Love will find a way

Война между десептиконами и автоботами длилась уже миллионы лет, и конца ей не было видно. Обе фракции несли тяжелые потери. Кибертрон был почти разрушен и испытывал энергоновый кризис. И тут Саундвейв перехватил сообщение, которое гласило, что Оптимус Прайм с несколькими солдатами отправится на поиск нового источника энергона. Мегатрон приказал приготовить Немезис к старту и последовал за автоботами с небольшим отрядом. Остальные десептиконы остались под началом Шоквэйва. В космосе десептиконы и автоботы столкнулись, потерпев большой ущерб и, после того, как десептиконы состыковались с Арком, на нем развернулось смертельное сражение, в ходе которого автоботы потеряли контроль над своим кораблем и совершили аварийную посадку на планету с органической жизнью. В течение четырех миллионов лет оставшиеся на Кибертроне мехи не знали о судьбе своих лидеров. Шоквэйв был первым, кто выяснил, что Мегатрон жив. И тогда был построен космический мост, соединивший Кибертрон и Землю. Спустя земной год Мегатрон решил забрать на Землю двух трехрежимников и Даркфайер, ставшую личной убийцей при Шоквэйве. Эта идея не всем нравилась, но никто не возражал, даже Старскрим. Конусоголовым было поручено встретить новоприбывших, доставить их в главный штаб и проследить, чтобы они получили новые альт-моды. Когда сикеры прибыли к космическому мосту и активировали его, они почти сразу увидели перед собой Блитцвинга, Астротрейна и Даркфайер. — Добро пожаловать на Землю. Лорд Мегатрон хочет, чтобы мы подобрали для вас земные альт-формы, — поприветствовал их Рамжет. — Мегатрон отправил узкопроцессорных? Я предполагал, что нас встретит сам главнокомандующий, — Блитцвинг презрительно посмотрел на белого конусоголового. — Нам бы поскорее убраться отсюда, — вмешалась Даркфайер, прежде чем Рамжет успел ответить. — Неужели ты боишься этих человеколюбов? — Нет, Блитцвинг, но пока они не знают о нашем прибытии, у нас есть преимущество, —нервно объяснила фемка. Конусоголовые улыбнулись друг другу — они были рады снова видеть Даркфайер. Когда они прибыли на Немезис и получили новые альт-формы, Мегатрон уже ждал их. Справа за его спиной стоял Старскрим, слева — Саундвейв. Тронный зал был уже полон десептиконов, когда шестеро вошли туда. — Что вы делали так долго? Я ждал вас намного раньше! — злился Мегатрон. — Простите, Лорд Мегатрон, эти идиоты долго не могли выбрать альт-форму, — объяснила Даркфайер, игнорируя протесты трехрежимников. — Итак, что я пропустила? — спросила Даркфайер у конусоголовых, когда они устроились за столом в комнате отдыха. — Довольно много. Покушения Старскрима стали еще более идиотскими, а иногда даже опасными для нас. Мегатрон уже пару раз выгонял его из армии, но потом принимал обратно, когда они оба немного успокаивались. Кроме конструктиконов, у нас появились два новых гештальта — станктиконы и комбатиконы. К сожалению, и автоботов стало больше, — кратко объяснил Рамжет. — Об этом я уже слышала на Кибертроне — во время последней битвы с Элитой Первой и автоботскими фемками они хвастались, что у них уже два гештальта. Но почему Старскрим внезапно стал таким... таким... — Неадекватным? — Мы не знаем. Может быть, четыре миллиона лет в стазисе не пошли ему на пользу, — сказал Дирдж. — Схожу-ка я к нему. — Зачем? — Шоквэйв отдал мне некоторые отчеты от сикеров, и я должна их передать. Кроме того, я не успела толком поздороваться со своим братом. Когда Даркфайер подошла к отсеку Старскрима, она услышала крики. Она не могла понять, о чем именно говорят, но догадалась, что происходит ссора между аэрокоммандером и его сотриадниками. Она медленно отошла от двери и направилась к Саундвейву. С одной стороны, она хотела поздороваться с его кассетниками, с другой — узнать у телепата, что происходит с ее братом. Саундвейв был так поглощен своими отчетами, что не услышал стук в дверь, пока нервное поведение Рэвэдж не привлекло его внимания. Удивленный тем, что кто-то захотел его навестить, он подошел к двери и открыл ее. Когда он увидел, кто пришел, его оптика слегка расширилась. — Привет, Саундвейв, — сказала Даркфайер с улыбкой. — Можно войти? — Положительно. Когда она вошла в комнату, на нее с приветствиями набросились кассетники. — Я тоже рада вас видеть, — засмеялась она. — Причина визита? — Я хотела поздороваться и поговорить с тобой о Старскриме. Саундвейв незаметно вздохнул. Почему она не могла прийти просто так? Он отбросил эти мысли, но попросил кассетников уйти в другую комнату. Он не хотел, чтобы они присутствовали при разговоре, который мог перерасти в спор. Телепат знал, как сильно они любят Даркфайер. — Здесь не о чем разговаривать. — Но почему? Раньше Старскрим не вел себя так. Он нападал на Мегатрона раз или два в четыре декацикла. — Старскрим: нестабилен. — Что ты имеешь в виду? — Старскрим: параноик, коварный, трус, амбициозный, злобный, псих... — Хватит, я тебя поняла, — оборвала его Даркфайер. — А что насчет его сотриадников? — Скайварп и Тандеркрекер: не интересуются действиями Старскрима. Старскрим: безразличен им. Даркфайер вздохнула. Неужели для создания триадной связи было слишком поздно? — Другой вопрос — почему Мегатрон позволяет Старскриму жить? — Причина: иррелевантна. — То есть ты ее знаешь. — Положительно. — Скажи мне, пожалуйста! — В обмен на информацию о том, зачем Старскрим нападет на Мегатрона. — Договорились. — Мегатрон: любит Старскрима, но не признается себе в этом. Причина: Мегатрон считает любовь слабостью. Последствия: он наказывает и бьет Старскрима, чтобы доказать себе, что он его не любит. — Понимаю... — Это и есть причина, по которой Мегатрон его не убивает — его искра противится этому. Последствия: Мегатрон злиться еще сильнее и отправляет Старскрима в ремонтный отсек. — Эти двое — феерические идиоты, — вздохнула Даркфайер, игнорируя предупреждающий взгляд Саундвейва. — Старскрим любит Мегатрона еще с того момента, как мы присоединились к десептиконам. Но у него никогда не хватало храбрости сказать об этом Мегатрону. Поэтому он был счастлив, когда стал его секонд-ин-комманд. Он мог бы помогать меху, которого любит, но Мегатрон игнорировал его попытки и поднимал на него серво, как ты знаешь. Тогда Старскрим подумал, что Мегатрон его никогда не полюбит и начал совершать на него покушения. Он никогда не хотел его убить, только доказать, что он достоин быть его партнером. Но это не помогало, и он пытался таким образом доказать себе, что он больше не любит Мегатрона. Он никогда не хотел быть лидером, — объяснила фемка. — Возможно, так было раньше. Но теперь это уже не актуально. Старскрим уже не тот мех, которого ты когда-то знала. — Скажи мне, Саундвейв — если они все еще любят друг друга, ты мне поможешь свести их? — Зачем? — Если они объединятся, то у автоботов не будет шансов.