Я настолько эгоцентрична, Что способна любить лишь себя. Почему я люблю тебя? Все предельно просто: Ты — кусочек меня самой.
Еще один смелый глоток рома из бокала. Еще один смятый пергамент летит в пылающий огонь камина. Получив очередную порцию бумажного подкрепления, пламя заиграло ещё веселее, отбрасывая забавные тени на стену. Вот и наша жизнь такая же, как это пламя в камине. Каждому из нас требуются другие люди для того, чтобы они наполняли нашу жизнь надеждой, весельем и верой. И мы, как огоньки, пылаем и горим. Однако вскоре все это перегорает и тлеет теплыми угольками воспоминаний. И снова нам требуется подпитка в лице нового человека. И снова, и снова. И неважно сейчас то, как выглядит девушка, которая сидит за столом в некоем подобии позы лотоса, судорожно что-то строча на листках пергамента и попутно глотая обжигающий горло ром из бокала. Нам не столь важно, как она выглядит и во что одета лишь потому, что это не тревожит ее саму. Ей все равно; все смешалось, все перепуталось, ее заботят лишь строки на бумаге перед ней… «…Дорогая Анна, Спешу тебе сообщить, что ничего не кончено, а наоборот, все еще впереди. Я уверена, что твое «спасибо за все» звучало с саркастическими нотками, но я никогда не узнаю, права я или нет. Также хочу сообщить, что твое условие выполняется. Медленно, но верно. Знаешь, очень часто я задумывалась о том, почему я выбрала именно тебя. Но ответа так и не нашла. Можешь ты мне ответить на этот вопрос? Нет? Жаль. Однако не настолько, чтобы можно было расстроиться. Риторические вопросы так глупы… верно? И снова очередной монолог с собой, но обращаясь к себе, я обращаюсь и к тебе. Я знаю, что ты это чувствуешь. Анна, милая Анна! Как ты могла так ошибиться, сказав, что у меня есть кто-то дороже тебя? Как вообще в твою умную голову могли заползти такие мысли? Лишь ты одна меня любила, лишь я одну тебя любила и люблю. А помнишь, я однажды у тебя спросила, любишь ли ты меня, на что ты мне ответила, что не умеешь любить? Любовь — всего лишь слова. Возможно, я могла бы с тобой согласиться, но только в одном единственном случае — если бы это чувство было больше и выше, чем любовь. Тогда я правильно поступила, не поверив тебе. За четыреста шестьдесят два дня нашего общения ты один раз говорила, что, наверное, любишь меня; один раз, что любишь (I heart you) и один раз, что я тебе нужна. Итог: три мгновения счастья. Вспомни начало нашего пути… Разве тогда я могла представить такой поворот событий?.. Все же это есть и будет — и, согласись, от этого никуда не деться. Мы теперь повязаны с тобой. Наши дороги пересеклись, а затем и слились воедино. Такого даже врагу не пожелаешь. Но, моя родная, у тебя есть я, у меня — ты, и не нужно ныть «зачем?» да «почему?». У нас еще все впереди — подумай, сколько счастливых моментов нас ждет… Однажды я попросила тебя пообещать мне, что никогда не забудешь меня. Ты ответила: «такое не забывается»… Я знаю, ты все помнишь. Я знаю; ты помнишь все обиды и тех людей, что делали тебе больно. Да, я знаю, что обещала быть всегда рядом и не причинять боль… Слово я свое не сдержала, но… Знаешь, я отдаю тебе самое дорогое и важное — возьми нашу историю себе и закончи ее. Я отдаю тебе право продолжить нашу историю, хочешь — отложи ее на самую верхнюю полку пыльного шкафа. Как ты решишь, так и будет. Многоточие ставится, когда нечего больше сказать, но в нашем случае, я надеюсь, это лишь знак продолжения и…Искренне твоя…»
Несколько раз девушка перечитала свои мысли, изложенные на бумаге, и ухмыльнулась. Стоило ли? В конце концов, это решит Анна. Уже хотела смять лист и отправить его в топку, но, на мгновение задержавшись, лишь отбросила его на край стола, не решившись. Так и остался конверт, пропитанный запахом лаванды, пустовать рядом с мыслями, которые никогда не увидит та, что дороже всех на свете. Ничего еще не кончено… Все только начинается…I heart you.