Elect

Детство в страхе Под пытками ярости Не вело меня к тихой старости И, уж точно, покою в земле. Пули, выстрелы - мои спутники. Слезы, крик - ненавистные ястребы. Исклевав мою душу полностью, Они сердце рвали от голода. Кусок хлеба в Иреке - золото. Прожить день без царапин - везение. Мне говорили, что я богом целована, Но та тварь ведь и есть ястреб мой. Изодрав счастье с полок памяти, Он метал меня из огня в полымя. Пока, правда, не внесла я ясности, Разорвав его Рай с радостью. Эйфория от божественной гибели Не сравнима с оргазмом девственниц, Ведь лишить бога чувства целости До экстаза и дрожи здорово. В каждом взрыве я слышу вопль - Не людской, а до боли божественный. Ему не было так приятно клевать меня, Как мне отправлять его по частям в Чистилище. В каждой бомбе часть меня лично, Грамм тротила - кило любви. Я к боли Его божественно безразлична, Как и, впрочем, он до людской мольбы. В моем мире не бывает радости, Кроме той, что взрывчаткой создана. Я редко бываю в ярости, Но ты смог воссоздать ее полностью. Ты появился под грифом "розовый", Привязав меня к себе проклятыми рюшами. Моя гордость по вине твоей топчется С ноги на ногу от стыда и... спокойствия? В искрах пламени не видно улыбок. Хотя кто-то в огне улыбается? Даже я давлю гримасу, злорадствуя, Но ты - Черт возьми - ухмыляешься. Моя ненависть кипит лавою, Я готова тебя убить. Ты так чертовски красиво улыбаешься, Что я невольно начала тебя любить. Я не умею чувствовать, Но тебе ведь бесполезно кричать. Любишь ведь меня в одиночестве обвинять И при этом так тепло обнимать и... улыбаться. Черт! Я устала видеть улыбку. Не хочу видеть я и твою, Пускай жизнь мою оборвет ошибка. Я умру, как должна, - в бою. Но ведь ты не отпустишь, Потому я не жду в Аду. Ты кричишь, что меня любишь, А кольцо на моей руке - что не убегу.