Да, профессор

Люциус Малфой, одетый в темно-зеленую форму, которую носил на седьмом курсе, сидел в одиночестве за партой в классе зелий и смотрел, как на доске выводит формулы профессор зельеварения Северус Снейп. Волосы Люциуса были аккуратно стянуты темно-зеленой лентой – прическа была точно такой же, как на седьмом курсе. Иногда он ерзал на стуле - из-за того, что старая одежда местами сделалась мала. То ли он немного вырос за прошедшее время, то ли всему виной было возбуждение, возникшее при взгляде на властную осанку Снейпа. Тот как раз повернулся и сурово посмотрел на Люциуса. – Откройте учебник на странице двести пятьдесят четыре, – подчеркнуто медленно проговорил Снейп. Когда Люциус недостаточно быстро послушался, Снейп смерил его взглядом: – Мистер Малфой? – Да, профессор? – спросил Люциус своим самым сладким и завлекающим голосом. Темная бровь элегантно выгнулась: – Возможно, вы считаете, что правила существуют не для вас? Люциус снова поерзал на стуле. – Конечно нет, профессор! Взмахнув мантией, Снейп отвернулся и продолжил писать на доске; Люциус прикусил нижнюю губу. Он уже давно фантазировал об этом. Как-то он стоял, прислонившись к стене в задней части этого самого класса, и дожидался окончания урока, чтобы поговорить с Северусом. Один из студентов ошибся – из его котла повалил зловонный пурпурный дым. Сузив глаза и раздув ноздри, Северус принялся изливать весь свой фирменный сарказм на гриффиндорца-неудачника. Остальные дети застыли от ледяных интонаций, осязаемой волной распространявшихся по классу. Лишь Драко и немногие другие слизеринцы посмеивались, а сам Люциус неожиданно для самого себя обнаружил, что возбудился; при одной мысли о том, что вся эта угрожающая страстность Северуса может быть направлена на него, перехватывало дыхание. Вскоре Люциус рассказал Северусу о своей фантазии. Он опасался, что тот сочтет ее глупой, хоть и вряд ли будет насмехаться открыто. Однако оказалось, что Северус не прочь поиграть. Стоило, наверное, насторожиться при виде блеска в этих темных глазах: Северус сказал, что будет рад уделить ему «особое внимание». В памяти замелькали картины «особого внимания», вызывая вполне определенную реакцию, несколько неуместную для человека, сидящего за партой на первом ряду в учебном кабинете. Северус глянул на него через плечо и, должно быть, заметил, что Люциус покраснел, а его рука оказалась слишком близко к члену, и приказал «студенту» встать. Люциус неловко – мешала эрекция – поднялся из-за парты. В темном взгляде Снейпа искрилось нескрываемое удовольствие. – У вас проблема, мистер Малфой? – Нет, сэр, – солгал Люциус. Уголок рта Северуса приподнялся в усмешке. – Однако я отчетливо вижу, что вы испытываете сложность с контролем ваших гормонов. Более того, я поймал вас на попытке удовлетворить себя посреди урока. Возмутительно! Я знаю, что делать с такими неуправляемыми мальчишками, как вы. Он выдвинул стул из-за своего стола и сел. Затем устремил хмурый взгляд на Люциуса. – Снимайте штаны и ложитесь ко мне на колени. – Что? – Вы возражаете, мистер Малфой? – Нет, сэр. Северус прищурился. – Тогда выполняйте. Под пристальным взглядом Люциус расстегнул школьные брюки и спустил их вниз. Он остался стоять с возбужденным членом, натянувшим трусы, пока Северус откровенно рассматривал его. – Белье тоже, мистер Малфой. Черные трусы присоединились к брюкам на полу. Выступив из них, Люциус шагнул вперед и выполнил требуемое. Его вставший член с силой вжался в колено Северуса. Тот положил ладонь на спину Люциуса, удерживая и поддерживая одновременно, а второй рукой задрал его мантию, обнажая ягодицы. Люциус вцепился в полу профессорской мантии, подставляясь под ласку. Он хорошо представлял, что будет дальше: они обсудили игру заранее. Член дернулся в предвкушении, пока теплая рука поглаживала его выставленную задницу. Ожидание затягивалось, и Люциус начал нетерпеливо извиваться, не осмеливаясь вслух просить Северуса хоть что-то сделать. Резкий хлопок, эхом прокатившийся по пустому классу, заставил его судорожно втянуть в себя воздух. Он стискивал мантию в пальцах, как спасательный круг, пока его от души пороли. Северус твердой рукой отвешивал удары каждой ягодице по очереди и приговаривал: – Это научит вас сосредотачиваться на процессе обучения, несносный мальчишка! А Люциус пытался сдерживать стоны, вжимаясь в бедро любовника напряженным членом. Когда он понял, что больше не выдержит и вот-вот кончит, заляпав мантию, Северус остановился. Вместо следующего удара он положил ладонь на ставшую болезненно чувствительной ягодицу. Люциус попытался выпрямиться и тотчас же услышал новый приказ: – Встать. Грудью на стол. Вздрогнув, Люциус подчинился и осторожно направился к деревянному столу. Он оперся на него и постарался не вдавить ноющий член в твердый угол столешницы. Страстно хотелось, чтобы Северус дал ему кончить, но просить об этом он не решался, как не решался и оглядываться. Он почувствовал, как ткань мантии снова задрали, и поморщился от соприкосновения пылающей задницы с холодным воздухом. И тут же вздрогнул от неожиданных поцелуев в поясницу. В следующее мгновение Северус обхватил ладонями его ягодицы, раздвинул их, заставляя тело напрячься. Люциус чуть не рухнул со стола, когда ощутил мягкое прикосновение языка к своему анусу. – Не двигайтесь, мистер Малфой, – скомандовал Северус, властно надавив ему на спину и слегка прижав к столу. – И не смейте кончать без моего приказа. Ему легко было говорить! Вся сущность Люциуса протестовала против этого. Хотелось немедленной разрядки, но он был слишком возбужден происходящим, чтобы жаловаться и прерывать их маленькую игру. А Северус снова мягко раздвинул ягодицы и вернулся к изучению задницы. Обычно прекрасно контролирующий себя Люциус тяжело дышал и вздрагивал всем телом от того, что с ним вытворяли искусные руки и язык. Северусу явно нравилось удивлять. Люциус с трудом мог поверить, что Северус делает это с ним. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не кончить прямо на пол. А когда Северус двинулся чуть ниже, к мошонке, и мягко всосал ее в теплую глубину своего рта в той неторопливой манере, с которой искусный соблазнитель мог бы ловить губами спелую ягоду вишни, Люциусу пришлось закусить губу, чтобы не потеряться окончательно. Он застонал, почувствовав поцелуи-укусы в промежности. Северус, которому явно приносили удовольствие стоны и содрогания Люциуса, наконец сжалился над ним, потянулся к ящику стола, достал смазку и быстро его подготовил. Люциус понял, что тот и сам уже на пределе, раскрылся еще больше, и через мгновение Северус, едва смазав самого себя, приставил головку ко входу. Он медленно проталкивался внутрь, пока ягодицы Люциуса не вжались в его бедра. Стиснув внутренними мышцами вторгшийся член, Люциус застонал и стукнулся лбом о стол. Он был уверен, что кончит в ту же секунду, как Северус начнет двигаться. После краткой передышки тот начал слегка покачиваться, но очень быстро его движения стали сильными и размашистыми. Люциус вцепился в стол, его крики прорывались даже сквозь стиснутые зубы. Почти каждый толчок попадал по сплетению нервов, запрятанному глубоко внутри, и это сводило с ума. Люциус очень быстро перестал сдерживаться и громко застонал, когда Северус сомкнул пальцы на его напряженном и влажном члене и энергично двинул рукой. – Кончай. Прямо сейчас. Ни на что другое Люциус сейчас способен не был. Спустя мгновение после команды он кончил Северусу на руку. Тот сорвался в оргазм при следующем же толчке, когда сжались пульсирующие мышцы вокруг его члена. Покрытые потом, оба упали на стол, тяжело дыша. Люциус мечтательно улыбнулся, вжимаясь щекой в стол, пока дыхание Северуса согревало его шею: – Это было изумительно. Северус глубже зарылся лицом в изгиб между его шеей и плечом, явно наслаждаясь прикосновением: – Счастлив жить, оправдывая твои ожидания. Они услышали сдавленный возглас изумления, и улыбка Люциуса быстро увяла. Подняв голову, он увидел Невилла Лонгботтома, стоящего в дверном проеме. Тот прижимал к груди какую-то книгу и глядел на них широко распахнутыми глазами. Люциус уронил голову обратно на стол, а Северус выпрямился. Люциус прекрасно мог представить, как тот упирается одной рукой в бок и смотрит на Лонгботтома. Даже с учетом того, что их тела оставались соединены, Северус мог выглядеть удивительно непреклонным. – Мистер Лонгботтом, потрудитесь объяснить, по какой причине вы находитесь вне пределов своего общежития после отбоя. Более того – что вы делаете в моем классе? – Э-эмм… – нервно заикнулся Лонгботтом. – Я о-оставил тут с-свою книгу, – закончил он, указав на учебник, который продолжал прижимать к себе. Северус тяжело вздохнул. – Пошел вон, – велел он. Люциус мечтал провалиться под стол. Почему Северус не наложил на дверь чары? Мальчишка, явно в полубессознательном состоянии, развернулся, чтобы уйти, когда Северус добавил: – И, мистер Лонгботтом? Тот повернулся с гримасой на лице: – Да, сэр? – Вам надлежит забыть о том, что вы тут увидели. Если вы хотя бы заикнетесь об этом, я сниму 100 баллов с Гриффиндора за ваше нахождение снаружи после отбоя и за посещение подземелий без разрешения. – Да, сэр, – сказал тот. – Спокойной ночи, профессор Снейп. «О, прекрасно, мальчишка меня не узнал», – подумал Люциус. – Спокойной ночи, мистер Малфой. «Проклятье».