Боги не плачут

Ей часто снится гибель её семьи. Во сне она кричит, умоляет не убивать её детей. Проклятый Ятогами не слушает, взмахивает катаной, рассекает воздух, и Бишамон кажется, что он рубит на части её саму. Из кошмара не выпутаться самой, словно Ято сковал её цепью и заставляет переживать это снова и снова. На его щеках — кровь, алая и яркая. Ято отирает её плечом, словно и не было. Но Бишамон знает: пусть тёмная ткань кимоно скрывает его грехи, под ней — чёрное сердце. И когда-нибудь Бишамон сама вырвет его голыми руками. Боги не плачут, поэтому сквозь слёзы Бишамон улыбается. От боли мутится в глазах, Ято расплывается мутным пятном, и Бишамон понимает: он одержим. Одержим аякаши, иначе зачем бы ему убивать её детей? Иногда во сне рядом с Ято Бишамон видит Казуму. Он прячется за спиной Ято и так крепко сжимает кулаки, что, кажется, кости вот-вот порвут кожу. В его глазах Бишамон видит сожаление и боль. Она просит не убивать хотя бы его, оставить рядом хоть кого-то родного и близкого, молит Ято на коленях. И он отступает, растворяется во тьме, а вместе с ним пропадает и Казума. Тогда Бишамон просыпается и дрожащей рукой вытирает испарину. Пальцы цепляются за длинные спутанные волосы, и она дёргает, что есть силы, не чувствуя боли. В руке остается несколько золотистых волосков, и Бишамон сбрасывает их на пол. Всё, что угодно, только бы освободиться от сна, от липкой, сковывающей паутины кошмара. Боги не плачут, и она не станет. Казума здесь, неподалеку, спит в кресле. Рядом с ним — стакан с водой и горстка таблеток. И Бишамон облегченно вздыхает: Казума не уйдёт, не оставит, всегда будет рядом. А Ято она отомстит за каждую секунду своих кошмаров. Паучья сеть, оплётшая её во сне, рвётся беззвучно, и Бишамон чувствует силу, что позволяет богам вершить правосудие. Пока Казума рядом, пока он её стержень, она не сломается, не поддастся. Но когда она слышит мягкое: «Виина», сердце сжимается от боли, и Бишамон вспоминает, что рядом с Казумой она может быть просто женщиной.