Грань.

27 декабря, 2013 год. Они почти не говорили, лишь гадко улыбались, считая это верхом этикета. На руках у Шарлотты светлые перчатки, такие тонкие, едва ощутимы, но гораздо более реальные, чем ген путешественника во времени, который кажется фальшивым, поддельным, ненастоящим. Его можно описать лишь бесконечной лентой синонимов, смысл которых сводиться к «нереальный». — Правда ли, что твоя кузина тебе завидует? — спрашивает одна из марионеток, привлекая внимание мисс Монтроуз с помощью звука. Она еще не знает, что это за звук — лязг цепей или треск натянутых ниток, но она точно знает, этот вопрос прозвучал только из-за того, что позволила она. Смешная рыжая девушка, которая чувствует себя так, как будто бы находиться на вершине пирамиды, являющей начало блеклым бесконечным нитям, умело переплетенным, где-то подвязанным, ведь даже марионетки иногда начинают дергаться, черт, она такая смешная и глупая. История стара как мир. Она повернулась личиком к своему персональному солнцу, раскинула руки в стороны и закрыла глаза, не замечая большой тени, накрывающей ее мир. Тень не прячется, она просто выжидает, планирует и дергает за нити. Умело плетет все новые сети, в то время как одна из марионеток горделиво задирает подбородок и движется вперед, не чувствуя, насколько призрачны нити в ее руках. — Это вполне очевидно, — Шарлотта любит лаконичность, ей кажется, что краткие и быстрые ответы делают ее умнее, забывая о том, что за спиной у нее вместо крыльев все те же эластичные нити, которые прочно обмотаны вокруг ее головы, достаточно, что бы никогда не порваться. Подружки смешной рыжей девушки злорадно хихикают, думая, что стоят на вершине рядом с ней и не понимая, что в этом спектакле им даже не отведены роли. Они — лишь зрители на задних рядах, слишком противные всем, что бы сидеть в передних рядах или выбежать на сцену, ведь они отвратительны даже самим себе. Они перешептываются, кивают, снова смеются, повторяя этот цикл достаточно долго, что бы стать первыми в списке всего, что так раздражает мисс Монтроуз. Вторым вскоре стал звонок, напомнивший ей ее собственный визг, когда однажды она обнаружила под своей подушкой крысу. Здорово тогда досталось ее кузине, но справедливости в этом было мало и даже сама Шарлотта это понимала, пускай все еще не признавала — это был ответный ход. Незаметная гражданская война внутри их семьи — наверное, так это можно назвать более официально, чем капризы смешной рыжей девочки и темноволосой девочки, которая считает себя обычной. Она действительно самая обычная, но гораздо умнее, чем может показаться на первый взгляд. Даже она не способна заметить этого, окруженная ложью со всех сторон и немного смирившаяся с тем, что она никогда не будет важной. Тень, накрывающая мир Шарлотты Монтроуз уже очень давно, злобно усмехнулась бы, если бы услышала эту заученную фразу вновь. Действительно важные люди часто остаются в стороне, считая себя пустыми и ничтожными, но это не сделает мир лучше, это просто заставит его немного разочароваться в людях вновь, глядя на обладателя нитей снисходительно и грустно, позволяя ему продолжить играться с судьбами, ломать, что бы нити трещали, что бы гвозди вонзались в кожу, что бы смерть стала постоянным числом, потому что стоило смириться уже давно с тем, что важность некоторых людей не идет в комплекте с осознанием этого. Две вещи, которые за столько веков существования Вселенной — начиная от большого взрыва, как принято считать — так и не могли состыковаться, продолжая впиваться друг в друга невидимыми иголками, такими же едва ощутимыми, как перчатки смешной рыжей девочки, которые она стягивает со своих худых дрожащих рук и прячет куда-то, как прячет гнев, обиды и зависть. Фигуры вновь расставлены на шахматной доске, состоящей из множества клеток, параллелей и блеклых цветов, которые похожи на нити, связывающие их всех. На первой парте, поближе к преподавателю, сидит мисс Монтроуз — как всегда впереди, как всегда считающая, что все, чего она добилась — еще не предел. На последней парте, подальше от чужих глаз, сидит Гвендолин и ее подруга — как всегда одни, но, в отличие от смешной рыжей девочки, по настоящему счастливые. В руках у темноволосой карты, в глазах — озорные огоньки. У Шарлотты под ногами твердая почва, у ее кузины — целый мир, дороги Вселенной, ведущие к открытым дверям, на которых нет замков, потому что она не любит закрытых дверей. Она чувствует запах меда и корицы, что-то, связанное с детством, когда она мечтала, сидя на лужайке в мире под звездами. Конечная цель той рыжей девчонки на первой парте — заставить мир восхищаться ею, конечная цель ее кузины — не быть на вершине мира, но оказаться достаточно высоко, что бы наслаждаться волшебным чувством бесконечного полета, позволить ему охватить себя, что бы взметнуться вверх, к звездам, под которыми она так любила сидеть в детстве. У нее нет чувства полета, но она знает, что когда-нибудь взлетит и когда это наступит, она будет готова расправить крылья.