А колени все равно быстро заживают

Если не у каждых, то у многих есть лучший друг. Тот самый человек, который будет рядом, не смотря на то, какую глупость ты выкинешь. Джексон очень часто делал глупые вещи, а Марк смиренно терпел все его выходки… Они были друзьями еще с пеленок. Жили в одном доме, в одном подъезде, в квартирах напротив. Вместе ходили в детский сад, вместе пошли в первый класс. Вместе гоняли мяч во дворе, вместе смеялись над шутками, понятными только им двоим. Они спотыкались, падали, разбивая колени в кровь, но всегда поднимались, держа друг друга за руки. И всё было хорошо. А самое главное — просто. Колени быстро заживали. Многие завидовали их дружбе, многие восхищались. Эти парни были вместе даже тогда, когда у Джексона появилась девушка. Но и она не выдержала. Джексон слишком зависел от Марка. Как и Марк от Джексона. И однажды, в холодный дождливый день, стоя возле окна и смотря куда-то в глубь родной улицы, Марк понимает, что это не просто зависимость… Это любовь. Марк, конечно, понимает всю глупость ситуации. Понимает, но всё равно признается Джексону. Они стоят за углом школы. Как всегда прогуливают историю, за что училка им точно вставит. Да ну и пусть. Не так это и важно. Джексон курит уже вторую сигарету и в перерывах между очередной затяжкой рассказывает какую-то смешную историю, произошедшую с ним на тренировке по фехтованию и о предстоящих соревнованиях. Но Марк не смеётся. Он даже не слушает Джексона. Впервые за 16 лет. И когда Ван докуривает сигарету и откидывает её в сторону, Марк все же решается сказать. — Я люблю тебя, — его голос совсем тихий, но Джексон слышит. Марк понимает это по тому, как друг сжал кулаки. Он не отвечает. И не потому, что испугался, а потому, что дворник застукал их, и грозится рассказать всё старой грымзе директрисе. В этот день, впервые за 16 лет, они идут домой не вместе. Джексон выскакивает из раздевалки быстрее Марка и убегает. В этот же день Марку сообщают, что Джексона сбила машина. Нет. Ничего серьёзного не произошло, не считая, конечно сломанной руки и разбитых коленей. Марк винит в этом себя. Не признайся он ему и все было бы как раньше… Они бы вместе вышли из школы, вместе бы зашли в кафе, где купили бы бабл ти: Марк — шоколадный, а Джексон — яблочный. Вместе бы завалились к Марку домой, вместе делали бы домашнюю работу. Нет, не так. Делал бы её Марк, а Джексон жаловался, как много задает математик. Марк винит себя, но на следующий день все равно идет проведать друга. Единственный из хваленых друзей Джексона… — Придурок, — вздыхает он и чистит для Джексона мандарин. Тот хмурится, потом улыбается, а потом вдруг выдаёт:  — Я тебя тоже люб… — в рот ему пихают кислую дольку. И все будет как раньше. Как раньше, только немного по-другому. А коленки быстро заживают…