Чуть более одинокие...

      Центральную площадь Острова едва ли не круглосуточно занимала многоголосая и привычная уже толпа Призывателей и их призванных слуг.       Множество самых разных тварей... рядом с которыми безмолвными статуями стояли существа, покорные магии призвавших их свитков. Духи природы и стихий; волшебные звери и демонята; элементали и Высшие духи стихий; наемники и легенды многих миров - все они были бы и рады покинуть своих "хозяев", но... но магия была слишком сильна. И все, что оставалось им, гордым духам, - служить и сражаться ради чужой гордыни.       Кейджи был доволен успехами сегодняшнего дня. Его повысили в уровне мастерства, признав, наконец, его таланты и упорство в изучении неизведанного, а в нелегком бою на песке Небесной Арены он завоевал право на новое звание и те привилегии, что оно открывало. Но все это было мелочью по сравнению с подлинной удачей, улыбнувшейся сегодня молодому мужчине: Легендарный свиток, найденный им не так давно в руинах Кайроса, оказался ключом к призыву одного из сильнейших монстров среди всех - валькирии Света. Это, а также то, что у него уже были материалы для дальнейшего усиления девы войны, делало его одним из счастливейших Призывателей на Острове.       Шествуя к пентаграмме усиления, что часто использовали именитые Призыватели, Кейджи горделиво поглядывал на толпу менее удачливых коллег, восхищенно взирающую на его спутницу. Такая реакция, чего уж скрывать, тешила изрядно побитое чередой неудач самолюбие.       Короткий приказ - и валькирия встает в центр пентаграммы. На острия лучей встают ещё пятеро - на них практически не обращают внимания, лишь в глубине толпы слышится ворчливый голос: "Не стоит она того, малец, нашел бы кого похуже - чтобы не жалко было..." Но слова неизвестного игнорируются. "Нет времени слушать глупых неудачников, нет, только не сейчас, в шаге от величайшего триумфа в его жизни", - так думает Кейджи, быстрым речитативом проговаривая заклинание, призванное активировать магию Звезды и дать его слуге новые силы.       Какое-то время ничего не происходит - впрочем, так и должно быть. Древний механизм работает медленно. Но всякий раз без сбоев. Затем тонкие линии рунной вязи, украшающей поверхность гладкого камня, наливаются светом. Сначала тусклым, но это лишь пока - совсем скоро нестерпимо яркое сияние вынуждает собравшихся подле пентаграммы отвернуться и прикрыть глаза. Несколько мгновений спустя затухающее буйство света и странный звук - для кого жужжание, для кого шипение, а иные слышат в нём мелодичный перезвон - дают понять, что все завершилось.       Прекрасная валькирия все также стоит в центре пентаграммы. Её доспехи отчетливо изменились, стали изящнее, тоньше, на них появились ограненные подлинным мастером драгоценные камни и узорчатая вязь, призванная хранить от случайных ран. Рапира воительницы напоминает луч света, которому умелые руки кузнеца придали форму великолепного клинка. Лицо её немного скрыто шлемом, но даже так видно, что оно стало ещё прекраснее - хотя дева войны и без того казалась сошедшим с небес идеалом красоты.       Призыватели поздравляют Кейджи, который в их глазах стал еще одним героем. Многие восхищенно провожают взглядом хрупкую фигуру следующей за ним девушки. Но никто не видит её... Никто не видит - или не хочет замечать? - одинокую слезу, упавшую на холодный камень площади. Никому нет дела - просто привыкли да и замечали ли вообще когда-либо? - до серого пепла, порывом ветра сметенного с лучей пентаграммы. И никому даже не приходит в голову, что из дьявольской звезды их призывы выходят не только чуть более сильными и могущественными - но более одинокими, чем когда-либо...