No homo

Вы только представьте: Соске ужасно устает от необходимости бриться два раза в день. Его волосяные фолликулы настолько сильные, что, возвращаясь вечером в их общую с Рином комнату, он уже имеет брутальную щетину, хотя брился только этим утром. Поэтому однажды он решает: «Нет. Нахер это все. Кто здесь мужик, в конце концов?» и перестает брить лицо. Выбрасывает бритву. Освобождается. Он появляется на практике и первым делом слышит от Накагавы: «Бро, выглядишь круто, бро. Так мужественно. Не по-гейски, сам понимаешь». Соске просто отвечает: «Спасибо», невероятно довольный тем фактом, что теперь у него есть дополнительный свободный час, который раньше тратился на валку непроходимого черного леса на его щеках и подбородке. В плавательном клубе Самедзуки бурлят обсуждения новой внешности Ямазаки. Кто-то называет ее «надежной», кто-то – «чрезвычайно располагающей к репродукции». Студенты гадают, станет ли смена облика Ямазаки началом бородатой революции. Лишь одно они могли сказать наверняка: это совершенно не по-гейски. Рин обнаруживает, что довольно долгое время пялится на Соске и растительность на его лице с непреодолимым желанием прикоснуться к ней. Запустить в нее пальцы. Узнать, мягкая ли она. Или, может, жесткая? - Что-то не так? – спрашивает Соске, замечая его взгляд. - Ничего, просто ты охуенно выглядишь сейчас. Не по-гейски, не подумай. Соске лишь кивает – он ожидал этого. Неделя подошла к концу. Соске отпустил роскошную густую бороду. Он никогда не чувствовал себя настолько свободным. Кажется, он начинает понимать болтовню чокнутого Нанасе. Как ни странно, восстановив контроль над собственной жизнью, он невольно спровоцировал появление волосяной эпидемии по всей Самедзуке. Рин появился на занятиях с аккуратной бородкой. Момо перенял благородный образ доктора Фу Манчу. Минами поразил всех контрастом между бакенбардами и лицом девочки-волшебницы. Уозуми обзавелся блистательными усами. Но на детском лице Аи волосы не хотят появляться. Это – больная тема для него. - Не беспокойся, Нитори-семпай, - говорит ему Момо ободряюще. – У тебя бородатая душа. Но никаким искренним пожеланиям не успокоить бурю в душе Аичиро. И хотя, возможно, спортивные результаты оставляли желать лучшего, их боевой дух был на высоте. Молодые люди были близки, как никогда. Соске и подумать не мог, что освободив себя, он освободит и команду, образуя среди них маленький, но уютный мирок. Во время совместной практики капитан Тачибана Макото замечает две вещи – общий оптимизм и улучшение настроя у пловцов Самедзуки, а также некое увеличение волосяного покрова на их лице. Он размышляет о возможном влиянии волос на моральное состояние и решает обсудить этот вопрос с другим капитаном. - О да, чувак, - со знанием дела отвечает Рин, - с точки зрения тимбилдинга – это отличная тема. Уход за волосами объединяет людей! Масочки для роста, воск и все такое. А Соске, Соске ты видел? Если бы я был телкой, я бы ему дал. Вот серьезно. Оседлал бы эту челюсть, как ебаного пони. Макото мало знает о пони, но чувствует серьезность бородатой концепции и на выходных не прикасается к бритве. В понедельник утром Хару очень долго вглядывается в его лицо. Подбирается с разных сторон, косится. Протягивает руку, трогает подушечками пальцев его узкий подбородок, покрытый тонкой кошачьей шерсткой. - Мх… - беспомощно выдыхает Макото, когда Хару трется о его щеку своей. - Очень странно, - подводит итог Хару. - Сбрить? – спрашивает Макото неохотно. - Нет, - отвечает Хару, поколебавшись секунду. – Не надо. И хотя Хару не мог похвастаться внушительным волосяным покровом из-за слабости своих фолликул, новый вид Макото его впечатлил. Хорошо, что длинные плавки Хару хоть немного скрывают немощные попытки его ног обзавестись медвежьей шерстью. Тело среднестатистического студента Иватоби более чем располагает к такому развитию. Нагиса заинтригован, Рей – подавлен. У Го один ответ – все что угодно, только без драмы. Ее слова оказались пророческими. Вместо поднятия боевого духа в команде начинаются стычки. - Но Рей-тян… - ноет Нагиса. - Нет, - твердо отвечает Рей, - моя идеология против какой бы то ни было растительности на лице, ты сам знаешь, поэтому никаких поцелуев, пока ты не сбреешь эти ужасные бакенбарды. - Отлично, - обиженно шмыгает Нагиса. Проходит неделя. В Самедзуке появляется Аи с элегантной фальшивой бородой. Местные новостные агентства обсуждают новую тенденцию среди «детей», задаваясь вопросом, повлияет ли это как-нибудь на общество и действительно ли за волосатыми лицами будущее. «Бороды очень продуктивны», - заявляет капитан Матсуока Рин, отвечая Иватоби Таймс: «Я еще никогда не видел своих друзей по команде такими привлекательными. Ну, так, не по-гейски». - Бро, - зовет Рин соседа по комнате, выглядывая из-за книги и наблюдая, как тот умиротворенно смазывает подбородок кремом, - ты когда-нибудь представлял, каково это – целовать кого-то с волосами на лице? - В смысле, парня? – отвечает Соске, погруженный в свое незамысловатое занятие. - Эм, - Рин поперхнулся, - нет, необязательно. Хотя, да. Наверное. - Ну, - Соске продолжает потирать бороду, - мне и не надо это представлять. Рин напряженно обдумывает загадочную фразу. - Ох, - выдает он, когда до него, наконец, доходит. Соске утвердительно мычит в ответ. - И как это было? – спрашивает Матсуока с нескрываемым любопытством. - Не буду врать, Рин. Довольно по-гейски. Между тем в Иватоби Рей и Нагиса так и не разговаривают друг с другом. Бакенбарды Нагисы растут густыми, здоровыми и выражающими вопиющее неповиновение. Хару удается подслушать разговор нескольких школьниц, обсуждающих Макото. - Боже, его челюсть выглядит такой… сильной. - Да, точно. Как будто можно… - Сесть на нее… - Сбрей это, - говорит Хару решительно, приблизившись к Макото. - Но Кисуми сказал, что будет рыдать, - протестует Макото, - если я избавлюсь от… - Избавься, - наступает Хару, - сегодня же. И Макото прощается с бородой, которую так полюбил, под пронзающим насквозь взглядом Нанасе. Прощается и Нагиса, одинокий и подавленный, чему Рей неимоверно рад. Тишина опускается на тренировочный зал Самедзуки, когда появляется Соске. Без бороды. - Ямазаки-семпай! – пронзительно кричат эмоциональные жидкобородые первогодки. – Почему?! Соске лишь пожимает плечами. - Слишком чесалось. По залу разносится тихий, но уверенный шепот, выражающий общее согласие с проблемой невыносимого зуда. Волосы на лице, как оказалось, носят характер обоюдоострого меча. Так время правления бороды подошло к концу. - Я буду скучать по бороде, - сказал Рин в тот вечер, вернувшись из душа чистым, свежевыбритым, и обнаружив соседа по комнате лежащим на кровати и играющим во что-то на телефоне. - Это только к лучшему, - ответил Соске, наклонив голову и улыбнувшись. – Кроме того, ты хотя бы перестанешь задаваться вопросом, на что похож поцелуй со мной. Рин молчал. Соске поставил игру на паузу и уставился на него. - Да, - нерешительно добавил Рин, - насчет этого… Соске не шевелился. - Я, в каком-то смысле, - он отвел взгляд, - всегда задавался им. Брови Соске изогнулись в удивлении. - Тогда иди сюда. И если бы Рин знал, что оказаться на коленях Соске и прижаться к его губам будет так просто, он бы признался гораздо раньше. - Вердикт? Рин облизал губы. - Довольно по-гейски, - признал он, усмехнувшись, и Соске захохотал.