Афродизиак

День 412-й Прищурившись, Карин склонила голову набок, очки съехали на кончик носа. Она приоткрыла рот и, тихонько дыша, умело утерла подушечкой большого пальца с щеки Суйгецу запекшуюся кровь. Он был ранен и помят, дышал резко, прерывисто. Не в силах подавить порыв нежности, Карин обхватила его лицо ладонями и поцеловала в губы. — Тупой неандерталец, — едва слышно выдохнула она, попутно закатывая рукав и протягивая ему своё запястье. «Однажды, — шептал ей внутренний голос, — однажды он не вернется». День 5-й — Дурацкая идея, — уже в который раз проворчала Карин. Она заводила эту назойливую мантру специально, чтобы задеть его, чтобы был повод сцепиться как следует, отвести душу — до крови, до полусмерти. Вот только таким они больше не занимались: выросли. Им стукнуло по двадцать лет, и теперь они тихо шипели друг на друга. Суйгецу ловил взглядом, как всякий раз искривляется от злости её рот, Карин всматривалась, как сжимаются от гнева его челюсти. Суйгецу надоело терпеть выпады в свою сторону, поэтому, обернувшись к ней, он мгновенно оказался рядом, его губы изогнулись в усмешке: — Правда? — Да, — бросила в ответ Карин, во взгляде и в голосе читалось откровенное раздражение. Суйгецу подался вперед и, едва касаясь её уха, пробормотал, дразня чувствительную кожу легким дыханием: — Ну так, может, если кто-то перестанет наконец жаловаться, ему воздастся? Карин, замерев от того, что он неожиданно оказался так близко, с силой оттолкнула Суйгецу, врезав кулаком ему в грудь, и пошла прочь. Посмеиваясь, Суйгецу наблюдал, как плавно покачиваются при ходьбе её бедра. День 59-й Острая кора неприятно царапала спину, пока Суйгецу прижимал Карин к дереву, но в тот момент ей было плевать. Она тяжело дышала, чувствуя, как Суйгецу кончиком носа скользит по её щеке, проводит ногтями по бокам. В голове проносились миллионы мыслей, но все они растаяли, стоило ему её поцеловать, впиваясь в губы и наваливаясь всем телом. Было четыре часа утра, ей наконец удалось своими колкими замечаниями вывести Суйгецу из себя, и в ответ, здорово приложив Карин спиной о ближайший ствол, он грубо сквозь одежду терся о её тело, и это, черт возьми, было восхитительно. Но стоило ей разомлеть — он резко отстранился и как ни в чем не бывало пошел дальше. Карин хрипло вскрикнула, давая волю гневу, перевела дух и поспешила следом. День 102-й Карин вышла из ванной в его сорочке и с полотенцем на голове. Окинув её взглядом, Суйгецу почувствовал, как внутри вновь всколыхнулось новое, незнакомое чувство, но, взяв себя в руки, принялся точить катану. За окном лил дождь. В крошечном гостиничном номере, который они сняли, воняло дохлыми крысами, но голые ноги Карин оказались достаточно весомой причиной, чтобы позабыть об этом и о многом другом. Когда она скрылась за дверью кухни, Суйгецу, пристально рассмотрев свое оружие, решил, что с него довольно. Поднявшись с места, он последовал за Карин, обхватил руками её бедра и слегка прикусил плечо. — Ну замечательно, — нарочито медленно проговорила она, когда полотенце размоталось и, соскользнув вниз, накрыло их обоих с головой. — Сама виновата, — пояснил Суйгецу, разворачивая Карин к себе и закидывая полотенце на плечо. — Знаешь ведь, что твои ножки сводят меня с ума, зачем их выставлять? Карин удивленно вскинула бровь, её губы тронула привычная ухмылка: — Так и быть, можешь потереться о них, как собачка. Усмехнувшись, Суйгецу сжал ягодицы Карин и приподнял её над полом, заставляя обхватить себя ногами. — Уж поверь, одним этим я не ограничусь. День первый Карин шла по улицам Конохи, и легкий ветер колыхал её ярко-красные волосы. Засунув руки в карманы коротенькой курточки, она настойчиво пыталась убедить себя, что обтягивающие шорты, которые демонстрируют её сногсшибательную фигуру, стоят того, чтобы потерпеть бегающие по спине мурашки. Коноху сложно было назвать домом, потому что Карин не знала, что это такое. У неё никогда не было дома, только временные пристанища, где она какое-то время находилась, прежде чем отправиться дальше. Потом это переросло в привычку, которую она всячески поддерживала. Карин не ушла из Конохи только потому, что успела здесь кое с кем подружиться, и уже даже от этого ей было не по себе. После утомительного рабочего дня хотелось поскорее вернуться домой. Стоять возле зала, в котором много часов подряд заседали хокаге и советники, было заданием не из легких. Карин не знала, о чем они там целыми днями говорили, но ей в общем-то было все равно. Ей платили за то, чтобы она находилась в одном конкретном месте, где можно почувствовать чакру любого жителя и гостя деревни. Карин вовсе не сторожевой пес. От подобного предположения — вернее, от подобной подначки — у неё вскипала кровь и становились дыбом волосы. Она старалась не вспоминать о том, кем была раньше. Кем сделал её Орочимару. В конце концов, быть надзирателем в лаборатории — какая-никакая власть, а власть портит людей. Поднимаясь на свой этаж, Карин презрительно усмехнулась самой себе. Оказавшись на площадке, она некоторое время с легким пренебрежением рассматривала открывшийся в окно вид на Коноху, затем свернула к своей квартирке... и застыла. Суйгецу стоял, по-хозяйски облокотившись о дверь, словно все здесь принадлежало ему. Скрестив руки на груди, одной ногой он упирался в косяк, и Карин одолел гнев при мысли о том, что на её идеально белой двери наверняка появится грязное пятно от его каблука. — Сгинь, — злобно проворчала она, остановившись напротив и положив руки на пояс. Он стал старше, черты лица заметно заострились, лиловые глаза заблестели ярче, светлые волосы он теперь гладко зачесывал назад. Но противные короткие прядки по-прежнему спадали на лоб, обрамляя лицо, и, несмотря на сильное красивое тело и опасную усмешку, это был все тот же прежний глупый Суйгецу. — Ты сегодня само гостеприимство, — нараспев проговорил он, и Карин улыбнулась в ответ. — Чего тебе, гамадрил? Не обращая внимания на недовольный вид Карин, Суйгецу уверенно толкнул дверь за своей спиной и первым зашел внутрь. Он расположился в мягком удобном кресле посредине комнаты, широко расставив ноги и закинув одну руку на спинку. Карин медленно приблизилась к нему и, склонившись, заглянула прямо в лицо. — Выметайся отсюда, неудачник, денег я тебе все равно не дам! Брови Суйгецу от удивления поползли вверх, и он закатил глаза: — Успокойся, женщина. Суйгецу ничего особо не добился за последние два года, более того, его совсем недавно признали социально адекватным и выпустили на поруки. — У меня есть предложение. — Ни за что. — Ты же его еще не услышала! Теперь пришла очередь Карин закатить глаза. Поправив очки, она с раздражением уставилась на него. — Пойдем со мной. Насмешливое выражение пропало с лица Карин. Она выпрямилась и, скрестив руки перед собой, принялась внимательно рассматривать Суйгецу: его черную безрукавку, темные штаны, сандалии, нарукавники. Не торопясь, прошлась взглядом сверху вниз и снизу вверх. Нет, в таких типах, как Суйгецу Хозуки, определенно не могло быть ничего хорошего. — Не смеши, — фыркнула она наконец. — Я ухожу, — продолжил он, пожимая плечами и оглядывая убранство её квартиры. — Не хочу оставаться в этой жалкой деревушке. Джуго все еще под замком, Саске снова со своей старой командой. Не буду протирать штаны там, где никому нет до меня дела. Карин молча отступила назад. Суйгецу встал с кресла и, сделав шаг вперед, замер совсем рядом с ней. Вздрогнув, она подняла на него глаза. Когда он, усмехнувшись, провел пальцем по её щеке, Карин нахмурилась и сильнее поджала губы. — Ну же, дорогуша, решайся. Мы оба знаем, ты совсем не паинька. Зачем сидеть в этой дыре? Пойдем со мной, — его наглая ухмылка стала откровенно похотливой. — Помоги мне собрать свои мечи и мечников. Карин открыла было рот, но тут же закрыла, потому что Суйгецу наклонился к ней, касаясь губами мочки уха, будоража её теплым дыханием, и тихонько произнес: — Будет весело. День 92-й Удовольствие накрыло Карин мощной волной, от которой закатывались глаза, а голова кружилась так сильно, что внутри не осталось ни одной связной мысли. Она впилась ногтями в кожу на его груди, тяжело дыша, откинулась на кровати, чувствуя все новые приливы оргазма, а от того, как Суйгецу сжал её бедра, возбуждение начало накатывать снова. Со стоном Карин прижалась к нему лбом, пряча лицо и пытаясь отдышаться. Он — лишь смесь пыли и пота, острых зубов и спесивых усмешек, лиловых глаз и задорного взгляда. Глубоко вздохнув, Карин пробормотала что-то себе под нос и закрыла глаза, чувствуя, как сильная рука обнимает её и кутает в ветхое гостиничное одеяло. День 30-й — Черт, — процедила Карин сквозь зубы, прижимаясь спиной к дереву. Она смотрела на своего противника широко раскрытыми глазами, во взгляде смешались страх и гнев. Воин из неё был так себе. Она — отличный сенсор, ищейка, в конце концов, целитель. В бою с серьезным противником — например, таким, как этот здоровенный нукенин, что загнал её в угол, — она вряд ли продержится долго. Лицо ниндзя скрывала маска, а меч за его плечом был красноречивее всяких слов. Карин грозно оскалилась и, когда он, готовый вот-вот атаковать, занес оружие у неё над головой, отчаянно дернулась, крепко зажмурившись. Но время шло, а ничего не происходило, и, лишь услышав противный звук брызнувшей крови, она решилась открыть глаза. Перед ней стоял Суйгецу, его челка за время путешествия сильно отросла и теперь, спадая на лицо, закрывала глаза. Проследив за его взглядом, Карин увидела своего недавнего противника, изогнувшегося в неестественной позе. Из огромной раны на груди, где Суйгецу прошелся лезвием катаны, хлестала кровь. Откинув пряди со лба, Суйгецу с оружием наперевес подошел к умирающему и нанес ему еще два удара, практически разрубив пополам. Стиснув зубы, Карин вновь зажмурилась. Стоя вплотную к дереву, она пыталась убедить себя, что дрожит потому, что оказалась на волосок от смерти, а вовсе не потому, что никогда еще не видела Суйгецу таким... Глубоко вдохнув, она медленно разомкнула веки. Суйгецу тоже повернулся к ней — все его лицо было в брызгах крови, а взгляд... Она никогда еще не видела его таким. День 351-й В ночной темноте Карин любовалась спящим Суйгецу, с облегчением смотрела, как плавно поднимается на вдохе его грудь. Сомкнуть глаза у неё так и не вышло, ведь он только что едва не умер от потери крови. Одному богу известно, как тяжело заставить наполовину покойника вонзить зубы в спасительную плоть, вдохнуть чакру в его сломленное тело, затянуть раны, срастить кости и заставить сердце биться из последних сил. Карин справилась. Но на её руках, на её одежде и лице до сих пор были видны бурые пятна крови, словно напоминание о том, как внезапно могла оборваться жизнь Суйгецу на том пути, который он для себя выбрал. Как легко он мог умереть, пытаясь отобрать у более сильных и умных противников то, что, как был уверен, по праву принадлежит ему одному. Судорожно вздохнув, Карин на миг закрыла глаза, а когда снова их распахнула, увидела, как Суйгецу, ерзая и постанывая, тоже медленно приподнял веки. Она ждала этого два долгих дня. — Идиот, — прошептала Карин, склонившись над ним, и кончики её волос щекотнули его шею — ярко-красные, словно кровь из свежих ран. — Какой же ты идиот. Она потянулась к нему и осторожно коснулась губами уголка его рта. Суйгецу снова застонал, пытаясь приподняться, но слабое тело не слушалось: еще совсем недавно он находился в шаге от смерти, и теперь ему очень нужен был отдых. Карин уложила его обратно на кровать и, придерживая рукой за плечо, посмотрела строго, непреклонно. — Тебе пока нельзя двигаться. Суйгецу поморщился, бросая на неё мутный взгляд лиловых глаз. — У тебя воняет изо рта. Карин презрительно фыркнула: — От тебя по жизни воняет. Он здесь. Он рядом. День 148-й Стоя позади Карин, Суйгецу легонько касался кончиками пальцев то здесь, то там, поправляя её позу. Грудь распирало от накатившего вдруг волнения, от того, как невероятно остро она ощущала эту близость. Карин быстро заморгала, пытаясь прогнать белых мушек перед глазами, когда грубые ладони легли ей на бедра. — Вот так, умница, — тихонько прошептал он, и ухо обдало теплым дыханием. Суйгецу сжал её запястья, придавая кистям нужное положение, и вложил в них Нуибари. Карин сглотнула, крепко сжимая рукоятку, послушно опустилась под давлением его рук вниз и застыла, согнув в колене одну ногу и вытянув в сторону вторую. — Хорошо, — проговорил он сам себе, удаляясь, и Карин плотно сжала губы от разочарования. Суйгецу встал в ту же самую позу напротив неё. В руках он держал Кубикирибочо — целый и невредимый благодаря многочисленным противникам, которые пали от него, щедро обагрив своей кровью и позволив высосать из себя все железо. Суйгецу грозно прищурился, ухмыльнулся и секунду спустя бросился вперед. Карин некогда было даже перевести дух: она вынуждена была, молниеносно отражая атаки, то сдерживать удары своим собственным мечом, то поспешно отскакивать в сторону, когда силы покидали её. День 20-й Они сделали привал на широкой поляне в глубине густых лесов Страны Огня. Суйгецу опустился на колени у большого камня, Карин стояла поодаль, скрестив руки на груди. Сделав глубокий вдох, она приблизилась к нему и застыла на расстоянии трех шагов, наблюдая. В руках Суйгецу держал измазанный в грязи свиток, а рядом с его ногами зияла небольшая яма, которую он, по-видимому, сам и вырыл. Казалось, будто ему даже не пришлось её копать, а он просто приложил ладони к земле, и та послушно расступилась под его силой. Но Карин было не до размышлений: она удивленно смотрела, как Суйгецу крутит свиток в руках. — Что это? — наконец решилась спросить она, когда тишина стала чересчур гнетущей. Суйгецу бросил на неё мимолетный взгляд и опять уставился вниз. — Здесь могут быть запечатаны семь мечей, — он открыл свиток, и Карин подошла ближе, пытаясь рассмотреть печати. — Раньше он принадлежал моему брату. Карин не знала, что у Суйгецу есть брат. — Твоему... — Мы с братом специально тренировались, чтобы вступить в ряды Семи Мечников Тумана, — перебил он её непривычно серьезным голосом. — Ему повезло, а вот меня поймал Орочимару. До этого о нас говорили, как о Втором Пришествии Демона, но Орочимару помешал моим планам, а Мангецу вскоре погиб. Карин внимательно смотрела, как Суйгецу решительно прокусил большой палец до крови и начертил на свитке печати призыва. Но... ничего не случилось. Тихо выругавшись, он поднялся с земли, подошел к Карин и протянул свиток ей. Ничего не понимая, она аккуратно взяла его. — Позаботься о нем, — сказал Суйгецу. — Раз мы теперь команда, то, как ни крути, ты тоже часть Семи Мечников Тумана. — Но ведь... Суйгецу подался вперед, и Карин зажмурила глаза, вслушиваясь в его тяжелое дыхание: у Суйгецу впервые появился шанс достичь уровня своего покойного брата. — Отныне свиток будет храниться у тебя. Береги его. День 99-й — Черт бы тебя побрал, — прошипела Карин, когда он одним махом разорвал на ней рубашку. Оторвавшись от её ключицы, Суйгецу тихо рассмеялся. Когда в мягком полумраке комнаты они встретились взглядами, Карин подумала, что сейчас сойдет с ума от возбуждения, таким невыносимым оно казалось. Порывисто обвив его ногами и руками, Карин всем телом подалась навстречу. Подавив стон, Суйгецу обхватил её округлые бедра и хрипло пробормотал: — А как, по-твоему, я здесь оказался? День 377-й — Сколько? Закрыв глаза, Карин сделала глубокий вдох, пытаясь прощупать чакру каждого на той базе. — Полсотни, не меньше. Тихо напевая себе под нос, Суйгецу опустился возле неё. Они притаились на крыше дома напротив вражеского укрытия. Суйгецу медленно достал бутылку с водой и сделал пару глотков, его взгляд бегал из стороны в сторону, словно он что-то прикидывал в уме. Прикусив губу, Карин одной рукой потянулась к висевшему на бедре свитку, где уже были надежно запечатаны четыре из семи мечей. Другой рукой она со всей силы сжала Нуибари. — Справимся, — наконец заявил Суйгецу, поднимаясь и разминая шею. — Суйгецу... — только и успела вымолвить Карин, но он решительно её перебил: — Прикрой мне спину. Позаботься о тех, до кого я не смогу добраться. — Но я... Суйгецу стремительно повернулся к ней, коснулся губами щеки и исчез, а Карин оставалось лишь собраться с духом да скрестить пальцы на удачу перед битвой. День 295-й Карин крепко зажмурилась, опираясь спиной о ствол дерева. Грудь резко вздымалась, пока она безуспешно пыталась отдышаться, кровь, медленной струйкой стекая по щеке, капала с подбородка. Рядом раздались тяжелые шаги противника. Они сражались на равных, пока ему каким-то чудом не удалось лишить её всей той силы, которую Карин предусмотрительно берегла на потом, и она осталась без чакры. Суйгецу научил её обращаться с одним из мечей, и это могучее оружие приняло Карин, благодаря её огромным запасам чакры... Но теперь она оказалась совсем без сил! Шаги звучали очень близко. Вдруг она услышала глухой стук, словно что-то тяжелое упало наземь, и сердце ушло в пятки. — Ты сегодня неподражаема, — нараспев проговорил Суйгецу. А затем громкий треск костей заставил Карин вздрогнуть. День 74-й — Твой брат, что он был за человек? Закинув свою ногу на его, Карин лежала рядом с Суйгецу на кровати посреди маленькой комнаты. Она запустила пальцы, под ногтями которых давно засохла корка из земли и крови, в волосы и, медленно прочесывая пряди с посеченными кончиками, размышляла, почему за время своего разбойничества так и не додумалась разжиться косметичкой. Медленно повернув голову набок, Карин посмотрела на Суйгецу, его длинные белесые ресницы порхали вверх-вниз всякий раз, когда он моргал. Не так уж он и плох. В принципе. — Сильный, — проговорил Суйгецу после длинной паузы. — Он умел обращаться со всеми семью мечами. — А это так... тяжело? Поерзав на месте, Суйгецу глянул на неё краем глаза. — К каждому мечу нужен подход. Он может принять или не принять тебя в зависимости от того, понравится ему твоя чакра или нет. — Так твой брат, выходит, очаровашка. Суйгецу хмыкнул: — Ну можно и так сказать, если тебе угодно. Карин улыбнулась: в темной комнате она могла себе позволить такую вольность. — Вы с ним хорошо ладили? Суйгецу надолго замолчал, и Карин уже было подумала, что спросила лишнее. Она за всю жизнь была знакома только с одним своим родственником, но не чувствовала к нему... Не чувствовала к нему абсолютно ничего, несмотря на его приятную теплую чакру и добрую улыбку, но вдруг у Суйгецу все иначе... Она слегка подвинулась, положила руку ему на живот. — Слушай... — Да, — наконец сказал Суйгецу, словно только-только вернулся обратно в реальность. — С ним было очень хорошо. День 400-й Карин шла по мрачным коридорам нового убежища Мечников Тумана. Из труб под потолком капала вода, и воздух повсюду был тяжелым, влажным. Карин никогда даже помыслить не могла, что её домом будет Киригакуре, и тем не менее она — здесь... Легкое кимоно спадало с одного плеча, пояс-оби размотался, взлохмаченные волосы разметались по спине. Она шла босиком, и эхо от её шагов разлеталось по коридорам. Прикрыв веки, Карин потянулась рукой к шнурку на бедре, легонько коснулась кончиками пальцев свитка, который всегда носила с собой. Суйгецу уже успел основать новую базу и даже отыскал в Киригакуре двух подходящих нукенинов, но Карин будет хранительницей ценного свитка, в котором наконец запечатаны семь мечей, пока он не закончит со всеми приготовлениями. Карин остановилась, ухмыльнулась, чувствуя, как Суйгецу, подкравшись сзади, обвил руками её талию и уткнулся носом в ямку над ключицей. Она довольно слушала, как, глубоко вдыхая, он ловит аромат её тела. — Придурок, — пробормотала Карин. Суйгецу лишь рассмеялся в ответ.