La mort.

- Вот мы и доигрались, Крот, - говорю я, обходя твоё тело, неподвижно лежащие на холодной земле. Твоя голова и плечи накрыты чёрно-красным флагом, который мы придумали ещё в детстве, помнишь? Ах, тогда-то мы всё и начали, начали наше сопротивление. А ведь мы всегда побеждали, победили и сейчас, но какой ценой? Ценой твоей жизни. Ты лежишь передо мной и мне кажется, что ты сейчас встанешь, что посмеёшься над моим разбитым видом, но этого не будет. Ты мёртв. Ты больше не назовёшь меня чёртовым пидорасом, больше никогда не усмехнёшься. А я больше не услышу твой голос, ломающий для меня привычное произношение. Я больше не увижу тебя, больше никогда... Внутри меня пустота, чёрная дыра, поглотившая все хорошие моменты моей жизни. Внутри меня мрак, заставляющий забыть о хорошей жизни, заставляющий забыть о своём движении. Кажется, я умер вместе с тобой. Кажется, я сломлен. - Мы победили. Я проиграл, - вздыхаю я. То, что было - неважно. Как ты умер - неважно. Важно то, что ты боролся до последнего, важно то, что ты в последний момент своей жизни не сдался. Ты умер сопротивляясь. Твоя лопата, сломанная пополам, валяется рядом. Она была тебе очень дорога, ты никогда не уходил без неё, ты использовал её по-разному. Она умерла с тобой, как и я. Сопротивление умерло с тобой. Крот, ты удивительный человек. Ах! Если бы я знал, чем это закончится, я бы никогда не пошёл на это дело, я бы не пустил на него тебя, я бы сделал всё возможное, что бы ты жил. Но уже слишком поздно. Всё уже кончено. Кончено для тебя, кончено для меня, кончено для сопротивления. Всё. Конец. Конец для всего. Крот, и до чего нас привело это движение? Что мы сделали полезного для мира? Вселили в нескольких человек надежду? Они этого не стоили, они не стоили того. Они не стоили твоей гибели! Ты слишком дорог для меня, чтобы менять тебя на кого-то. Я любил тебя, как брата, я любил тебя, как друга, я просто очень сильно любил тебя. Я всегда старался быть рядом, раздражая и поддерживая. Но в самый нужный момент меня рядом не оказалось... - Прости меня, я был нужен тебе, - шепчу я, приседаю и сдёргиваю тряпку, освобождая твоё умиротворённое лицо. Глаза закрыты, губы приоткрыты. Такого спокойствия на твоём лице я ещё не видел. Сколько я тебя помню - ты никогда не был спокойный, никогда. Я склоняюсь ниже, аккуратно касаюсь твоих губ своими, так осторожно, будто бы ты можешь рассыпаться от любого порыва ветра. После провожу по твоим волосам ладонью. Я больше никогда не коснусь тебя, больше никогда не улыбнусь тебе, я вообще больше никогда не улыбнусь. Моё счастье умерло с тобой. Но... - Я не уме’р, чё’ртов ты пид’р, - слышу я. На твоём лице расплывается счастливая улыбка, а глаза медленно открываются, глаза, горящие радостью. Я улыбаюсь в ответ, я так счастлив. Внезапно серый мир вокруг окрашивается в яркие краски. Я ожил с ним, сопротивление ожило с ним. - И если я сдохну, то не ’раньше тебя.