Я научу тебя играть как следует

Привет. Меня зовут Банг Чольен или просто Мир. Я занимаюсь футболом уже почти 15 лет. Мне 21, у меня отличная физическая форма и внешность тоже ничего. Я себе нравлюсь, и нравлюсь многим и девушкам, и парням. Если с первыми все отлично, то со вторыми я себя представить уж никак не могу. Моя цель – попасть в сборную страны. А пока я играю за один известный клуб. Мой папа сделал так, что тренировки я провожу вместе со сборной. Мой папа - известная политическая фигура. Он мной гордится. Все эти 15 лет я занимался только с одним тренером – все его называют тренер Ян. И я называл. Он очень хорошо относился ко всем, понимающе, если надо было куда-нибудь слинять с тренировки – он отпускал. В общем, мировой чувак, мне он нравился. Только внезапно на его место был поставлен другой человек. Все называли его просто – Джун. Ему было 25. Как? Как нас может тренировать человек, который младше практически всей сборной, исключая меня и еще пары человек. Я взбесился. Я не понимал, каким макаром ему досталось это место. Да, под кого он лег, чтобы получить эту работу? Я прекрасно знаю, как это делается, как таким способом устраиваются на работу. Большим «папочкам» хочется смазливых «малышей», и получая их они готовы дать им любое место. Наверное, и он так сделал. Наше знакомство прошло, мягко скажем, не очень хорошо. Он пришел не в спортивном, а в деловом костюме, как политик. Эй, парень, тут тренировка, а не совещание. И начал свою не менее пафосную, чем его вид, речь. - Привет всем. Меня зовут…зовите меня просто Джун. Без всяких дополнительных слов типа «тренер», не нужно, я это не переношу. Эй, - он обратился ко мне, - У тебя на лице написано, что ты думаешь о том, как я мог получить это место. Ты, наверное, даже подозреваешь, что я лег под какого-то чиновника. Так вот – ты ошибаешься. Я всего добился сам. Последние пять лет, я работал тренером в разных местах, меня даже угораздило съездить в Англию. Малыш, не все в жизни достается с помощью секса, конечно, можно было бы с сынком какого-нибудь чиновника, а потом получить это место, но не в этот раз. – У меня от такой откровенности рвота к горлу подступила. Не понимаю, как можно с парнем заниматься сексом? Беда, - Теперь я научу вас играть как следует, а не так как вы играете обычно. Начнем с бега, по 15 километров каждому! Вперед! – Сколько? 15? В первый же день его работы? Он самоубийца. Парни будут ненавидеть его завтра еще больше. – Малыш, беги, - он хлопает меня по заднице, тем самым давая понять, чтобы я бежал. Или же…нет, Мир, ты натурал, на-ту-рал! Я бегу. Тренер Ян так никогда не делал. А может и делал, но не со мной. Бок начинает предательски колоть. Сколько я пробежал? Ага, десяточку уже набегал. Честно говоря, у меня уже кружится голова и колит сердце, но ради своей цели я стараюсь не обращать на это внимания уже полгода. Я никому не говорил об этой проблеме, и не скажу. Это только мое дело, никто не должен знать об этом, потому что есть цель, и она должна быть достигнута. Вдруг темнеет в глазах, и я падаю, больно падаю. Я очнулся в раздевалке и попытался рассмотреть сидящего рядом человека, но безуспешно. И что делать? Смотрю в потолок, когда я ясно начинаю видеть каждую деталь, снова смотрю на человека, это Джун. Определенно, это его брюнетистая челка, больше я таких не знаю. Он без пиджака, пытается согреться. А где он? Опускаю взгляд. Я укрыт этим пиджаком, и еще курткой. – Очнулся! Ты что же делаешь, самоубийца?! И никто не знал о твоих проблемах с сердцем, партизан ты хренов! Ты понимаешь, что кроме здоровья, ничего не должно быть важно для тебя! Идиот! Дурень! - Нет! Важны цели! И у меня есть…цель, - сорвался раньше, чем успел подумать. Сейчас опять скажет, что я камикадзе. Он поворачивается ко мне, и боже! Я вижу у него слезы или мне кажется. Он заметил и на мгновенье отвернулся. Наш злобный тренер плакал? Нет, это точно мираж. Трясу головой. Айщ! Больно. Закрываю глаза от боли. Когда я открыл их, этот псевдотренер, а именно мазохист, сидит напротив меня и ждет, чтобы сказать какие-то вещи, которые он знает не понаслышке. Это заметно по его взгляду – теперь он полон опыта и боли, да именно ее. - Ты не понимаешь, малыш! Какие нахрен цели! Мой отец умер прямо во время игры, и у него был рак, только он никому не сказал, никому, понимаешь? Даже маме. Поэтому я и занялся футболом, а потом тренерством. Рак. А у тебя другая ситуация. Знаешь, твоим…твоей девушке и родителям будет очень больно узнать, что ты сам убивал себя. И это не шутки. Ты даже двенадцать километров не пробежал и рухнул. Парням я сказал, что это от жары. Ты должен понимать, малыш, что это не шутки. Тво…твоей девушке будет больно, - зачем он говорит второй раз одно и то же? Пытается узнать? Точно. Придется подыграть ему. - У меня нет никого сейчас, в смысле девушки, - он вздрогнул. Вздрогнул. Почему? Мир, чует твоя задница, что тут что-то нечисто. Либо он хочет уложить тебя под себя, либо я не знаю что… - А у тебя есть кто-нибудь? – это что я только что спросил. Что я спросил?! Идиот! Мир, ты же натурал, тебе физически не может понравиться этот парень. Но он же красивый такой, даже красивее девушки… Мир! - Нет, я расстался со своим парнем, когда он уехал в другую страну, - он вздохнул и снова повернулся ко мне. Да, мои предположения оказались правыми. Мне нужно было детективом становиться, а не каким-то голимым футболистом с больным сердцем, о котором никто не знает, кроме…кроме него. Он присаживается рядом со мной, ладонью приближает мое лицо к себе и целует. Мир, сопротивляйся! Мир, черт тебя возьми! Разум сдался, и я позволил этому…Джуну углубить поцелуй. Я прекрасно понимал, чем мне это грозит, но не останавливался. Не хотел. Не остановился, когда он начал кусать меня за шею, не остановился от стонов. Мы одни, и никто не услышит. Он уже переключился на грудь. Блин, я и без поцелуев, от одних прикосновений к моему прессу, возбудился, мама не горюй. Что ты делаешь, Мир? Но желание заткнуло мозг так, что он больше не пикал. Вот и отлично. Моя футболка летит куда-то к шкафчикам, я делаю то же самое с его рубашкой. Чертовы пуговицы! Рву рубашку нафиг. Он улыбается настолько хищно, что я чувствую себя жертвой какой-нибудь расчлененки, но потом это сменяется нежным поцелуем. Он мастер. Сразу видно, что он опытен, ну с парнями. А я не знаю, что делать. Конечно, я слышал про актив и пассив, но только слышал, не представлял как это может быть. Ну, если я снизу, значит я пассив. Неважно. Он целует мой пресс, обводит языком контуры кубиков, отчего я выгибаюсь как кошка. Не думал, что у меня такая гибкость. Он расстегивает ремень, затем ширинку, и мои штаны вместе с бельем летят в ту же сторону, что и майка. Чего-то я уже стал бояться. Он облизывает пальцы и вводит в меня один. Епт, как же больно. Терпи, Мир, терпи. Потом второй, третий… Мне уже становится приятно. Все неприятные ощущения гасятся потихоньку. Я уже инстинктивно сам подаюсь ему на встречу. Он снова улыбается своей хищной улыбкой и входит в меня, сразу до упора. Кричу. Начинает двигаться, с каждым толчком задевая ту точку. Кричу каждый раз, но потом крики сменяются на стоны наслаждения. Да, мне это нравится, не думал, что будет так приятно. Обхватывает мой член и двигается в ритм. Блин, хочу побыть на его месте, с ним. Да, пусть он тоже постонет подо мной. Коварный я, коварный я. Через несколько минут я кончил ему в руку. Он тянет ее к моему рту. Я что должен это облизать? Ну, это уже ни в какие рамки. Несмотря на эти мысли, делаю то, что он молчаливо требует от меня. Горькая. Но это только сначала. А потом я не замечаю этой горечи. Момент, и он ложится рядом со мной. – Понравилось, малыш? – Да, только… - Что? Хочешь быть сверху? – Это да, но боюсь, я не смогу сидеть завтра. – Побегаешь побольше зато! – он террорист. Моральный и физический террорист. Толкаю его в грудь, а он снова целует меня, только как-то по-другому. Хочу, чтобы он делал так каждый день.