Хранитель души

      Когда Джон оказался в нужном месте, на улице уже начинала разыгрываться непогода. Ветер усилился, а с неба сыпал колючий снег. Все тело слегка потряхивало, и если бы Джон не работал активно крыльями, то его давно бы уже колотило от холода. Опускаясь, он поднял с земли приличный рой снежинок, которые закружились вокруг него, словно пчелы вокруг чужака, потревожившего их рой.       Джон осмотрелся.       Перед ним стоял старый двухэтажный склад: сквозь осыпающуюся штукатурку тут и там проглядывал кирпич, на земле валялось несколько разбившихся после падения с крыши черепиц. Чуть поодаль тянулись и тонули в темноте такие же здания, за проволочной оградой поскрипывали под ветром скрюченные деревья с узловатыми ветками, и шелестел редкий кустарник. Да уж, место не для увеселительных прогулок. Впрочем, особо оглядываться было некогда.       Стараясь не шуметь, Джон протиснулся в приоткрытую дверь и едва не выдал свое присутвие, наступив на кусок черепицы, готовый рассыпаться прямо у него под ногой. Аккуратно миновав опасные островки мусора, Джон добрался до лестницы, ведущей на второй этаж.       Судя по звукам, там кто-то спорил. Джон по привычке сунул руку за пояс пижамных штанов и похолодел… Так торопился, что в буквальном смысле вылетел из дома, забыв пистолет. А это уже полная задница. Придется обходиться подручными средствами.       Оглядевшись, он поднял с пыльного пола пару внушающих хоть какую-то уверенность кусков стальной трубы. Взвесил их. Тот что толще, лег обратно на пол, тот что потоньше хорошо лег в руку. Обхватив импровизированную дубинку, Джон начал подниматься по лестнице, стараясь не создавать каких-либо звуков, благо уже завывающий за окном ветер, бьющийся о стены здания, слегка заглушал его шаги.       Не поднявшись до конца, Джон аккуратно высунул голову, стараясь разглядеть как можно больше. Говорившие обнаружились в просторной комнате недалеко от лестницы. Их было двое. Шерлока, стоящего у окна, Джон узнал сразу. А вот бывшего к нему спиной мужчину в теплом пуховике, Джон, кажется, не встречал. - Томас, ты идиот, - Шерлок смотрел на собеседника с плохо скрываемым раздражением. – Неужели ты думаешь, что это сойдет тебе с рук? - Не переживайте, мистер Холмс, в это раз я все хорошо продумал. - Думать нужно было, когда решался на серийные убийства, а потом и на побег. - Мне-то уже нечего терять, мистер детектив, у меня все равно пожизненный. А знаете, что делают с такими как я в тюрьме?- он истерично захохотал. – Поверьте, лучше умереть. Кстати, думаю вам придеться составить мне компанию.       Джон услышал звук раскрывающейся молнии. - Бомба, как банально, - казалось еще чуть-чуть и Шерлок начнет зевать. Джон едва не закатил глаза от такой беспечности и мысленно витиевато выругался. Вот только бомбы ему сейчас и не хватало. - Может и банально, но зато действенно. Здесь хватит, чтобы поднять на воздух не только это здание, но и копов, которые, несомненно, скоро нас посетят. Думаю ждать осталось недолго. Правда же, мистер Холмс? - Неужели ты думаешь, что я не учел такого поворота событий? – Шерлок посмотрел в сторону дверного проема, где Джон уже готов был наброситься на Томаса.       Преступник успел оглянуться и, возможно, даже удивиться, что правосудие явилось к нему в подобном виде: пижама, куртка, ботинки на босу ногу и увесистый кусок трубы. Который, чуть было, не встретился с его головой через долю секунды. Спасла мерзавца только реакция: он успел увернуться, и удар, долженствующий отправить в нокдаун, пришелся вскользь. Томас заморгал, пошатнулся и грузно осел на пол, крутя головой. Джон, не спуская глаз с него, привычно напустился на друга: - Если ты, чертов детектив, еще раз пойдешь на любое дело без меня, я, клянусь Богом, привяжу тебя к батарее!       Но Шерлок, похоже, его не слышал.       Дальше все было как в замедленной съемке. - Пульт, - прошептал Шерлок, и ринулся вперед, пытаясь успеть схватить маленькую коробочку раньше Томаса. Не вышло…       Нога поехала на каком-то мусоре, и Шерлок растянулся на полу во весь рост.       Джон только и успел, что сгрести в охапку поднимающегося Шерлока, обхватить его натужно взвывшими от такого растяжения крыльями и опустить голову, крепко зажмурившись, пряча глаза от нестерпимо яркого света.       Его крепко ударило колючим жаром, обдало раскаленным тугим воздухом и швырнуло прочь, проволочив по полу, глаза жгло под крепко стиснутыми веками, и даже сейчас, ничего не видя, он чувствовал эту чудовищную, ярче тысячи солнц, вспышку, выжигающую в сознании мельтешение цветных клякс.       В спину ударилось что-то безжалостно твердое, и наступила темнота       ...       ..       .       Холодно…       Это стало первой осознанной мыслью.       Джон с трудом разлепил веки, ничего еще толком не видя, перевернулся на живот. Приподнялся на руках, тут же по локоть провалившихся в ледяное, и уткнулся лицом в снег.       Снег?       Он поднялся на колени и поморгал, избавляясь от мельтешащих вокруг черных точек, пока не остались только летящие в лицо белые хлопья, оседающие на ресницах, тающие на щеках.       Вокруг была ночь. Ночь и метель.       Шерлок!       Следующая паническая мысль заставила заозираться, болезненно щурясь в снежной пляске, пока взгляд не наткнулся на неподвижно распростертое, темное. Джон подполз ближе. Шерлок дышал слабо, и под пальцами, прижатыми к пульсу, все медленней и неохотней стучала упрямая жизнь.       Джон не думал, где он, не думал, как он здесь оказался и почему, все, что было важно - друга надо уводить. У губ трепетало, обдавая пальцы слабым теплом дыхание, и насколько он мог разглядеть, на теле не было ран, но глаза оставались закрытыми. Джон схватил друга за плечи, встряхнул. - Шерлок! Шерлок, не спи, не смей спать! Черт!       Тот слабо застонал, открывая расфокусированный взгляд, выдохнул чуть громче: - Уходи.       И тогда в рассудок хлынула тьма, или не тьма, а что-то древнее, звериное, не дающееся ни логике, ни контролю. Джон молча потянул Шерлока на себя, заставляя сесть, перекинул его левую руку через плечо, заставляя схватиться за пояс пижамных штанов, и когда пальцы окостенели в судорожной хватке, обхватил его поперек тела и уперся в землю коленями. - Вставай, слышишь... Ну же!       Шерлок медленно, как во сне попытался подобрать под себя и выпрямить ноги. И не сумел… - Вставай!       Они поднялись только на третий раз, а может быть, на седьмой... Шерлок был тяжелым, хоть и худым, но силы брались откуда-то. Иначе никак.       Джон сделал шаг.       Друг висел у него на плечах, их шатало как пьяных, в лицо била злая метель, промокшая насквозь одежда липла к телу, и все казалось - над ними нависает что-то, черное, бесформенное, изготовившееся выхватить, вырвать из кольца рук едва теплившуюся жизнь.       Шерлок закашлялся. - Джон, я... - Молчи, - откликнулся он, не заботясь, что его вряд ли услышат, пытаясь понять, куда идти.       Но вокруг была только темнота, деревья, стонущие под ветром и летящий снег. Остановившись, он заозирался вокруг и поудобней перехватил Шерлока. Ничего. Только бескрайний, засыпанный снегом лес, иногда чуть редеющие снежные облака. Внутри нарастало глухое отчаяние, когда где-то в отдалении он смог различить слабую вспышку, и еще, и еще, раз за разом, как будто вышка маяка в тихой и безопасной гавани. - Давай-ка, - пробормотал он, скорее сам себе, снова шагая вперед.       Не останавливаться больше. Не дать Шерлоку уйти. Вытащить его, уберечь, увести в тепло.       Шерлок разлепил губы: - Так и не смог сказать…       И замолк, и подломились совсем колени. Жизнь неуклонно гасла в нем, а Джон ничего не мог сделать и мало что понимал сквозь ломившую спину тяжесть. Он смог проковылять еще полных десять шагов, прежде чем вломилось в сознание что-то, чего он, как ни силился, не мог охватить. Огромное, неумолимое и кристально ясное понимание. О чем жалеют у последней черты? Не важно. Сейчас не важно. Он открыл рот, ветер хлестнул в лицо снегом, Джон проглотил его, задохнулся и стал отплевываться, и только потом просипел: - Потерпи... еще немного.       Шерлок еле переставлял обессилевшие ноги, с каждым шагом все больше валясь на плечо. Еще чуть-чуть, и рухнет в снег уже безвозвратно, больше не поднять. И потому Джон дрался по колено в зыбучем снегу, надсаживаясь, прогоняя плывущие перед глазами круги, и повторял точно заклинание: потерпи, еще чуть-чуть потерпи, ты же сможешь. Кажется, у него то и дело меркло сознание, потому что он толком не понимал, как идет. Только видел впереди вспыхивающий и гаснущий маяк, да слышал, как иногда в стороне с гулом падали изломанные деревья. Но свет близился с каждым шагом, и Джон шел сквозь поднимающуюся в мышцах тупую боль, отстраненно думая, что, наверное, только и осталось в нем, что это глухое упрямство и здоровая злость, не дающие свалиться прямо здесь вместе с другом, и остаться под заметающим все снегом.       Половина пути прошла мимо сознания, но в какой-то момент он понял, что еще шаг, еще два, и свет окажется совсем рядом. Уже тянуло оттуда слабым теплом и еще чем-то. Смутным. Знакомым.       Джон рванулся, что было сил. Шагнул раз, другой, и обрушился на четвереньки, ловя ртом воздух пополам с метелью, кашляя и сипло дыша. В лицо мягко дохнуло что-то, перед глазами сомкнулась темнота, а следующее, что Джон почувствовал - запах гари.       В воздухе висел тяжелый дух паленого пера, крылья все сильнее жгло и саднило, окатывало болью, нараставшей с каждой новой волной, с каждым ударом сердца, но перед распахнувшим глаза Джоном медленно вплывало в четкий фокус лицо Шерлока, посеревшее от осыпавшейся штукатурки, неподвижное...       Джон взвился на локтях, и был миг ужаса, когда он не жил...       Показалось. Слава богу, показалось.       Под вслепую выметнутой вперед ладонью чуть дрогнули губы, и у ноздрей трепетало дыхание. Шерлок втянул воздух, тут же закашлявшись, попытался подняться, несмотря на попытки сдержать, скосил глаза вбок и глухо охнул. - Твои... крылья...       И, как будто вызванная этими словами, боль обрушилась в полную силу, до невольно исторгнутых слез и стиснутых зубов. Стараясь продышаться, Джон чуть повернул голову, не давая жгущему, саднящему, дергающему окончательно затопить рассудок, и посмотрел.       Крылья были... их не было, крыльев… только нечто безвольное, от чего хотелось отвернуться и невозможно было отвести прикованный взгляд. Обширные ожоги от второй до третьей степени, отстраненно подсказала какая-то часть сознания, а затем следующая вспышка боли милосердно унесла в ничто… __________________ Прошу прощения у всех кто ждал. Но мы же Шерлофандом)))