And I tried last night to pack away your laugh, like a key under the mat. But it never seems to be there when you want it.
И я попробовал убрать твой смех Как ключ под коврик, Но, кажется, ты никогда не будешь там, Когда ты захочешь.
Эта ночь начиналась абсолютно так же, как одна из тех прекрасных ночей. Брайан закончил съемки пораньше из-за несоответствующего сценария, да и вся съемочная группа уже разбрелась по своим трейлерам. Не прошло и получаса, как Майкл сменил свою одежду на более уютную и домашнюю, и открыл первую на сегодня бутылку пива, он получил сообщение на свой мобильный. Это был Джеймс. «Сегодня ночью. Ты со мной?» Майкл быстро ответил и не менее, чем через 10 минут, Джеймс был у его двери. — Что же именно эта ночь повлечет за собой? — Майклу было любопытно. — Просто поверь мне, — скомандовал Джеймс с легким смешком. И Майклу в голову пришло, что он пытался сдержать смех, стоя рядом с ним. — Ты никогда не должен сомневаться. Майкл замолчал. Может это и вправду тяжело сказать вслух. Но в любом случае, это была правда. — Хорошо, — Джеймс, казалось, понял всю серьезность заявления и сияющая полуулыбка украшала его лицо, безмятежное и неземное. После уютного молчания Джеймс снова начал разговор: — Хью, Джен и Ник скоро будут здесь. Майкл просто кивнул, не готовый что-либо ответить. Подтверждая слова Джеймса, несколько минут спустя, за дверью послышались громкие крики, дверь трейлера распахнулась и вперед парней влетела Дженнифер. — Привет — привет, голубки! — Хью эффектно разбил приятную тишину и Джеймс с Майклом повернулись друг к другу, с вздернутыми от удивления бровями. Кажется, Хью уже начал веселиться.***
Через несколько минут вся веселая компания вывалилась из трейлера на свежий ночной воздух. Прихватив по пути свою куртку, Майкл вглядывался в небо, которое выглядело настолько темным и тяжелым, что не было ни намека на одну из звезд. Он хотел назвать его липким, но это, похоже, не вполне применимое описание к такой вещи, как ночное небо. Джен немного отстала от «стаи», чтобы остаться наедине с Майклом: — Почему такой тихий? — спросила она, слегка поддразнивая. — Просто немного устал, вот и все, — без особого энтузиазма ответил он. По правде говоря, Майкл и сам не знал почему. Взглянув еще раз на пустое небо, он понял, что проигрывает. Но, быть может, это не слишком плохо. После того, как они добрались вот уже до третьего бара за этот вечер, Майкл все еще был немного отстраненным, и группа начала это замечать. Но после нескольких мартини, Майкл стал достаточно оживлен и его лицо дополняла широкая улыбка. Ник скользнул на сиденье рядом с ним. — Эй, приятель! Как ты сегодня? Дерьмо. Он нашел себе способ повеселиться. Теперь этот разговор был неизбежен. — Как ты, Майкл? Потому что я наблюдал за тобой сегодня и ты не выглядел так, как будто у тебя все хорошо. "Ничего себе, нашли способ нападать на него по одному", — сухо думал про себя Майкл. Он не отвечал и Ник расценил это как сигнал продолжать. — На самом деле, было заметно, как ты смотришь на Джеймса. Черт, он был пойман. Тем не менее, выбирая молчание, он заерзал в кресле. — Я думаю, тебе нужно поговорить с ним, — это было больше похоже на приказ, а не на предложение. Ник начал вставать, чтобы уйти. — Подожди, — остановил его Майкл, — Что я могу ему сказать? — он был искренне смущен. — Расскажи ему, что у тебя на уме, — посоветовал Николас, прежде чем уйти. Проглотив ком, Майкл встал и направился сторону Джеймса. Тот заметил боковым зрением, что кто-то подкрадывается к нему, но решил не поворачиваться. Вместо этого он заказал еще виски и спросил, будут ли друзья. Но Джен и Хью были заняты разговорами с другими. Разглядывая толпу, он обнаружил стайку девушек, которые окружили Ника. Странно, но он не мог найти Майкла. Он уже было подумал, что тот просто уехал домой, но вдруг, он понял, что точно знал, кого заметил боковым зрением, кто притаился неподалеку и сейчас прожигал дыру в его затылке. Все звуки и запахи в баре приглушились и остались только Майкл и Джеймс вместе, вращающиеся вокруг друг друга, как Солнце и Луна. Джеймс медленно разворачивался на стуле, как будто это была проверка. Но он попросту тянул время. Он не был готов говорить с Майклом, но не потому, что не был уверен что чувствовал. Это потому, что не знал, что чувствует Майкл. Наблюдая, как Джеймс поворачивался на стуле, Майкл думал, что какая-то ужасная тайна, только что была раскрыта, но он продолжал стоять на своем. Он сделал несколько шагов в сторону Джеймса и смог выдавить из себя только незначительное: «Эй!», на что получил небольшой кивок. Принимая это как приглашение сесть, Майкл попросил у бармена виски, прежде чем повернуться лицом к Джеймсу. От того, как молодой человек смотрел на него, Майклу вдруг стало неудобно в его присутствии. Он хотел было сдаться, отвернуться от него и бросить попытки задержать внимание Джеймса на себе, на которое он претендовал на протяжении последних пятнадцати минут, как почувствовал, что его воротник начинает нагреваться. Майкл вдруг вскочил, он не смог вытерпеть этого и бросился к двери бара, найдя стену, чтобы прислониться и вытащил сигарету.***
Джеймс неохотно вздохнул и последовал примеру Майкла, желая быть в другом месте. После того, как он нашел его, прислонившегося к стене с сигаретой, зажатой между губами, сердце Джеймса начало таять. Почему этот ублюдок должен выглядеть так чертовски прекрасно все время? Он остановился у входа и смотрел, как поднимается грудь Майкла, как он вдыхает и выдыхает. Он медленно подошел к нему, будучи уверенным, что тот просто умышленно его игнорирует. Решив сломать ревер (прим.в электрохимии — пластмассовый сепаратор), он мягко произнес: — Эй, — так же, как Майкл пару минут назад. После нескольких секунд без ответа, Джеймс решил продолжить, — Хочешь поговорить об этом? Но тишина затянулась. И Джеймс проклинал себя за это чертово клише. — Я не знаю, — это было правдой. Майкл не был уверен, готов ли он узнать, что чувствует Джеймс. Но он знал, что от него это сейчас не зависело. — Я... Я хочу сказать тебе... — Джеймс рвано дышал. «А вот и он», — подумал Майкл, — «Окончательный отказ». Он поднял голову к небу и валял сигарету между пальцами, он не хочет видеть этого на лице Джеймса. — Я хочу, чтобы ты знал… — более настойчиво продолжил Джеймс. Глаза Майкла бегали по липкому черному небу, ища отвлечение. «Да где же звезды?» — …что тебе когда-либо придется спросить. Я люблю тебя, — слова вырвались из его рта в каскад чувств. Джеймс замолчал, застыв, боясь, что же дальше скажет Майкл. Тот резко повернул голову и посмотрел на Джеймса, не веря тому, что он только что услышал. Джеймс, приняв это молчание и испуг друга за отказ, начал отступать: — То есть, если… Последнее, что ты говорил?… Мне очень жаль… Я не имел в виду… — он чувствовал, что убегает. — Нет! Нет, нет, нет! Я тоже… — Майкл кинулся к Джеймсу и схватил его за плечи, он должен был знать это. — Я… Я тоже люблю тебя, Джеймс! — ну вот, он сказал это. — Правда? — Джеймс еле дышал, боясь поверить. — Более чем, — Майкл наклонился, и в этот момент он понял, где прятались все звезды. Они были в глазах Джеймса МакЭвоя, оказавшихся в самом прекрасном, блаженном выражении, что он когда-либо видел. Его мир превратился в золотой, и Джеймс выпустил сдавленный смешок. Майкл хотел сохранить это, упрятать, как ключик под коврик. Потому что сегодня вечером все звезды скрылись в этих небесно голубых глазах этого прекрасного шотландского чуда. Когда их губы встретились, это было подобно взрыву света и барабанов. Всего и многого другого. Разумеется, ночь прошла с огромным количеством крепких, страстных, нежных и многих других видов поцелуев и звезды оставались утаенными. На этот раз, в глазах обоих, и никогда снова в липком ночном небе.