Океан жизни

Океанариум похож на место, где сбываются мечты. Именно так подумал Йоджи, когда Тецуо взял его за руку. Поездка на Окинаву просто не могла закончиться этим; в конце концов, Йоджи всегда любил рыб. Было бы глупо не сходить в океанариум. — Террариум, — хихикая, поправил Зенья, когда узнал об их намерении. Йоджи счел нужным поставить его в известность, а то с Макото сталось бы потом бегать по всей Окинаве в поисках «таинственно пропавшего» друга. Макото смотрел слишком много новостей, а потому даже в метро сесть боялся. Так и стоял, зорко оглядываясь по сторонам в поисках потенциальных маньяков, от которых требовалось защищать непутевого Йоджи. Если Йоджи в метро от кого и требовалось защищать, так это от Зеньи, который неизменно засыпал, устроившись головой у него на плече, и заставлял самого Йоджи почти падать на Тецуо. Тецуо воспринимал это как однозначное приставание. В метро он реагировал невинно, например, взъерошиванием волос Йоджи; когда они приходили домой, все изменялось. Пока Йоджи стонал и кричал, а Тецуо ласкал его везде, где мог дотянуться, и бесконечно долго подготавливал, сначала одним пальцем, потом и двумя, Макото и Зенья торчали снаружи. Это не улучшало настроение ни одного из них. А ведь они сами были виноваты. Если честно, Йоджи предпочел бы поехать на Окинаву с одним Тецуо. Тому, разумеется, было плевать, что Зенья и Макото все видят и слышат, но Йоджи таким равнодушием не страдал. Он полагал свои отношения с Тецуо их личным делом, а никак не прилюдным. Макото и Зенья с ним бы наверняка не согласились. Первый считал, что все, касающееся Йоджи, его тоже касается; второй вообще не знал, что такое «личная жизнь». Может, потому, что ящерицам, которых Зенья очень любил, это понятие тоже было неизвестно. Рыб Зенья любил тоже. Есть. А Макото просто любил есть. Он ел и ел, но, кажется, так и не поправился, хотя перепробовал все, что можно было попробовать на Окинаве, и потратил собственные деньги вплоть до последней йены. Соответственно, у Зеньи денег не осталось тоже. Он заменял Макото банк, а сам нуждался редко — разве что когда забывал позвонить Китани Кохею, ответственному за средства семьи Окинага. Сейчас Макото проедал деньги, оставшиеся у Йоджи. Потому о походе в океанариум пришлось предупреждать Зенью — его, в отличие от Макото, всегда было легко найти. Зенья выползал из номера только для того, чтобы погреться на солнышке и с ленцой попялиться на девушек в купальниках. Он считал, что это гораздо интереснее, чем смотреть на рыб, и в чем-то был прав. Наверное. — Жизнь зарождается в воде, — сказал Йоджи, как зачарованный глядя перед собой. Воды в Окинавском океанариуме было много. Даже слишком; на ее фоне немногочисленные посетители казались маленькими и незаметными. Здесь было царство рыб и прочих морских жителей, для людей место оставалось едва ли. — Конец курортного сезона, — сказал Тецуо, будто отвечая на непроизнесенные мысли Йоджи. — А? — Йоджи воззрился на Тецуо с изумлением. Тот говорил мало и редко, и часто не в тему, но в последнее время они все чаще понимали друг друга без слов. — Людей мало, потому что курортный сезон заканчивается, — объяснил Тецуо. Йоджи кивнул. — Все, кто хотел, искупались в океане. — Океан… как бассейн, — на памяти Йоджи это была его едва ли не первая беседа с Тецуо на философские темы. Философы из них обоих были еще те. — Вода жизни. — Океан — не бассейн, — возразил Тецуо. — У него нет границ. Океан сам — как жизнь. — Значит, мы рыбы? — уточнил Йоджи. — Вроде того, — Тецуо крепче сжал его руку. В голове пронеслась череда беспорядочных воспоминаний: вот Йоджи обжигает руку на уроке химии, а Тецуо ведет его к умывальнику, чтобы пустить на свежий ожог струю холодной воды; вот Йоджи и Тецуо целуются в школьном туалете; вот они стоят под дождем, и Тецуо прижимает Йоджи к стенке, чтобы несколькими минутами позже кончить в него, — передать воду жизни. «Жизнь — океан… Но страсть убивает. Океан убивает; жизнь убивает. Жизнь — смертельная болезнь, передающаяся половым путем». Тецуо снова понял: — Идем. Они достаточно быстро нашли укромный уголок неподалеку от аквариума с медузой. Медуза была большой, пышной и похожей на цветок; вторжение посторонних в ее вотчину явно ее не обрадовало. Впрочем, Йоджи было не до медузы. — Что ты де… Вопрос был глупым. Йоджи прекрасно знал — что. Медуза всем своим видом выражала осуждение. — Не подглядывай, — пробормотал Тецуо. Йоджи не вполне понял, к кому это он обращается. Вжикнула молния на брюках; прислонившись спиной к аквариуму, Йоджи на всякий случай закрыл глаза. Место было неподходящим. А возможно, самым подходящим: прикосновение пальцев Тецуо к головке члена вырвало у Йоджи судорожный вздох. — Не зде… — Молчи. Замолчать Йоджи не смог. Он еще сдерживался, пока Тецуо двигал одной рукой вдоль его члена, другой поглаживая его грудь и живот; когда Тецуо встал на колени и взял у него в рот, сдерживаться стало невозможно. — Нас услышат, — Тецуо оторвался от своего занятия только для того, чтобы это сказать, и сразу же вернулся к прерванному делу. Совсем рядом и впрямь послышались торопливые шаги. Удаляющиеся, с облегчением понял Йоджи; кажется, они кого-то спугнули. Из океанариума пора было убираться. Не хватало еще загреметь в каталажку за секс в общественном месте. Чтобы избежать каталажки, требовалось только одно: объяснить Тецуо эти нехитрые соображения. Но как раз на данный поступок Йоджи не был способен. Ощущения казались слишком яркими; перед глазами будто фейерверки взрывались… если только дело было не в местном диком освещении. От мысли, что его и Тецуо могут застать врасплох, становилось только жарче; пальцы отчаянно искали опору, в которую можно было вцепиться; сначала они зарылись в светлые волосы Тецуо, потом, скрюченные, вжались в стекло аквариума. Йоджи откинул голову назад, ударившись затылком, посмотрел влево — и увидел медузу у самого своего лица. Дело, конечно, было не в медузе. Просто он больше не мог; вздрогнув, Йоджи кончил Тецуо в рот. *** — Как сходили? — оживленно спросил Макото. — Видели что-нибудь вкусненькое? — Даже пробовали? — кажется, Зенья издевался. — Что, и Йоджи тоже? — не поверил Макото. — Он же почти не ест. Зенья окинул Йоджи проницательным взглядом, а потом покачал головой: — Йоджи — вряд ли. — Я вам завидую, — грустно сообщил Макото. — Я вот так и не наелся. — Словно в подтверждение, у него в животе забурчало. — Эх, рыбка… Зенья посмотрел на Макото как-то странно. Увидев этот взгляд, Йоджи попятился, споткнулся и наверняка бы растянулся во весь рост, не поддержи его Тецуо. — Мако-тян, — эдак задумчиво протянул Зенья, — не хочешь завтра сходить со мной в океанариум?..