Сухие листья

      Сухие листья были везде: на лавочке, на крыше небольшой беседки, даже на дорожке, которую каждый день старательно подметали, но больше всего их было, конечно же, под деревьями. Особенно под тем раскидистым клёном рядом с зарослями жимолости.       — Эге-ге-гей! — Оскар с разбегу влетел в самую большую груду листьев, смял их в руках, подбросил вверх и заливисто расхохотался, подставляя лицо желто-оранжевому облаку: — Покидаемся?       — Нет, не покидаемся, — твёрдо заявил Зай, хотя туда, в упоительно шуршащее и яркое, ему тоже очень хотелось. Совсем ненадолго, всего на пару минут. Он покачал головой. Кидаться листьями было весело, но неловко, и даже, пожалуй, неудобно, ведь Зай был почти взрослым, а ещё он был Безариусом.       — Ну же, нападай! Я чудовище из Бездны! — Оскар изобразил руками нечто похожее на клешни. — Я большой и страшный!       — Вот именно, большой, — нахмурился Зай и тут же завернул за дерево — слишком хорошо он знал повадки своего брата. Этот раз не стал исключением: в Зая полетели охапка листьев, мелкие ветки и огромный комок засохшей грязи. — Прекрати ковыряться в земле, ты же не крестьянин какой-то!       Зай показал из-за дерева кулак, Оскар привычно фыркнул, надул и без того пухлые щёки, припал к земле и принялся с упоением охотиться на ящерицу. Поймав только хвост, удрученно вздохнул. Это значило, что на какое-то время он, так и быть, забудет и о чудовищах, и об охоте. Зай подошёл ближе.       — Слушай, а вот чего ты больше всего хочешь? — Оскар помотал головой, в волосах застряло несколько мелких листков. — Не сейчас, а потом, когда вырастешь?       Зай брезгливо покосился на хвост в измазанной ладони Оскара, перекатился с пятки на носок, сосредоточенно посмотрел на свои руки. Правая была слегка грязной, и он тщательно вытер её платком.       — Я хочу быть достойным главой Дома, — размеренно и серьёзно ответил Зай. — Мне нужно, чтобы меня уважали в обществе, а у моих наследников было лучшее образование, — он на минуту задумался и добавил немного застенчиво: — У мальчика и у девочки... Я бы сына на плечах катал, дочка бы за бабочками бегала, венки плела, а я бы её защищал, — Зай всегда немного жалел, что у него не было младшей сестрёнки.       — Ох и зануда ты! — Оскар фыркнул и почесал в затылке: — Кто же о таком мечтает?! А я, знаешь, чего хочу? Ни за что не догадаешься!       — Да ну, — сощурился Зай. — Помню, в прошлый раз ты хотел стать невидимым, чтобы дёргать за волосы «эту занозу Вернис».       — Она обернётся, а там — никого, — прыснул Оскар и не заметил, что бесхвостая ящерица вернулась и теперь забиралась вверх по его ноге. — Ты не угадал. Я хочу быть пиратом, как в той няниной книжке, самым настоящим, с кораблём, верной командой и со шрамом на лице.       — Шрам-то тебе зачем? — приподнял брови Зай. — Уродство же.       — Это мужественно и девочкам нравится, нет в тебе ро-ман-тичности, — Оскар со знанием дела выговорил недавно вычитанное слово и ткнул брата в грудь сухой веткой. — Один только Дом и насле-едники на уме!       ... через много лет на этой самой поляне герцог Оскар Безариус посадит себе на спину мальчика по имени Оз, маленькая Ада сплетёт из цветов большой-пребольшой венок, а самому Заю до этого не будет совсем никакого дела. Но это случится потом, а пока...       — ... а я буду стрелять, вот так, пиф-паф-ф! — продолжил Оскар, наставляя воображаемый пистолет на брата. — Очень метко. Кстати, я тебя застрелил!       Такого оскорбления Зай уже не смог стерпеть, сгрёб брата в охапку и уронил на землю. Получил от Оскара кулаком в бок, тихо охнул и лягнул в ответ. Через мгновение они уже барахтались в сухой и колючей траве.       — Зануда! — радостно вопил Оскар и щедро посыпал листьями Зая.       — Уши оторву! — ругался Зай, нависал и засовывал листья Оскару за шиворот. Тот пыхтел и пытался выбраться из-под тяжелого брата. Потом внезапно затих, широко и шкодливо улыбнулся:       — А ты теперь весь в земле!       Зай посмотрел на свою рубашку, потом на Оскара. Рубашка была грязной, мятой и требовала немедленного отмщения:       — Да ты! Да я! У-убью...       — Мама зовёт, пойдём, — Оскар сделал вид, что прислушивается. Увидел совершенно несчастное лицо брата, сжалился и добавил: — Ты убьёшь меня в другой раз.