The Gay Company.

***** - И потому целью нашей группы является приобретение еще большей популярности среди поклонников к-попа… - увлеченно бубнил ДжейБи, задумчиво теребя в руке ремешок от своей кепки. Его голос звучал настолько успокаивающе и монотонно, что остальные участники коллектива, за время посещения многочисленных шоу и радио-эфиров успевшие выучить сентенцию лидера на тему «почему вы должны любить именно нас, а не других красивых азиатских мальчиков» назубок, мирно дремали, опустив головы на сложенные руки. Ведущая радиоэфира, осоловело моргая глазами, отчаянно сдерживалась, чтобы не заснуть, и с вежливой улыбкой смотрела на меланхоличного ДжейБи, изредка косясь тоскливым взором в сторону снимающей их камеры. Джексон громко зевнул и незаметно толкнул Марка коленом под столом. Спустя мгновение он получил ответный тычок и усмехнулся: контакт был налажен. - Любите GOT7 – группу с мировым потенциалом! – торжественно произнес ДжейБи и демонстративно закашлялся. Участники группы и ведущая вышли из состояния полудремы и громко зааплодировали. Ведущая поправила упавшие на кончик носа очки и бодро сказала: - Ну, что же, Джебом-ши, спасибо тебе большое за такой чудесный рассказ! – Она посмотрела в бумажки со сценарием и расплылась в хитрой улыбке. - А теперь пришло время для рубрики «Вопросы фанатов»! – Девушка обвела участников лукавым взглядом и неожиданно остановилась на Джексоне. – И начнем мы с нашей любимой парочки – Марксонов! Джексон, самозабвенно щипающий под столом хихикающего Марка за коленку, от неожиданности вцепился в конечность Туана ногтями. Тот подпрыгнул и зашипел от боли, достаточно ощутимо пиная Вана в голень. Джуниор закатил глаза и пробормотал что-то про «упоротого имбецила», на что Джексон послал ему очаровательную улыбку и бодро сказал: - Джуниор, прекрати ковыряться в носу, когда камера не снимает, это неприлично! Ведущая прыснула от смеха и сдавленно хихикнула: - Омо, как неловко! И давно он этим промышляет? - С самого дебюта вижу, - со скорбной миной кивнул Джексон. - Ковыряться ногтями в зубах мы его отучили, но вот от этой привычки пока не можем. Я предлагал мазать ему пальцы клеем, но, сами понимаете, растительность в носу… Одногруппники радостно загоготали и принялись поддразнивать зардевшегося парня. Джуниор натянуто засмеялся и бросил на Вана пронзительный взгляд. «Приедем в общежитие, я тебе глаз на жопу натяну и волосы в носу в дреды завяжу», - намекали глаза Джуниора. «Спорим, на следующий фанмитинг тебе подарят кучу машинок для стрижки?» - Ван подмигнул ему и, приобняв смеющегося Марка за плечи, ослепительно улыбнулся ведущей: - Марксоны реальны! Они так же реальны, как я дик и сексуален! - О, это так мило! – в голосе ведущей появился явный интерес слэшера со стажем. – Марк, что ты можешь сказать о Джексоне? Что ты к нему чувствуешь? Туан приобрел несчастный вид и смущенно протянул: - Ну… Он бросил на Джексона быстрый взгляд, и Ван понял его без слов: не дай бог, этот эфир будет слушать папа Туан. Все, кто угодно, только не он. В последний раз, когда на шоу фанатки в шутку предложили поженить Марксонов, папа Туан прислал Марку по почте свадебное платье пятидесятого размера, фату и записку с коротким сообщением: «Я так понимаю, внуков от тебя мне уже не ждать? Впрочем, это хорошо, ведь они могли бы получиться красивыми, как ты, и умными, как Джексон. Будь здоров, сынок!». Марк положил руку Джексону на плечо и мягко сказал: - Я думаю, что Джексон замечательный! – За окном показалось всполошенное лицо менеджера, который принялся делать загадочные пассы руками. В конце концов он вытащил из-за спины бумажку, на которой было кривовато написано: «Больше фансервиса! Скажи, что если бы ты был девушкой, то вышел за него замуж или поцеловал его страстно и дико!» Марк позеленел, и Джексон с сочувствием подумал о том, что у Туана при прочтении этой сентенции явно возникло перед глазами лицо папочки. С ласковой улыбкой неувядающего и практикующего тролля. - Он мой лучший друг, и, если бы я был девушкой, я хотел бы с ним встречаться, - наконец закончил фразу Туан. Менеджер за стеклом сделал губы куриной жопкой, но милостиво кивнул: пойдет. - Джексон, а что ты можешь сказать о Марке? Ты бы хотел с ним встречаться? – ведущая повернулась к нему и выжидательно замолкла. Голова Вана мучительно закипела, ибо найти максимально негейский, но фансервисный ответ было не так-то просто. - Я думаю, Марк-хён красивый, - заявил Ван, кладя Туану голову на плечо. Он ощутил исходящий от одногруппника приятный запах одеколона и пряной вишни и сказал: - И я действительно его очень люблю, - глаза ведущей загорелись опасным слэшерским огоньком, сулящим им еще ряд неудобных и смущающих вопросов, и Ван поспешно добавил: - Как друга. Как брата. - Он шмыгнул носом и выпалил: – Как бабушку! Джуниор закатил глаза. Марк слегка толкнул его в бок, а ведущая засмеялась в голос, вытирая выступившие слезы: - Да ты просто мастер делать комплименты! Она вновь заглянула в распечатки со сценарием: - Итак, у нас есть последний вопрос от Хёрин из Намсана. Она пишет: «Марк-оппа, Джексон-оппа, я очень люблю Марксонов…» «Фанфики наверняка пишет, - пронеслось в голове у Вана. – Где мы трахаемся. Зуб даю, пишет, все они такие, любительницы!» - «… И потому я хочу вас спросить: …» «Что-то про анальную смазку! - на лице Джексона проступила мука. – Или про поцелуи. Хоть бы раз спросили что-то нормальное, типа, люблю ли я шпроты или как часто я брею подмышки!» - «Какая песня у вас ассоциируется с вашим ОТП? Есть ли какая-то композиция, которая четко отражает ваши отношения?» - закончила ведущая. Джексон удивленно выпучил глаза и про себя поразился: «Какая странная фанатка! Она любит Марксонов, но не спросила ничего про секс! - Он покачал головой. – Будь я на ее месте, я бы точно спросил про секс! Извращенка какая-то!» - Ну так какая песня у тебя, Джексон, ассоциируется с Марксонами? – ворвался в его сознание въедливый голос ведущей. Ван, погруженный в увлекательные раздумья о слэшерских фанфиках и шпротах, слегка дернулся от неожиданности и на автопилоте улыбнулся: - Песня… Песня… Он повернулся к Марку. Тот посмотрел на него ласково и выжидающе. В голове Вана мелькнула идиотская гейская мысль, что у хёна очень красивые и глубокие глаза. И ноздри у него не волосатые, и вообще, он очень милый и замечательный. Не то что этот вредный мудила Джуниор. - Я думаю, что песня Fantastic Baby Bigbang-сонбэннимов прямо про нас! – Джексон закинул ногу на ногу, растопырил пальцы под невероятными углами и принял безудержно крутую и нереально пафосную позу. Ему показалось, что так он приобретает вид настоящего бэдбоя, хотя ДжейБи категорично утверждал, что так он был больше похож на больную энурезом обезьянку. – Потому что мы просто fantastic! А еще мы wild and sexy! Бэмбэм и Югём уронили головы на стол и почти синхронно всхлипнули от смеха. ДжейБи тяжело вздохнул, и по его элегически депрессивному взгляду было видно, что больше всего на свете ему хотелось вскочить из кресла, заорать: «Я не знаю, кто эти придурки, я не их лидер, и вообще, я пчелка, и мне пора порхать над цветочками и собирать нектар!» - и выскочить из студии с громким гиканьем. Да что они понимают в крутом стиле, снисходительно подумал Джексон и покосился на Марка. Конечно, хён выбрал какую-то очень классную песню! Ведь они с хёном самые крутые парни в этой группе. Ну, иногда еще и БэмБэм, когда делает сложную акробатику. И местами ДжейБи, когда не путается в хореографии и не орет, что все дебилы, и лучше бы он тренировал банду диких сусликов из Полинезии. Хён не подведет, и, потом, он же помнит, что папа Туан… - Песня, которая ассоциируется у меня с Марксонами? The Gay Company, - спокойно сказал Марк и приобнял замеревшего Вана за плечи. Енджэ, собиравшийся выпить минералки, весьма неэстетично икнул и уронил свой стакан с водой на колени Югёму. Тот, впрочем, не заметил, что вода стекает ему прямо на ширинку, и пялился на посеревшего Джексона и спокойного как удав Марка таким взглядом, как будто они только что разделись и прилюдно потрахались прямо возле кулера, стоявшего в углу. В студии воцарилась неловкая тишина, прерываемая лишь громким кашлем подавившегося водой Енджэ. Ведущая хлопнула ресницами и делано бодро сказала: - Что же, это так интересно! И на этом мы прощаемся с прекрасными GOT7. Спасибо вам за то, что пришли, и давайте послушаем вашу последнюю песню! Помещение заполнилось первыми аккордами «А», но Джексон ничего не слышал. Он смотрел перед собой выпученными от шока глазами и чувствовал, как от обуревающих его ужасных, рушащих его трепетную натуру мыслей голова вот-вот взорвется, как воздушный шарик. «Компания геев?!» «Гейская компашка?!» «Он что, считает меня геем?! Или он сам гей?!» «А вдруг ему никто не объяснил, что фансервис – это понарошку, и он действительно думает, что у нас отношения?!» «А вдруг он думает, что я на нем женюсь, и мне придется на нем жениться?! И тогда папа Туан станет моей тещей?!» «А что, если все в этой группе геи?!» «Джуниор точно пидорас!» «Марк-хён видел, как я переодеваюсь! О, Боги, все это время он мечтал добраться до моего трепетного тела и…» Мозг несчастного Вана, не привыкшего к такой бурной мыслительной деятельности, закипел. Внезапно он почувствовал на своем плече теплую ладонь и, подавив низменное желание заорать: « Помогите, китайцы насилуют!» - поднял голову. - Джексон, ты что, уснул? – ласково улыбнулся ему Марк. – Пойдем скорее, все остальные уже ушли! Ван оглянулся и понял, что они действительно одни в помещении. «Срань Господня, мне нельзя оставаться с ним наедине! Вдруг он не выдержит напора моей природной харизмы и попытается меня изнасиловать?! - Джексон посмотрел на безмятежное лицо Марка. – Ишь, какая рожа похотливая!» - Яужбег! – скороговоркой протараторил он, схватив кепку, стремительно вскочил со своего кресла и на крейсерской скорости пронесся мимо Туана. Тот проводил обалдевшим взглядом, который Ван, впрочем, истолковал по-своему: «На задницу пялится! - с тоской подумал Джексон, несясь по коридору и, находясь в плену невеселых мыслей, снося все на своем пути. – Точно, точно геюга! Как теперь с ним жить в одной комнате?!» Ничего не подозревающий Туан тем временем спокойно шел по коридору, насвистывая себе под нос последний хит Рианны. Не подозревая, что его и так захватывающая жизнь приобрела совершенно новый, намного более упоротый и мозговыносящий курс. И что папа Туан слушал эту прекрасную передачу в прямом эфире. ***** Джексон страдал. Страдал и мучился, а вместе с ним страдало и мучилось все живое, находящееся рядом с ним в радиусе нескольких километров. Исключая несгибаемого Марка, который, казалось, не замечал абсолютно ничего. Например, того, что Джексон передвинул свой матрас в противоположный конец комнаты и с диким подозрением щурился на Туана из-под одеяла, в которое Ван заворачивался, как начинка в блинчик. Джексон потерял сон и по ночам опасно сверкал глазами со своего спального места, со страхом ожидая того момента, когда гадкий геюга Марк попытается добраться до его бренного тела. «А вдруг все это время, пока я спал, хён вставал с кровати, подкрадывался ко мне, спящему и такому прекрасному в своей безмятежности, и делал со мной всякие грязные и пошлые вещи?!» - фантазия Вана, подкрепленная кадрами из многочисленных просмотренных порнофильмов, подкидывала ему поистине ужасающие образы. Вот Марк подползает к Джексону и со злодейской улыбкой престарелого педофила достает из-за спины банан… Вот он же, одетый в костюм горничной, жестом фокусника вытаскивает из кармана фартучка леденец и начинает, причмокивая, облизывать его блестящими от помады губами… Вот он выхватывает из-под шкафа пожарный гидрант, и…. - Срань Господня, только не гидрант! – громко заорал Джексон, исступленно мотая головой. Мирно спящий на соседней кровати Марк подскочил и, сонно озираясь, пробормотал: - Что?! Какой гидрант?! Джексон, ты что?! - Кошмар приснился, - пробурчал Ван и, закопавшись под одеяло, воззрился на Туана лихорадочным взглядом давно не высыпающегося человека. Марк невольно поежился и, пожав плечами, улегся обратно на кровать. Спустя буквально пару минут Джексон услышал его спокойное мирное дыхание. «Спит, сволочь, - тоскливо подумал Ван. – А вдруг не спит?! А вдруг притворяется?! А потом раз – и гидрант в анусе!» Спать хотелось жутко. Но Джексон героически терпел, из последних сил оберегая свою драгоценную невинность от лап коварного извращенца Туана. - Gay company… - невнятно пробормотал Ван, чувствуя, как воспаленные глаза закрываются, и гудящую голову заполняет сладкая пелена. – Сам ты… гей… С этими глубокомысленными словами он провалился в долгожданный сон. ***** - Джексон, Джексон! Весело смеясь, Марк бежал ему навстречу по зеленому лужку, покрытому разноцветными ароматными цветами. Ван машинально расплылся в ответной улыбке и огляделся. Он сидел на мягком бежевом пледе, аккуратно расстеленном прямо на траве, одетый в джинсовые шорты и белую футболку поло. Звучала умиротворенная музыка, и в душу Джексона вползло недоумение. Внезапно его осенило: они снимаются в рекламе! И наверняка это реклама йогурта! Какого-нибудь «Волшебного творожка» или «Саранхульного молочника»! Джексон сощурился, пытаясь углядеть в руках Туана заветную бутылочку с пахнущим клубникой или маракуя йогуртом. Тем временем Марк приблизился к нему и сел напротив, глядя на него ласковым взглядом. Джексон невольно поежился и наклонился ближе к Туану, громко шепча: - Марк-хён! А где йогурт? - Какой еще йогурт? – удивленно округлил глаза Туан. Джексон нервно почесал коленку и прошипел: - Ну как какой! В рекламе которого мы с тобой сейчас снимаемся! Он с черникой или кокосом? - Глупенький Джексон, - слащаво протянул Марк, придвигаясь к нему ближе и надувая губы. – Какие съемки! У нас с тобой свидание! Ван сдавленно икнул и молниеносно отпрянул от него на противоположный конец пледа: - С-с-свидание?! Какое еще свидание?! Я не гей! - Какие глупости! – строго сказал Марк, цепко хватая Джексона за плечо. – Конечно, ты гей! И я гей! Все в GOT7 геи! Сюзи из MissA – гей! И вообще, все в JYP геи! - Что ты несешь, хён? – завизжал Джексон, от ужаса срываясь на фальцет. – Почему геи?! Сюзи не гей! - Нет, я гей! – радостно воскликнула неизвестно откуда появившаяся Сюзи. – Самый настоящий гей! - И я гей! – закивала головой Сонми. – Двадцать четыре часа в сутки я гей! - И я гей! – подмигнул ему пританцовывающий рядом Никкун. - Ты же встречаешься с Тиффани-нуной! – жалобно проскулил Джексон, расширившимися от ужаса глазами наблюдая за тем, как поляна заполняется галдящими артистами JYPFamily. - Она тоже гей, - невозмутимо пожал плечами Никкун. Марк обнял оцепеневшего от страха Вана за плечи и, щекоча его ухо жарким дыханием, прошептал: - Знаешь, почему мы все геи? Потому что JYP – это… - Gay Company! – хором воскликнули остальные и радостно захлопали в ладоши. - Нет! – Джексон попытался вырваться из цепкой хватки Туана. - Я не такой, я девочек люблю! - Нет, ты гей и любишь меня! – уверенно покачал головой Туан. Он соблазнительно улыбнулся и, томно облизав нижнюю губу, запустил руку за пазуху: - Я знаю, чего ты хочешь… Жестом фокусника он вытащил из-за спины огромный пожарный гидрант. - Я подарю тебе ни с чем не сравнимое блаженство… - Нееееет! – истерично заорал Джексон, молясь всем известным богам на всех известных ему языках. - Джексон! Джексон! Ван распахнул глаза и испустил оглушительный вопль. Сонный, трущий глаза БэмБэм наклонился к нему вплотную и встревоженно пробормотал: - Хён! Почему ты кричишь, хён?! Тебе приснился кошмар? - Наверно, ему приснилось, что кто-то спер всю его коллекцию кепок! – фыркнул заспанный Джуниор. - Я волнуюсь за него, - услышал он серьезный голос ДжейБи. – В последнее время он ведет себя очень странно. Лба коснулась прохладная ладонь и стала осторожно поглаживать кожу. Джексон закрыл глаза и выдохнул, постепенно успокаиваясь. Над ухом раздался мягкий баритон Марка: - Эй, Джексон, с тобой все хорошо? Вана прошиб холодный пот. Он сжал зубы и мрачно подумал: «Ага, я понял их коварный план! Окружили и пытаются втереться в доверие, чертовы геюги! А Марк – их предводитель! Сейчас он трогает рукой мой лоб, а потом опустит ее ниже, гадкий извращенец! Ну уж нет, со мной это не пройдет!» - Живым я вам не дамся, педики! – истерично заорал Ван и, сбросив со лба руку опешившего Туана, с громким воплем вскочил со своего матраса и резво бросился прочь из комнаты. Потерявшие дар речи мемберы молча наблюдали за тем, как Джексон, истерично смеясь, исчезает в коридоре. Раздался громкий стук и щелчок задвижки. - В ванной заперся, - почему-то шепотом резюмировал Югём. Енджэ закрыл рот и повернулся к хлопающему ресницами Марку: - Ты знаешь, что здесь происходит, хён? - Не имею ни малейшего понятия, - ошарашенно ответил Туан. – Просто не понимаю. Из ванной донесся шум воды и громкий хриплый вопль: - Girls, girls, girls, they love me! Джуниор бросил внимательный взгляд в сторону коридора и тяжело вздохнул. В отличие от тормознутых одногруппников он понимал намного больше. ***** Порой Джуниор, по мнению Джексона, вел себя как самый настоящий мудак. Но это не делало его плохим человеком, просто он был рожден саркастичной и вредной сволочью, как кто-то рождается с рыжими волосами или веснушками. И то, что Джинён регулярно подкалывал Вана, называя его «дебилом», «идиотом» и «выпендрежным придурком», совсем не означало, что он действительно считал его таковым. Это просто было такое проявление любви. Беспощадное и всесокрушающее. Вот и сейчас Джуниор решил проявить о Джексоне, запутавшемся в собственных противоречивых долбоебических рассуждениях, заботу. - Ты ебнутый, да? – ласково спросил Джинён, хватая Вана за шиворот и хорошенько встряхивая. Джексон поднял голову, смерил его мрачным взглядом и пробормотал: - Я тебе хён, мудила, обращайся со мной уважительно! Но противный Джинён оказался глух к его педагогическому порыву. Он отпустил Вана и категорично заявил: - Марк не гей. - Нет, гей, - упрямо заявил Ван, делая губы куриной жопкой. – И ты гей. Ты тоже хочешь добраться до моей прекрасной сексуальной задницы! - Иногда – хочу, - неожиданно согласился Джуниор. Ван выпучил глаза, а абсолютно невозмутимый Джинён тем временем спокойно продолжил: - Нет, ну у тебя классная жопа, а недотрах никто не отменял. Кроме того, когда ты молчишь и ничего не говоришь, ты вполне себе симпатичный. Порой я думаю о том, что было бы неплохо… - Достаточно! – истерично заорал Ван, отшатываясь назад и заезжая Джинёну локтем по носу. – Ах ты, чертов пидо… - Так вот, это я к чему, - перебил его Джуниор. – Марк-хён вообще не гей. И тебя он не считает геем. А про песню он ляпнул просто так, он же китаец, он порой плохо разговаривает по-корейски! Скорее всего, он просто ни хрена не понял! В коридоре воцарилась тишина, прерываемая лишь громким пением БэмБэма из гостиной. Джексон поморгал глазами и неожиданно для самого себя мирно спросил: - Ты так считаешь? - Да без всяких сомнений! – закивал головой Джинён. – Марк-хён так же натурален, как… как… - Он задумался, подбирая подходящее сравнение. – Как сиськи Хёсон-нуны из Secret! - Ого! – крякнул Ван, сраженный такой тонкой метафорой. Он протянул руку и похлопал Джуниора по плечу: - Так, ты думаешь, что на самом деле он… - Да! – закатил глаза Джинён. - И он меня…? - Нет, нахер ты ему сдался. - А ты… меня… - Я пошутил, - захихикал Джуниор. – Или ты действительно поверил? Ван оглушительно рассмеялся и толкнул Джинёна в грудь, отчего тот подавился воздухом и закашлялся. - Ты иногда такой смешной, Джуниор! – покачал головой Ван. Он облегченно вздохнул и развернулся к ванной: - Ты прав, а я тут напридумывал себе непонятно чего! Пойду помоюсь, пока Енджэ опять в ванную на три часа не засел! Напевая, он зашагал по коридору. Джуниор проводил прищуренными глазами и пробормотал себе под нос: - А жопа и впрямь как орех… Как хорошо, что Джексон ушел достаточно далеко, чтобы не услышать эту ремарку… ***** Джексон вылил немного пахучей жидкости себе на руки и невольно скривился: гель для душа ДжейБи вонял кокосом, бананом и какими-то специями. Он взял в руки бутылочку с гелем Енджэ, откупорил крышку и принюхался: пахло орхидеей. - Уже лучше, - довольно пробормотал Ван и, напевая, стал намыливать шею. Конечно, можно было пойти в магазин и купить себе подходящие банные принадлежности самому, но это было бы слишком просто. Поэтому Джексон мыл голову шампунем Югёма, брился пеной Джинёна и скреб тело натуральной мочалкой БэмБэма, которую тот привез из Таиланда. Мочалка нестерпимо воняла креветками и паленой соломой, но зато могла запросто отмыть даже километровый слой грязи. Джексон увеличил напор воды и, прочистив горло, вдохновленно завел: - Ю донт ноу ми, ю донт ноу ми! За спиной послышался тихий скрип и шуршание, но Ван был слишком поглощен самозабвенным коверканьем нетленного хита MissA, чтобы обратить на это внимание. - Со ушат ап, бой, шат ай, бой! – солировал Ван, остервенело шкрябая мочалкой по груди. «А жизнь-то налаживается - умиротворенно подумал Джексон, разомлевая под теплой водой. – Действительно, почему я вообще решил, что Марк-хён имеет на меня какие-то виды? Что за глупости, какой же я дурак…» В то же самое мгновение шторка резко отъехала в сторону, и за спиной послышался слегка приглушенный голос пресловутого Туана: - О, Джексон, ты скоро? Хочешь, я потру тебе спинку? Ван застыл как истукан, крепко прижимая к себе мочалку как боевое орудие. Марк встревоженно округлил глаза и повысил голос: - Эй, Джексон! Ты меня слышишь? Ван развернулся к нему лицом и уставился на Туана в лучших традициях героинь фильмов Хичкока. - Эй, друг, ты чего… - начал было Марк, но в этот самый момент Джексон совершенно по-бабьи завизжал и, дернувшись, прикрыл свою главную мужскую гордость растопыренными ладонями. Затем подумал и зачем-то прикрыл еще и грудь. - Не подходи ко мне! – трагическим шепотом возвестил Ван, отнимая руку от груди и больно тыкая в опешившего Марка указательным пальцем. – Не подходи!!! С этими словами он резко подорвался с места и, сверкая голой и перемазанной мыльной пеной попой, выскочил из ванной и помчался по коридору. Марк проводил его обалдевшим взглядом, не замечая, что вся его одежда оказалась мокрой, а под ногами валяется мочалка БэмБэма. Из недр коридора раздался озадаченный вопль Енджэ и громкое хихиканье Югёма. - Черт знает, что творится, - пробормотал Туан и покачал головой. – Что это с ним такое?! - Компания геев! – донеслось откуда-то издалека. – Компания геев! Как с вами всеми жить?! ***** Марк осторожно поскребся в плотно запертую дверь и встревоженно сказал: - Джексон! Джексон, ты там? Некоторое время за порогом царила тишина, пока наконец Туан не услышал хлюпанье шлепающих по полу босых мокрых ступней, недовольное бормотание и категоричное: - Нет, меня здесь нет! - Ага, - отозвался Марк, согласно кивая. – Тебя нет, я уже понял. Это мне эхо отвечает. Или призраки. Открой дверь! В ответ послышалось напряженное сопение, озадаченное покашливание и тихий скрежет. Туан терпеливо ждал, пока Ван наконец-то перестанет изображать из себя маленькое приведение. Он вновь постучал в дверь и повысил голос: - Джексон, это уже не смешно! Пусти меня, я хочу одеться и взять ноутбук! - Не пущу, - сварливо отозвалась дверь. – Мало ли, что тебе в голову взбредет, геюга! И потом, почему я должен тебя пускать? На «геюге» Марк немного завис, переваривая это довольно несправедливое оскорбление. Он шокировано хрюкнул и громко заорал: - Да потому что я тоже живу в этой комнате! Что ты несешь, Ван, ты что, накурился? - Это все мелочи жизни, - туманно отозвался Джексон из-за двери. Марк ударил кулаком по деревянной поверхности и прошипел на кантонском диалекте: - Кайе, или ты впускаешь меня внутрь, или я выламываю дверь! А потом – вламываю ее обратно, причем твоей башкой! За дверью воцарилось напряженное молчание. Видимо Джексон, сраженный таким напором обычно спокойного как слон Туана, находился в состоянии культурного шока. Марк закатил глаза и хотел уже было идти с челобитной к лидеру, дабы хоть как-то добраться до собственных вещей и кровати, как вдруг щелкнул замок, и дверь с тихим скрипом отворилась. Туан облегченно вздохнул и пробормотал: - Может, у него весеннее обострение? На дворе царил на удивление прохладный октябрь, но Марк предпочел благополучно об этом забыть. Он шагнул в комнату и опешил: посреди своего матраса сидел Джексон, замотанный в простыню на манер римского патриция и смотрел на него горящими мрачной решимостью глазами. Смотрел так, что Туан обреченно подумал: «бить будет!» - и приготовился держать оборону. Ван шмыгнул носом, громко чихнул и почесал левое ухо. Затем сложил руки на груди, до боли напомнив этой позой Туану его преподавательницу по алгебре из американской средней школы, и неожиданно выпалил: - Признайся, хён, ты гей, и ты меня хочешь! Марк вытаращил глаза и громко икнул, глядя на Джексона слегка контуженным взором. Тот победно сверкнул глазами и торжествующе подумал: «Точно, я был прав! Педик, и сейчас он мне в этом признается!» - Джексон, ты что, ебнулся? – мирно спросил Марк, качая головой. – Какой я тебе «педик», ты что, охуел в край? - Как это, охуел? – забормотал Ван, неожиданно чувствуя себя очень неловко. – Это ты первый начал! Сначала говоришь про какую-то «Gay Company», а потом еще удивляешься! На лицо Туана наползло выражение глубокой задумчивости. Джексон натянул полотенце пониже на ноги и услужливо пояснил: - Эфир на радио две недели назад. Тебя спросили, с какой песней у тебя ассоциируются Марксоны, и ты ответил, что с «Gay Company», - Марк шокированно хрюкнул, и Ван поспешно добавил: - А еще ты за мной в душе подглядывал! И руками меня трогал! Извращенец! Некоторое время Туан молча смотрел на него в упор. Затем он сдавленно всхлипнул и разразился громким хохотом. Джексон обалдел: впервые он видел, как спокойный и невозмутимый, как постовой у Букингемского дворца, хён буквально визжит от смеха. Туан вытер с глаз выступившие слезы и сквозь смех выдавил из себя: - Кайе, ты дебил! На такое вполне справедливое оскорбление Ван насупился и выпалил: - А ты… ты… - Он замялся, подбирая наиболее изощренное оскорбление. – Педик ты, вот кто! - Ты подумал, что я гей, только из-за дурацкой песни? – Марк не обратил ни малейшего внимания на его выпад. – Серьезно? Он покачал головой и, продолжая смеяться, прошел к своему спальному месту. - Между прочим, «gay» изначально означало «веселый», - заявил Марк, глядя на ошеломленного Джексона смеющимися глазами. – У какой-то старой группы, которую слушал мой папа, даже песня есть такая, «The Gay Company», мне она очень когда-то нравилась. Как ты с твоим свободным английским можешь этого не знать? Шестеренки в голове Вана заворочались с безумной скоростью. Джексон моргнул и неуверенно уточнил: - Так значит, ты имел в виду то, что… - Что мы с тобой «веселая компания», бро, и все дела, - закивал головой Марк, стаскивая с себя мокрые джинсы. - И ты не мечтаешь добраться до моего соблазнительного тела? – брякнул Ван, заливаясь краской смущения. Туан окинул его внимательным взглядом и категорично заявил: - Нет! «А вот это немножко обидно» - почему-то мелькнуло в голове у Вана. Он поднял глаза на Туана и, прокашлявшись, пробубнил: - Хён, ты, это… извини меня. Я просто думал, что ты… - Грязный педик, который мечтает оприходовать твою сексуальную накачанную задницу, - закончил за него Туан. Он стянул с себя футболку и, хихикнув, нырнул под одеяло. – Я понял. - Да нет, я … - завел было Джексон, но Туан его перебил: - Успокойся, все нормально, я привык к твоим… - Он замялся и сказал: – Легким странностям. По его тону Джексон понял, что насчет «легких странностей» Марк явно ему польстил. Это скорее тянуло на закидоны пиздецкого масштаба. В комнате воцарилась тишина. Ван поплотнее закутался в одеяло и закрыл глаза. Сон, как назло, не шел, а в голове вертелась одна надоедливая и очень навязчивая мысль. - Ты правда не считаешь меня привлекательным? – вырвалось у Вана прежде, чем он успел хорошенько подумать. На соседнем матрасе послышалось тихое шуршание и сонный голос Марка: - Да не полезу я к тебе, не бойся! Мы же с тобой это уже обсудили! - Да я и не боюсь, - пробормотал Ван, утыкаясь лицом в подушку. – С чего это мне бояться? В тишине послышалось легкое сопение. Джексон закрыл глаза и неожиданно подумал, что, если бы хён действительно к нему немного поприставал, это было не так уж и плохо. И что он очень красивый. Почти такой же красивый, как он, дикий и сексуальный Джексон Ван. ***** В общежитии GOT7 царило уныние и печаль. И это никак не было связано с плохой погодой, неудачным камбеком или тем фактом, что Югёму подарили микрофон для караоке, и теперь каждый вечер макне самозабвенно орал в своей комнате лучшие шлягеры Bigbang и Оззи Осборна. Причиной послужил Джексон, который мрачной тенью бродил по комнате и испускал миазмы тоски. На кухне вяли заботливо выращенные нуной цветы, в соседней квартире выли собаки, чувствующие флюиды грусти, а Ван тяжело вздыхал и задумчиво рвал на части страницы из тайских журналов про компьютерные игры, которые Бэмбэму присылала младшая сестра. - Что за херня с тобой творится? - не выдержал в конце концов Джуниор, хватая сидящего на диване в гостиной Вана за шкирку и хорошенько его встряхивая. Вопреки своему обычному поведению, Джексон не попытался вырваться или дать Джинёну пинка за такое неуважительно обращение к своей сиятельной персоне. Он посмотрел на Джуниора меланхоличным взглядом и пробормотал себе под нос нечто невразумительное. Джинён похлопал глазами и крякнул: с Ваном явно творилось что-то серьезное. Он сел рядом с продолжавшим разрывать несчастный журнал Джексоном и с неподдельной тревогой спросил: - Ты что, заболел? В ответ Ван лишь шмыгнул носом и швырнул журнал на пол. Джуниор округлил глаза и шепотом воскликнул: - Сифилис от телочки подхватил! Или гонорею! Тебе что, не проводили курс сексуального воспитания в JYP? Ну, ты же знаешь, когда мальчик хочет впустить своего угря в раковину девочки, он должен надеть на него волшебный чехольчик, и… - Нет у меня никакой болезни! – отмер наконец Джексон. – И прекрати называть эти вещи такими дурацкими именами! Кто называет «член» «угрем»?! - Зато ты вышел из состояния анабиоза, - парировал Джуниор. Он посмотрел на Вана в упор: - Серьезно, чувак, ты меня пугаешь, - неожиданно серьезно произнес Джинён. – Обычно ты упарываешься, несешь бред и заставляешь меня ходить с перманентным фейспалмом. А сейчас ты только и делаешь, что слоняешься из угла в угол со скорбной миной и портишь любимые журналы Бэмбэма. Давай, колись, что тебя гложет? Некоторое время Ван молчал, сосредоточенно глядя куда-то в переносицу Джинёна. Наконец он открыл рот и выпалил: - Почему он не хочет ко мне приставать? Джуниор, явно ожидавший от него какой-то иной реплики, поперхнулся воздухом и надрывно закашлялся. Джексон заботливо похлопал его ладонью по спине, обмахивая покрасневшее лицо свернутым в трубочку журналом. Наконец Джинён справился с кашлем и хрипло спросил: - Кто?! - Он, - лаконично отозвался Ван, почесывая макушку и откладывая журнал в сторону. - «Он» – это понятие растяжимое, - не сдавался Джуниор. – Кого ты имеешь в виду? Пак Джинёна-сонсэннима? Менеджера-хёна? Или Югёма, у него как раз сейчас половое созревание в самом разгаре? - Марка я имею! – раздраженно выпалил Ван. Помолчав, он поспешно добавил: – Не в смысле, что просто имею, а имею в виду. Ну, ты меня понял, да? - Гхм, - в который раз за сегодняшний вечер потерял дар речи Джинён. – Гхм. Он помолчал и, покосившись на Вана, поинтересовался будничным тоном: - Так, значит, тебя волнует, что Марк-хён, от притязаний и домогательств которого ты так старательно пытался скрыться, которого ты называл последним педиком, из которого ты сделал извращенца вселенского масштаба, не совершает коварных поползновений в твою сторону? - Вот гад, скажи? – грустно вздохнул Ван. - И ты постоянно думаешь о нем… - вкрадчиво продолжил Джинён. Джексон скосил глаза к переносице, крепко задумываясь. Наконец он кивнул: - Да. - Удивительно, что ты вообще способен думать, - вполголоса пробормотал Джинён. Он цокнул языком: - И ты думаешь, что Марк-хён красивый? - Нет, я так не думаю! – встрепенулся Ван. - Так, значит, ты считаешь его страшным? – не унимался Джуниор. - Нет, он определенно не страшный! – запротестовал Джексон. – Он вполне себе ничего. Глаза у него такие красивые… - голос Вана наполнился тоской, и он забормотал: – И волосы у него такие мягкие и пушистые… И улыбается он так здорово, что самому хочется улыбнуться. И вообще, он весь такой… Такой… В этот самый момент Джексона озарило. Озарило, увы, не новым доказательством теоремы Пуанкаре или революционным подходом к лечению прыщей. Ван с ужасом понял, что все то время, что он старательно пытался сбежать от якобы «влюбленного» в него Марка, он медленно, но верно влюблялся в него сам. Что его бро, один из их «gay company», мистер «белоснежная улыбка - красивые сияющие глаза – стройные ноги – классная задница» Марк Туан в данный момент его интересует не только как напарник по компьютерным играм и просто друг, с которым так прикольно дурачиться. Что это не Джексону надо опасаться любвеобильного Туана, а, напротив, Марку, похоже, скоро придется прятаться от него по всем углам их маленького общежития. «Я что, люблю его?» - ошарашено подумал Ван, застывая и впадая в оцепенение. Видимо, та же мысль пришла в голову и Джинёну, потому что он озадаченно крякнул и, по-дружески похлопав Джексона по плечу, резюмировал: - Чувак, да ты педик! Впервые в жизни у Вана не хватило слов, чтобы достойно ему ответить. ***** За всю свою относительно недолгую, но бурную жизнь Джексон успел пережить немало волнительных и поразительных ситуаций. Он участвовал в юношеской Олимпиаде, он выступал на множестве соревнований в качестве члена сборной Гонконга по фехтованию, он прошел кастинг в JYP и первый раз читал рэп перед тысячной аудиторией. Но никогда в жизни Ван не нервничал так, как сейчас. У него вспотели руки, нервно дергались коленки, и Джексон безостановочно повторял сам себе, тыкая не слушающимися пальцами в экран телефона: - Спокойно, Ван! Ты мужик! Ты справишься! Он поднес подрагивающую руку к уху и со страхом вслушался в громкие гудки. Наконец в трубке что-то щелкнуло, и послышался знакомый бодрый мужской голос: - Алло! Джексон с трудом сдержался, чтобы не повесить трубку и весьма немужественно завизжать. Собрав всю свою волю в кулак, он вновь приложил телефон к уху и просипел: - Здравствуйте, папа Туан! Это я, Джексон. - А, Джексон! – голос на другом конце провода наполнился дружелюбием. – Как я рад тебя слышать, мой мальчик! Зачем звонишь? Хочешь получить бесплатную консультацию по английскому или тебе нужен компромат на моего дурака сыночка? – Папа Туан громко и злорадно захихикал. Ван невольно поежился. Он покосился в сторону затравленным взглядом и, глубоко вздохнув, начал: - На самом деле, я звоню вам по очень серьезному вопросу… - Ты хочешь узнать у меня, откуда берутся дети? – поинтересовался отец Марка. - Или получить пару советов насчет того, как заарканить классную девочку? - Нет, я… - заикнулся Джексон, но папа Туан его перебил: - Лучший способ привлечь внимание девушки – это гавайская рубашка! Как только ты ее наденешь, то все девчонки сразу станут твоими! - Но я… - Еще тебе могут помочь шелковые носки! – папа Туан явно пребывал в пикаперском угаре. – И ковбойская шляпа! - Но… - И не забудь про цветы и плюшевого мишку! Все цыпочки тают от таких вещей. И, когда она бросится в твои объятия, то скажи ей: «Тссс, крошка, осторожнее, в моих руках ты можешь обжечься!» - Я люблю вашего сына! – истерично выкрикнул Джексон, контуженный и доведенный до предела сногсшибательными советами старшего Туана. На другом конце провода воцарилось шокированное молчание. Наконец отец Марка издал тихий смешок и заявил: - Ну что же… Сочувствую! - Я же серьезно, - проскулил Джексон, обхватывая голову ладонями и начиная мерно раскачиваться. – Я даже не знаю, что делать! - Ну, на твоем месте, я бы в принципе не влюблялся в такого идиота, как мой дорогой Марки, - бодро отозвался папа Туан с нескрываемым участием. – Но, если уж ты уперся рогом, то просто ударь его бейсбольной битой по голове и, пока он будет без сознания, ты… - Но, папа Туан! – воскликнул Ван, вопреки всему чувствуя, что волнение отступает. – Я же не шучу! Я на самом деле испытываю к нему самые настоящие чувства! - А от меня чего ты тогда хочешь? – неожиданно серьезно спросил отец Марка. – Я к своему сыну в голову заглянуть не могу и узнать, что он к тебе испытывает, тоже! - Так вы… не сердитесь? – боязливо спросил Ван. Папа Туан фыркнул и снисходительно ответил: - Малыш, это все сильные звериные флюиды рода Туанов. Никто не сможет устоять! Правда, в Марке это, скорее, не животная харизма, а легкий шарм полудохлого хомячка, но ведь ты купился! Мужчина издал громкое улюлюкание и резюмировал: - Действуй, парень! Иди и добейся моего сына, и, если что, вспомни мои советы про биту! - Но я же мальчик, - скромно напомнил Джексон. - Я догадываюсь, – отозвался папа Туан. Ван помялся и застенчиво добавил: - И он… тоже мальчик. - Тем лучше, - расхохотался отец Марка. – У меня будет достойный повод поиздеваться над любимым сыном. Если ты, конечно, склонишь его к бескрайнему пути по голубым далям. Джексон сжал руку в кулак и кивнул головой, совершенно забыв о том, что через телефон папа Туан никак не сможет его увидеть. Он вскочил на ноги и бодро заорал: - И пойду! И справлюсь! Спасибо за все, папа Туан, вы мне здорово помогли! - Не за что, дорогой, - ласково ответил мужчина. – Обращайся, если захочешь узнать, как трахаются мальчики. – Чуть помедлив, он добавил: – Конечно, жаль, что внуков не будет. Но зато, если каким-то образом получатся, то миллион долларов нам обеспечен! Хотя, с мозгами моего сына и характером Джексона… Нет, даже за миллион планета этого не заслужила! К счастью, Ван уже повесил трубку и не слышал его последних слов. Он бросил телефон на диван и стремительно понесся на улицу, натягивая куртку и едва не сшибив с ног замешкавшегося ДжейБи. Джексон бежал навстречу великим делам, любви и гавайским рубашкам. В далекие и голубые дали. ***** - Это мне? – уточнил Марк, отступая назад и недоверчиво пялясь на огромного ярко-оранжевого медведя в руках Джексона и весьма помятый веник из алых гвоздик, который тот крепко прижимал к себе. Ван счастливо улыбнулся и, кивнув, вручил шикарные дары опешившему Туану: - Это для тебя! Подарок! – зардевшись, он добавил: – Я постарался выразить все-все свои чувства! Марк присмотрелся к косорылому мишке. Тот держал в лапках помятое красное бархатное сердечко, на котором золотыми буквами была вышита трогательная надпись «I luf yu». Туан покрылся мурашками от такого экспрессивного изречения и промычал: - Ммммм. Какая прелесть! Он понюхал цветы и недоверчиво покосился на Вана: - Что на тебе надето? Джексон одернул воротничок гавайской рубашки и, поправив на голове ковбойскую шляпу, погрустневшим голосом уточнил: - Тебе не нравится? - Ну почему же, - замялся Марк, опуская глаза вниз и выхватывая взглядом ярко-зеленые шелковые носки на ногах Вана. Он поперхнулся и севшим голосом уточнил: - И все же… к чему все это? Джексон вновь поправил шляпу, затем, подумав, снял ее с головы и швырнул – Хён, я гей, и я люблю тебя! Послышался легкий шорох – это гвоздики и плюшевый мишка полетели на пол из ослабевших рук Туана. Джексон нервно хихикнул и развернулся к двери: - Это, ну я, пойду, пожалуй… Марк быстро схватил его рукой за плечо: - А ну, стой! Ван покорно затормозил и замер. Туан аккуратно переступил через валяющиеся на полу гвоздики и тихо спросил: - Ты же не пошутил? Это не очередной из твоих загонов? Или способов проверить, насколько я «гей»? - Нет, - Джексон посмотрел на него в упор и робко улыбнулся. – Хён, ты знаешь, я все это время нес всякую чушь про твои странные наклонности, про то, что ты меня домогаешься и все такое, но на самом деле самым гейским геем в нашей «веселой компании» был я. Я даже позвонил твоему отцу, чтобы спросить у него совета!– Он протянул руку к стоявшему напротив Марку и мягко коснулся кончиками пальцев его щеки. – Просто ты такой замечательный, такой родной и классный, такой… В этот момент у Джексона закончились все подходящие красивые слова. В этот момент Марк подался вперед и коснулся его губ своими. - А что если я скажу, что все-таки немного приставал? – Хён уткнулся носом в изгиб его шеи, обжигая кожу жарким дыханием. – И что, похоже, наша «веселая компания» гейская целиком и полностью? Потому что, черт возьми, я не могу без тебя, сумасбродный придурок Джексон Ван. Комплимент вышел весьма сомнительным, но на удивление трогательным. Настолько, что Джексон растроганно шмыгнул носом и потянулся к губам Туана, чувствуя, как от переполняющих его сумбурных чувств кружится гудевшая голова. Целовать хёна было здорово, вяло подумал про себя Ван, обхватывая Марка за талию и прижимая к себе. Поцелуй становился жарким, немного тягучим, язык Туана вторгся в его рот, оглаживая десны, и Джексон застонал, чувствуя, как по телу распространяется болезненный жар. И ласкать его тело влажными от пота руками было тоже здорово. И касаться губами тех самых запретных мест, отчего Марк издавал хриплые стоны и легко царапал руками его плечи. А еще хён был мягким, жарким, податливым и удивительно тесным. Настолько, что в глазах темнело от нарастающего удовольствия, и оргазм был настолько мощным, что на мгновенье Ван потерял всякую возможность нормально мыслить. - Рубашку тебе мой папа посоветовал надеть? – пробормотал сонный Туан, легко целуя его в шею и устраивая голову на его плече. - И носки тоже он посоветовал, - совершенно счастливый Джексон закрыл глаза и улыбнулся. – Я пошлю ему большую коробку шоколада на Рождество. Он просто не знал, что из Америки в общежитие GOT7 уже летит огромная посылка с килограммом презервативов и баллоном смазки. И лаконичной запиской: «Береги его жопу, вам обоим еще искать на нее неприятностей!» Пусть для него это станет приятным сюрпризом. The End.