***
Добраться до указанного места оказалось не сложно. Сама улица находилась в нескольких километрах от кафе, и не пришлось заказывать такси. На улице стояла морозная погода. Подставив лицо безоблачному небу, я закрыла глаза. Сейчас или никогда, твердила я себе. Не скажу, что сильно боялась узнать, что ждет меня впереди. Я страшилась другого. Перемен, что ждут меня. Я устала от них. Нет больше сил. И все же была, не была. Я уже было дотронулась до дверного замка, как до меня донесся смех. Боясь увидеть то, о чем я думаю, я на ватных ногах обогнула дом, и встала напротив ворот, ужаснувшись от увиденного. Слишком много потрясений на сегодня. Слишком много. Женщина, точная копия мамы, держала на руках мальчика лет семи и кружила его, радуясь вместе его смеху. Неподалеку от этой картины, стоял мужчина лет пятидесяти, покуривая сигарету, любящими глазами наблюдая за весельем на поляне. Я слышала хрип, не понимая, что это я. Слезы лились рекой. Прикрыв рот ладонью, я упала коленями в снег. - Соня, прекращай его баловать. Артем теперь не отстанет от меня. Женщина по имени Соня, улыбнулась мужчине: - Ты его отец, он обязан приставать к тебе. Господи… «Мы сами виноваты в предательствах, из-за слабости наших характеров» - мелькнули в памяти слова Андрея. Как же он иногда бывает прав. Я засмеялась, с трудом сдерживая слезы. Моя жизнь дерьмо! - Как глупо, - прошептала я, всматриваясь в задний дворик. Что ж. Делать мне здесь больше нечего. Положив у калитки заднего дворика шкатулку, когда-то подаренную мамой, я в последний раз улыбнулась, женщине, подарившей мне жизнь. Я скрылась, так и не увидев, как к забору подошла женщина, подняла шкатулку и посмотрела вслед удаляющейся фигуре...***
Осторожно, стараясь не создавать шум, я прошла в кухню. Приехав на такси в особняк, я удивилась, что во всем доме горел свет только на кухне. Может что-то случилось? Но, ни одна из догадок не шла в сравнение с тем, что представилось моим глазам. Я была очень удивлена и замерла у входа в кухню, наблюдая за сказочной картиной. Андрей в майке с неизвестными надписями и пижамных штанах, с собранными в косу волосами, пек пирог вместе с дочуркой. Они так были увлечены своим занятием, что не заметили моего присутствия. Прислонившись плечом о косяк двери, я с трепетом наблюдала за Минаевыми. Оба перепачканные сверху донизу мукой, смеясь, посыпали шоколадной крошкой пирог. Лена, показав язычок папе, запустила в него мукой. Тот засмеялся, назвав дочку маленькой проказницей, и не остался в долгу. Таким Андрей, счастливым и веселым, был только рядом с дочерью. И мне подумалось – почему Андрей не может быть таким и со мной? Ужаснувшись подобной мысли, я намереваясь было уйти, оставив Минаевых наедине, как богатый оттенками голос остановил меня: - Подглядываете, Сабо? Что же вы стоите в дверях, как дерганная? Проходите. Дерганная? Да я трясусь от страха. Из-за тебя. Андрей, щелкнув девочку по носу, приказал уйти ей к себе в комнату. - Но, папочка… Прекрасно. Снисхождения в присутствии дочери не ожидается. Я влипла. - Иди. Наверх. Неизвестно откуда в кухне появилась Алевтина Сергеевна, беря малышку на руки. Лена потянула маленькие ручки к папе, но он был непреклонен. Зеленые глаза полностью сосредоточены на мне. - Итак, - начал он, когда в кухне мы остались одни, - вы ничего не хотите мне сказать? Я подняла одну бровь: - Извините. Андрей с тем же бесстрастным выражением лица, открыл духовку, вытащил противень с тортом (не пирогом как мне показалось вначале) и сунул туда второй. Они испекли два торта? Впечатляет. В нос ударил запах меда. Рот набился слюной. Продолжая удивлять, Минаев положил вилку себе и мне, нарезал медовый торт с шоколадной крошкой на ровные пять кусков. - Хватит на меня затравленно смотреть. Я лучше съем торт, чем вас. А жаль. Я была бы не против. - К сожалению, я умею готовить только торты, но делаю это не так часто, поэтому угощайтесь. Пока Лена все не съела. - Вы умеете готовить? - Удивляет? – он пустил в рот приличный кусок. - Нет, - осторожно начала я, не решаясь отведать медовый торт, - просто ты не кажешься человеком, умеющим готовить. Кричать – да, но не готовка. - Тебя удивит, сколько я умею разных вещей, - от меня не ускользнула двусмысленность слов. Я смело подалась вперед. - Например? Он тыкнул в мою сторону вилкой. - Ешьте, пока не остыло. Невозможный. Консерватор. Я так ему и сказала, на что он засмеялся. По крайней мере, блеснули зубы. - Где вы пропадали три недели? – спросил он, зная, что я не отвечу. - Извините. - Вам не приходило в голову, хотя бы оповестить меня о бесплатном продлении отпуска? Ой-ой. Кажется, он чертовски зол. Откусив большой кусок тортика, я запила его водой из графина. За всем этим баловством Андрей наблюдал, нахмурив брови. - Полагаю, ответ – нет. - Если я отвечу, что две недели напивалась до потери сознания? - Ха. Я даже обиделась. - Не верите? - Как бы тебе объяснить, – Минаев пустил в ход еще один большой кусок. И как мужчины умудряются так много есть? – Ты не похожа на пропоек. - А вы знакомы со многими пропойками? - Язвы в тебе не убавилось, - засмеялся Андрей. - Так, где тебя носило три недели? Андрею не удалось скрыть любопытство под тенью сарказма. Я даже подавилась от услышанного. - Опять за свое? Зеленые глаза коварно сверкнули. - Не оффять, а сфофа, - проговорил Андрей с набитым ртом. - Не оффять, а сфофа, - фальцетом повторила я, - сами кладезь тайн и знаний, а от меня требуете все рассказать. Играете нечестно. Прожевав. Андрей ответил: - Мир сам по себе нечестен. И я жду. - Я спешила домой не за тем, чтобы меня допрашивали. Минаев забавлялся: - Домой? - Послушайте, почему бы вам не уйти спать или не заняться своими темными делишками. Отвалите от меня. Он и бровью не повел. - Может, ты мне интересна. Глупость. - Ха. Или нет. Андрей подался вперед, так что наши носы соприкасались. - Почему удивляет подобная мысль? Стараясь не подать виду, что я буквально таю от его близости, смело парировала: - К парню, которому я улыбалась сидя в туалете, любуясь на плакат. Пуская слюни и вея призрачные мечты быть рядом с темноволосым красавцем, храня под подушкой вырезки газет с его фото – увольте! Андрей буквально заржал. - Смейтесь, садист. Смеясь, Андрей встал, подошел к плите, вытащил третий пирог. В нос ударил удивительный аромат: смесь меда и шоколада. Аромат, наполненный страстью и загадочностью. Сразу назрел вопрос: - Когда вы научились готовить? Он поднял изящную бровь. - Торт, когда вы научились печь торты? Я не заметила, как оказалась рядом с Андреем. Мой взгляд неосознанно пробежался по сильным пальцам. Сильные загорелые руки, широкие плечи, темные длинные волосы, заплетенные в косу. Боже, как я желала пропустить их сквозь пальцы, почувствовать их шелковистость, вдохнуть их запах. Моя рука неосознанно потянулась к резинке. Андрей проследил за мной взглядом, увидел, где мои пальцы, но ничего не сказал. Его дыхание участилось. Я испугалась увидеть страх и злость в зелени его глаз. Помня о его реакции на мои прикосновения в первый день встречи, я боялась нарушить между нами... Что?.. Подняла глаза и удивилась. В его взгляде было нечто большее, чем страх. Ожидание. Он желал, чтобы я прикоснулась к нему! От осознания этого открытия, смелости во мне прибавилось. По телу прошла дрожь. Волосы действительно мягкие и шелковистые. Восхитительно! - Великолепно, - услышала я свой шепот. - Нет, - ответил шепотом Андрей Минаев. - Великолепная ты. И завладел моими губами. В жизни меня пытались поцеловать бесчисленное количество раз, и попытки заканчивалось паникой, истерикой, слезами и криками. Долгое время я боялась подпустить к себе парня или мужчину, не вызвав в себе панику или страх. Находиться с ними рядом, быть в одной комнате, автобусе, лифте. Повседневные столкновения мужчин и женщин стало для меня пыткой. До сего дня. До встречи с ним, Андреем Минаевым. Мужчина, ставший для меня спасителем в черном мире, целовал меня со всей страстью. Этот поцелуй нельзя описать. Я забыла, кто я и что здесь делаю. Остались в комнате я и он. Наши желания. Пристав на цыпочки, обняв Андрея в ответ, я желала вместе с поцелуем забрать его боль. Не хочу видеть его страдания. Не хочу! Его руки прошлись по моей спине, придерживая, чтобы я не упала. Боже. Этот поцелуй... мой первый поцелуй в жизни. Пусть он не останавливается! - Кхм, я вам не помешала? Я резко отпрянула от Андрея. Он тяжело дышал, пристально смотря на меня. Я же пыталась привести дыхание в норму. Слишком велико потрясение от испытанных чувств. - Вы так мило обнимались, я не хотела вам мешать, - выдала Мила, не обращая внимания на нас. Ее маленькая фигурка исчезла так же незаметно, как и появилась. Мои пальцы неосознанно прикоснулись к губам, хранившие вкус губ Андрея. На Андрея я не смела поднять глаза. Не представляю, что сейчас он чувствует. Но тишина в кухне длилась слишком долго. Не в ступор же он впал! - Андрей! – подняла я глаза. Вид у него был такой, что вот-вот упадет в обморок. Я подошла к нему ближе намереваясь, дотронутся до плеча, неожиданно он резко отпрянул от столешницы, развернулся и вылетел из кухни. Спустя минуту я услышала, как на втором этаже хлопнула дверь. Вечер того же дня прошел не менее спокойно. Около восьми часов в дверь позвонили. Оказалось, пришел Дима проведать старого друга. Завидев мою фигурку, Колчин обнял меня, потрепав по головке словно маленького ребенка. В последний раз я видела его угрюмым, а не блещущим радостью. Что-то произошло. Колчин, намереваясь поделиться этой самой радостью, немедля прошел в кабинет Андрея. Когда Дмитрий скрылся за дверью, я поняла, что кое-что забыла! До Нового года осталось всего один день и необходимо купить подарки и устроить новогодний праздник. Последний раз, когда я делала кому-то подарки, был очень-очень давно. Помню, после школы, направляясь, домой в заснеженную погоду, остановилась напротив магазина. На улице стоял тридцатиградусный мороз, примерно как в последние недели в крае. Мороз всегда редкое явление для края. Я, согревая замерзшие ладошки, заметила на витрине одного из магазинов необычную вещь. Расставив по обе стороны от головы руки и прислонившись к стеклу лбом, я любовалась восхитительным браслетом. Серебряное украшение с выгравированными, неизвестными до селе, надписями покорило мое сердце. Не помню, как мне удалось его заполучить, знаю, мама была рада подарку, она не расставалась с браслетом. "Интересно, а на руке той женщины был браслет?" – подумала я, поднимаясь в комнату Лены. Лучше бы Андрей после разговора с Димой был в хорошем настроении, так как для четы Минаевых у меня созрел план. Я любопытная. Любопытство является одной из моих плохих черт. Прижавшись спиной к стене, я, как заправский шпион, прислушалась к доносившимся голосам из кабинета Минаева. О чем они говорили, я не слышала. Дверь была приоткрыта, и я, вопреки здравому смыслу, подошла к ней. Будет ложью сказать, что мне не интересно. - И что ты этим хочешь сказать? – яростно прошипел Дмитрий, облокотившись о стол обеими руками. Андрей не отрывая глаз от документов, отпил глоток чая. - Будешь дальше закатывать истерики, дамочка, или поговорим? - Ты псих, раз думаешь, что это тебе сойдет с рук! Или не понимаешь всей ответственности? Андрей фыркнул. - Мы говорим о женщине, какая к черту ответственность? – зеленые глаза прищурились, - или не о женщине? - Не важно. - Так, так... - Андрей поднялся из-за стола, вынул из кармана брюк зажигалку и прикурил. По моим наблюдениям, Андрей любит прятать сигарету за ухо. Боже, когда он курит, выглядит чертовски сексуальным. - С этого места поподробней. - Ничего я не скажу. Размечтался. Казалось Андрея забавляет разговор. Он выдохнул дым в Колчина, потрепав того по голове. - И не лапай меня! - Раньше ты был не против. Ну же, расскажи, кто она, или я изнасилую тебя прямо на столе. Фу. Какая гадость. Не замечала за Андреем склонность к мужской любви. Может поэтому от него ушла жена? Из-за его любви к Дмитрию? Глупость. Возможно, Андрей прав, и мне надо чаще мыслить объективно. Не желая дальше слушать их разговор, я развернулась и поднялась в свою комнату. Если их разговор дойдет до поцелуев, не желаю быть свидетелем прелюдий. Поцелуи... Пальцы неосознанно прикоснулись к губам. Впервые я чувствовала себя счастливой от такой близости с мужчиной. Слишком счастливой, чтобы было правдой. Натягивая шерстяные колготки, я пыталась спуститься с небес на землю. Пора мыслить реалистично. А в этой реальности, как я уже говорила, для Андрея я просто няня. Именно с этими мыслями я с Леной вышла из дома, не представляя, какой кошмар меня ожидает.***
Выбирать подарок Андрею оказалось не так сложно. Представляю, как он рассердится, увидев его. Что поделать, злить его доставляет мне некое удовольствие. Пройдясь по нескольким бутикам, мы попали к монитору, на котором было изображение центрального зала этого торгового центра, где как раз начиналось праздничное представление для детей. Лена, завидев на экране монитора героя мультика «Маша и Медведь», хлопнула в ладошки. - Хофу! – радостно воскликнула она, указывая пальцем на монитор. - Хочешь туда пойти? На мониторе энергично рекламировали разыгравшееся представление в центральном зале. Я разрывалась между выбором подарков и просмотром шоу с малюткой. - Хофу! Хофу! Хофу! Я улыбнулась. Какой человек останется равнодушным перед ангелочком? Народу около импровизированной сцены собралось немало. Некоторые из родителей пытались увести отсюда своего ребенка, ссылаясь на нехватки времени, чтобы успеть прикупить подарки. Кто-то и вовсе уводил кричащих и заплаканных детей. Я вздохнула. Мама тоже не любила водить меня на подобные мероприятия. Да и раньше не было того, чего сейчас есть у детей. Пробившись через толпу поближе к сцене, я остановилась за несколько метров от нее. Лицо Лены озарила счастливая улыбка. Представление длилось недолго. Не буду описывать то, что многие мы можем подарить для своих детей и без моей помощи. Знаю. Звучит несколько жестоко, но так лучше. Для вас. Я же опустив Лену поиграть с другими ребятишками на детскую площадку, встала неподалеку от пожилой пары, сцепив руки за спиной. Спустя столь короткое время, наплевав на запреты, подумала: а почему мне не стать мамой Лены? Девочка нуждается в матери. Ни один ребенок не должен остаться без нее. - Это ты? Услышала я напротив голос, который надеялась никогда не услышать. Тело пронзила крупная дрожь, стало очень холодно. Необходимо немедленно уходить отсюда. - Вы обознались. - Ты никогда не умела врать, Тамарочка. Уставившись на обладательницу голоса, столь похожий на свой, сжала пальцы в кулаки. Шикарная женщина сорока девяти лет с чертами лица так схожими с моими и голубыми глазами стояла передо мной. Некогда бывшие русыми, волосы темными локонами падали на плечи, на любимом лице проступали морщинки напоминая о годах, проведенных в разлуке. Я не видела маму взрослеющей. Не видела, как ее глаза наполняются мудростью от прожитого дня. Длинные изящные пальцы не ласкали меня и не обнимали, когда будучи подростком я потерпела крах в первой любви, или когда я пыталась поступить в институт. Обыденные вещи, кажущиеся нам ничем не примечательными, в один миг становятся для нас всем. Я потеряла каждую частичку того мгновения, лишилась материнской любви. За это ненавидела маму всем сердцем. - Тамара, - утверждала женщина скорее для себя, - это ты! Вот уж не думала увидеть тебя здесь... Скорее всего, она ожидала увидеть меня в каком–нибудь притоне для бездомных. Сволочь. Стараясь успокоиться, я направила свое внимание на малышку. Та играла в бассейне с шариками с другими ребятишками. - Что ж, ты не дурна, как я предполагала. Полная копия папеньки. – Я проигнорировала колкость, - зачем искала меня? - Ты – моя мать! – не удержавшись, прошипела я. Она засмеялась. - Я? Породить такое отребье, переспавшее с собственным отцом, да как ты… Зал огласил звук пощечины. София, тронув больное место, смотрела на меня, не веря, что я посмела ее ударить. Зал мгновенно стих, направив свой взор на разыгравшуюся картину. Не знаю, где была Лена, сейчас я стояла, пытаясь совладать с охватившими чувствами, глотая слезы. - Заткнись, - еле слышно прошептала я, переходя на остервенелый крик с каждым словом, - заткнись. Заткнись! Заткнись! ЗАТКНИСЬ!!!!!!! Крик, наполненный дикой болью, разнесся эхом по залу. Казалось, даже время остановилось. Обессилено упав на колени, меня охватил ужас того дня. Дня, когда я была беспомощной, сломленной, одинокой… - Сука! – прокричала «мама». Я зажмурилась, приготовившись к удару, но его не последовало. Может Бог подарил мне свободу и я умерла? Чьи-то незнакомые руки обняли меня за плечи, помогая подняться с пола, шепча что-то на ухо. Я не хотела знать кто это, я не хотела… - Если я еще раз увижу вас рядом с Тамарой, убью. Клянусь. – Глубокий, богатый оттенками голос с хрипотцой, сейчас был похож на рычание дикого животного, вот-вот набросившегося на человека, чтобы убить. Я резко распахнула веки, и от увиденного прикрыла рот ладонью, сдерживая крик. Андрей Минаев держал за горло мою мать, крепко сжимая пальцы на шее. Она тяжело дышала, пытаясь освободиться от хватки сильных пальцев. Я знала, Андрей был близок к убийству, необходимо что-то делать! Пройдясь по залу глазами, еще больше ужаснулась. Люди стояли, смотрели на разыгравшуюся картину в полном шоке и страхе. Я боялась за Андрея. - Успокойся, - прошептал Дмитрий, придерживая меня обеими руками за талию, - не бойся. Не бояться? Да я в ужасе! Что если Андрея арестуют? Почему он подвергает себя риску? И в этот момент Андрей повернул голову в нашу сторону. Зеленые, пылающие неконтролируемой яростью глаза, смотрели на меня. Боже! Если бы взглядом можно убивать! Когда–то кто-то будет так смотреть из-за меня. Или... - Андрей, - не знаю, как удалось Минаеву услышать меня в такой какофонии, но он услышал. Он что-то еще сказал женщине и направился ко мне. Секунда, и я в его объятиях. Слов было не нужно. Минаев увел меня от этого кошмара, приказав Диме забрать Лену. Мы отправились домой.