He promised that he would come to me

Джерард сидит на полу в комнате и смотрит по сторонам. Сквозь небольшое окно проходят солнечные лучи, нагло светящие в глаза и запутывающиеся в волосах. Стрелка часов движется слишком медленно, отчего Уэй то и дело шипит, бросая взгляды на стену с висящим на ней тикающим предметом. Пожалуй, у времени есть такое свойство — идти как можно медленнее, заставляя нервы напрягаться до предела во время длительного ожидания. Но даже, если Джерард и волнуется; он намерен ждать Фрэнка столько, сколько потребуется, наплевав на кучу потраченного времени и психического состояния. Проходит ещё несколько минут, но Айеро по-прежнему нет. Джерард почти бесшумно вздыхает и встаёт с пола, кругами ходя по комнате. Голова начинает кружиться, а сознание мутнеть, отчего парень останавливается и опирается на стену, чувствуя, как мнётся за его спиной бумага. Шорох разносится по комнате, будто отталкиваясь от стен — Уэй слышит это слишком четко и громко; он начинает руками поправлять висевшие на стене фотографии, приводя их в вид, в котором они и были минутой ранее. Рука плавно скользит по снимку, и Уэй начинает улыбаться, вспоминая запечетленные на фотоаппарат моменты. На одной Фрэнк держит гитару, перебирая струны, пока Джерард улыбается, смотря на своего парня. Его рот слегка приоткрыт, и он будто и сейчас слышит, как его голос смешивается с прекрасной мелодией, льющейся из под рук Айеро. Они тогда только начали встречаться и именно в тот день впервые поцеловались. Их смущённые улыбки и покрасневшие щёки были запечатлены на следующей. Фрэнк только отложил гитару в сторону и сразу поцеловал Джерарда, после беря в руки камеру и делая снимок. Фото получилось кривым, потому что Фрэнк не видел, что именно он снимает; пол его лица было обрезано, но выбросить эту фотографию не поднималась рука. Парни были слишком счастливы тогда, чтобы так просто от неё избавиться. Полтора года назад, когда на улице была хорошая погода, Джи позвонил Айеро, приглашая того в зоопарк. Тот субботний день был очень запоминающимся. Семнадцатилетние подростки носились по всей улице, сбивая прохожих и громко смеясь. На голове у красноволосого Джерарда было ведро от попкорна, которое парни прихватили с собой после кино. Куча снимков с того дня также висели на стене, занимая много места и времени Джерарда на их просмотр. На одной Фрэнк был обиженным, потому что так и не смог увидеть жирафа; в свои семнадцать он был по-прежнему ребёнком. Его смех практически не менялся, лишь становился слегка грубее, когда он взрослел. Но то, как он хихикал, всегда оставалось неизменным. Его хихиканье было таким же забавным, таким же детским и таким же жизнерадостным. Уэй многое бы отдал, чтобы слышать это каждый день. Джерард аккуратно касается снимка руками, по-прежнему продолжая улыбаться. Вся стена была заполнена воспоминаниями. Яркими, наполненными любовью и очень важными для парней. Часы всё также продолжают тикать, пока одна минута сменяется другой, а Уэй стоит и ждёт. Фрэнк говорил, что придёт; он обещал, а обещания он выполнял всегда, чего бы ему это не стоило. Когда с тихим скрипом открывается дверь, восемнадцатилетний юноша облегчённо выдыхает, но, обернувшись, он замирает, на минуту переставая дышать. Мужчина на вид сорока лет стоит перед ним и спрашивает о его самочувствии. Парень лишь мотает головой, игнорируя вопросы и спрашивая о своём возлюбленном. Услышав ответ, он снова садится у стены и начинает ждать. — Джерард, Фрэнк не придёт, — говорит мужчина в белом халате. — Он обещал, — лишь шепчет Джерард в ответ, обнимая свои колени. Взрослый мужчина что-то записывает и снова вопросительно смотрит на своего пациента. "Фрэнки" — бормочет парень себе под нос, не обращая ни на кого внимания. Он слегка раскачивается, и через несколько минут начинает кричать. Его горло болит от громкого крика, но он будто и не чувствует этого. Звонкий и мелодичный голос, разносящийся по помещению, слышно всё громче с каждой секундой. В палату врываются санитары, пытаясь успокоить парня. Они усаживают его на застелённую кровать, одиноко стоящую в пустой комнате, и выходят, пока доктор сочувственно смотрит на юношу. Тот негромко всхлипывает, продолжая шептать. Когда доктор разворачивается, Джерард красными от слез глазами обводит взглядом комнату и просит снять фотографии, которые никак не дают успокоиться и напоминают о слишком важных для него моментах. Мужчина лишь произносит, что тут ничего нет и выходит из комнаты, запирая за собой дверь. Уэй ещё раз осматривает комнату, пытаясь справиться с подступающей истерикой. Он видит их. Он видит себя и Фрэнка, снятых на фотокамеру и улыбающихся. Он видит себя счастливым и рядом с любимым человеком. Поэтому он снова начинает всхлипывать, ведь он не верит, что тут белые стены. Но даже это принять гораздо легче, чем то, что его Фрэнки умер полгода назад.