Не надо быть таким злым

Как-то Нюнчик по школе ночью шел, И слышит стоны сладострастные из приоткрытой двери, Там кто-то громко уверяет в бесконечности любви, И решил наш доблестный профессор наказать этих шалунов И наградить их отработкой у себя в подземельях. Но сначала он решил посмотреть за малышней И ворваться в тот самый миг, Как грань дозволенного перейдут. И крадется он к двери заветной, И заглядывает он в щель, А там Поттер отжигает, А с ним шестеро девиц, Все в костюмах первородных, Перед Поттером стоят, И клянутся в вечной дружбе, И не устраивать скандалов, Если парень их всех в жены возьмет. А там временем наш профессор, Он от шока отходил И не заметил он, как за дверь он заступил. Дамы сразу побледнели И за спинку трона шасть Ведь одна из них была Невестою Дракуси, А вторая внучка Дамби, Третья дочкой Тома оказалась, А четвертой десять лет, А вот пятая сюрприз, Приходилася сестрой Нашему профессору Злею, А шестая является его женой. Только рот открыл профессор, Что бы высказать мальчишки, Все о чем давно мечтал И назначить отработок До конца учебы всей. Но хитрый Поттер не растерялся Забирай половину – говорить наш герой Мне со всеми одному, Не управится и к утру, Только ты уж сам выбирай, Себе девиц по нутру. И избавь меня от выбора Кого из девок в жены взять. У профессора, у Злея Челюсть пола достигала, А уж шустрые детишки, Мимо него скорее шасть. И не видели детишки, Что пока наш Злей Находился в шоке, В рот жучек к нему заполз Дело, сделав, улетел. А тем временем профессор, Не заметивший жука, Сделать, решив глоток из фляги, Но коварная личинка Не в то горло вошла И профессор задыхаясь, Не чего не мог сказать, А невербальную магию Он, к сожалению не знал. Мимо грифы пробегали И увидавший силуэт профессора, Размахивающий палочкой, Решив не искушать судьбу, Побежали они домой. Грифы, встретив воронят и барсуков, Посоветовали им идти домой, Ведь в том коридоре нехорошем Чудище злое находилось Зелье в Хоге преподающие. Через час Дракон с обходом проходил, И обнаружив завопил, Ведь мастер зелий был остывший, И не прощупывался пульс. А ведь если бы он был помягче И не придирался по пустякам, То наш профессор был бы жив И здоров.