Курьёзы нашей обители

ОЖП, Крис Редфилд: Это утро ничем не отличалось от других. Она уже привыкла смотреть на мир через прицел снайперской винтовки, уютно устроившись на крыше многоэтажного дома. Когда-то она умела воспринимать реальность совершенно по-иному, но те времена канули в Лету. Виной тому послужили события, произошедшие несколько месяцев назад. События, окрасившие её судьбу в угольно-чёрный цвет. Без примесей иных оттенков... Тоненькое золотое колечко с маленьким фианитом в форме сердца посередине, подаренное в честь помолвки, красовалось на безымянном пальце её правой руки, каждое мгновение напоминая о том, кого не суждено вернуть назад. Финн Маккаули... Что от него осталось? Родное имя, выгравированное на мраморном надгробии, две даты - рождения и смерти, наглядно символизирующие его недолгий жизненный путь. И... светлые воспоминания. Короткая кинолента взлётов и падений. Воистину, воспоминания - это единственный рай, из которого невозможно изгнать. - "Я отомщу за тебя, любимый. Чего бы мне это ни стоило. Он ответит за всё, клянусь. Ты слышишь меня? Слышишь, я знаю..." Он мечтал стать героем, настоящим солдатом - мальчишка, едва понюхавший пороху. Радовался, как ребёнок, попав в отряд знаменитого Криса Редфилда, которого словно боготворил. Она не могла в полной мере разделить с ним его восторги. Любящее сердце предчувствовало беду. Как оказалось впоследствии, не зря... Капитан Редфилд не спеша выходит из своего дома. Она зловеще усмехается, каждой клеточкой тела ощущая своё превосходство над ним. - "Я держу твою жизнь в своих руках, а ты даже не догадываешься об этом... Рука уверенно ложится на спусковой крючок. Ещё мгновение - и всё будет кончено. Главное - не паниковать. Свершить возмездие и попробовать жить дальше, твёрдо зная, что виновник гибели человека, который являлся для неё самой жизнью, получил по заслугам. Вероятно, Редфилд собирается направиться в булочную, как и всегда по утрам. Но почему он медлит? Почему с опаской озирается по сторонам? Ощущает что-то недоброе? Опасается за свою жалкую жизнь? Едва ли. Он не может знать. Может лишь предчувствовать. Необходимо собраться с духом перед последним, решающим рывком. О Боже, опять эта дрожь в руках! Проклятый тремор... По всей видимости, на нервной почве. Отчего же ещё? Ей чужды сантименты. - "Возьми себя в руки..." Поздно. Он уже ушёл. В очередной раз избежал возмездия. - "Ничего страшного. Я приду завтра. Я буду приходить снова и снова, до тех пор, пока мне не удастся осуществить задуманное. До скорой встречи, Крис Редфилд..." Леон Кеннеди, ОМП: В разгар рабочего дня в мужском туалете было совершенно безлюдно. Леон, не спеша сделав то, за чем пришёл, спокойно вымыл руки, насвистывая себе под нос незамысловатый мотивчик недавно услышанной по радио песенки, и мимоходом поймал своё отражение в зеркале. На первый взгляд всё было, как обычно, но что-то всё-таки выбивалось из привычной колеи. И этим "чем-то" являлся неожиданно появившийся огромный прыщ на носу. Увиденное безобразие несколько омрачило радужное настроение правительственного агента, но потом его осенило: он неожиданно вспомнил об одной важной вещице, которая без труда могла помочь сделать его маленькую проблему не столь бросающейся в глаза. Достав из кармана куртки незатейливый презент от Ады, Кеннеди открыл пудреницу и, взяв спонж двумя пальцами, осторожно припудрил ненавистное акне. - Ну ничего себе! - громко прокомментировал увиденное знакомый мужской голос за его спиной. Подпрыгнув на месте от неожиданности, Леон стремительно обернулся, тотчас же встретившись взглядом со своим коллегой Джоном Мэдсоном. - Не волнуйся, я никому не расскажу, - тот поднял руки в примирительном жесте. - Ты всё неправильно понял, - покраснев, как варёный рак, промямлил блондин. - Я всего лишь пытался заретушировать некстати появившийся прыщик. А пудреница - это подарок подруги... - Да ладно, не тушуйся ты так, здесь все свои! - громко расхохотавшись, Джон положил руку ему на плечо. - Мы же в двадцать первом веке живём. Это сейчас в порядке вещей. Не нужно стесняться своих предпочтений. - Что - в порядке вещей? - нервно сглотнул Кеннеди, до жути боясь услышать ответ на вопрос, ибо знал, каков он будет. - Испытывать интимное влечение к представителям своего пола, - глубокомысленно изрёк собеседник. - Признаться, я давно подозревал. Да и не только я... - Ещё одно слово, Мэдсен, и содержимое твоей черепной коробки станет украшением этой стены! - зловеще процедил сквозь зубы Леон, недвусмысленно сжав руки в кулаки. - О'кей, я уже удаляюсь, - cмиренно произнёс сослуживец, со скрипом открывая входную дверь. - И всё-таки жаль, что я не успел заснять тебя на свой телефон. Умилительное зрелище - Леон Кеннеди пудрит носик перед зеркалом. Выглядит чертовски сексуально, не находишь? Полностью обескураженному Леону оставалось только слушать удаляющиеся шаги и громкий заразительный смех нечаянного свидетеля его невольного форс-мажора... Джилл Валентайн/Альберт Вескер: - Привет, дорогой. Можно войти? - игриво осведомилась Джилл, и, соблазнительно покачивая бёдрами, переступила порог кабинета своего босса. - Ты уже вошла, - угрюмо отозвался Альберт, не удосужившись отвести взор от документов, которые в тот момент тщательно изучал. - Я так рада тебя видеть... - девушка эротично облизнула губы, облокотившись на его рабочий стол. - Ближе к делу. У меня нет времени выслушивать твои завуалированные намёки, - холодно отрезал он, удостоив её мимолётным взглядом. Валентайн молча положила перед своим тюремщиком... цифровой тест на беременность с двумя вертикальными полосками посередине. Зрачки Вескера моментально расширились, поменяв цвет с ярко-алого на пронзительно-жёлтый. Но под солнцезащитными очками данной оказии никто не заметил. Включая и его самого. - Полагаю, эта причина достаточно веская для того, чтобы я осмелилась ненадолго оторвать тебя от составления планов по уничтожению всего живого на планете Земля? - самодовольно усмехнулась Джилл. - Какой срок? - предварительно откашлявшись, спросил учёный. - Пять недель, - плотоядно улыбнулась она. - И... что теперь делать? - Валентайн с немалой толикой изумления уловила в его голосе неподдельную растерянность. - Беременность протекает нормально, но, дабы так продолжалось и впредь, я должна попросить тебя о сущем пустяке, - застенчиво опустив глаза, пролепетала девушка. - Я консультировалась с врачом, доктором Чейзом. Ты помнишь его? Он второй год у тебя работает. - Да, помню, маленький, толстый, нелепый старикашка в очках с огромной лысиной на голове. Страшный, как чёрт, но отличный специалист во многих областях медицины, - нетерпеливо перебил её Альберт. - И что он тебе сказал? - Он сказал, что вот эта штука, - Джилл красноречиво указала на прибор в виде паука, красующийся на её груди, - может негативно повлиять на развитие плода. Она может даже спровоцировать выкидыш... - Довольно, я всё понял, - cогласно кивнул Вескер. - Сегодня же я лично избавлю тебя от этого приспособления. Жди меня в своей комнате через пятнадцать минут. - Благодарю, милый. Я знала, что ты войдёшь в моё положение и сделаешь всё возможное для того, чтобы наш с тобой малыш родился здоровым. Приходи скорей, мы будем тебя ждать, - ласково промурлыкала Валентайн, и ослепительно улыбнулась напоследок, поспешно покидая кабинет своего любовника. Что с ним будет, когда он узнает всю правду? Джилл едва сдержала рвущийся наружу нервный смешок. Ведь этот злополучный тест она тайно экспроприировала из гостевой комнаты, где на данный момент проживала Экселла Жионе. Разумеется, без ведома последней. Интересно, эта мегера уже обнаружила пропажу? А впрочем, не суть важно. До того времени, когда Вескер поймёт, что его бессовестно надули, она, Джилл Валентайн, обязательно найдёт способ вырваться на свободу... Джейк Мюллер, Шерри Биркин: - Джейк, нам жизненно необходим ещё один жетон, чтобы выбраться отсюда. Самый последний! - нервно проинформировала напарника Шерри, рьяно отстреливаясь от наступающих со всех сторон джаво, нападов, стрелацев и прочей нечисти. - Во имя спасения наших жизней ты должен сыграть "Лунную сонату"! - Но у меня нет слуха. Мне в детстве медведь на ухо наступил! - неуверенно оправдывался Мюллер, тупо созерцая огромный чёрный рояль, находящийся в центре бара. - Действуй же, у меня патроны на исходе! - повысила голос девушка, заряжая последнюю обойму. - Там ноты лежат, видишь? - Издеваешься? Для меня это всё равно, что китайская грамота! - в тон ей прокричал наёмник, но инстинкт самосохранения всё же неуклонно взял верх, и, открыв крышку пианино, парень начал хаотично нажимать на клавиши, заставляя несчастный инструмент жалобно дребезжать и содрогаться. Невыносимая какофония терзающих слух звуков, создавшаяся в небольшом помещении, сподвигла ужаснувшихся мутантов с воплями убежать восвояси, попутно зажимая уши руками, лапами... В общем, кто чем мог. А искомый жетон не замедлил появиться. Выскочил, как чёртик из табакерки, прямо из-под крышки рояля. - Людвиг ван Бетховен, наверное, в гробу перевернулся, - ехидно прокомментировала Биркин, положив жетон в карман. - Нам пора, непризнанный гений. Нас ждут новые, великие открытия. В том числе, и наших скрытых талантов. Скрытых где-то очень глубоко... - Если в следующий раз, не дай Бог, придётся играть на скрипке, то я, не колеблясь ни единой секунды, поручу сию почётную миссию тебе, - cамодовольно ухмыльнувшись, парировал Джейк...