Гибнущий во тьме

      Когда жизнь похожа на безвкусный бабушкин шарф, и тоска не отпускает душу ни на миг, постоянно ищешь себя во всём – пусть даже в чем-то непривычном для своей натуры. Не так уж важно, что будет следующим – новая ли книга, открывающая смысл жизни, ранее не тревожащий и не беспокоящий; новое увлечение, с силой опутавшее своими сетями, - как их много, самых разнообразных и неожиданных примеров! Я же стал тем, кем никогда не хотел быть. Я стал одним из сотни безвольных слабохарактерных людей, видящих смысл жизни в плотском удовлетворении своих животных инстинктов. Стоило бы заметить, что я сам искренне не желал этого…       К чёрту!       Итак, имя первой так и осталось неизвестным. У меня не было времени на такие глупости, когда крепкими длинными пальцами заразительно смеющаяся брюнетка схватила меня за волосы и оттянула в темень подворотни; там она, припечатав меня к столбу отвратительно слюнявым поцелуем, прошептала несколько слов, которые я не расслышал… А потом её голова оказалась на уровне моего ремня, и я, оцепеневший от страха, дрожа, как натянутая струна, не посмел остановить её. Горячее дыхание смешалось с тёплым летним ветром и опалило мой член, оказавшийся в опытных руках девушки; когда она коснулась его языком, я не смог удержать в горле стон, и в то же время непонятное мне самому чувство захлестнуло меня – невероятное наслаждение, смешанное с тоскливым осознанием… чего? – я не смогу объяснить. Я слышал томные вздохи моей совратительницы, я видел, как яростно она облизывает член, я чувствовал, как она больно впивается ногтями в мой зад - и словно какая-то неведомая сила вытянула из меня глухой стон, и, обессиленный кульминацией, я съехал вниз. Пустые бессмысленные глаза красотки на миг остановились на моём лице; я хотел поцеловать её, но этот взгляд заставил меня испуганно вскочить и бежать, бежать со всех ног подальше от этого места.       А потом... Потом я сорвался. Сколько было их, этих обманчиво мягких и нежных девушек с огромной фантазией и огромным опытом, сколько ночей я проводил с ними под покровом тишины, нарушаемой лишь вполне оправданными стонами, всхлипами, криками… Я не запомнил ни одной, пока учился у них и достигал небывалых успехов – по крайней мере, так они говорили, хищно сверкая огненными глазами и нежно поглаживая мои плечи. Ренель оказалась совершенно непохожей на них. Она была рыжеволосой синеглазкой, – яркой, как взрыв фейерверка, нежной, как лепесток розы, вспыльчивой, как бочка с порохом. И она любила боль. Мне нравилась её покорность, но в большинстве случаев это было неоправданной надеждой: рассыпав по плечам рыжие волосы, она позволяла мне раздеть её, а потом хватала кинжал и с нежным мурлыкающим смехом заставляла меня дрожать от прикосновения холодной стали и тёплых губ… А в одну ночь она дала кинжал мне, и я, одержимый страстью и жаждой наконец подчинить её строптивую сущность, рисовал кровавые узоры на её молочно-белой коже, и она задыхалась от страсти и боли. Мы потеряли всякий контроль, душная ночь отуманила наши разумы; в темноте я целовал её, чувствуя кровь на своих губах, с криками входил в неё и приникал к пышной груди; я был пленён её телом, в ту ночь она казалась мне чуть ли не тем счастьем, которое я искал всю жизнь… На следующее утро я проснулся один.       Андреас оказался в моей постели случайно. Не в силах вернуться к прежнему образу жизни после разрыва с Ренель, ограничившись парой интрижек, я решил испытать то, что чувствует человек в состоянии алкогольного опьянения, и пришёл в некий безымянный и весьма убогий ресторанчик. После первой же бутылки я потерял память, а ночью очнулся от головной боли и увидел рядом с собой мирно спящего красавца ярко выраженной испанской внешности. Он помог мне забыться. Я был восхищён его дьявольским темпераментом, мне ещё не доводилось встречать таких горячих мужчин; меня донельзя привлекала его готовность быть со мной всю жизнь – и что только находят такие люди в людях, подобных мне?.. Так или иначе, но мы достаточно долгое время были вместе, постоянно ругаясь и устраивая скандалы друг другу; Андреас, истинный мужчина южных кровей, оказался потрясающе ревнивым. Но незабываемы были ночи после наших ссор, когда я, полностью теряя чувства пространства и времени, растворялся в его сильных руках, как последняя хрупкая девушка в объятиях отважного возлюбленного; наши напряжённые нервы звенели, тела дрожали, вдавленные друг в друга, и каждый раз я был уверен, что всегда будет так… Но он не смог мне простить лёгкий флирт с одной кокетливой дамой и оставил меня.       И снова я был одинок.       И снова меня ждали кабаки, проститутки и случайные связи. И я ничего не мог с этим поделать - да и не хотел.       И не хочу до сих пор.