Что он знал - 4. Неумолимое время.

Оптимус давно не чувствовал себя так неловко. Пятнадцать лет назад, когда Мегатрон захватил Оллспарк и автоботов на Земле, он привез человека, нашедшего его тело, с собой. Профессору, как второму дани Сари была выделена комната в доме Лорда. Если учесть, что комната с предлагающимся освежителем была рассчитана на трансформера размеров Мегатрона, а не на крохотного человечка, то у Айзека Самдака было места больше, чем он мог пожелать. Постепенно там появилась и лаборатория, и своя мебель человеческих размеров, бассейн, куча тренажеров, трибуна для человека и кресло для трансформера – посетителя, чтобы не возникло проблем при разговоре… Почетным пленником Самдак не был давно. Скорее – странным, но ещё одним членом семьи. Человеческие исследования в робототехнике мало чем могли удивить кибертронцев. И чтобы хоть как-то занять себя, Самдак начал изучать образ жизни на Чаар. Со временем профессор занялся исследованием родовых линий десептиконов, и даже смог открыть какую-то закономерность наследования при смешении разных типов линий. Старейшинам родов, свежий взгляд человека на проблему пришелся по искре, и Профессор Самдак был любезно принят в местную «научную тусовку»… Когда-то, у этого человека были густые, черные волосы, которые вечно стояли дыбом, придавая хозяину немного безумный вид. Когда-то у этого человека была смуглая кожа, и даже несмотря на мешки под глазами, у него не было морщин. Когда-то он был полноват, рассеян и владел крупнейшей компанией, занимающейся робототехникой в своем родном мире. Это время прошло. Из угольно-черных волосы Самдака стали светло-серыми. Их никто не стриг, и последние годы профессор просто завязывал их в хвост или заплетал в неуклюжие косы. Кожа стала заметно бледнее, и больше походила на пергамент, который кто-то натянул на каркас в форме человеческого тела. В свои восемьдесят лет, Айзеку Самдаку было тяжело ходить самостоятельно, у него крайне сильно болело колено. Поэтому он или коротал дни в своей комнате, или же с тросточкой передвигался по дому. -У тебя такие глаза… Я настолько плохо выгляжу? – кружка с кофе позвякивала о блюдце, пока профессор нес её к столу. Для трансформеров здесь был автомат с дозатором энергона. Человек же предпочитал готовить кофе, привозимый с Земли специально для него, сам. -Что? О, нет! Вы прекрасно выглядите, профессор. – постарался убедить человека бывший Прайм. Это было почти стыдно. За годы учебы он видел Самдака всего пару раз, хотя в доме Лорда бывал довольно часто. А за прошедшие три года в экспедиции и вовсе не вспоминал про второго родителя своей подруги. Неудивительно, что Мегатрон так настоятельно рекомендовал посетить живущего в доме человека… -Оптимус… Ты так и не научился врать. – человечек с облегчением сел в мягкое кресло. – У тебя на лице все эмоции написаны. -Я просто не хотел вас обидеть, сэр. – молодой мех перевел взгляд на свой энергофор и плещущуюся в нем жидкость. -Ты не обидел меня, Оптимус. – Самдак отхлебнул кофе. – Я все же человек, а мы, люди, живем быстро. Не так я представлял свою старость будучи молодым. И тем не менее, все не так уж и плохо. «А как он вообще её себе представлял там, на Земле?» - мимолетно подумал молодой мех, краем оптики приглядывая за человеком. У старика в крохотном кресле уже давно от старости дрожали руки. Из-за этого кружечка из тонкого фарфора пронзительно позвякивала о блюдце, когда мужчина опускал её, отпив своей кофе. Атмосфера Чаар была более разряженной, чем земная, а гравитация все же тяжелее, ибо планета была больше. И хоть человек не нуждался ни в еде, ни в медицинских услугах, и ухаживали за ним лучше, чем за «Королем Англии», старость брала свое, быстро и безжалостно. «Не спеши, Опти-рэли.» - даже в воспоминаниях голос Мегатрона звучал весомо и уверено. –«Человеку не нужно от тебя много, но ему стоит поговорить с кем-то ещё, кроме меня и наших ученых.» Варлорд не любил органику. Но Самдак был «свой», а о «своих» в «своем» доме Мегатрон заботился. Все десы заботились. Только так они смогли сохранить свою культуру, историю и расу после поражения в Великой Войне. -Как дела у Сари? – Оптимус, как ему казалось, нашел подходящую тему. Увы. Даже сидя в стороне, он смог услышать, как у старика изменился ритм сердцебиения. Меж бровей залегла тонкая, печальная морщина, а глаза чуть погасли. -Как я слышал, хорошо. – человек постарался говорить нейтрально. –Она до сих пор не вернулась с Эдлы-5. Но письма присылает. -С Эдлы-5? – бывший Прайм изумленно посмотрел на Айзека. –Но это было… -Пять лет назад. Пять лет. Сари не прилетала домой пять лет, пока её отец жил в доме варлорда десептиконов… Да что же Мегатрон… -Не надо, Оптимус. – старик с улыбкой поставил пустую чашку на столик. К нему тот час подскочил маленький домашний хоз-дрон, проворно подхвативший грязную посуду и умчавшийся в подсобку. –Сари никто не держит в дали от Чаар. Это только её выбор. -Почему вы так уверены? – автоботская, почти забытая паранойя, что все десы – сволочи, вновь колыхнулась на задворках сознания. -Потому что говорил я об этом с Ретчетом. -Ретчет? Он же улетел вместе с Сари и Бамбалби на Эдлу? Странное спокойствие человека удивляло. Ему что, транквилизатор в кофе добавили? -Улетел. И летает туда и сейчас иногда. Благо, окрутившая его леди хоть и с алыми линзами, но обладает милым и понимающим нравом. – Самдак добродушно улыбался. –Ретчет уже немолод, он старше Мегатрона и многое повидал в своей жизни. И детей – тоже. Пойми меня, Оптимус. Сари не человек, никогда им не была в полной мере, и сейчас, питаясь энергоном и живя с конами, она меняется стремительно. Она уже выше Би, я потом покажу тебе её фото. Она сможет летать, ибо Мегатрон, давший ей Искру, тоже имеет крылья. А от меня ей достались органические компоненты, да человеческая, увы, измененная мораль. Я боялся отпускать её к людям ещё до вашего появления, ибо не знал, на что она способна, и как себя поведет. А она – выросла буйной, немного избалованной и непоседливой девочкой. И самое плохое – у неё своеобразное, «американское» понимание понятия «семья». Я долго разбирался с этим вопросом. – Айзек устало вздохнул. – В Америке и Европе вообще принято, что дети быстро становятся самостоятельными. В восемнадцать лет, это уже не зависящие от родителей личности, в большинстве своем. Это хорошо для человека, помогает закалить характер. Но для долгоживущего трансформера, для десептиконов с их сложными социальными и родовыми связями это… странно. Это – по «автоботски». Человек замолчал. Но для бывшего автобота, все уже было ясно. Сари не видела нужды в семейной связи, её больше волновали «друзья» и «приключения». В обществе десептиконов, где спарклингов и юнлингов берегли как самое дорогое в жизни, это и вправду было редким явлением. Детей коны оберегали яростно, да. И именно из-за желания защитить, тренировали с самых ранних лет, чтобы детеныш, вдруг оказавшись без взрослых, мог хотя бы защитить себя. -Сари и Би сейчас живут в семье Ханистил. – Самдак будто и не заметил неловкую паузу. –Она на треть автоботка, колесная, но среди десептиконов считается одной из лучших как это сказать… специалистов по психике? психологом? Среди десептиконов. К тому же, с ними сейчас ещё пара техноорганических ребятишек. Так что за дочь я спокоен. -И вам не обидно? – Оптимус все никак не мог успокоиться. -А за что? – человек посмотрел на молодого меха. –Я сам был воспитан иначе. Старший ребёнок в многодетной семье… Я не был близок с родителями или братьями, но для дочери желаю лучшего. Даже если лучшее для неё, это жить на другой планете с другой семьей. Я уже давно не молод, Оптимус. Мое время подходит к концу. Но когда я уйду туда, за грань бытия, Сари не останется одна, и о ней будет кому позаботиться. Это был их последний разговор. Оптимус вновь закрутился в рутине мелких повседневных дел, и ему было не до долгих бесед со старым человеком. Через пару месяцев он, вместе с друзьями с «Узора», должен был отправиться в новую экспедицию, куда-то ближе к центру галактики. Тренировки, встречи с друзьями, брифинги… «Оптимус… Я жду тебя дома.» Прямой вызов от Мегатрона прозвучал как гром среди ясного неба. В последнее время варлорд и высший командный состав были заняты почти круглосуточно. Планировалось что-то очень серьезное. Кто-то был уверен, что десетиконы готовятся серьезно колонизировать ещё один мир. Кто-то поговаривал даже о захвате Кибертрона. Серебристый вождь в последние дни даже не обращал внимания на Оптимуса, да и прочие мехи и фем, желающие его внимания, оставались не у дел. Так что определённо случилось что-то важное, раз Мегатрон вызывал его посреди дня домой. И Оптимус поспешил навстречу. И опоздал, несмотря на все старания. Человечек все так же сидел в своем любимом кресле. И даже кофе, в той самой чашке стоял на столике рядом. Лицо профессора Самдака было все таким же умиротворенным и спокойным. И тело даже ещё сохраняло тепло. -Вот и все… Мегатрон стоял на одном колене рядом с креслом человека, медленно разворачивая рулон поблескивающей белой ткани. Лицо десептикона было отстраненным, и оптика не горела обычным огнем. Он медленно и аккуратно завернул тело умершего в белую ткань, и лишь затем повернулся к молодому меха. -Вот и все, Оптимус. – старший мех двинулся к выходу, неся небольшой сверток в руках. Их путь лежал в одну из малых полостей, коих было множество под поверхностью планеты. Все они были соединены с основной транспортной системой, но до этого, Оптимус как-то не интересовался, что там находится. И после сегодняшнего, многое бы отдал, чтобы так и не узнать. Ремонтные мастерские, склады, арсеналы, заправочные станции… И крематорий. -После смерти, наши корпуса идут на переплавку, чтобы потом стать новыми частями для других меха. – варлорд говорил тихо. –Но наши протоформы и Камеры Искры мы переплавляем, меняем, как знак того, что мы помним прошлое, но мы идем дальше. И после изменения мы называем их «Камнями Памяти». Тело Самдака было сожжено, и пепел, что от него остался, обратили в крошечный алмаз, как камеры Искр и протоформы. И как все прочие «Камни памяти», алмаз Самдака занял свое место в стене крипты, расположенной намного глубже под поверхностью, ближе к ядру планеты, чем даже сама Чаара. Тысячи и тысячи маленьких и больших звезд, что сияли в лучах светильников глубоко под поверхностью планеты… -В древности, когда автоботы и десептиконы жили в мире на Кибертроне, мы соблюдали такую традицию похорон там, у Ядра Кибертрона. – серый мех смотрел на высокие потолки, усеянные искрами алмазов. –Но потом, наши предки стали все больше отдаляться друг от друга. Автоботы стали строить свои ненужные склепы, подобно жителям других миров, а затем и нам была запрещено хоронить наших мертвых по нашим обычаям. И лишь обретя Чаар, мы вновь стали блюсти старые обычаи. Десептикон указал на три камня, которые были чуть больше остальных, и были расположены рядом, касаясь друг друга. Недалеко от них и был установлен камень Самдака. -Это, трое моих самых старших, самых первых сыновей, погибших в Великую Войну. Корпуса их дани и младшей сестры я так и не нашёл в озере расплавленного стекла, что когда-то было Вольным Тарном на одной из планет, куда мы ушли после Великого Исхода. Мегатрон поднялся, и тяжко ступая, побрел к выходу. -Время летит слишком быстро, Опти-рэли. – у дверного проема старший мех остановился, глядя на мерцающие камни. –Помни об этом, и никогда не теряй его зря.