В постели рядом со мной

Когда все чувства обострены до предела, уединение превращается в иллюзию, которую стая изо всех сил старается не развеять. Оборотни изо всех сил пытаются не обращать внимания на громкие звуки льющейся в душе воды, личных разговоров в соседней комнате или по телефону, чьих-то интимных моментов, чьих-то стонов от кошмаров, чьих-то слёз. *** Нет… нет, это не извращение. Ничуть. Больше всего, по мнению Айзека, подходит слово «спокойствие». Ведь ничего не успокаивает сильнее, чем замереть, напрягая все чувства разом, и сосредоточится на альфе и его второй половинке. Айзек любит слышать. Любит слышать те звуки, те стоны, то бормотание, которое Стайлз не в силах сдержать. Слышать, как Дерек сглатывает и довольно урчит. Особенно теми днями, ночами, когда воспоминания об отце следуют по пятам. Айзеку нужно знать, что Дерек не будет, не станет причинять боль человеку, которого любит, даже в приступе гнева. И Айзек слушает. Он не единственный, кто находит утешение в звуках секса альфы и Стайлза. Айзек не раз видел, как Бойд втягивает воздух ноздрями - раз, два - и расслабляется, словно уверившись, всё вокруг не рушится. Возможно, так он чувствует себя в безопасности; в мире, когда жестокость и нежность переплетаются, не разнять, в едином порыве, в котором нет ничего обманчивого. Эрика любит наблюдать. Они, естественно, не трахаются у всех на виду, но порой… забывают. Айзек видит, как расширяются её зрачки, но сам на дерево, к которому Дерек прижимает Стайлза, старается не смотреть. Наверное, Эрику привлекает их стремление быть ближе друг к другу. Раньше многие и пальцем боялись к ней прикоснуться, считая её приступы чем-то заразным. Словно если не замечать, проблема решится сама по себе. Прикосновения важны для оборотня-девушки, хотя Айзеку этого не понять - его они тревожат. Как бы сильно Скотт не притворялся, будто против, трудно не заметить, как притрагивается он к синякам, которыми Дерек метит Стайлза. Точно туда, не колеблясь, а значит, не случайно. Айзек гадает, почему; что Скотт, единственный, кому можно притрагиваться к Стайлзу без разрешения, от этого чувствует. Миссис и мистер Маккол давно не вместе, и если копнуть поглубже, наверное, окажется, они перестали касаться друг друга ещё задолго до развода. Но точно Айзек сказать не может. Хоть Джексон и выбирает внутри себя не ящерицу, а оборотня, он не перестаёт пробовать окружающий воздух на вкус. И, наверное, единственный, кто не таится. Утром после, когда Стайлз сидит в спортивных штанах и щурится от яркого света, Джексон лижет воздух в нескольких сантиметрах от его кожи. И поскорее, пока не проснулся альфа, исчезает с довольной улыбкой. Разгадать его не трудно. Дерек мог убить проблемного оборотня, до сих пор может, но не делает этого наверняка из-за просьбы своего партнёра. В голове у Джексона застряло давным-давно: секс – сила, и если Стайлза хотят, значит, сила у него. *** Они не извращенцы. Нет. Это, скорее, необходимость. Необходимость, у которой Дерек и Стайлз идут на поводу. Вот только Айзек не уверен, знают ли об этом остальные. Дерек и Стайлз могут глушить звуки, глушить музыкой, шумом. Могут прыскать освежителем воздуха, принимать душ, чтобы у Бойда не вышло вздохнуть их запах и, запечатав, оставить глубоко внутри себя. Дерек и Стайлз, вместо того, чтобы не сдерживаться, могут удовлетворять друг друга в спальне, куда Эрика никогда не посмеет ступить. Стайлз может попросить не оставлять отметин и уворачиваться от метких пальцев лучшего друга. Они могут стереть с кожи все эротические запахи, оставив Джексона ни с чем. Но ничего подобного: они ведь альфа-пара, а альфа-пара всегда делает ради стаи всё, даже если это касается их личной жизни.