика, меня отвлек упавший из-за вибрации телефон. Ромка звонил. Неожиданно, помяни черта, как говориться. - Привет, Ром. Чего так неожиданно? Мог и в скайпе позвонить, не так дорого бы было, - ответил я на звонок. - Привет, соскучился просто. Ты дома? - Да, а что? - удивленный таким вопросом спросил я. - Так, ничего. Ну, я пойду, до скорого, - сказал он и так же неожиданно, как позвонил, отключился. Я все еще пялился на экран сотового, как гот на розовые стринги, когда трель звонка оглушила мои слуховые органы. В душу подкрались смутные сомнения и еще более чудные догадки. Но отогнав все это куда подальше, я пошел открывать. Молодой человек, со светло-русыми волосами и глазами, цвета незабудки, широко улыбаясь, смотрел на меня, держа в руке свой сотовый. Он, не спрашивая моего разрешения, прошел в квартиру и повесил свое черное пальто на вешалку, а затем закрыл входную дверь, развернул меня к себе и страстно поцеловал. Я стоял как столб, до меня все еще не дошло. А он, тем временем, стянул с меня домашнюю футболку и начал покрывать поцелуями шею и ключицы, а потом снова поднялся, на этот раз, облизывая раковину уха и шепча томным голосом, согревая горячим дыханием: - Так и будешь притворяться столбом? Может, отомрешь, наконец, и покажешь, где тут у тебя кровать? Я же сказал, что соскучился... Второй раз просить было не нужно. Мозг отключился, а вот часть, что ниже, наоборот проснулась и хотела внимания. Быстро добежав до спальни, я с новой силой возобновил поцелуй, исследуя его рот, пробуя на вкус его сладкие губы. Я хотел его так, как никого в своей жизни не хотел. Но здравого смысла хватило на вопрос: - Что все это значит? - А сам не догадался..., - сказал Рома, целуя меня в шею. - Ты же должен... мм... должен был учиться... Рома погладил мой пах через домашние штаны и легонько сжал. Я сглотнул, тяжело выпуская воздух из легких. - Так я отучился. Только с пар. Пришел проведать старшего брата, - сказал он и прикоснулся к моим губам, проводя по ним языком и поглаживая бугорок на штанах, - О, кажется, я совсем забыл упомянуть... Он расстегнул мои штаны и спустил их до колен, медленно становясь на колени, не сводя с меня возбужденного сосредоточенного взгляда. Я затаил дыхание, догадываясь, что за этим последует. - Я учусь здесь, а не в Мюнхене, чтоб ты знал, - сказав это, он кончиком языка прошелся по моему члену. Из груди вырвался хриплый стон, ноги стали ватными. Спиной я облокотился на стену, дабы не рухнуть. А Рома тем временем продолжил эту сладостную пытку. Он лизнул от основания до конца, а потом вобрал в рот головку, водя по ней языком. Разум выключился, я чувствовал тепло его рта, всем своим существом, мое тело то и дело подрагивало, изо рта полилась струйка слюны. Рома оторвался от меня и, облизнувшись, посмотрел мне в глаза. Я выдержал долю секунды этого взгляда, мне так его не хватало, я взвыл и закрыл лицо руками. Рома встал с колен и подошел ко мне, вплотную, так, что я почувствовал его стояк. А он выглядел совершенно спокойным, лишь красные щеки и огонь в глазах выдавали в нем возбуждение. Он прижал меня к стене, прильнув всем телом. Его отросшие волосы щекотали мой нос, пока Рома целовал меня в висок. - Знаешь, твоему братику негде жить, ты ведь позволишь мне остаться? Так ведь? Поверь, мой способ оплаты тебе очень понравится... Его слова распаляли во мне жар, я больше не мог выносить этого. Я со скоростью урагана вырвался из его цепких объятий и, ловя удивленный взгляд, повалил на кровать, быстро снимая с него всю одежду. Изумление вмиг переросло в хитрую усмешку, а затем в искренний счастливый смех. Он откинулся на подушку и, закрыв лицо руками, залился счастливым смехом. - Господи, я уж испугался, что ты совсем забыл... - Ты ведь все еще любишь? Я не опоздал? Правда? Я нагнулся к нему и поцеловал в лоб. Сказав то, о чем думал, скрытно даже от самого себя. Признаваясь нам обоим: - Я люблю тебя, люблю, как самого дорого человека, как женщину, если на то пошло. Все, что мне нужно в этой жизни, это ты. Так было всегда и так всегда будет, - Сказав это, я нежно и чувственно поцеловал его в губы, вложив в поцелуй, все свои чувства и глубоко внутри радуясь, что гвоздик с языка он так и не снял. Действительно, наши чувства каким-то немыслимым образом претерпели самую странную и причудливую метаморфозу из всех возможных. Кто-то скажет, что это аморально, кто-то, что неправильно, и эти люди во все времена найдутся и выделятся из толпы, обвиняя нас в том, что мы живем не так, как им хочется. И я готов, как готов и Рома, знаю, по глазам вижу. А на вопрос, что же привело к такому вот сдвигу чувств, вряд ли можно найти правильный ответ. Можно лишь догадываться о том, как же сильна власть расстояния и времени над двумя человеческими сердцами.