Альфа и Омега

Атобе был альфой. — Ну еще бы! — сказал его отец при рождении отпрыска и внес в ежедневник: «Сделать крупное пожертвование храму». Потом, когда Кейго исполнилось двенадцать лет, в ежедневнике появилась строчка про «перевести пожертвование в разряд ежегодных». На всякий случай. Атобе альфой был... оригинальной. Нет, то, что он — альфа, было видно невооруженным взглядом. Начать с того, как — и когда — он стал капитаном команды по теннису. И продолжая всем остальным и тем, как он умел поставить себя в обществе. Все дело было в том, что Атобе сиял. Каждый альфа по природе своей был лидером, их окружала определенная аура. Сильные, уверенные в себе, не бросающие слов на ветер, столпы общества. Как, например, Санада. Санада был омегой. Когда об этом узнал Атобе, то два часа икал от удивления. И потом еще три — от смеха. (А потом про это узнал Санада и дальше Атобе просто пару дней заикался и прикладывал к глазу лед). — Из них получится идеальная пара, — умиленно вздохнул дед Геничиро, когда эту «идеальную пару» удалось растащить. Конечно, в двенадцать лет ни о чем таком еще речи и не шло, даже с предварительным сговором не спешили обычно лет до четырнадцати-пятнадцати, потому что политика — политикой, а бизнес надо будет передавать детям. Которые могут и не появиться, если омега окажется невосприимчив к выбранному не им альфе. А вот после первых течек у омег и гона у альф можно было сравнить профили, составить идеальные комбинации. Не забывая, впрочем, тут уже и о политике. Выбрать пары с наибольшей совместимостью как гормонально, так и психологически. *** День у Санады начинался просто замечательно. Сначала он опоздал на автобус. Это было практически нереально, он всегда выходил с запасом, но именно сегодня на его пути попалась Танака-сан, чудная, бойкая старушка, которую просто невозможно было перебить. А не перебивать было чревато – говорить она могла часами. Отвязавшись, наконец, от соседки, Санада поспешил к остановке. Сел на другой (идущий в объезд) автобус и... не успел переодеться и уйти на корт, пока не пришли остальные. — Геничиро, там тебя... — Юкимура вовремя пригнулся. Он проследил за сползшим по стенке Кирихарой и покачал головой. — С Акаей я потом поговорю. У парня все же хорошие задатки. Санада сдержанно зарычал. Юкимура был другом и бетой, так что угрозы не представлял, да и кто мог угрожать Санаде, если он и в спокойные дни уведомлял альф об отказе преимущественно подручными средствами в виде бокена или ракетки. Об этом знали, и приближаться к нему рисковали только самые упертые. Возможно, как раз именно поэтому и требовались столь жесткие методы. Вот, например, Ягю хватало простого вежливого «нет». — Я сам с ним поговорю, — сказал Санада. — Послезавтра, когда кончится течка, а пока сдал бы ты его Ренджи. Пожалуйста. Рискнувший залезть в душевую к вице-капитану, омеге и Санаде второгодка и правда был перспективным. Тем более, залезал он так уже пятый раз за неделю, и Санада и рад бы был с ним поговорить еще после первого раза, но для этого надо было, чтобы оба участника разговора были в сознании. А все их встречи в этот непростой для Санады (и ладно, для Кирихары) период протекали несколько однообразно. — Что, опять наше чудо к семпаю пробралось? — заглянул в дверь Нио. — Сейчас уберем. — Там у тебя сотовый разрывается, — поведал, наконец, Юкимура, когда Кирихару вынесли. — Судя по мелодии, из дома. Начавшийся так хорошо день, в итоге, окончился не менее примечательно. Перед ужином глава семейства сообщил Геничиро, что с ним заключена помолвка. Будущим супругом должен будет стать Атобе Кейго. *** Кейго узнал про помолвку на следующий день. — Хорошо, отец, — кивнул наследник и вышел. Не то чтобы у него не было возражений, но Кейго хорошо знал, когда эти возражения стоит высказывать. В этот раз это было очевидно бесполезно. К тому же, до восемнадцати — а то и двадцати — еще было достаточно долго, а помолвка его ни к чему не обязывала, за исключением того, что теперь на всех встречах и приемах им с будущим супругом предписывалось появляться вместе. — Мы с Санадой-саном решили, что, учитывая ваши взаимоотношения с Геничиро, вам стоит уже сейчас начать более плотное общение, — сообщил ему утром Атобе-старший. — Он будет приходить к нам в гости? — наивно предположил Кейго. — Он будет тут жить, в гостевой комнате, — не поддержал его отец. В свою комнату с завтрака Кейго удалился рано. Не закончив завтрак. За месяц, оставшийся до переезда Санады, подраться они успели всего три раза, остальное время — под бдительным оком Юкимуры и Ошитари — отношения они выясняли на корте. Ни Атобе, ни Санада от брака в принципе и партнера в частности были не в восторге. И если сам брак маячил где-то еще, по мнению подростков, в слишком отдаленном будущем, то вот совместное проживание и столь «плотное общение» их не радовало совсем. Это не считая того, что заботливые родители решили, что отпрыскам до брака стоит еще и посетить брачного консультанта. Для установления правильного вектора их отношений. По мнению Атобе, с этим они безнадежно опоздали: вектор отношений был установлен еще в первую их встречу. И окончательно определен в ту, после которой Атобе узнал, как незаметно достать на кухне лед, а Санада, что удар стоит отработать. *** В кабинете консультанта было скучно. Везде были развешаны какие-то абстрактные картинки, символизирующие, наверное, светлое будущее (при условии консультации не менее двух раз в месяц, как было подписано в разложенных в приемной буклетах), а сам консультант терялся в глубоком кресле, из которого практически не вылезал. «Кто нанимал этого... специалиста?» — написал Санада в выданном ему блокноте под заметки по ходу приема и повернул его Атобе. Тот пожал плечами. Из выделенного на прием часа, полчаса им уже рассказывали (и показывали, в графиках), насколько идеально у них совпадают профили, какое радужное будущее их ждет, и как замечательно будет совсем скоро. — Уже через десять лет вы будете вспоминать это время с улыбкой! — распинался «специалист». — Да за убийство меньше дают, — не сдержался Санада. — А если несчастный случай? — предложил Атобе. Они окинули друг друга заинтересованными взглядами и кивнули. Не услышавший этого диалога консультант открыл следующую диаграмму. *** Встречать Санаду Атобе вышел лично. И даже сам вызвался помочь ему с багажом. В результате этой помощи Санада чуть два раза не навернулся с крыльца (один раз вслед ему прилетел еще и чемодан). — Прости, я не удержал, — улыбнулся с верхней ступени Атобе и прицелился оставшейся у него в руках клеткой с попугаем. — Кидай сильнее, если тебя не затруднит, — отозвался Санада. Попугая он не любил, но мама была искренне уверена в обратном, поэтому никакие уговоры «оставить питомца дома» не помогли. А еще этот попугай противно кричал, преимущественно по утрам — так что Санада с появлением питомца привык вставать очень рано, хоть и нашел потом в этом определенные преимущества. Атобе посмотрел на готовящегося отпрыгивать Санаду и птичку все же не кинул. Санада решил, что, в крайнем случае, птицу можно будет использовать для деморализации. Психологическому давлению на противника в прочитанных им книгах всегда уделялось особое внимание. Обед прошел мирно. На Геничиро сказывалось отсутствие времени на должную подготовку. Кейго останавливало присутствие родителей. Впрочем, чета Атобе планировала следующим утром уехать на пару месяцев в Европу. — Спасибо, — искренне поблагодарил отца Кейго. Тот, не первый день знающий сына, подозрительно прищурился, но ничего предосудительного ему в голову не пришло, а Кейго просвещать отца не спешил. От предложенной перед сном прогулки по оранжереям Санада благоразумно отказался. Спать они оба ложились, крепко заперев (а Атобе еще и подперев стулом) двери. Птичку Санада случайно оставил в коридоре. *** — ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА ВСЕМ СРОЧНО ЭВАКУИРОВАТЬСЯ! Атобе подпрыгнул на кровати, запутался в одеяле и упал на пол. Снаружи завыла пожарная тревога. Дернувшийся на первых звуках сигнала, Атобе замер и прислушался. Пожарной тревоги в их поместье не было. Он выпутался из одеяла, подкрался к двери и взялся за стул. За дверью вопила сирена, изредка прерывавшаяся на предложения проследовать к ближайшему эвакуационному выходу. Атобе открыл дверь и осторожно выглянул. — ОСТОРОЖНО ПОЖАР! — сообщило ему откуда-то снизу. Атобе вздрогнул и перевел взгляд на пол. У его порога стояла клетка с вчерашним попугаем. — Надо было кидать, — прошипел Атобе и захлопнул дверь. Посмотрел на часы, оделся и пошел будить гостя. Гость от пробуждения упорно отказывался. Точнее, он просто не открывал дверь и на стук и завывания из-за этой двери абсолютно не реагировал. (Завывания обеспечивал попугай). Атобе пару раз еще пнул дверь, поставил клетку на пол и направился к соседней со спальней Санады комнате. Санада проснулся от ледяного душа. Рядом обнаружился весьма довольный собой Атобе, впрочем, ставший чуть менее довольным, после того, как получил в лицо мокрой подушкой: реакции Санаду не подводили даже спросонок. — Уже утро, — известил его Атобе. — Солнце взошло, птички проснулись, пора вставать. Санада посмотрел на дверь, за которой надрывалась та самая птичка, которая проснулась, потом перевел взгляд на окно. Небо еще только начинало светлеть, предвещая не столь еще и скорый рассвет. — Я планировал поспать еще полчаса, — вздохнул Санада. — А это?! — Атобе возмущенно ткнул в сторону двери. — А я привык, — невозмутимо пожал плечами Санада, потом внимательнее посмотрел на дверь. — Ты как сюда попал? Атобе небрежно махнул в сторону окна. — С этой стороны широкие карнизы. Так что я пришел пожелать будущему супругу доброго утра. Санада хмыкнул, свесился с кровати и достал с пола бокен. — А я с утра не разобрал и решил, что это залезли злоумышленники, решившие покуситься на мою честь. Знаешь ли, были прецеденты. — И ты не узнал меня? — с сомнением уточнил Атобе. — Так темно же, — намекающе показал Санада на окно. Бокеном. — Не очень-то и хотелось, — задрал нос Атобе и развернулся. Дошел до двери, подумал и уточнил: — Оно у тебя всегда так орет? — Каждый день, — подтвердил Санада. *** Оранжереи все же смотреть пришлось. Санада внимательно следил за Атобе и, на всякий случай, не отходил от него слишком далеко. — А вот там у нас очень редкое и ценное растение, мы его показываем не всякому, — подтолкнул Атобе Санаду в сторону закрытого и даже запертого отсека. — Только тем, от кого хотите избавиться? — спросил Санада, заметивший висящий за инвентарем противогаз. Атобе разочарованно выдохнул и уточнил: — Что, совсем не интересно? — Ты мне название скажи, я потом у Сейичи уточню, — отрезал Санада. — Лучше покажи, где у вас тут спортивный зал. На выходе из теплиц перед Санадой воткнулся упавший сверху кусок стекла. — Ну, не все удается с первого раза, — философски пожал плечами Атобе. От второго осколка Санада уклонился, так что ему только поцарапало бедро. — А отпечатки там есть? — поинтересовался Санада. — Обижаешь, — хмыкнул Атобе и выжидающе посмотрел наверх. Санада провокации не поддался и вышел на улицу. — Осторожный, — фыркнул Атобе и выбросил третий осколок. Спортивный зал изнутри выглядел как настоящее додзе, Санада даже удивленно присвистнул. Потом спохватился, поклонился и зашел внутрь. — А там отделение с тренажерами, — открыл следующую дверь Атобе. — Очень интересно, — решил Санада и предложил: — Небольшой тренировочный поединок? — Для этого нужно переодеваться, — отмахнулся Атобе. — Пошли, я тебе еще не весь дом показал. Следующими по плану были корты. — Понятия не имею, как так вышло. Пушка, подающая мячи, включилась, как только Санада ступил на площадку. И все бы ничего, если бы стояла она чуть дальше и заправлена была обычными теннисными мячиками. Санада отбросил сломанную ракетку (последние мячи он отбивал практически остовом) и подопнул один из мячей. Тот тяжело качнулся и замер через десяток сантиметров. — Это что? — Теннисные мячи, — усмехнулся Атобе. — Или уже забыл, как они выглядят? Желтые, полосочка вон. — А тяжелые почему такие? — Санада поднял ближайший мяч, подкинул его. — Какие есть, и вообще, я с ними каждое утро тренируюсь, чего всполошился, — Атобе развернулся на выход. — И ракетки при этом не ломаю, между прочим. Санада решил из комнаты на всякий случай больше без бокена не выходить. *** Каждое утро теперь в этом доме начиналось примерно одинаково. Разве что в двух вариациях. Или Атобе шел будить Санаду, или Санада — Атобе. Ключевым моментом тут было то, у чьей двери оказывалась клетка с попугаем утром. Хотя первый раз Атобе визиту Санады весьма удивился. — А с этой стороны у нас карнизов и нет почти, — уважительно присвистнул он. Санада молча пожал плечами и отложил подушку, от не пробуждения с помощью которой Атобе все же отбился. — А у тебя аллергии ни на что нет? — вежливо осведомился Санада. — Я слишком совершенен для этого, — фыркнул Атобе. Санада хмыкнул и вышел (через дверь). Не успел Атобе расслабиться, как по приближающейся пожарной сирене понял, что рано. Сначала в дверях появилась — на вытянутой руке — клетка, следом зашел и сам Санада, целиком. Вручил не перестающую вопить птицу Атобе и вышел (в этот раз через окно). — А вкусные ли из попугаев котлеты? — задумчиво протянул зевающий Атобе. — Деликатес... После завтрака Санада пригласил Атобе в зал на спарринг. Отвертеться тем, что нужно переодеваться или лучше поиграть в теннис, в этот раз не получилось. Не то чтобы Атобе был плохо подготовлен физически, или первый раз держал в руках бокен, но разница в уровне чувствовалась. Особенно плечами, по которым, видимо, надеясь «случайно» добраться до шеи, Санада попадал чаще всего. До шлемов, пренебрегая техникой безопасности (и здравым смыслом), они все же не дошли. — Я понимаю, он, но я-то о чем думал, — шипел, уворачиваясь от очередного удара, Атобе. — Ты думал, что не уступишь омеге, — ответил Санада и плавно перетек в исходную стойку. — Опасно недооценивать противника. Из зала Атобе выползал, хоть и шипя, но все же довольно быстро. Санада чтил, конечно, кодекс бусидо, но про не добивать лежачего противника там ничего не было. Зато вполне было про избавление от излишних страданий и милосердии. — У меня все замечательно, — убежденно поделился Атобе с плинтусом в коридоре и попытался все-таки встать. *** — И вот я подумал — соль дай? — что жить я все же с ним не хочу, — Атобе стоял на кухне и укладывал в форму фарш. — И ты решил умереть? — покивал сидящий на подоконнике Ошитари. — Нет, умирать я тоже не хочу, я решил, что раз я не хочу, то придется Геничиро. Атобе готовил лазанью. Так как до этого готовить он как-то не пытался, то и позвал на консультацию Ошитари. — А какие-нибудь более мирные идеи решения проблемы тебе в голову не приходили? Подумаешь, брак, — Ошитари, в принципе, был уже давно в курсе: свои источники никто не отменял, а что творится с капитаном, знать было как минимум спокойнее. А то будет как в анекдоте: «вот он удивится, проснулся, а у него голова в тумбочке». Атобе мог. Причем, как теперь показал случай с Санадой, отнюдь не прибегая к метафорам. Ошитари задумался об условности смерти и, кажется, немного пропустил ответ Атобе. — ... и в конце концов, это не просто брак, а мой, чувствуешь разницу? К тому же, я все обдумал. Это — единственный выход! Впрочем, ничего важного в ответе не было. — Ты слишком зациклился, — отмахнулся Ошитари. — Может, устроишь вечеринку? Позовешь риккай. — Обязательно, — Атобе поставил форму с будущей лазаньей в духовку. — На поминки приглашу обязательно. — Или нас на твои пригласят, — кивнул Ошитари. Атобе возмущенно к нему повернулся. — С чего это? — Вдруг он успеет первым? — До ужина времени у него не будет, а после ужина ему будет не до этого! — Атобе рассмеялся. — Да! — И почему? — уточнил Ошитари. — Потому что когда съешь что-нибудь, напичканное крысиным ядом, жизнь становится очень простой и понятной! Потому что недолгой, — Атобе опять попытался рассмеяться, но замер после фразы Ошитари, сказанной несколько скучающим тоном: — Тем, который ты туда забыл положить? На ужине приготовленную Атобе лазанью ел только Ошитари. Санада решил отказаться еще после того, как было озвучено, кто именно это готовил, а Атобе сказал, что получившееся, конечно, прекрасно, так как другого получиться у него просто не могло, но скорее, вероятно, на вкус. На вид это было странно. Ошитари сфотографировал. — У тебя талант к кулинарии, Кейго. *** Вечеринку с риккаем все-таки устроили. Санада не знал, то ли команда хетея так верила в своего капитана, то ли он успел достать и их (Кабаджи Ошитари предусмотрительно попросил принести что-то из дома), но разнимать Кирихару и Атобе дернулся только Янаги. И то быстро отступился, после того, как Санада, скромно потупив глаза (на этом месте дернулся весь риккай — кроме Юкимуры — в принципе), сказал, что в разборки двух альф в выяснении, кто здесь сильнее, вмешиваться некрасиво. Особенно, когда один из альф — это хозяин дома. — Знаешь, я пока все же не буду с Акаей говорить, — Санада отодвинул с траектории полета Атобе Юкимуру. Следом промчался красный от гнева Кирихара. — И, может, вы еще как-нибудь зайдете? — Думаю, лучше всего вам будет поговорить, когда все пойдут к бассейну, — улыбнулся Юкимура. Санада угрюмо посмотрел в сторону дерущихся (Атобе как раз докручивал Кирихару в какой-то особенно причудливый узел) и кивнул. — Ладно. После чего подошел, выдернул Кирихару из драки, встряхнул его за шиворот и швырнул в сторону Янаги. Атобе поправил прическу и почти успел улыбнуться зрителям, но отвлекся на ткнувшийся ему в ребра локоть Санады. — А как же не вмешиваться в альфа-драку? — удивился Мукахи, где-то уже доставший попкорн. В остальном вечеринка прошла без происшествий, разве что Санада умудрился запутаться ногой в зацепившейся за фильтр на дне бассейна веревке, но его быстро достали. *** Течки Санады Атобе ждал с предвкушением. В журналах и фильмах (особенно тех, которые он тщательно прятал) ясно показывалось, что в эти дни омеги себя почти не контролируют и готовы буквально на все, только бы альфа проявил благосклонность. Вполне определенную такую благосклонность. Те источники, где все было наоборот, и благосклонности искали альфы, Атобе решил не учитывать, как нереальные. С одной стороны, Санаду он не хотел ни в какую. С другой, очень надеялся, что тому будет в эти дни не до излишней бдительности, которая до этого очень мешала его планам. — Бдзынь, — встретило его утро первого дня течки Санады сковородкой по голове. — А как же бокен? — грустно уточнил Атобе, пытаясь свести глаза обратно. Глаза сводились разве что только в кучку — но так смотреть было тоже неудобно. — Запачкается, — зевнул Санада. — Ты еще что-то хотел? — Нет, — решил сначала прийти в себя Атобе. — А можно я через дверь выйду? К обеду, пересмотревший на всякий случай пару особенно нравящихся ему дисков (хотя голова от этого начинала болеть только сильнее), Атобе все еще был в недоумении. Вел себя Санада как-то не так. Неправильно. — А ты это... хочешь? — рискнул спросить он за обедом, принюхиваясь. Ошибиться он не мог: течка у Санады была. — Чего? — уточнил Санада. — Меня! Атобе смерили взглядом. — Нет. — А должен, — сказал Атобе и устроил Санаде краткую лекцию о взаимоотношениях альф и омег, о бракованности некоторых (Атобе не постеснялся и показал для наглядности пальцем), о том, что его, Атобе, не хотеть просто невозможно, о... Санада доел обед. — Спасибо за еду, пойду пройдусь. Прерванный в середине фразы Атобе удивился еще раз. — И ты даже ничего не скажешь? — Скажу, — Санада вздохнул. — Посмотри что-нибудь кроме порно. К ужину, Атобе не вышел. *** — Если он там помер, так даже обидно, — бормотал Санада уже привычно пробираясь по карнизу, — Кейго умер, а это не моих рук дело. К сожалению, Атобе был жив. — Ты почему ужин пропустил? — поинтересовался Санада, закрывая за собой окно. — Да? Уже ужин? Я, видимо, не услышал, — пожал плечами Атобе. — Тебе в дверь стучали! — Санада подошел к двери, открыл ее, сказал что-то прислуге и вернулся обратно. — Зачитался. Тут самое интересное, он почти ушел к другому, — поведал ему Атобе. Санада посмотрел на раскрытый ноутбук, стоящий на кровати. — Кто и к кому? — Такано к Якодзаве, а... — Это кто? — прервал Санада и развернул к себе ноутбук. — Манга, романтика. Не думал, что тебе такое нравится. Атобе отобрал ноутбук обратно. — Ты ж мне посоветовал посмотреть что-нибудь, кроме... в смысле, что-нибудь еще. Вот я и смотрю! — Этого я не советовал, — ровно сказал Санада. — Я имел в виду какие-нибудь энциклопедии. А это откуда? — А, — Атобе отмахнулся, — это мне Юуши скинул, сказал, что ему нравится. Санада вздохнул. — То есть теперь кроме ведра воды по утрам, меня будет ждать букет роз и мягкие игрушки? — Делать мне больше нечего, — фыркнул Атобе. — Хотя вот с розами — идея. Если шипы смазать цианидом, к примеру... — Розы есть не буду, — открестился Санада, — а через царапины он не подействует. — С ядами у меня не очень, — пожаловался Атобе. — Кураре? Остаток вечера был посвящен изучению различных видов ядов. Мангу, между делом, Атобе тоже дочитал. *** Ванны в доме были вполне европейскими. Большая емкость на четырех ножках, золоченые краны. Батарея шампуней и гелей для душа. Зеркала. И розетки. — Ты вообще обнаглел? — уточнил Санада. Он сидел в воде и в данный момент жалел, что из полезного в ванной комнате сейчас был только шампунь. Им можно было попробовать попасть в глаза. Если потом приложить головой об кран, то все еще может получиться. Интересно, это сойдет за несчастный случай? — Не выйдет, ванная в твоей комнате, будут вопросы, почему здесь. И давай пока ты подумаешь, что я пришел тебя соблазнять? — предложил Атобе, раскручивая провод. — Черт, он до ванны не достает. Сейчас вернусь. Санада глубоко вдохнул и нырнул под воду. Вернувшегося через какое-то время Атобе он встретил ударом бокена. — Помогите, извращенец, как ты мог, помогите, — скучающе проговорил Санада, замахиваясь для следующего удара. — Да чтоб тебя! — увернулся Атобе. — Меня нельзя столько по голове бить! Следующим, по плану Атобе, стояло самоубийство. Все еще не свое. — Ты понимаешь, что на такой крыше обедать весьма затруднительно, — вопреки словам, Санада без усилий балансировал на ребре двух скатов. — Подержи, — Атобе сунул ему в руки корзинку для пикника и бутылку с лимонадом и встал рядом. — Нам вон туда, можно будет сесть. — И ты понимаешь, что скинуть отсюда меня у тебя не получится? — уточнил Санада. И оступился на следующем шаге. Еще бы, Атобе вчера целый вечер тут ползал, расшатывая одну из планок. — А руки-то у тебя заняты корзинкой, — помахал Атобе вслед съезжающему по скату Санаде. Тот извернулся, и Атобе чуть не отправился к нему, из-за того что сам чуть не потерял равновесие, уклоняясь от кинутой корзины. — Зря ты, — покачал Атобе головой, когда смог выпрямиться. — Кидать нужно было в сторону падения, хотя бы. Тогда б не перевернулся. А теперь что? Санада лежал почти у самого края на спине, упираясь кончиком ботинка в еле заметный стык черепицы. — А теперь я не упал, — выдохнул он и очень медленно и осторожно приподнялся на локтях. — У вас с этой стороны яблоня до середины второго этажа, если не ошибаюсь? — А может, ты все же просто упадешь, а? — вздохнул Атобе. — Понимаешь, если ты сейчас прыгнешь и промажешь, то это будет странное самоубийство. С каких пор суицидники валяются в нескольких метрах от стены... — Скажешь, что я очень хотел полетать перед смертью, поэтому сначала разбежался, — пробормотал Санада, подобрался и резко поднялся, отталкиваясь от крыши. Атобе прислушался. Снизу донесся треск ломающихся веток. — Попал, — поморщился он. *** — Родители послезавтра приезжают, — пожаловался Атобе попугаю. Клетка с ним обнаружилась на пороге его комнаты ранним утром (точнее, скорее, поздней ночью). — ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА ВСЕМ СРОЧНО ЭВАКУИРОВАТЬСЯ! — согласился с ним попугай. — Нет, надо было тебя на фарш пустить, — вдохнул Атобе. — К лазанье. Кстати... Атобе набрал номер. На пятнадцатом гудке трубку сняли и с кансайским акцентом послали далеко и желательно надолго. — Доброе утро, — радостно поприветствовал собеседника Атобе. — Я у тебя спросить хотел: что лучше, Америка или Англия? Из телефона опять выругались. — Об этом обязательно спрашивать в... четыре часа ночи?! Кейго, ты пьян? Тебе еще нельзя, ты в курсе? — ПОЖАР! ПОЖАР! — У тебя что-то случилось? — уже более собрано произнес на том конце провода Ошитари. — Санада у меня случился, — фыркнул Атобе. — Ну, ты в курсе. — А... пожар? — Это попугай, подожди, — Атобе замотал клетку в одеяло и выставил обратно в коридор. — Так вот, ты не ответил, Америка или Англия? — Зачем тебе это? — У меня гениальная идея! Я все обдумал, это единственный выход! На том конце провода обреченно застонали. *** — Знаешь, Сейичи, — Санада держал телефон плечом, руки были заняты. — Я понял, что мне это не нравится. Я уважаю традиции и семью, но... — Если не будет Атобе, будет кто-нибудь еще? — подсказал Юкимура. — Да, — Санада помолчал. — Так что я ухожу из дома. Решил сказать, чтобы ты не беспокоился. И остальных предупреди. И скажи Акае, чтоб не вздумал меня искать. Совсем! Даже не пытался. — Потому что найдет? — рассмеялся из трубки Юкимура. — Сам же сказал, что у него задатки, — хмыкнул Санада. — Я сам буду с вами связываться. А дед... поймет. — Тебе нужны деньги? — спросил Юкимура. — Мы можем... — Нет, на первое время есть, а потом мы, надеюсь, будем уже зарабатывать. За эти пару месяцев мы с Кейго испытали столько способов не попасть под «несчастный случай» на себе и столько пытались эти случаи устроить собственными руками, что, думаю, научились неплохо в этом разбираться. Осталось только подтянуть теорию. — Будете частными детективами? — предположил Юкимура. — Расследовать и предотвращать такое же? — Только я, — слегка улыбнулся Санада. — Кейго больше нравится это устраивать. Говорит, что это веселее. Азарт. — И ты считаешь это нормальным? — в голосе Юкимуры звякнули металлические нотки. — Да, — просто сказал Санада. И захлопнул чемодан. *** Через четыре года после этих двух разговоров (и исчезновения наследников двух не самых незаметных семей канто) в Лос-Анджелесе открылось детективное агентство «Альфа и Омега». Говорили, что если вы хотите защиты или расследования, приходить туда лучше до полудня. Вам нужен омега. А после обеда там сидит второй владелец. К нему следует обращаться, когда требуется кого-нибудь убить так, чтобы никто не подкопался. Ищите Альфу. Чушь, на самом деле. Если не было никаких срочных дел, в агентстве сидели они оба. И каждый, зашедший в дверь с табличкой, застывал в нерешительности, переводя взгляд с одного молодого человека на другого. — Омега — это он, — говорил Атобе. — А с убийствами — это к нему, — говорил Санада. За несколько лет они уже накопили достаточный опыт, чтобы позволять себе так общаться с будущими клиентами. И чтобы видеть, чей это будущий клиент — тоже. Раз в месяц, если не было расследований вне города, Санада созванивался с Юкимурой. Атобе иногда звонил Ошитари (трубку тот не брал). — Ты представляешь, сколько в Токио сейчас времени? — спрашивал обычно на это Санада. Встречаться они так и не начали. Хотя пытаться убить друг друга не прекратили тоже. — ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА ВСЕМ СРОЧНО ЭВАКУИРОВАТЬСЯ! ПОЖАР! ПОЖАР! — Да выкинь ты эту чертову птицу!!! Я хочу СПАТЬ! И, в общем-то, о побеге из дома не жалели.