Последний укол

- Все, Дин! Все кончено! – тихий спокойный голос прозвучал в ушах и отозвался где-то там внутри новым толчком вперед. Чьи-то руки крепко обняли за плечи, не отпуская, бережно прижимая к теплому, твердому телу. Просто не давая завершить то, чего избегал человеческий рассудок и желало отравленное демонское естество. Запах ангела будто бы обволакивал старшего Винчестера, заставляя оцепенеть и не сопротивляться, он вызывал желание быть покорным. Что-то успокаивающее и умиротворяющее было в этих объятиях. -Спокойно, друг, все хорошо… - шептал ангел не совсем ясно для кого – себя, Дина или Сэма, - по пути в комнату-тайник со стулом, антидемонским знаком и крепкими путами. Дин был как в прострации… Что-то в этих ангельских… нет, именно Касовых! прикосновениях было. Что-то… что-то от чего он не мог… не хотел! сопротивляться. Позволил провести себя через коридор. Усадить на жесткий, холодный стул и заботливо накинуть веревки на и так болящие запястья. Когда все было кончено, он беспомощно всмотрелся в эти ярко светящиеся голубые глаза. На дне их плескались блики волн, синева голубого неба, умиротворение… свобода. Свобода! Вот, что искал Дин Винчестер в своей темной душе. Свобода! Вот, чего он не нашел в своей вечно кому-то принадлежащей жизни. Свободу от всего этого морального капкана. От ответственности за кого бы то ни было. От вечного тянущего, сковывающего страха… ужаса от приближения того дня, когда он всех, наконец, потеряет. А это случится, рано или поздно, они же охотники. Охотники… Даже многочисленные семьи, даже самые опытные в их деле не выживают… На все чертово колесо фортуны! Пока оно благоволит… а потом? Что потом?? Судьба. Рок. Конец. Но… эти смотрящие в темную, отчаянную, готовую на все, только не назад к гребанным чувствам, демонскую душу, эти теплые, близкие, небесные глаза… они обещали покой. В конце. Не сейчас… Сейчас еще немного боли… капельку. Довершающий укол. Кровь кипит… Хрип… Как горячо, жарко, больно! Твою ж мать, КАК больно! По венам течет кипяток. Дина кружит в водовороте пика постепенно стихающей боли… Темнота… - Ох… - она рассеивается и, прежде, чем святая вода попадает в лицо, лазурно голубые глаза улыбаются узнаванием, вглядываясь в постепенно охреневающий взгляд пробудившейся зелени Винчестеровских глаз. - Привет. Это ты.