Заключённая

Мягкость. Вокруг неё. Такая непривычная. Но такая приятная. Глаза раскрывать совсем не хочется. Стоп. Она может раскрыть глаза. Она... жива? Тут же Лира распахнула очи. Яркие стены... белые... Опять... Палата. Она лежит в кровати. Она есть. Она жива! Рядом с ней сидела задремавшая кобылка. Лира тут же узнала в ней свою подругу. - Бон-Бон! От вскрика пони тут же проснулась и, увидев бодрствующую единорожку, бросилась её обнимать: - Дорогая, я так рада, что ты вернулась! Лира так и застыла в замешательстве. Едва кремовая земнопони выпустила её из объятий, как она спросила: - Что... Что со мной было? Бон-Бон, уже с сочувствием смотря на Лиру, объяснила ей: - Я пришла к тебе домой, хотела узнать, как у тебя дела, но ты спала в своей кровати. Я попыталась тебя разбудить, но без толку. Я позвала на помощь, тебя отнесли в больницу. Там сказали, что ты... заснула каким-то сном, не помню, название какое-то замысловатое... И, в общем, заявили, что не знают, когда ты очнёшься. Что всё зависит от тебя... Что ты закрыта в своём сознании, пробить его можешь только ты, и тому подобное... В миг перед глазами Лиры пронеслась та самая комната. Та самая впадина, которую она постоянно долбила. Долбила и долбила... - Как хорошо, что ты вернулась, - прошептала Бон-Бон и, не выдержав, снова обняла подругу. Лира, улыбнувшись, сама обвила вокруг шеи кобылки копыта. И с непривычкой отметила, что они целые, без царапин и ран. Внезапно ей показалось, что за спиной земнопони, у выхода, стоит та самая горбатая и смотрит на Лиру. Она вздрогнула. - Что-то не так? - озабоченно спросила Бон-Бон. Лира моргнула. У двери никого не было. - Ничего, - ответила единорожка. - Просто показалась.