Свеча ее жизни угасала так стремительно, что даже самому демону-лису не разжечь ее вновь…
Момозоно медленно увядала и далеко не от старости. Ее жизнерадостная улыбка, нежный взгляд — все наполнилось каким-то уничтожающим успокоением и смирением с судьбой. Она умирала — это было очевидно. И скрывать этого она уже не могла даже от своего возлюбленного. Некоторыми месяцами ранее Нанами встретила шестерку Акуры-Оу, Ятори, который с радостью рассказал ей о скорой кончине. И было бы ей, что скрывать, но демон-лис слишком бы волновался. Было бы невыносимо в последние недели жизни видеть его опечаленным, таким пустым и потерянным. Он бы, разумеется, сразу же кинулся искать способ замедлить или вовсе это остановить, но она бы не дала ему этого сделать. Он не должен страдать по ее вине… Свеча, что почти погасла, еще теплилась надеждой на новую жизнь. От нее остался лишь фитиль и малюсенький, похожий на цветок, кусочек воска. Она горела чуть видным синим огоньком, что сильно радовало старшеклассницу. Это напоминало ее хранителя.***
— Томоэ, пожалуйста, не уходи! — Шатенка вцепилась в рукав лиса пальчиками, сжимая. Он остановился и посмотрел на нее. Ее лицо было бледным, безжизненным. Она лежала в этой комнате совсем одна и хотела видеть рядом только Томоэ. Но альбинос просто не может смотреть ей в глаза; кусает губы, чтобы не кричать, прерывисто дышит, но снова усаживается рядом. Она нежно берется пальчиками за его ладонь и несильно сжимает. — Подержи меня за руку, пока я не усну. Лис отводит взгляд, внимательно изучая стенку. Боль волнами окатывает его, но не дает утонуть в ней. Ее рука чуть теплая, а пульс слабый. Он сильно сжимает ее ладонь, скрипя зубами. Чувство беспомощности и бессилия воет в нем, скалится, как подбитый зверь. — Давай сходим в этом году на фестиваль снова? — она разрушает тишину вновь и, не дожидаясь ответа, снова начинает говорить этим слабым шепотом. — Говорят, салют в этом году должен быть особенно красив! «И вот снова она смотрит…» — смотрит на него этими чистыми, наполненными искренностью и добротой глазами. На лице ее играет улыбка… слабая, как если бы она из последних сил улыбалась демону. Он неуверенно кивает и улыбается ей в ответ. Его ладонь почти пылает жаром и еще сильнее сжимает ее руку. На секунду ее улыбка меркнет, а с губ срывается вздох облегчения. Томоэ чувствует, как ее тело резко начинает холодеть, а пульс останавливается. Удары все реже и реже… Он кусает губы, не говоря ни слова, чтобы не нарушить ее сон. Через несколько мгновений ее сон становится вечным. Томоэ мог бы уйти оттуда в любой момент, но сил не было, чтобы сдвинуться с места. Обещание, которое он дал своей любимой, он не был в состоянии нарушить. Лис еще долго сидел там и сжимал руку хладной возлюбленной, захлебываясь счастливыми, но горькими от разлуки воспоминаниями. И только звук салюта разбудил его, словно вытаскивая из прекрасного сна. Томоэ смотрит, как прекрасные огненные цветы сгорают и зажигаются вновь в небе, когда на его лице появляется ироничная ухмылка, а по лицу стекает одна единственная скупая слеза. — Да, действительно, очень красиво… Нанами.