Супруги

«Твой муж вернулся». Эти слова все еще эхом звучали у нее в мозгу, пульсировали вместе с током крови, заглушая уличный шум. Она как раз сидела перед зеркалом, убирая волосы, как вдруг рука ее замерла на полпути. Женщина услышала осанвэ. Нерданэль. Лаириэль удивилась. Нечасто мать ее мужа беседовала с ней таким способом, чаще всего они общались лично или посредством коротких записок. Значит, что-то случилось, поняла она. И тут она услышала эти слова. «Твой муж вернулся», — сообщила ей свекровь. Лаириэль показалось, будто на нее вылили ушат холодной воды. Мир перевернулся, остановил свое движение на один лишь миг, после чего все снова встало на свои места. Она уже не помнила как вскочила, как выбежала на улицу. Кажется, сын что-то кричал ей вслед, вроде бы даже она ему отвечала. Она не была уверена в этом, но перед внутренним взором её стояли глаза Тьелпэ, изумленные и полные боли. Значит, она сказала. Вот перед ней внезапно, будто проступив из тумана, выросла ограда знакомого дома. Дома, что много лет был и её домом тоже. Лаириэль вбежала и замерла на пороге, тяжело дыша. Она его увидела. Медленно, очень медленно обернулся он на звук шагов. Узнал ли Куруфинвэ их? Наверняка узнал. И сейчас боялся поверить своим глазам. Опасался, что она наваждение и вот-вот рассеется? Может быть. Лаириэль с тревогой всматривалась в лицо супруга, все еще не решаясь подойти ближе. То, как они расстались когда-то… Это не было ссорой, нет, и все же не высказанные вслух слова висели тогда между нами в воздухе. Атаринке не мог и не пытался скрыть своей горечи, ведь он надеялся, что жена пойдет вместе с ним. Любила ли она его? Да, любила. И тогда, и сейчас, больше жизни. Ждала ли? Да, ждала. Она была твердо уверена, что однажды они еще будут вместе. Обязательно. Было ли это предвидение? Да, возможно. Но ждал ли этой встречи он? Она надеялась на это… Женщина посмотрела в глаза супруга, ища ответа на свои вопросы. Но ничего не могла прочесть она на нарочито бесстрастном лице его. Он стоял неподвижно, не издав не звука, и словно бы чего-то напряженно ждал. «Чего же?» — спросила она себя. И поняла. Нашла ответ. А, поняв, улыбнулась робко. Стоявший неподалеку Турко, опомнившись, отошел на шаг, переглянулся с матерью. На лице его заиграла улыбка, глаза заблестели радостью. У Нерданэль тоже. И тут Лаириэль не выдержала. Коротко вскрикнув вдруг: «Атаринке!», бросилась она на шею любимому. И замерла, едва дыша. Несколько секунд стоял неподвижно Курво, так что в сердце женщины робко постучалась тревога. Что происходит? Он ей не рад? Как вдруг она почувствовала, что муж ее шевельнулся. Медленно поднял он руку, осторожно, словно все еще боясь дотронуться, положил ей ладонь на талию. Снова замер на миг, а потом обнял нежно. Осторожно, словно боясь разбить хрупкую вещь, едва уловимо, будто первый весенний ветерок подул, приласкал Атаринке свою жену. Сколько длился этот первый миг? Она бы не смогла ответить с уверенностью. Но вот вскоре ощутила она, что объятия его стали крепче и сильнее. Увереннее. — Атаринке, — прошептала она, и слезы брызнули у нее из глаз. Слезы счастья. — Я тебя так ждала. — Вижу, — хрипло, едва слышно ответил он. И в этот миг окончательно узнала она своего супруга. Это он, поняла она. Такой же, как прежде был. А после он бережно взял в ладони её лицо, и со всей страстью, накопленной за долгие годы разлуки, поцеловал. И не слышали они уже громкого, радостного смеха Турко. Не видели знаков, которые подавала своему третьему сыну Нерданэль. Даже не заметили, как остались одни. Замечали они лишь друг друга. Лишь биение собственного сердца слышала Лаириэль, чувствовала только дыхание мужа, прерывистое и жаркое. Чувствовала она, как знакомые, сильные руки его блуждают по её телу, будя почти забытые, уснувшие ощущения. И казалось ей, что горячие поцелуи его оставляют ожоги на её груди и шее. И она плакала и смеялась, подставляя тело свое под ласки любимого, растворяясь в них, и сама страстно лаская его в ответ. А когда, много часов спустя, пришли они в себя в первой своей супружеской спальне, никто из них не мог поначалу внятно объяснить, как же они туда попали. Впрочем, позже Лаириэль припомнила, как Атаринке нёс её по дому на руках. Вспомнила, как что-то горячо шептала ему, обхватив мужа за шею руками и пристроив голову ему на плечо. Как он улыбался ей, нежно и чуть-чуть покровительственно, совсем как в начале их отношений… И спрятала со смехом женщина лицо свое на груди любимого, осознав, что она даже не поприветствовала вернувшегося так же и брата мужа. Только лишь сейчас поняла она, что он вообще там стоял. Успокаивающе погладил её по обнаженным плечам Куруфинвэ, сказав, что все в порядке и Турко поймёт. И почувствовала вдруг она, будто птицы поют у нее в душе, или же порхают бабочки. Давно позабытое чувство защищенности и беспечности мягким одеялом окутало её. И почудилось ей в этот миг вдруг, будто снова она стала девочкой, только что полюбившей его. Полюбившей мужа своего и весь мир с ним вместе. И сама не заметила она, как уснула на груди супруга. И бережно обнимал её, охраняя сон жены, Атаринке, чувствуя, что впервые за много тысяч лет наконец-то счастлив. И, разглядывая тени от ресниц на щеках жены, он прошептал тихонько: — Я люблю тебя. И Лаириэль, будто услышав его, улыбнулась во сне.