***
— Я загадал что-то серое. — Серьёзно? — Минуту назад это казалось отличной идеей.***
— А помнишь, как однажды ты и Гейб... — Заткнись, Стив. Если ты ещё раз скажешь «а помнишь», клянусь, я воспользуюсь этим ящиком по назначению.***
— Было бы намного проще, если бы у нас были с собой передатчики, Стив. — Что? Я-то тут причём? Тони велел их выбросить, что я тут же и сделал, потому что тот парень, от которого ты должен был избавиться, вернулся в лабораторию. — Да, это я помню, ты чуть не оторвал мне ухо. И я бы не упустил его, если бы мне не пришлось снова спасать тебя, Роджерс. Так что, да, это твоя ошибка. — Ну и сколько мне ещё тебе повторять, что я сам о себе могу позаботиться, прежде чем это закрепится в твоей тупой башке? Всё у меня было под контролем. — Конечно. — Заткнись, Барнс. — Сам заткнись.***
— Может, они думают, что мы сдохли, и нас никогда не вытащат отсюда? — Может, все умерли и никто за нами не вернётся? — Чёрт возьми, Стив, я пытаюсь надеяться на лучшее, а тебе обязательно всё надо испортить. — Извини.***
— Я никогда... — Нет. — Да ну тебя.***
Баки внезапно просыпается и прикладывается затылком о потолок. Почему потолок так низко? И почему он не может пошевелиться?.. — Осторожно, — говорит Стив. Он обхватывает его голову ладонями, притягивает к себе и целует в лоб. — Вспомнил, где мы? — Точно. Да. В морге, — бормочет Баки в шею Стива, забыв об испуге. — Погоди. Ты только что позволил мне уснуть в морге? — Ну, ты уснул в морге, так что я подумал, что ты, видимо, устал. — Да, и кто же в этом виноват? — бурчит он, тщетно пытаясь не улыбаться. — Прошлой ночью ты не жаловался. — Я и сейчас не жалуюсь, — он целует Стива в подбородок и прижимается к его горячему телу.***
— Стив? — Да? — Мне просто любопытно... — Что? — На тебе надеты трусы? — Баки, нет. — На мне нет. — Баки, нет. — Мне нравится, как кожа ласкает тело. В любом случае, неудобно с нижним бельем, слишком узкие штаны. — Я не стану заниматься с тобой сексом в морге. — Даже совсем чуть-чуть? Баки выпячивает губы — лучший трюк, — но Стив непреклонен. — Даже совсем чуть-чуть.***
От неподвижности левая ступня Баки занемела, а из-за того, что колено долго упирается в стенку ящика, оно начинает ныть. Он ворочается, устраивая ноги по разные стороны Стива, и затем плотно прижимается к нему бёдрами и грудью, утыкаясь носом в сгиб шеи. — Баки, прекрати, — шикает Стив. — Просто хочу устроиться поудобнее. — Насколько удобнее? Десять минут назад ты спал. В морге. — Да, но что-то меня разбудило, значит, не очень-то удобно. — Я знаю, что ты делаешь. — Я ничего не делаю, я просто лежу там, куда ты меня положил. Вспомни, это ведь ты запихнул нас сюда. Я не так представлял вечер субботы. — Извини, что спас тебя от смертельного инопланетного газа, из-за которого ты мог умереть в любое мгновение, придурок. Вместо ответа Баки вонзает зубы в шею Стива, отчего тот изумлённо вскрикивает. — Ты что, меня укусил? — Прости, приятель, но я немного проголодался. Такое случается, если ты жив. — И почему я взял тебя с собой? — вздыхает Стив. — Ты должен был подумать об этом до того, как закрыть дверцу. Теперь ты застрял со мной, сопляк. Стив лишь хмыкает. Внезапно он крепче сжимает его, и Баки глупо улыбается, и нет никого, кто мог бы осудить.***
Десять минут спустя они обмениваются ленивыми поцелуями, и у Баки нет никаких скрытых мотивов. Он посасывает язык Стива только потому, что Стив издает восхитительные стоны. Баки немного отстраняется и широко улыбается в почти полную темноту. Он едва различает очертания, но у Стива зрение гораздо лучше. — Как думаешь, ты кончишь, если я буду тебя только целовать? — Я не подросток, — бормочет Стив, и разве это не звучит как вызов? — Дразнишь? — спрашивает Баки, резко толкая бедрами. Стив глубоко вздыхает. — Это не поцелуй. — В любви и на войне все средства хороши, — мурчит он, прокладывая цепочку поцелуев вниз от подбородка. Стив откидывает голову назад, давая больше простора, и Баки с радостью принимает приглашение. — Знаешь, мы ведь не сумеем переодеться до возвращения в башню. Когда они откроют дверь, то узнают, чем мы тут занимались. Услышат запах секса, — он добирается до воротника на униформе Стива и вылизывает под ним. На этот раз Стив вскидывает бедра, но Баки мгновенно отстраняется насколько может в тесном пространстве и кусает его за подбородок. — Мы выйдем отсюда в собственной сперме. Сядем в самолет и всё, о чем ты сможешь думать, — это я, — он медленно вжимается пахом в промежность Стива и целует его, сглатывая стон. — И то, что ты хочешь сделать со мной, — говорит он в губы Стива. — Трахнешь меня, Стиви, когда вернёмся домой? — Да, — отвечает Стив прерывисто. — Господи, да. — В кровати? Или ты прижмёшь меня к стене, как только закроется дверь? Мне бы так понравилось больше. — Душ. В душе. Баки представляет: они в душе, он прижимает ладони к холодной плитке, стараясь держаться прямо, а Стив жёстко трахает его сзади; их тела скользкие от воды и мыла; с каждым толчком он громко кричит, ведь для чего ещё нужна звукоизоляция... Он стонет и с силой толкает бедрами. Он едва ощущает член Стива сквозь униформу, но ему достаточно, ему нужно совсем чуть-чуть, совсем чуть-чуть. — Хочу почувствовать тебя внутри, — говорит он, — всего, до миллиметра. И наконец, наконец руки Стива скользят по спине, хватают его за задницу и тянут на себя. Баки сглатывает стон. — Так нечестно! — вместо этого выдыхает он. — Первый начал, — возражает Стив, ритмично вколачиваясь бёдрами в Баки и одновременно толкая язык тому в рот. Баки хочет возразить, но рот занят, поэтому он правой рукой хватает Стива за волосы и дёргает рывком. Стив стонет, и Баки мыслено отмечает, что нужно сделать так позже, когда будет больше места, ох, если бы сейчас было где развернуться. Он пытается просунуть руки вниз, дотронуться хоть до чего-нибудь, но не может из-за плеч Стива. — Стив, у тебя дурацкие плечи, тебе кто-нибудь говорил? — спрашивает он между толчками. — Да. Ты. Как-то раз или два. А теперь — заткнись. Стив поднимает голову, целует снова, выдыхает в рот, ритм забыт, и они просто жадно трутся друг об друга, металлической рукой Баки упирается в дверцу, пальцы другой путаются в волосах Стива. Баки впивается в губы Стива, тянется языком к языку, Стив вскидывает бёдра, и они оба замирают. Стив кончает со стоном, отражающимся от стен, и устало опускает голову. Баки не отстаёт, он с силой кусает Стива за шею. Останется синяк, он знает, и когда их вытащат отсюда — все его заметят. Они выйдут из здания, и все увидят, что Стив — его, что никто не заберет его, никогда снова, — и он кончает, расплавляясь от наслаждения и счастья. Когда он приходит в себя, Стив обнимает его, и Баки кладет голову тому на плечо, не чувствуя ничего, кроме полной расслабленности. В тишине оба дышат запахом секса. Баки вспоминает, что сказал Стиву пару минут назад — они услышат запах, — и внезапно почти смущается. Он надеется, что не Старк откроет дверь. И не Наташа. Скорее всего, он сумеет совладать с другими, но даже не хочет представлять, какой простор для шуток даст этим двоим. Он хихикает как девочка-подросток и Стив вновь начинает гладить его по спине. — Ты в порядке? — спрашивает он. — Стив, у нас... у нас..., — он смеётся, делает два глубоких вздоха и продолжает: — у нас был секс в морге. Стив вздыхает и пихает его. — Ты невозможен. — Да, поэтому ты меня и любишь, — он смотрит искоса, а Стив так долго молчит, что Баки начинает думать, не ляпнул ли что-то не то. Но потом Стив поднимает голову и целует его в висок. — Да, именно поэтому и люблю. — Я знал, — говорит Баки прежде, чем сказать что-то другое, что-то, что глупо звучит даже в его голове, и ложится назад, прижавшись щекой к груди Стива.***
— Стив? — М? — Как-то мерзко. — Это была твоя идея, так что даже не начинай жаловаться. — Это не то, что ты говорил два часа назад. — Это именно то, что я говорил два часа назад. — Нет, это было три часа назад. Два часа назад ты стонал с большим удовольствием. — Беру свои слова обратно. Я тебя ненавижу. — Так мило, Стиви.***
Когда дверь наконец-то открывается, Баки на пару минут слепнет от яркого света. Над ним лицо Сэма, слишком бесстрастное. — Я вытянул короткую соломинку, — говорит он. — Пожалуйста, скажите, что вы одеты. — Мало места, чтобы раздеться, — отвечает Баки. — Пришлось импровизировать. Они выбираются из ящика, Баки скатывается со Стива, встаёт на ноги с тем удовольствием, которое возможно только после того, как проторчал почти шесть часов в ящике. Он морщится из-за ссохшейся спермы под униформой, но тут же начинает улыбаться от мысли, что скоро примет горячий, долгий душ. Мимолётный взгляд на Стива: на его лице то же нейтральное выражение, что и на лице Сэма. Слишком много времени они провели с Наташей, когда искали его. Взгляд Сэма блуждает от ярко-красного засоса на шее Стива к усталой ухмылке Баки. — Я не хочу знать, — решает он. — На самом деле не хочу. — Ты уверен? — спрашивает Баки. — Довольно интересные акробатические трюки. Могут пригодиться. — Хорошо, хорошо, хорошо, — громко говорит Сэм, закрывая ладонями уши. — Достаточно, ничего не хочу слышать. Хватит, поехали домой. Нас там самолёт ждёт. — Хорошо, — говорит Стив, невинно улыбаясь. — Я так хочу в душ.