Только не на поле боя...

      Шла война. Вот уже который месяц. Из-за пепла орудий и праха сожженных тел, небо стало серым. В воздухе витал кисловатый запах. Это была кровь. Кровь сотен убитых и тысяч раненых. Над головами выживших то и дело летали пули. А под ногами взрывались снаряды. Трава давно была вытоптана, а земля приобрела багровый оттенок. На общих могилах часто можно было увидеть стаи птиц. В основном это были падальщики.       Те кто выжил, молились. Молились всем известным богам, дабы те даровали им победу. Или хотя бы дали защиту от вражеских нападений. Обычные солдаты, или по другому "пушечное мясо" уже давно погибли. Оставались только самые подготовленные бойцы. Но оставались и те, кто абсолютно не был готов к войне, но по воле судьбы был еще живым.       Италии, как довольно легкомысленному молодому человеку было все равно. То есть абсолютно. Ему было все равно на то, что вокруг свистят пули и взрываются мины. Его голова была занята совсем другим. Он боялся, что Германия его никогда не простит. Поэтому-то, возможно, он до сих пор и был жив. Был жив только потому, что у него были еще незавершенные дела. - Г-германия? - Италия подошел к Германии. Последний стоял над картой с задумчивым выражением лица и что-то внимательно разглядывал. Сейчас ему нужно было придумать такую стратегию, в которой его сторона потеряла бы как можно меньше солдат, но победила как можно больше противников. Но как только в палатку зашел шатен, Людвиг понял, что подумать нормально ему не удастся. "Если он сейчас предложит что-нибудь умное, то я удивлюсь", - подумал немец, а вслух спросил: - Что у тебя случилось на этот раз? Давай только по быстрому, - устало вздохнул Германия. - Нет, нет, ничего. Просто, я хотел спросить... - юноша замялся,-Как ты ко мне относишься? Просто ты меня ненавидел и все такое...       Людвиг вздохнул. Такое он слышал не в первый раз. И ему это уже стало надоедать. - Я уже говорил, и повторюсь вновь. Я тебя НЕ ненавижу, - вновь вздохнул немец и слабо дернул уголком губ. - Правда? - Италия подскочил к Германии и обнял его, уткнувшись лицом в грудь голубоглазого. Светловолосый не ожидал такого. Он стоял с недоумением на лице, но все же взял себя в руки. Грубоватая рука опустилась на мягкие волосы Феличиано. - Да. Но у меня есть одна просьба, - произнес все тот же басовитый голос. - Какая? - Варгас приподнял голову. - Пожалуйста, не готовь пасту на поле боя, - уже насмешливо произнес Людвиг. - Но паста это хорошо! - возмутился шатен. - Не в разгар сражения, - Людвиг нежно погладил Феличиано по голове, - Нет. Можешь готовить свою пасту когда захочешь, но не в разгар сражения. - Но! - вновь вякнул Италия. - Никаких "НО"! - упрямо возразил Германия и ухмыльнулся, -А за непослушания наказывают, mein schatz.*       В палатку забежал немецкий солдат. - На нас напали! - Немедленно собирай всех! - рявкнул Германия, отстранив от себя Италию. Возможно, этот вопль уже собрал всех. - Есть! - солдат незамедлительно удалился из палатки.       Италия робко топтался в уголочке. Страх поглотил его с головой. - Т-ты пойдешь сражаться? - выдавил он. - Да. - уверенно заявил блондин. - Я с тобой! - Италия вновь прижался к Германии.       "Все-таки он милый", - подумал немец, но затем мгновенно посерьезнел, - "Опять будет где-нибудь отсиживаться, а если его найдут - будет махать белым флагом". - Ладно. Пойдешь со мной. - разрешил серьезный солдат. - Ура! Ве! - Я пожалею об этом... - тихо добавил немец.       Двое парней выскочили из палатки и их разу же охватил дух сражения. Ну, точнее он охватил немца, а итальянец прыгнул за ближайший окоп и закрыл глаза руками. Звуки выстрелов и взрывов дико пугали его. Но изредка он отнимал руки от лица. Но тут же сжимался обратно в дрожащий комок.       И вот, когда когда шатен в очередной раз открыл глаза, то увидел следующие.        Вражеский солдат целился в Людвига.       Сердце Варгаса ушло в пятки. Он не мог пошевелиться от ужаса. Он хотел закричать, но просто открывал и закрывал рот, как выброшенная на сушу рыба. - Германия... - прошептал Феличиано.       Он не контролировал свое тело. Он бежал к Людвигу. - Германия!!! - закричал он уже в полный голос.       От неожиданности солдат выстрелил.       От смерти Людвига отделяли лишь пара секунд и несколько метров. Никто бы не сумел среагировать.       Для Италии же все происходило как в замедленной съемке. "Если я загорожу его, то умру сам. Я не хочу умирать!" - думал он. Мысли метались в голове, - "Но... он важнее, чем я. Да."       За одно мгновение он преодолел расстояние до Германии и загородил его. Пуля попала в итальянца. - Нет! - взревел Германия, когда осознал, ЧТО сейчас произошло.       Он выстрелил в голову убийцы близкого ему человека.На землю упало очередное мертвое тело. - Г-германия... - прошептал Италия. Немец услышал этот шепот, несмотря на грохот вокруг. Он бережно взял Италию на руки, - Прости меня. Я... - тут парнишка разразился кашлем, причем кашлял он кровью. - Нет. Не трать силы, - он подошел к ближайшему солдату, - Продолжайте без меня!       Солдат коротко кивнул.       Германия понес Италию, находящегося в почти бессознательном состоянии, в палатку. Положив его на стол, он начал искать полевую аптечку. - Все будет хорошо... - бормотал Германия. - Правда? - Италия теперь говорил шепотом. На большее у него сил не оставалось. Он опять закашлялся, - Я не уверен... Я умру? Да?       Людвиг не ответил. Его могучая спина сотрясалась от рыданий. Он понимал, что рана смертельная, но не хотел с этим мириться. Просто не хотел. Он хотел чтобы парнишка жил. Все также докучал ему, готовил свою пасту, сдавался без боя... Был рядом. Рядом с ним. Всегда.       Немец все еще стоял спиной к столу, на котором лежал раненый, когда он вдруг услышал чуть слышный шепот юноши. - Г-германия... Германия!       Светловолосый подбежал к уже задыхающемуся Италии. Слезы капали из глаз. А из груди рвались рыдания. Он не мог видеть это темное пятно, растекающиеся по и без того черной рубашке. - Ты...ты держись. Я... Ты... - связного предложения у Германии так и не вышло.       Нет, ну а вы что хотели? Чтобы он успел всю поэму "Руслан и Людмила" в стихах пересказать ему перед смертью? Когда у тебя буквально на руках умирает кто-то очень близкий, ты не то что говорить, ты даже дышать не можешь! - Не плачь, - услышал вдруг все тот же тихий голос голубоглазый. - Не плачь. Зря я что ли... - Прошу, молчи. Тебе нужно сохранить силы... - Людвиг приложил рукав пиджака к глазам, чтобы хоть как-то сдержать слезы. Но те все равно продолжали бежать.       Как вдруг, на руку немца легла чужая холодная рука. Блондин открыл глаза и посмотрел в чужие, уже затуманенные дымкой смерти. - Больно... Но знаешь, Eri il mio sole.**       Губы итальянца поразила улыбка, а по щеке пробежала единственная слеза. После чего взгляд шатена остановился. Навсегда.       Германия в начале не понял, что произошло, но когда до него дошло... Он упрямо сжал зубы и осторожно опустил парню веки. После чего он вытащил свою руку из под чужой руки. Немец отошел от итальянца в противоположный конец палатки.       Людвиг безвольно опустился на землю и зарыдал. Он не знал почему ему так больно. Почему из-за смерти так надоевшего ему мальчишки он готов покончить с собой. Блондин поднял глаза к потолку. - Почему?       Но ответа ему не было.

***

*mein schatz - мой дорогой(нем.) **Eri il mio sole. - Ты был моим солнцем (итал.)