Стоять! Арестован!

- Нет, нет, нет! Как я тебя учил? – Спросил он, хмуро глядя на меня. - Задолбал уже... - пробормотал я, устремляя глаза вверх. - Ка-а-а-ак? - Напомнил Игоревич. - Ы-ы-ы!! - Сорвался я на рык, тихо бесясь внутри себя. Он же и до мёртвого доебётся. - Стоять, господин… - пожевал губами, чтобы не вякнуть весьма красочное существительное. - Вы арестованы! – И я изобразил пальцами пистолет, хмуря брови, чуть сгибая колени, будто готовлюсь стрелять по убегающему преступнику. - Ой, что вы? – Распахнул он глаза и взмахнув руками с растопыренными пальцами, стал говорить очень манерно и пискляво, будто единственное, что может запомнить его серое вещество - так это то, что дважды два будет четыре. – За что, офицер Смирнов? - Растягивая гласные. - Хахаха! – Вид моего учителя выносил мозг, вырываясь из тела громким смехом. – Я так не могу... - Не порть картину, - рыкнул мужчина. - Ты преступника задержал. - Константин Игоревич, преступника, или куклу барби из ближайшего секс-шопа? - Пробормотал я, всё ещё пытаясь отсмеяться. - Илларионович, Смирнов! - Исправил он меня, - Но, но, но, - такой мужчина в секс-шопах на полках не валяется, - гордо отозвался учитель. - Да. Вы правы. Такой мужчина... скачет по этим самым полкам, при чём там, где надувные куклы уже представлены во всей красе своих форм, расправленных кислородом. Ну, или гелием, если вдруг ТАКОМУ мужчине захочется экстрима, вследствие чего он будет ловить под потолком свою... сужену-у-ую! Хахаха! - Я еле договорил. Во-первых: дыхания едва хватило на такую длинную фразу, во-вторых: состояние Игоревича - это швах, надо было видеть, как его лицо вытянулось, идя красными пятнами. - Ты... - злобный рык. - "Вы!". Я всё-таки офицер, - исправил я его, нагоняя на себя строгий вид. Глубокий вдох учителя, чтобы выдать тираду. И... - Что у вас тут происходит? – Спросил дядя полисмен в красивой новой форме. - Тпр-р-р-у-у... - Выдохнул Константин, видимо не желая гнобить меня при посторонних. Секунда. Вдох и как по заказу: - Ролевые! – Хором ответили мы. - Так, - сказал дядя коп, приподняв брови. Но мужик явно решил, что мы шутим, поэтому только смерил нас строгим взглядом. Чел в форме достал из-за спины папку и искусным жестом, преувеличенно напоказ, вытащил из неё лист, из нагрудного кармана выудил ручку и уставившись на Константина Игоревича - видимо, как старшего из нас - стал озвучивать вопросы из... Анкеты? Акта задержания? Без понятия, как это правильно обзывается. Короче, занялся бюрократической хренью. Вопросы были стандартными, типа: имя, фамилия, отчество, возраст, пол (а, типа, на глаз-то не понятно?) и так далее. После этого критерия опросника я перестал вникать в суть их разговора, думая о том, почему это нас не отвели в кабинет, ведь там допрашивать было бы проще? Но, кто же этих полисменов поймёт? Обезьянник мне не нравился, здесь было мрачно и скучно. Железная клетка, деревянная койка у стены... и всё. Просто средневековье какое-то! Хорошо хоть бомжей нет. А вообще, зря я полез к учителю, пока тот бибикой управлял. А всё потому, что Константин - будь он неладен - сообщил, что нам позарез нужно в аптеку. Ну, в аптеку - так в аптеку. Но зачем было добавлять фразу: - За контрацептивами, чтобы ты, Смирнов, не залетел! И вообще, я-то хотел приколоться над серьёзным самцом, достав из ширинки свой член и с совершенно каменным лицом, сжимая орган в ладони, проговорил: - Ну, что, друг, сейчас Игоревичу-мелкому купят целый гардероб, а ты у меня так и будешь голый ходить! Ага, без шмоток, светящихся в темноте, с ароматом банана, - горестно вздохнул я под резкий визг тормозов. Константин уставился на меня голодными глазами. Хоспади, и получаса не прошло после того, как мы... кхм... А он уже вновь готов меня заездить. Противное "би-и-ип" и бульканье мигалок под приторную сирену на машине дорожного патруля, что поехала за нами, видя, как водила-идиот-сидящий-рядом смотрит на меня, а не на дорогу. ДПС-ники - или как их теперь зовут - помахали перед капотом нашей машины полосатой бякой, но Игоревич не видел сия требования "к обочине", спокойно ехал дальше, протирая во мне глазами дыру. Скорость маленькая - догнали и сразу приволокли в участок. Ну, понятно: надо же табель закрывать. Хотя, насколько я помню, учитель отказался пройти тест на алкоголь и даже прав не показал. Сволочь, что ему стоило? А?! - Всё записали? - Послышался вопрос Константина с металлическими нотками в бархатном баритоне. - А теперь, будьте любезны, позовите капитана Князева. Передайте, ему заполненный вами бланк, он сразу всё поймёт, - и улыбается. Мерзко так, пакостно, что мужик громко сглотнул и свинтил нафиг. Понятно: этот самый Князев здесь по видимому тиран ещё тот. Но больше всего радует то, что меня допросить не успели, а значит, чисто теоретически, мои родители не узнают, что я тут был. - Кто такой этот капитан? - Спросил я у сокамерника. - Друг, - просто ответили мне. - И много у вас таких навороченных друзей? - Достаточно, - уклонилась от ответа эта зараза. - Так… - в помещение вошёл мужчина, равный по возрасту особи мужского пола, что стоит рядом со мной. Только глаза жёстче, фигура с более развитой мускулатурой, плечи широкие, костюм с иголочки - форма. Выглядит так, что мужика сразу хочется уважать, - какого хрена ты сюда загремел? – С ходу спросил капитан Константина. – А, не важно. Сейчас вытащу. - Позже, - безапелляционно сказал Константин Игоревич и подмигнул Князеву. Тот лишь усмехнулся, мотая головой из стороны в сторону. - Что? – Отозвался я. – Как? - Обыкновенно, пока не отыграешь нормально мы не уйдём, - заверил меня мой мучитель. - Блять… - вырвалось у Князева, - ты совсем с катушек съехал? Ладно, подзовёшь. – И капитан ушёл. Что? Вот так просто? Э?! Остановите мир. Немедленно. - Эй! Я сказал, пока не отыграешь... - поиграл бровями Игоревич. - Сука. – выдохнул я, тихо-тихо, себе под нос. – Стоять! Арестован! Куда намылился? – Грубо оборвал его я и, схватив за волосы, дёрнул вниз. Злость во мне кипела и булькала жерлом вулкана. Учитель упал на колени и уставился на меня снизу вверх. Замечательная картина. Я даже облизнулся. Да-а-а, власть - это круто! - Думаю документов у вас нет? – Произнёс я жёстко, вздёргивая одну бровь вверх. - Нет, - помотал он головой. - Хорошо, - елейным голосом, - пройдите тест... - На профориентацию? - Перебил он меня, часто-часто хлопая ресницами, с жадной надеждой в глазах. - Отказываетесь? Тогда задерживаю! - Гавкнул я, наслаждаясь ситуацией. - А договориться? - Подобострастно, щуря бесстыжие глаза предложил он. - Легко. – Я расстегнул ширинку и гаркнул - Соси! Учитель-задержанный уставился на мой вялый член. - Ой, а кто это у нас тут? Кто это у нас тут? Уси-пуси, ми-ми-ми! – Защебетал он, вновь включая невразумительное существо с явно атрофированным мозгом. Бля-а-а! - Вы как, головой нигде не прикладывались? К асфальту? Дереву? Стене? - Кто это у нас тут? А? Малыш? Да? Малыш ведь? – Разговаривал Игоревич с моим членом. Орган дёрнулся и снова обвис. А это возбуждало. Но херово как-то. - Ой, а он мне отвечает. Кивает, сволочь. А-а-а-а, какая прелесть, - лепетал, восхищаясь мужчина. - Идиот! - На выдохе, хлопая себя раскрытой ладонью по лицу. Я уже стал смущаться. - Ой, а у него тут шкурка розовая. Какая обаяшка, – тянул он. – И головка такая, м-м-м-м… Интересная. - Восторгался учитель. - И что в ней интересного? - Ровно заметил я, уже не зная, КАК реагировать на ЭТО в моих ногах, стоящее коленями в пол. - Круглая такая! - Взвизгнул счастливо. - А у вас квадратная? - Не зна-а-аю… - задумчиво протянул он. – Я сам себе в рот не брал. Ой, и яички-то какие… - Круглые? – Уточнил я. - Ахга! – Согласился он. – И волосики… - Торчат? - Топорщатся. – Капризно поправил он. - Вы философствовать собрались или отрабатывать, господин преступник? – Во мне проснулась язва. - Смотри, смотри, какая капелька смазки. А как она сияет и блестит. М-м-м-м, вкусная, наверное. А вот с этого ракурса вообще – шик! – Воскликнул он, глядя с боку на мой твердеющий член. – Так ми-и-ило и так захва-а-атывающе! Ах! – Распахнул глаза. - Бля-а-ать. – Протянул я и помотал головой. – Отсасывай уже, – рыкнул я и вновь дёрнул его за волосы вжимая в пах. - Кто у на… - начал было учитель, раскрывая рот. Мой член сконвульсировал от восторга власти и лёгкой жестокости, из-за чего я живо скользнул во влажный рот мужчины налитым кровью органом. Горячей волной от копчика вверх, до трепета мозга. Тело задрожало и я отдался ощущениям, чувствуя, как учитель сильнее сжимает губы, втягивая щёки внутрь и скользит, скользит по моей возбужденной плоти вверх-вниз. Зажигая, сводя с ума, даруя новое и сладострастное. Периферией я отмечал то, как сладко он причмокивает губами, как громко втягивая носом кислород, и ноги подгибались от ощущения его языка на моём желании. Кольцо рта Игоревича расслаблялось на головке, позволяя его языку делать круговые движения, щекотать набухшую округлость. И снова вниз. А в животе тянет, вибрирует, зовёт толкнуться глубже. И я не отказываю себе в этом, дёргаю тазом, проскальзывая глубже и сильнее, заставляя мужчину задыхаться. Слышу, как он томно вздыхает. Я знаю, он тоже хочет, но не его черёд отрываться, а мой. только МОЙ! Хватаюсь за волосы сильнее и нагло виляю бёдрами, тяну его голову на себя, трусь головкой о нёбо и дрожу, как заяц дрожу, касаясь яичками его подбородка. Берёт до конца, каждый раз сглатывая, доводя меня этим до исступления. Тело гнёт, наклоняюсь над ним, опираясь на плечи, чтобы не грохнуться на пол. Сдерживаю стоны - не хочу, чтобы меня услышал кто-то, кроме него. Чаще и жёстче, кусаю губы, глубже и глубже, гортанно рычу. Резко в него и обратно, не чувствуя, что дышу, не видя ничего перед глазами, и мир будто перестал существовать, сократившись лишь до одного человека, Илларионовича. Удовольствие владеет телом полноценно, расцветая в каждой гребаной клетке тела нестерпимым по силе экстазом. Языком по венкам, круг по головке. Стону, прижимаясь дрожащими коленями к его груди. Всасывает, выпускает, играется, сводит с ума, доводит до потери ориентации. И я уже сорвался, заставив его давиться моим членом, но я, держусь, не желая причинять любовнику неудобства. Посасывает мошонку, водя по эрекции рукой. Уже откровенно вою. Усмехается, заглатывает вновь. Крупная дрожь по телу, оседающая в грудной клетке - там, где сердце несётся вскачь. Толкаюсь, толкаюсь, толкаюсь, трепещу, дышу через раз, выдыхаю, расслабляясь. Тугая струя прочь из тела солёными потоком. Украшаю брызгами горячего семени его лицо. Учитель лишь блаженно прикрывает глаза, подчиняясь моей руке, позволяя чуть дальше отстранить от моего паха своё лицо. Он раскрывает рот, слепо ловя последние капли языком. Часто дышит, сорвано, с наслаждением. Губы влажные от слюны и спермы, припухли от усердия. Такой красивый, беззащитный, хрупкий. Возбуждаюсь вновь. Распахивает глаза, в них гроза и страсть желания. Пугает. Член, только что вновь поднявший головку резко опадает, боясь расправы за своё удовольствие. И всё же нахожу в себе силы съязвить: - Ну и как вам мой малыш, господин вредный нарушитель? - Маленький. – Борзо отозвался Игоревич. - Выпустите меня из этого дурдома! – Заорал я во всю глотку, тихо ненавидя это существо передо мной. - Что буяним? – Спросил тут же возникший из-за двери Князев. Вот ни фига он не смутился, увидев друга в таком виде. Только молча протянул платок. Даже губы не скривил. И бровью не дёрнул. Бля, Константин что, часто так развлекается в присутствии посторонних? - Нам ещё пять минут, - авторитетно заявил учитель, ни разу не краснея. Ни стыда ни совести. И угораздило меня с ним связаться! - Кость, это вам не отель, - напомнил мужчина по другую сторону решётки. - Пять минут! - Абсолютно спокойно. - У тебя три! - Со вздохом. Князев мотнул головой и ушёл, не оборачиваясь. Вот, что значит выдержка, вот, что значит друг. Блин, а вдруг они любовники? - Нет, мы только друзья, - тонко заметил учитель, прищурив глаза. - Эээ... - Во лоханулся. - Иди сюда, паршивец, - дёрнул меня за руку Константин. - Как вы с офицером разговариваете? - Тут же вспылил я, возвращаясь в роль. - Теперь... ты снова мой ученик. - Прошипел мужчина с силой резко таща меня на себя. Ноги не удержали равновесия, и я кулем рухнул на пол, ушибая коленные чашечки. Жестокий какой-то Игоревич. Нос ему отгрызть, что ли? Вон, как его задрал. - Слизывай! - приказал Константин, цепляясь пальцами за мой затылок, увлекая меня ближе к себе. - Что? - И моргаю часто-часто. - Слизывай! – Гаркнул он, прикрывая бесстыжие глаза. Если честно, то это было круто. Я поёрзал по полу коленными чашечками, выбирая более удобное положение напротив него и, подавшись всем телом вперёд, стал слизывать с учительского лица уже остывшее, слегка противное семя. Хотя, тот факт, что я это делал в таком месте, да ещё и с таким человеком, просто нереально заводил. Своей неправильностью, пошлостью, откровенностью - ситуация из разряда: "ё-моё, что я творю?". И всё же... Это было странно, и так потрясающе провокационно. Азарт завладевал телом, отдавая пылкостью в каждом кусочке нервных окончаний - Йааа… - протянул я в его губы. Язык проник в мой рот безумной змейкой, оглаживая зубы и дёсны. Взрыв наслаждения внутри и возбуждение наливается кровью внизу. Мычу в его губы, сминая их своими, тут же перехватываю инициативу, сильнее раскрываю рот и почти поглощаю Константина. Языком по языку и прикусываю губы. Трусь грудью о грудь, заставляя соски и мои, и его жёстко твердеть. Хватаюсь за плечи Игоревича, сжимаю пальцы, пока мышцы не начинает сводить. И даже после этого не отпускаю мужчину. Проникаю в него глубже, заставляя задыхаться, а сам с силой втягиваю воздух ртом, на миг отрываясь от мужчины и вновь нападаю на него. Сжимаю его зубами, не до крови, но весьма ощутимо, будто мщу за его дерзость в отношении меня. Льну телом к его телу, к нему, завожу и его, и себя, растворяюсь в ощущениях, забывая, что нам нужно уже идти. И вроде дёргаюсь, чтобы прервать порочный поцелуй, но не пускает, властвует, прижимает к себе и наслаждается тем, как страстно я ему отдаюсь. - Я хочу… - стону. - Я тоже. Твоя задница так и манит, что бы её отымели, - рычит он. - Я и сам хочу тебя отшпилить. - Вырывается слишком поспешно, развязно, мужественно, с завышенной планкой доминирования. - Хм… интересная мысль… И снова горим и вновь терзаем друг друга. Руками по телам, сжимая бока и царапая спины. Мы словно в зеркало играем, повторяя друг за другом жесты, стоны, действия, вздохи, мимику. Губами борьба за власть и превосходство, безжалостные укусы, как страсть и лёгкая агрессия в желаниях, толкаемся языками, ища то, что ещё не исследовано, и стоны - один громче другого. Почти валимся на пол, в жадном желании обладать. - Кхм. Время вышло. Валите! - Корректно заметил Князев с таким видом, что Игоревичу явно не поздоровится при встрече с ним тет-а-тет. А я бы посмотрел на это. Думаю, что мне было бы весьма забавно. Константин Илларионович вскочил на ноги, как ужаленный, сжимая в ладони мою руку и дёрнув несопротивляющегося меня, потащил за собой. Я запоздало подумал о том, что не мешало бы привести себя в порядок! - Сочтёмся. – Крикнул учитель через плечо, подмигивая и животно скалясь другу. - Не сомневаюсь, – закатил глаза Князев в ответе. Уже в машине я кротко спросил: - И часто ты такое вытворяешь, раз твой друг ничему не удивляется? - А вот захотелось мне обратиться к нему на "ты". - Не, это впервые, но ты ещё его не знаешь. Князь похлеще меня отжигает. Ну, когда он не на работе, - усмехнулся Константин. - Чему ещё будешь меня учить? - Устало уточнил я. Сейчас бы поспать, а то все соки из меня выжал, зараза. - Как выбирать гандоны. В аптеке. Как и планировали, - проговорил он, играя бровями. - Сейчас? – Ужаснулся я. - А ты против? Игоревич - мать, отца и всех его родственников - завёл машину и блаженно выдохнул, явно предвкушая новый "прикол" со мной в главной роли. Мы тронулись с места. Хотя нет, мы просто ТРОНУЛИСЬ, оба. - Против ли я? С чего бы? – Нервно стукнулась в мозгу резвая мысля, озвучиваясь истерическим голоском. Кажется, я о-о-очень сильно попал!