Двенадцать поцелуев

- Это от Кенсу, - Сухо берет Ифаня за руку, поднося ее к своим губам и касаясь ими запястья. Они находятся в лифте, который быстро поднимает их на одиннадцатый этаж элитной многоэтажки. Но обоим парням кажется, что он едет слишком медленно, потому что уже не терпится быстрее оказаться за дверями квартиры, чтобы быть только вдвоем, без шанса быть увиденными кем-то посторонним. - Это от Кая, - опять говорит Сухо, поднимаясь на носочки, и касается губами кончика носа. Ифань наклоняется ниже, чтобы его парню не пришлось тянуть шею и сильнее обхватывает его руками за талию, практически вжимая в себя. У обоих отказывают тормоза, рвет крышу и частично исчезает здравый смысл, потому что они не могут удержаться, начиная целоваться прямо в коридоре перед квартирой. - А это от кого? – спрашивает Ифань в перерывах между поцелуями, пока Сухо достает из его кармана карточку-ключ и проводит по двери. - Твои губы – это только моя территория, - отвечает Сухо, поворачиваясь к Ифаню спиной и толкая дверь вперед. Крис же резко подается вперед, практически вталкивая тонкое тело в холл квартиры, и дверь сразу же закрывается. Они снимают обувь на ощупь, даже не включая свет. Переступают через нее, и в ту же секунду заключают друг друга в объятия. - Это от Тао, - опять говорит Сухо, притягивая Ифаня ближе и покрывая щеки молодого человека быстрыми мелкими поцелуями. Тяжелые вздохи срываются с губ обоих, потому что терпеть уже нет сил. Возбуждение перекрывает собой все мысли. Они очень быстро перемещаются по пекинской квартире Криса, из-за чего дыхание обоих то и дело сбивается. Ифань не выдерживает, подхватывая Чунмена под бедра, и усаживает на высокую тумбочку в прихожей. - Это от Сехуна, - Сухо целует Ифаня в подбородок и уголки губ, – а это от Лухана, - и поцелуи переходят на скулы. Крис нетерпеливо выдыхает и старается поймать губы парня своими, но тот каждый раз не дает ему этого сделать. Пальцы Фаня впиваются в стройные бедра, дергая на себя, заставляя прижаться своим возбуждением к чужому и срываться на тихие гортанные стоны. Руки Чунмена в это время медленно расстегивают пуговицы на рубашке Ифаня. Ладони быстро пробегаются по крепким плечам, избавляя их от ненужной ткани. - Это от Чена, - проворный язычок бежит от скулы к уху и сразу же касается мочки, зажимая ее между припухших от поцелуев губ. Ифань рычит, чувствуя все намного ярче, чем когда-либо. Желание обладать своим парнем превышает допустимую отметку, и Ифань опять подхватывает того под бедра, заставляя обвить свою талию ногами и прижаться сильнее. Через несколько мгновений Сухо падает спиной на кровать в спальне, смотря из под полуопущенных ресниц на Ифаня, манит его к себе, прогибаясь в пояснице, и разводит ноги шире в дразнящем жесте. От одежды они избавляются так быстро, как только могут, и сразу же срываются на громкие стоны, стоит обнаженным телам соприкоснуться. - Это от Чанеля, - приговаривает Сухо, впиваясь губами в ключицу и оставляя на ней яркий засос, сразу же зализывая его языком. Ифань не может сдержаться, стонет и зарывается рукой в светлые волосы молодого человека, притягивая его к себе для поцелуя, но Чунмен только усмехается и отстраняется. - Тсс… терпи, - тихо говорит Сухо, продолжая покрывать тело любимого поцелуями, – это от Бэкхена, - язык проводит влажную дорожку от груди до живота, очерчивая впадинку пупка, и сразу же переходит на бока, – а это от Минсока. Ифань сдерживает себя с трудом от того, чтобы не перевернуться, роняя своего мальчика на постель. Потому что терпеть уже больно. А Сухо наоборот только больше распаляет его, заставляя тренировать свою выдержку. Губы оставляют поцелуи внизу живота и как-то быстро перемещаются на бедра, оставляя на них красочные засосы. - Это последние от Исина… Ифань жалобно стонет, стараясь подтянуть Чунмена к себе, но он опять не дает ему это сделать, плотоядно улыбаясь. Еще немного и кто-то явно доиграется. Доиграется так, что не сможет потом очень долгое время присесть на свою очаровательную попку. - А вот теперь все остальное от меня, - выдыхает Сухо, накрывая губами головку возбужденного члена. Крис сжимает зубы, запрокидывая голову назад, и тяжело дышит. Язычок очерчивает ободок, щекочет уздечку и продвигается дальше по стволу, а губы вбирают в себя все больше и больше. Аккуратная ладошка с прохладными пальцами обхватывает член у основания, помогая усилить стимуляцию, и это становится пределом. - Все, не могу больше, - говорит Ифань, роняя молодого человека на постель. Пальцы движутся быстрее, чем обычно, погружаясь в смазку и сразу же растягивая манящее пульсирующее кольцо мышц. А потом Сухо помнит только немного болезненное проникновение, их общие стоны и первые плавные движения, которые потом срываются на яростные толчки. Сухо кричит, обхватывая Ифаня за плечи и садится совершенно ровно, когда тот меняет позу. Теперь они могут смотреть друг другу в глаза, но они стонут в губы друг друга. И смотрят, смотрят, смотрят, словно не могут надышаться друг другом. Крис качает Чунмена на своих бедрах, заставляя того вскрикивать каждый раз, как головка члена ударяется по раздраженному комку нервов внутри, и сильнее обнимает за талию. А Чунмен вгрызается в его шею поцелуями. Только он почти не целует, он жалит, оставляя на коже алеющие пятна, которые завтра расцветут красочными засосами… - Ифань! - грозный голос режиссера окликает его, когда в гримерной он переодевается к выходу. - Это что за хохлома? - Что? - не понимает парень. - Это! - Сю тыкает наманикюренным пальчиком ему в шею. - Где? - Ифань все еще пытается прикинуться дураком. И надо сказать у него это отлично получается. - Если бы не знала как ты можешь играть, то подумала бы что и вправду не понимаешь, - режиссер, хоть и зла, все же не может не признать отличных навыков своего ученика. - Эти засосы, Ифань. Откуда они? Молодой человек неоднозначно пожимает плечами, внутри себя матерясь, что так и не получилось замазать их тональным кремом. Все таки толпа стилистов - это хорошо. Они скрывали такие повреждения и бессонные ночи с лиц, что оставалось только аплодировать. А он сам не в силах скрыть даже пару засосов. - ... 8, 9, 10, 11, - Сю отсчитывает количество алых пятен. - Он тебе так от каждого привет передавал?! И не смотри на меня так! Пока не закончен промоушн фильма я тебе как мать. Я все и всегда знаю. Думаешь, без моего разрешения его бы пустили к тебе? - Сю, - Ифаню неловко, стыдно и обидно. Он не хотел, чтобы она знала об этом. И уж точно не хотел, чтобы она в этом участвовала. - Да что я зверь какой-то? Я же вижу как ты с ума сходишь. Мы все тебе как семья, но та семья - это другое. Не говори что не скучаешь, я не поверю. - Скучаю, - соглашается Ифань, понурив голову, и глядя на вырез футболки, которую на него надели стилисты. Открыта почти до груди. И пиджак. Но даже воротник стойкой не спасет от вопросов. - Одевайся обратно, - Сю отходит от него, садясь на диван и доставая телефон. - Что? - Я говорю одевайся в то, в чем пришел, - повторяет она, водя пальцем по экрану. - Время показывать свой собственный стиль. Тем более Он одел тебя совсем неплохо. Возьми его в консультанты. Ифань ухмыляется и подходит к женщине, целуя ее в щеку. - Спасибо, мам. Ты лучшая, - смеясь, говорит он. - Пусть достанет моей племяннице билеты на концерт. Она с ума по ним сходит. - Сю делает вид, что ей абсолютно все равно, но внутри себя она безумно рада видеть улыбку на лице Ифаня. И если будет нужно, она поможет ему еще не раз. Ведь искренность заслуживает доброты.