ПРЯТКИ

Глава 2 Риммингтон был в ярости. Уже больше месяца кто-то умудряется протаскивать в его фирму омегу, что строжайше запрещено служащим, а он никак не может поймать мерзавца. Поначалу, приходя на работу чуть ли не раньше всех и поднимаясь на административный этаж, он почти не обращал внимания на легкий, едва уловимый омежий аромат, витающий в коридоре и в лифте. Но чем дальше, тем сильнее его раздражал этот запах. Он не зря запретил брать на работу омег, эти вечно текущие капризные создания просто не способны понять, что такое дисциплина, следовательно, работники из них – все равно, что из грязи конфета. По его мнению, все, на что годны омеги – это рожать детей, тратить заработанные альфой деньги на блестящие цацки и беспрерывно сплетничать по телефону. Даже беты не всегда подходили для серьезной работы, как слишком инфантильные и инертные создания, неспособные быстро ориентироваться в ежесекундно меняющемся мире бизнеса. Но все же Риммингтон признавал – ну, он же разумный руководитель, – что от них порой тоже бывает польза, как от педантичных исполнителей. А омеги, просто в силу своей несчастной природы, были не способны к какой-либо разумной деятельности. Эти вечно щебечущие о всяких глупостях создания ужасно раздражали строгого бизнесмена и убежденного одиночку. Даже в сексе Риммингтон предпочитал бету, старательного и неговорливого, причем каждый раз выбирал нового партнера, не желая привязываться ни душой, ни телом, так что тайное появление в здании его фирмы омеги было воспринято Фрэнком как личное оскорбление и вызов. Сначала он устроил строжайший допрос охране, но те, как один, утверждали, что никакого омегу и в глаза не видели. Камеры наблюдения, установленные над входами в здание и в коридорах, тоже не помогли разгадать загадку омежьего запаха, а в кабинетах, душевых и туалетных комнатах, из уважения к личной свободе сотрудников, камер не было. — Ну, не могут же его протаскивать в окно, — бормотал Риммингтон, просматривая записи. — Да и зачем? Скорее всего, это кто-то в ночной смене. Или… — он в задумчивости едва не разгрыз карандаш. — Тьфу, зараза! Или какой-то омега лазает по ночам сюда к альфе на свидания. К замужнему альфе! Точно! Самым раздражающим фактором было то, что никто, кроме него, этого запаха не чуял. После нескольких особо настойчивых расспросов охранники и некоторые сотрудники фирмы начали косо поглядывать на босса, видимо, подозревая шефа в легкой форме сумасшествия, но Фрэнк был уверен, как никогда, а в свете последних событий поимка нарушителя стала для него делом чести. А все потому, что вчера вечером, задержавшись на работе из-за очень важных телефонных переговоров, он лично столкнулся в коридоре с тем самым омегой. Переговоры подходили к концу, когда во всем здании вдруг вырубилось электричество. Пришлось дописывать важные заметки при слабом свете мобильного телефона. Поставив точку, он отправился узнать, что произошло. Стоило завернуть за угол, как в него буквально врезался тот, кого он так безуспешно пытался отловить. Он его по запаху узнал, а вот удержать не смог! Только схватил омегу за плечи, как этот наглый, скользкий гад, вскрикнув, пнул его по голени, да так больно, что Фрэнк взвыл не своим голосом, выпуская нечаянную добычу. Топот ног, стук двери, и все стихло. Пока, хромая и ругаясь, он доковылял до охраны, свет как раз дали. Взяв ключи от этажа и пару ребят, вернулся наверх, воспользовавшись лифтом, а еще двум охранникам велел подниматься по лестнице, чтобы не пропустить омегу. Оказавшись на административном этаже, они обыскали все кабинеты, туалеты, душевые и курилку, заглядывая в каждый шкаф и под столы, но на этаже никого не оказалось, кроме трех задержавшихся на работе сотрудников. Два бухгалтера, вынужденных уйти позже из-за предстоящего учета по складам, назначенного на следующий день, недоуменно глядели на развернувшееся перед ними представление и беснующегося шефа. При этом новенький бухгалтер то краснел, то бледнел, судорожно дыша. В какой-то момент Риммингтону показалось, что он сейчас вообще в обморок грохнется, так что пришлось поумерить пыл в своих высказываниях. Пугать новичка не входило в его планы. Прибежавший на шум уборщик-бета тихо хихикал, прикрыв рот ладонью, но замаскировать свое отношение к происходящему не смог. Риммингтон готов был уволить весельчака немедленно, заподозрив в соучастии, но голословные обвинения из-за одних подозрений – плохая причина. Этот бета хорошо выполнял свою работу, а нового уборщика с таким же старанием «вылизывающего» этаж, найти было ох как непросто. Пришлось ограничиться устным выговором для беты, а также поручением отделу охраны проверить его, как и двух альф-бухгалтеров на причастность к нарушению. И вообще, почему поимкой нарушителя занимается шеф, а не его сотрудники! Потом Риммингтон уехал, кипя, дымясь и пылая, а на следующий день увидел на своем столе папку с отчетом о проделанной работе, из которого он сделал вполне закономерный вывод о полной несостоятельности его охраны. В общем, ничего вразумительного те не написали. Папка содержала в себе отчет о выбитых из-за скачка напряжения пробках и об отсутствии посторонних лиц в здании. И как ему было не взбеситься после этого? Ведь он еще не сошел с ума, к тому же, о наличии в его здании омеги свидетельствовал внушительный синяк на левой щиколотке, болевшей, между прочим, довольно сильно. Призраки, миражи и мания преследования подобных «приветов» не оставляют, так что предстояло найти вполне живого нарушителя и разобраться с ним и его сообщником. — Хорошенько разобраться, — зло рыкнул Фрэнк, швыряя несчастную папку на стол. — Срочно надо придумать ловушку, в которую эти голубки попадутся, и вот тогда… — он даже сладко зажмурился, улыбаясь и представляя себе, как будет мстить. — Никому не позволю над собой так измываться. *** — Пити, я вчера чуть не спалился! — Винсент ворвался в квартиру зевающего друга, как только тот распахнул дверь. — «Чуть» не считается, — Пити еще раз широко зевнул, прикрыв глаза, взлохматил челку и плюхнулся на расстеленный диван. — Который час? — Семь вечера. — Изверг, я мог бы спать еще полчаса, — простонал Пити, зарываясь лицом в подушку. — Риммингтон меня чуть не поймал вчера, а сегодня с утра в фирме все перевернули вверх дном и установили новые камеры повсюду. Может быть, даже в туалете! — В туалете — это вряд ли, иначе твоего шефа обвинят в сексуальных домогательствах, а вот в кабинетах и курилке – наверняка. От меня ты что хочешь? — Нужно более сильное средство. Ты обещал, что твое изобретение будет держать запах четыре часа, а потом надо снова его наносить, но, кажется, что от меня начинает пахнуть уже часа через три! Шеф все время жалом водит, когда идет по коридору. — Я тебе говорил, что среднестатистическому омеге с помощью моего изобретения удастся скрыть свой запах часа на четыре, но у разных омег разная интенсивность выделения собственных феромонов, так что этот показатель может варьироваться. И еще, чем ближе период течки, тем интенсивнее выделяется твой собственный, родной, омежий запах, а до нее, если я не ошибаюсь, остался месяц. — Полтора. — Один хрен. Скоро тебе волшебной «водички» будет хватать всего на час, а когда течка начнется, то вообще ничего не поможет. Может, пора уже увольняться? Вин тяжело вздохнул, опускаясь на диван рядом со своим другом: — Меня всего неделю назад перевели на постоянку, и зарплата там хорошая. — Никакая зарплата не стоит собственных нервов, — Пити сел, с сожалением глядя на приятеля. — С Мики решилось? — Да, документы уже подписаны. Сейчас он дома, ужинает, а я к тебе. Думал, может, сможешь мне еще чем-то помочь. — Извини, но тут ничего сделать нельзя. С природой не поспоришь, а наш «концерт» пора заканчивать, пока обоих не взяли за задницу, обвинив в афере. — Понятно, — Вин тяжело вздохнул, поднимаясь. — Жаль. Извини за беспокойство. — Да, какое тут беспокойство. Что будешь делать? — Завтра напишу заявление «по собственному желанию», две недели обязательной отработки, а пока буду искать новое место. — У нас на фирме место уборщика освобождается, старый омега уйдет на пенсию в конце месяца, так что… — Спасибо, — Вин положил ладонь ему на плечо. — Ты настоящий друг. Очень помог мне. — Ну, уж… ерунда, — Пити засмущался и покраснел, махнув рукой. — Спасибо за кексики. — Помог, и не спорь! Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, только скажи. — Заметано. И кстати, если, кроме твоего шефа, никто не унюхал рядом омегу, может, стоит задуматься над этим фактом и рассмотреть его как возможного кандидата на твою руку и сердце? Вин покраснел и отрицательно затряс головой: — Ты что? Он знаешь какой? У-у, он на меня даже и не посмотрит, — в голосе вполне явственно прозвучало разочарование. — С чего ты взял? Ты просто неуверен в себе. Запах – отличный индикатор для отношений. Если он тебя даже через маскировку учуял, то… — Ничего это не значит. Просто он подозрительный очень. И вообще… пора мне. Давай. Если что, я всегда тебе помогу. Устал Винсент за последние два дня сильнее, чем за все отработанное на «Строй Инд» время. Уходить оттуда было жалко, хоть работой и заваливали по уши, даже задерживался почти каждый день сверхурочно, поручая Пити забирать брата из сада перед ночной вахтой. Заработок в «Строй Инд» был приличный, терять его не хотелось, но без прикрытия «волшебных» средств оставаться не имело смысла. С таким количеством альф на фирме его раскусят моментом. И не только раскусят. Вин поежился, вспоминая яростный взгляд шефа и его голос. Риммингтон так ругался, что в окнах стекла звенели, а ему вдруг показалось, что это самый сексуальный голос в мире. Глупо и… да просто глупо. Между ними ничего и быть не может. А жаль. *** Новый день начался со сбежавшего кофе и подгоревшего тоста. Мики капризничал, не желая идти в сад. Пришлось уговаривать братишку, пообещав купить за хорошее поведение мороженое. Пряча хитрую усмешку, мальчишка согласился на сладкую взятку, получил звание шантажиста и приказ быстро собираться – опаздывать на работу Вину было никак нельзя. Увольняться с замечанием не хотелось. Дальше все пошло гладко. Быстро доставив малолетнего вымогателя в сад, он умудрился не опоздать на автобус, залетев в него буквально в последнюю секунду, так что на работу прибыл даже на полчаса раньше. Теперь можно было спокойно повторить утреннюю процедуру превращения в альфу. На всякий случай. Миновав охрану, Вин заскочил в туалетную комнату. Маленькая губка, смоченная в нейтрализаторе запаха из белой бутылочки, быстрое движение рук, протиравших тело в туалетной кабинке, и Вин готов снова изображать альфу. Главным было особенно тщательно обработать подмышки, шею и промежность – места, где потовые железы ближе всего располагались к поверхности. В идеале хорошо бы еще и спину вдоль позвоночника протереть, ну уж тут как дотянулся. Потом белая бутылочка исчезла в дипломате, с которым Вин ходил на работу, а в руках оказалась бутылочка черная и новая губка. Такими же плавными, но торопливыми движениями Вин нанес на себя запах альфы. Мускусный аромат в первую минуту казался резким, но по мере высыхания запах немного терял концентрацию, так что через три минуты новоявленный альфа смог одеться и отправился на рабочее место. Ближайшие несколько часов никто в нем гарантированно не заподозрит омегу. К сожалению, до обеденного перерыва средства может не хватить, так что Вин забил в телефон напоминалку на каждые три часа. Придется выскользнуть из кабинета под благовидным предлогом и повторить весь процесс преображения, иначе его вполне могут вычислить и выкинуть с работы, да еще и в суд подать, как на афериста. В таком случае ему точно светила тюрьма, и он не увидится с братом лет десять. Если повезет, и судья будет добрым. Рабочий стол ожидал его кипой документов. Последствия прошедшего учета по складам выявили некоторое расхождение в товарах и документации. А вот чем вызвано это несоответствие, ему предстояло разобраться. То ли это разгильдяйство кладовщика в ведении документации, то ли воровство. Вин надеялся закончить с бумагами до обеда, чтобы после перерыва сразу же сходить в отдел кадров с заявлением. Когда напоминалка сработала, Вин был так увлечен работой, что даже испуганно подскочил на стуле и минуту растерянно моргал, вспоминая, чего ради он ее включил. Когда же до него дошло, то, подхватив пакет со всем необходимым, сунул его в карман пиджака. Удобнее было бы проделывать свое «превращение» в душевой, но это будет слишком странно выглядеть в середине дня. Душевой он мог пользоваться вечером, когда на административном этаже никого не оставалось, а мимо охраны, дежурившей на входе еще надо было пройти и «не засветиться». Одна из трех кабинок оказалась свободна, так что Вин быстро нырнул туда, морщась от запаха только что обработанной сантехники. «Если так пойдет и дальше, я буду пахнуть не альфой, а хлоркой». Возвращение к месту работы прошло успешно, зато возле стола его уже ждал босс собственной персоной. — Льюис сообщил мне, что выявлены расхождения по складам. Рокочущий голос Риммингтона, как и его нахмуренное лицо, заставили Вина нервничать и краснеть. Но как только начальник узнал, что сверка еще не закончена, и ничего конкретного узнать он пока не может, то ушел, велев поторопиться. — Да, сэр, — ответил Вин захлопнувшейся двери. Льюис, еще один бухгалтер, что-то печатал, не поднимая головы. На фирме был еще и главный бухгалтер, но Вин с ним практически не контактировал. Тот занимался банками, кредитами и долгами, тогда как Льюис начислял зарплаты, премиальные и следил за отработками и больничными листами, а также занимался страховкой сотрудников. На долю же Вина досталась самая громоздкая работа – контроль за закупками и отпуском товаров со склада. Когда он только пришел на фирму, то чуть не взвыл. Его предшественник основательно запустил дела, а Льюис, вынужденный заниматься, кроме основной работы, еще и складами, только сильнее все запутал. Больше недели ушло на то, чтобы разобрать перемешанные накладные и отчеты по движению товара, разложить по папкам, прошить все как следует и занести данные в компьютер. Теперь новый учет свалился на его голову, и он снова рылся в бумагах, пытаясь разгрести то, что было сделано до него. Сигнал на обед прозвучал одновременно с облегченным вздохом Вина. Он все успел, так что сейчас можно перекусить и со спокойной совестью отправляться в отдел кадров. Теперь его никто не обвинит в лени или некомпетентности, а положительный отзыв при увольнении – это гарантия того, что новую работу по профессии будет легче найти. Все-таки он квалифицированный работник, и махать тряпкой изо дня в день… Нет, такая работа его устроит в самом крайнем случае. Льюис сразу же после сигнала сбежал, торопясь в столовую, а Вин составил служебную записку, набросав в ней свои выводы и присовокупив доказательства в виде ксерокопий. Если начальству понадобятся оригиналы, их легко будет найти в соответствующих местах, а вот если он приложит оригинал, и тот потеряется, то ни о каком спокойном уходе «по собственному желанию» речь уже не пойдет. Перед тем как спуститься в столовую, Вин заглянул в приемную Риммингтона и оставил у секретаря свой отчет. Он был удовлетворен своей работой, но на душе было неспокойно: жалко, что совсем скоро он расстанется с ругачим, суровым и таким притягательным боссом. Недолго думая, Вин взял, кроме основного блюда, еще и десерт – подсластить горечь расставания. Маленький рулетик с кремом как раз подходил для того, чтобы успокоить нервы, но не набрать лишние килограммы, чего он боялся, как и всякий человек, ведущий сидячий образ жизни. Закончив обед, он еще немного посидел в столовой, смакуя кофе, а затем поднялся в кабинет начальника отдела кадров. Самого начальника не было на месте, он тоже обедал, но его секретарь выдал Вину бумагу, стоило ему заикнуться об увольнении. Наскоро написав заявление, Вин расписался, поставил дату и отдал его секретарю. Вин направился в свой кабинет, однако присесть за стол не успел. Стоило ему перешагнуть порог, как зазвонил телефон. — Винсент Декс. Слушаю вас? — В мой кабинет. Быстро! Грозный рык босса нельзя было не распознать. Как нельзя и не повиноваться. Через две минуты запыхавшийся Вин входил в его кабинет, готовясь к самому худшему. Однако полиции не наблюдалось. Уже легче. Кроме самого господина Риммингтона и Эрхарда Джейна – начальника отдела кадров, там никого не было. — Садись! — приказ был отдан резким тоном, не терпящим возражений, так что Вин молча сел на указанный стул. Перед ним, словно пасьянс, тут же выложили его отчет и заявление об увольнении. — Что это значит? — Что именно? — Вин поморгал, не совсем понимая, о чем конкретно идет речь, а Риммингтон вдруг втянул сквозь зубы воздух, почувствовав, как вполне невинное движение ресниц маленького альфы вызвало прилив крови к паху. Какого черта? У него просто не могло встать на альфу, даже такого несуразного! Однако Риммингтон не был бы боссом, если бы не умел обуздывать свои желания. Да и не время было думать о таком, и тем более не место. — Начни со своего отчета. — Тут все просто. Я обнаружил незначительные расхождения между отчетами по складам и документацией. После учета выявилось, что таких расхождений много, просто они мелкие и не сразу бросаются в глаза. Заподозрив кладовщиков в растрате, я начал разбираться, но оказалось, что они тут ни при чем. Это все делал мой предшественник. Доказательства его деятельности я прикрепил к отчету. — Ясно. Теперь объяснись по поводу своего заявления. — Там же все написано. По семейным обстоятельствам. — Это не объяснение. Это отмазка. Я хочу конкретно знать, почему? — Это и есть конкретно. Я не могу у вас работать. Мне нужно… — Вин замялся, не зная, что сказать. — Это из-за брата. Мне… в общем, так надо. Почувствовал, что краснеет, но с этим ничего поделать не мог. Оставалось только отводить взгляд, боясь выдать себя. — А конкретнее? Тебя не устраивает зарплата или режим работы? Для хорошего сотрудника можно сделать некоторые поблажки. — Не в зарплате дело. Она у вас и так очень хорошая. Я просто не могу. Извините. — Не могу! Прекрасное объяснение! Значит так, мистер Декс, пока вам не найдется замена, ни о каком увольнении не может быть и речи. Сваливать двойную работу на второго бухгалтера я просто не мо-гу, — последние слова Риммингтон выделил голосом, явно намекая на объяснения самого Вина. — Можете возвращаться на свое рабочее место. И Вин ушел, разводя безнадежно руками, думая, как выкрутиться из этой ситуации. Сказать правду он боялся, а обманывать дальше было просто опасно. Риммингтон, если раскроется подлог, точно не простит, а Вину так хотелось, чтобы этот альфа обратил на него внимание не как на ценного сотрудника, а как на… «Нет. Нельзя о нем думать. Он не для меня».