***
Бонни засмеялась. Сделав длинный размашистый шаг, Дофламинго пошатнулся и рухнул ничком, опрокинув на пол несколько составленных друг на друга деревянных ящиков. Рукава небрежно наброшенной на плечи шубы взметнулись вверх, выронив пару розовых перьев. Шуба внезапно стала ему велика – настолько, что он скрылся под ней с головой. Это оказалось совсем просто. Гораздо проще, чем можно было представить. Дышать сразу стало легче. Ло почувствовал, как ослабли невидимые нити, до этого крепко сжимавшие его горло, и с облегчением привалился к стене, жадно глотая спертый, пахнущий пылью и химикатами воздух фабрики. Перед глазами всё плыло. После залитого светом тронного зала складское помещение, в котором они очутились, казалось тесным и тёмным, невзирая на многочисленные лампы и более чем трехметровые стены. Перемещение отняло последние силы, но это того стоило. За стеной шумел порт. В раздающихся криках не слышалось никаких признаков тревоги, но радоваться Ло не спешил. Он мог легко обвести вокруг пальца многочисленную дворцовую охрану, но семья отлично знала о его способностях – рано или поздно их найдут. Нужно было торопиться. Смех Бонни резко оборвался. – А он не так уж и силён. – Тыльной стороной ладони она пыталась вытереть кровь, текущую из рассеченной брови, но кровотечение не останавливалось. – Чёрт. В её голосе, уставшем и тихом, звучало откровенное самодовольство. Ещё вчера она до хрипоты спорила, доказывая ему, что его план обречён на провал и её способности никогда не сработают на ком-то вроде Дофламинго: не тот уровень. Он убедил её попробовать. Сегодня от неуверенности не осталось и следа. – Нет, он… – отдышавшись, Ло выпрямился и перехватил меч двумя руками. Он ничуть не сомневался, что Дофламинго способен доставить им неприятности, даже будучи маленьким ребёнком – он бы сумел сделать это в любом виде, – поэтому намеревался покончить с ним как можно скорее. Фабрикой можно будет заняться позже. Договорить он не успел. – Кто вы такие? Что вы здесь делаете? Вход на склад загораживала батарея контейнеров неизвестного назначения, поэтому подошедшую к ним девочку они заметили только тогда, когда она заговорила. На вид ей было лет десять. Бонни удивлённо нахмурилась и направилась к ней, на ходу торопливо вытирая о майку окровавленные руки. Он тоже должен был представлять из себя то ещё зрелище, но непохоже, чтобы девочка боялась кого-нибудь из них. В своем белом платьице в легкомысленный горошек и надетой на голову короне из блестящего металла она казалась здесь страшно неуместной. – А ты что здесь делаешь? Эй, детям не место… – начала Бонни сердито, схватив девочку за руку… Перед глазами потемнело. Ло напрягся, но странное ощущение быстро прошло. Девочка по-прежнему стояла, сжимая в руках куклу, ненамного уступающую ей в росте, и терпеливо ждала ответа на свой вопрос. Разговаривать с ней было некогда. Он никак не мог понять, куда делся Дофламинго – он же только что с ним сражался – и что он сам вообще тут делает. Ему упорно казалось, что с ним должен был быть кто-то ещё, но он не мог вспомнить, кто именно: в памяти зияли бреши такого размера, что через них спокойно могла проплыть подлодка. Такого с ним раньше не случалось. Грохот выстрела врезался в уши. Ногу обожгло болью – Ло упал на колено, зажимая рукой рану в бедре, и тут же обернулся на звук. – Ты убит, – радостно сообщил ему странно знакомый и в тоже время незнакомый голос. Дуло тяжёлого кремниевого пистолета всё ещё смотрело в его сторону. Ло подумал, что сходит с ума. Дофламинго самодовольно улыбнулся, подтягивая сползающие шорты, которые были настолько ему велики, что казались штанами, тщательно прицелился и выстрелил ещё раз. Ему было не больше восьми. – Поиграй со мной, – кончик сигареты описал перед его лицом широкую дугу и остановился. Дофламинго с удовольствием затянулся и с улыбкой выдохнул струю едкого дыма. Ло поморщился и попробовал отодвинуться. Как ни странно, у него это получилось: цепь кандалов из кайросеки, плотно сидящих на левом запястье, оказалась ни к чему не пристёгнута. Сбежать он бы не сумел, даже подняться на ноги – и то вряд ли, но возможность просто не смотреть Дофламинго в глаза уже казалась ему роскошью. Тот по-прежнему выглядел так, словно ему было восемь – разве что переоделся в одежду, которая была ему по размеру – и вёл себя соответственно. Ло ничего не понимал. Стоящие у двери Бейби-5 и Диаманте, судя по их лицам, понимали не больше него. – Давай. А то эти, – требовательно повторил Дофламинго, пренебрежительно махнув рукой в сторону своей команды – у него под ногтями Ло успел заметить багровую кайму засохшей крови; знать, откуда она могла появиться, ему совершенно не хотелось, – слишком скучные. С ними не интересно. Бейби-5 виновато вздохнула и уставилась в пол. Вся её фигура выражала раскаяние. Похоже, то, что она не сумела угодить, её расстроило – некоторые вещи никогда не меняются. Ло молчал. Он уже почти не сомневался, что всё это – какая-то дурацкая шутка, розыгрыш. От Дофламинго многого можно было ожидать, но, что бы он ни затевал на этот раз, участвовать в этом Ло не собирался. Ничего хорошего всё равно не выйдет – это он отлично знал из собственного опыта. – Ты что, не хочешь? – подозрительно спросил Дофламинго, щелчком отбрасывая окурок. Очки, без которых он почти никогда не показывался, съехали на кончик носа, и он, досадливо поморщившись, водрузил их обратно. – Я могу тебя заставить. Ло вздрогнул, когда тонкие, невидимые невооружённым глазом нити проникли под кожу и слились с нервами. Он хорошо помнил это ощущение, даже лучше, чем хотелось бы, и надеялся больше никогда не испытывать ничего подобного. Он знал, что может сопротивляться. Ему не повезло. Кандалы из кайросеки лишили его этой возможности. Дофламинго усмехнулся и дёрнул пальцами. Тело Ло поспешно выпрямилось, словно подброшенное вверх, и сделало два шага вперёд. Раненную ногу свело от боли, повязка, наложенная на редкость неумело – знал бы, кого за это благодарить, оторвал бы руки – немедленно пропиталась кровью, но на походке это никак не отразилось. Дофламинго засмеялся – вместе с ним засмеялись Бейби-5 и Диаманте – и отпустил. Стоило нитям исчезнуть, как Ло снова свалился на пол, мысленно проклиная Дофламинго со всеми его дурацкими играми и свою собственную недальновидность. На что он рассчитывал? – Придумал, – в голосе Дофламинго звучало мрачное удовлетворение. Он с силой вцепился Ло в волосы и дёрнул на себя, вынудив его запрокинуть голову, так что теперь он почти касался губами его уха – Ло передёрнуло от отвращения. И прошептал, распространяя вокруг себя запах пороха, табака и мятных леденцов: – Покатай меня на спине, Ло. И с усмешкой пнул его в раненную ногу. Пахнущая морской солью вода струями стекала с его одежды и впитывалась в мягкий ворс ковра. Ло тяжело дышал, лёжа на спине и с преувеличенным вниманием рассматривая потолок. Тяжёлый бронзовый светильник нависал прямо над головой сидящего рядом Дофламинго, и если бы какое-нибудь чудо ослабило крепления – это бы разом решило все проблемы. Бейби-5, которая принесла полотенца и как раз помогала Дофламинго вытереться, было немного жаль, но ради такого случая он был готов ею пожертвовать. Желание убить Дофламинго не было для Ло чем-то принципиально новым – не проходило и дня, чтобы он не думал об этом – но, надо признать, после этой прогулки оно выросло в разы. Он бы вцепился ему в горло зубами, если бы только сумел подняться. Поразительно, но это же нехитрое желание с разной степенью отчётливости читалось на лицах остальной команды, так что он даже на секунду заподозрил, что если прямо сейчас попытается – никто из них не станет его останавливать. Выглядели все неважно. Возможно, даже ненамного лучше, чем он сам. Ночь заглядывала в комнату сквозь высокие стрельчатые окна. Дофламинго зевнул и внезапно тоже лёг на пол, положив голову на плечо опешившего от неожиданности Ло. – Спать хочу. Пика, спой колыбельную, – потребовал он и, устраиваясь поудобнее, боднул Ло затылком в подбородок. Ло ждал, что Пика откажется. Он был уверен, все вокруг ждали, что Пика откажется. И обманывал сам себя: никто из семьи не мог отказать Дофламинго. Даже если Дофламинго было всего восемь. Особенно если Дофламинго было всего восемь. Пика запел. Ло пришлось признать, что кому-нибудь другому он наверняка показался бы уморительно смешным со своим тоненьким голосочком, фальшиво выводящим мелодию старой колыбельной, и суровым, никогда не улыбающимся лицом. А может, и ему самому тоже. В менее тяжёлый день. Сейчас Ло было всё равно. Дофламинго спал, по-детски приоткрыв рот и вытянув тонкую шею. Во сне он казался странно беззащитным. Ло прикинул, что если немного подвинет плечо, вполне сможет дотянуться второй рукой. – Не двигайся, – предупредил его Диаманте, вынимая из кармана пока ещё свёрнутый меч. – Разбудишь – убью. В его голосе звучали несвойственные ему маниакальные нотки, и Ло счёл за лучшее не нарываться, опасаясь, что просто не успеет придушить Дофламинго до того, как Диаманте снесёт ему голову. «Зато если он больше никогда не проснётся, вы все завтра скажете мне спасибо», – мрачно подумал он, в деталях вспомнив весь сегодняшний сумасшедший день, начавшийся с бега наперегонки по дворцовым коридорам и закончившийся купанием в фонтане. Озвучить эту мысль вслух он не рискнул: шутить с вымокшими до нитки пиратами, на лицах которых маркером нарисованы усы, цветочки и кораблики с нередкими вкраплениям матерных слов, было откровенно опасно для жизни. Ему было рано умирать: он хотел отомстить, как никогда. – Давайте отнесём молодого господина в постель, – сказала Бейби-5 шёпотом и попыталась взять Дофламинго на руки, опередив кинувшегося к нему Гладиуса. Дофламинго обеспокоенно заворочался. – Придётся вам оставить нас здесь вдвоём, – усмехнулся Ло, прекрасно понимая, что этого семья не допустит никогда. – Ну уж нет, – отрезала коротко постриженная девочка, со встречи с которой и начались все его сегодняшние неприятности, и положила ему на лоб узкую прохладную ладонь. В глазах потемнело – в который раз за сегодняшний день – и на несколько секунд он забыл, где находится. – Ты будешь выполнять все приказы семьи Донкихот и никогда не попытаешься навредить Доффи, – сказала девочка, широко зевая, и Ло с каким-то странным чувством понял, что не в состоянии её ослушаться. А ещё, что он внезапно стал плюшевым и… Что?! – Ну на-адо же, какой милый медвежонок получился, – заметил Тревол довольно. – Твои способности, как всегда, полезны. Я, правда, уже не помню, кто это был… – Сдохни… В следующий момент Дофламинго повернулся на бок, прижав его к груди, и Ло стало не до их диалога. «Лучше бы я сам сдох», – подумал он мрачно и с тоской покосился на украшенную многочисленными завитушками бронзовую люстру.***
Ло распахнул глаза. Сердце испуганно колотилось в груди. Снаружи ликующая толпа не жалела оваций для своего нового кумира – гладиатора Луси – и он с облегчением выдохнул. «Больше никаких планов», – умиротворённо подумал он, прислушиваясь к доносящимся из коридора тяжёлым шагам.