Bromance

      Их первый и единственный поцелуй, несомненно, был самым неловким событием, которое могло связать двух людей.       Ичиго становится капитаном восьмого отряда, достигает звания, о котором мог только мечтать, и теперь упивается своей личной победой. Рукия - все еще лейтенант - словно опьянев от веселья, ничуть не сопротивляется, когда он тянет ее вдаль от шумного праздника, к уютным садам его нового отряда.       И он целует ее. Потому что - а что еще остается? Они побили плохих ребят, спасли три мира, прошли страшнейшие испытания, выйдя из них победителями. Одно из неизвестных в этом уравнении просто обязано быть славной девушкой, разве нет? И он любит Рукию самой ласковой и нежной любовью, хотя бы потому, что она сильная, храбрая и способна постоять за себя даже в драке. Рукия двигается вперед, потому что не позволяет эмоциям и глупым догадкам брать над собой верх. И, кроме того, они с Ичиго так долго рядом, что уже привыкли к шуточкам о свадьбе.       А Куросаки – красивый, сильный и даже терпимый (не считая приступов чрезмерной глупости), чем он, безусловно, выигрывает у многих знакомых Рукии (Ренджи). У нее есть собственное уравнение, которое можно приравнять к уравнению Ичиго. И высокая башня с ужасным чудовищем на страже, чтобы все оправдать.       Это было… ужасно.       Действительно ужасно.       И эти носы, и зубы, и языки – и ничего, что сделало бы это хоть немного терпимым. Ради подобного чувства смутного отвращения можно было поцеловать и кусок сырой говядины.       Одна секунда, две, три, просто на всякий случай, вдруг им необходимо разогреться, настроиться, потренироваться… Еще миг, и Ичиго отрывается, обиженно вздыхая. Рукия кривится, приземляясь обратно на всю стопу, - не хватало еще шею растянуть из-за такой ерунды – и с трудом подавляет желание вытереть губы.       Долгое молчание прерывается фырком Ичиго.       - Не бери в голову, - бормочет он, покосившись в сторону.       Где-то в глубине души он рад, что у Рукии такая же реакция, хотя она и не собиралась ее показывать. Она снисходительно отводит взгляд и прочищает горло.       - Что ж…       - Друзья? – предлагает Куросаки, неловко улыбаясь.       Рукия сжимает губы и пинает его в голень, просто из принципа.       - Лучшие друзья, - исправляет она, упираясь руками в бока и сурово глядя на него снизу вверх. – Ты от меня так легко не избавишься, рыжий.       - Кого ты назвала рыжим, малявка?       - Придурок!       - Злобная маленькая креветка!       - …чего?       - Ты меня слышала.       Когда они возвращаются на вечеринку, никто даже не подумает, что что-то изменилось.       (Хотя, если честно, изменилось)       Они снимают одну квартиру на двоих. Может, потому что Ичиго немного мазохист, но хорошо скрывает это. Может, потому что Рукия хочет властвовать над кем-то, кто затевает драку, но в случае чего непременно уступит хрупкой девушке. И дела идут как по маслу в течение первых шести месяцев – с пинками, ухмылками, колкими шутками. Пока Ичиго не встречает на своем пороге надменного Кучики Бьякую.       - Эм… - протягивает Ичиго, ожидая увидеть Ренджи с некоторым количеством спиртного.       - Куросаки, - говорит Бьякуя, щурясь и терзая холодным взглядом рыхлые домашние шорты и майку Ичиго. – Я хочу знать твои намерения в отношении моей сестры.       Долгая, пугающая пауза. Кучики-старший нависает. Ичиго пялится. Когда вопрос окончательно укладывается в голове, Куросаки розовеет, устало растирает щеку и протяжно выдыхает.       - Нет, - отвечает он твердо. – Я не собираюсь говорить с тобой об этом, Бьякуя. И да, с твоей сестрой я не сплю. Если есть еще какие-то вопросы, дождись Рукию и поговори с ней.       И одним движением руки он захлопывает дверь перед капитанским лицом.       Бьякуя прикрывает глаза и тянется к своему мечу.       - Цвети, Сенбонзакура, - произносит он нежно, и в квартире раздается пронзительный протестующий вопль, после чего сверкающие розовые лепестки с грохотом разрывают дверь.       Прошло три дня. Рукия, наслаждаясь редким днем без работы и вызовов, сонно идет в коридор в своей домашней юката, придерживая одной рукой чашку с чаем, другой – новую книгу.       - Да?.. – Спрашивает она, открывая недавно замененную дверь и борясь с зевотой.       На пороге стоит Ренджи, опустивший взгляд на три фута, как и привык при разговоре с Рукией, и страдальчески заламывающий руки, словно миру сейчас придет конец. Ужасно то, что конец двух миров одновременно Ренджи встречал с куда большим хладнокровием.       Рукия смотрит на него исподлобья, поднимая властные брови и растягивая:       - Ренджи?..       Другой лейтенант вздрагивает, словно эта лохматая девочка только что ударила его по голове, а когда он поднимает глаза, каждая складочка на его измученном лице переполняется скорбью, ужасом и странным, очень горьким сожалением.       - Эм, Рукия… - произносит он взволнованно, проводя рукой по волосам. – А как…вообще поживаешь?       Ее бровь продолжает удивленно подрагивать, и она вдобавок ко всему скрещивает руки на груди.       - Я отдыхала, знаешь ли. Наслаждалась утром выходного дня, - отвечает она. – Да что с тобой? Ты выглядишь так, будто убил моего щенка.       - У тебя есть щенок? Это же…       - Ренджи!       - Ичигопоцеловалменя.       Он выплевывает это нечленораздельно и съеживается, как от настоящей физической боли.       Рукия наклоняет голову и сильнее стискивает свои плечи.       - Да? – переспрашивает она с легким удивлением. – То есть, он на самом деле показал себя и сделал подобную хрень? Надо же. И что ты сказал?       Ренджи таращится на нее с приоткрытым ртом и выпученными глазами-блюдцами. Рукия не знает, чем Ренджи мог ему понравиться. Как друг – может быть, определенно. Но для чего-то романтичного? Ей никогда не понять мужчин.       - Но… - Рыжий скрипит. – Вы же… вместе.       За его плечом едва заметно мелькает другая рыжая шевелюра.       Рукия замечает ее боковым зрением.       Рукия догадывается, что Абарай ответил Ичиго.       Рукия в шаге от убийства.       Она весело машет рукой знакомому незнакомцу и, наклоняя Ренджи к себе, шипит ему на ухо:       - Мы не вместе. Поэтому трахни его и избавься от этого дурацкого выражения, или мне придется найти ему проститутку.       Она возвращается в комнату, плотно закрыв дверь за собой. Из коридора слышится обиженная возня, но Рукия игнорирует ее, вернувшись к книге, прекрасно заваренному чаю и мурлыканию под нос.       - Восток! Нам надо на восток, топографический кретин!       - Их реятсу идет с севера! Оттуда! И какого черта ты меня так зовешь? Я хотя бы ростом не обиженный.       - А я – мозгами! Или тебе еще раз карту показать?       - Если ее чертила ты, я не разберусь там даже со словарем и компасом...       - Эй! Если ты не ценишь настоящее искусство, то…       - Хо, так вот как это сейчас называют?! Не думал, что планка настолько низ… Ох! Черт возьми, женщина, перестань…перестань пихаться!       Шинигами толпятся, не доходя до «шоу» добрых десять футов. Новички испуганно-восторженно округляют глаза, опытные же привыкли к подобному развитию событий.       - Вау, - шумно шепчет юная выпускница Академии своей подружке. – Я и не знала, что капитан Куросаки и лейтенант Кучики поженились.       Секунда абсолютной тишины, и:       - ТЫ ДУМАЕШЬ, Я ПОЖЕНЮСЬ НА ЭТОМ?! – ревут два голоса в устрашающий унисон.       - Поженились! – Рукия фыркает, и ее руки вздрагивают от невыносимого отвращения. – С какого хрена все решили, что мы поженились?       Стоя перед плитой с урчащими кастрюлями и сковородками, Ичиго оборачивается и демонстративно закатывает глаза.       - Может потому, что ты так похожа на сварливую жену? – предполагает он и тут же получает маленькой жесткой книжкой по затылку. – Ах ты! Это же больно, вредная ты креветка!       - Что-что?.. – Сладко переспрашивает Рукия, поднимая книгу и снова занося ее над головой.       Ичиго хмурится и поучительно трясет дымящейся ложкой перед ее лицом.       - А кто тогда делает всю работу по дому, а? Как будто я только для себя тут убираюсь, только для себя готовлю…       Рукия сдавленно вздрагивает, еще раз, и заливается звонким смехом. Мгновение спустя Ичиго роняет ложку и, наполняя кухню безудержным низким хохотом, сползает на стул рядом с Кучики, покряхтывая и держась за ребра.       - Друзья? – спрашивает Рукия, устало улыбаясь и протягивая стиснутый кулак.       - Лучшие, - добавляет Ичиго, ласково стукнув ее кулак выпирающими белыми костяшками своей руки.       Действительно, ведь им больше не нужно слов.