Не верь глазам своим (от 18)

Утром Малфой разбудил сладко спящего Гарри, прежде чем уйти через камин. Поттер сонно моргал, потягивался и вздыхал, не желая покидать теплую постель. - Я приду сюда после уроков, - поцеловав заспанного парня, сказал Люциус. – Дамблдор сказал, что мы отправимся на одну из малодоступных полян посреди Запретного леса. Одевайся теплее. - Твоя забота меня просто пугает, - проворчал Гарри, но на поцелуй ответил. Малфой шагнул в камин и скрылся в клубах зеленого пламени. Но понежиться в кроватке у Гарри не получилось. Негромкий стук в дверь вырвал его из полудремы. - Я уже встал, Гермиона! Он быстро вскочил с постели, натянул трусы, штаны и набросил рубашку. Дверь он распахнул рывком, улыбаясь подруге. Но улыбка мгновенно сменилась гримасой страха и отвращения. Гарри отскочил назад и захлопнул дверь перед носом бледного и осунувшегося Драко. Неожиданность встречи сразу же воскресила в памяти не такие уж давние события. - Поттер… Гарри, нам нужно поговорить. Что мне сделать, чтобы ты хоть попытался простить меня? Гарри сполз по двери на пол и прижался затылком к прохладной поверхности. - Гарри… Я осознал, каким подонком был. Ты не понимаешь… Это было сильнее меня. Я хотел тебя до темных пятен перед глазами. Понимаю, это не большое светлое чувство, но я думал, что сойду с ума, если не попробую… с тобой… Но добровольно ты бы не согласился! Я ведь не сделал тебе больно! Я знаю, я постарался, чтобы и тебе понравилось. Поттер… Гарри… Ну, прости меня. Малфой по ту сторону двери что-то отчаянно простонал, но Гарри все не находил в себе сил подняться и снова открыть дверь. - Уходи, Малфой. Мне очень трудно тебя простить, но я попытаюсь. - Спасибо, - едва слышно ответил Драко. Гарри прислушивался к его шаркающим шагам, обхватив ладонями гудящую голову. Потом рывком поднялся и, умывшись, долго стоял возле зеркала, вглядываясь в свое отражение. Гермиона застала его успокоившимся, собранным и безмятежным. - Что-то случилось? – проницательно спросила она, разглядывая друга. - Вот ничего от тебя не скроешь, - улыбнулся тот. – Ничего не случилось. Хорек выследил меня и приходил утром просить прощения. Я думал, это ты стучишь, и открыл. - Драко, я так понимаю, ты не простил. - Да я испугался до икоты. Вот папашу его, Пожирателя Смерти, не боюсь, а этого трусливого мерзавца… - Папаша, наверное, тебя не насиловал прошлой ночью, - тонко улыбнулась Гермиона. - Виной всему – брачные узы, - показав на свое запястье, украшенное широким браслетом, сказал Гарри. – Они вынуждают меня относиться к Люциусу как к совершенно другому человеку. Красивому, умному, с хорошим чувством юмора. Мне понравилось быть с ним, - тут Гарри понял, что он и кому рассказывает, и осекся. Гермиона улыбнулась и потянула его прочь из комнаты. - Я, конечно, не хочу знать подробности того, чем вы занимаетесь, но скажу только одно: брачные узы, конечно, влияют на восприятие своей второй половинки, но они не срабатывают, если между двумя людьми нет ничего общего или у пары нет будущего. Так что, возможно, не узы поменяли тебе мировоззрение, касающееся одного из Пожирателей, а ты сам смог в нем рассмотреть все те качества, о которых говоришь. - В любом случае, времени прошло всего ничего, - вздохнул Гарри. – Я вообще еще опомниться не могу. Гермиона шикнула на него и кивнула вперед. Под одной из колонн, прижав лицо к коленям, сидел Драко Малфой. Его поза выражала такое бессильное отчаянье, что Гарри, проходя мимо, неожиданно даже для себя, провел ладонью по растрепанным белым прядям. Он не оглянулся, поэтому не видел, с какой надеждой смотрел ему вслед Драко. - Мистер Поттер, директор попросил отпустить вас с урока, - недовольным тоном сообщила профессор МакГонагалл. – Надеюсь, вы все же найдете время прочитать записи по сегодняшней теме в конспекте мисс Грейнджер. - Конечно, профессор, - Гарри с недоумением посмотрел на подругу и поднялся. – Я пойду? - Идите. МакГонагалл утратила к нему интерес, уже что-то рассказывая хорошо поставленным голосом. Гарри вышел в коридор и поспешил к кабинету директора, удивляясь, что Дамблдору понадобилось от него. Ведь через час Гарри и так собирался к нему прийти. - Проходи, мой мальчик, - директор приветливо улыбнулся. – Чай? Печенье? - Спасибо, - Гарри взял чашку и отпил из нее. – Что-то случилось? Дамблдор мгновенно утратил всю приветливость. Казалось, даже его всегда сияющие голубые глаза потеряли свой блеск. Гарри медленно отставил чашку и сжал ладони между колен, пытаясь унять волнение. - Гарри, я до последнего надеялся, что этот разговор не состоится. Но, увы, за все эти годы я так и не нашел иного способа. Как ты помнишь, пророчество гласит, что Темный Лорд отметит мальчика, как равного себе. Сначала я думал, что это лишь метафора, но… Твой парселтанг, твоя непостижимая мысленная связь с Волдемортом навели меня на неприятные выводы. Помнишь, мы говорили о крестражах и их количестве? Люциус не прав, утверждая, что седьмая часть находится в самом Волдеморте. Темный Лорд не умер тогда, в Годриковой Впадине, в доме твоих родителей. Брошенная Томом Авада отразилась от щита материнской любви и срикошетила в него. При этом она расщепила и без того нестабильную душу Темного Лорда. Частица этой души вошла в младенца, который стал крестражем. То есть, равным Волдеморту, ведь этот мальчик, по сути, стал частью Темного Лорда. Гарри задрожал всем телом, зажмуриваясь, как от сильной боли. Чего-то подобного он подсознательно ожидал, но реальность все же ударила слишком больно. Юноша часто задышал сквозь сцепленные зубы, непроизвольно покачиваясь в кресле. - Гарри, меньше всего мне хотелось говорить тебе это. Мой мальчик, прости старика, - на глазах Дамблдора появились слезы, что напугало Гарри еще больше. - Что... – прохрипел Поттер, - что теперь делать? - В пророчестве сказано, что пока жив один, жив и второй, - нерешительно заговорил Дамблдор. - Если я умру, то умрет и он? – нервно сглотнув, продолжил Гарри. Молчание Дамблдора было красноречивее всех слов. Впрочем, потом Альбус сказал такое, что у Гарри волосы встали дыбом: - Не все так просто. Частицу души Тома, которая находится в тебе, должен уничтожить он сам. Это сильно ударит по нему самому. И даже если он не умрет вместе с тобой, это даст нам большие шансы завершить начатое. Иначе нам не пробиться сквозь его щиты. - А как же остальные крестражи? Нагини? - Они послужат приманкой. Том почувствует гибель своих крестражей и прибудет, чтобы узнать, кто к ним добрался. Это будет шансом для нас уничтожить змею, с которой Том не расстается, а для тебя… - Я понял, - не открывая глаз, прошептал Гарри. – Я понял… Кто-то еще знает? - Мне пришлось рассказать Северусу. - Вот как, - Поттер вспомнил выражение вины на лице своего самого нелюбимого преподавателя. О чем тот думал? О том, что придется отправить сына ненавистного Джеймса Поттера на смерть? И чувствовал вину из-за радости и предвкушения? Дамблдор поднялся со своего места и положил руки Гарри на плечи. Тот сердито вытер выкатившуюся из-под ресниц слезу и вскинул взгляд на учителя. - Могу я немного побыть один? Обещаю – я не убегу и ничего с собой не сделаю. Когда… придет время отправляться, позовите. - Конечно, Гарри, ты можешь пойти в свою комнату. Воспользуйся камином. Гарри чувствовал, что его накрывает истерикой, еще когда произносил адрес. В комнате он дал волю эмоциям, круша все, что попадалось под руку. Слезы горечи и обиды заливали лицо, но он их не останавливал, позволяя хоть таким образом унять распирающее душу чувство близкой смерти. Добровольной… Нужной для того, чтобы спасти магический мир от Волдеморта. Это слабо утешало, ведь никакого глупого гриффиндорства не хватит для того, чтобы пойти навстречу врагу, зная, что нельзя будет даже сопротивляться ему. - Почему? Почему я должен это делать? – Гарри сел на пол среди обломков мебели и сжал руками голову. – Я хочу жить, слышите? Жить хочу… В дверь негромко постучали. - Гермиона, я сейчас не настроен делать уроки! – крикнул Гарри, кутаясь в сдернутое покрывало. - Это я, Поттер, - голос Драко глухо донесся из коридора. – Открой мне. Гарри вскочил на ноги и, не думая, что делает, распахнул дверь. Малфой, казалось, был удивлен этому, но все же вошел, с недоумением оглядываясь по сторонам. Гарри смотрел на него, такого бледного, испуганного, обреченного, и понимал его, как никто другой. - Гарри, я не знаю, что с тобой произошло, но… - Помоги мне восстановить тут все, - перебил его Поттер. – Не хочу пугать своих гостей. Вдвоем они провозились несколько минут, что-то восстанавливая, а что-то уничтожая. Когда комната приобрела первоначальный вид, Гарри сел на кровать и, отвернувшись к окну, сказал: - Я прощаю тебя, Драко Малфой. Все твои гнусные действия в отношении меня. А теперь уходи. - Это было искренне? – Малфой осторожно сел рядом с Гарри и коснулся его руки. - Более чем, - криво усмехнулся тот. – Иди уже, пока я не передумал. Драко вдруг обнял его, шмыгнул носом и поклялся: - Я стану другим, обещаю. Гарри высвободился из его рук и слабо улыбнулся: - Хотел бы я это увидеть. - Увидишь, - уперто вскинул подбородок Драко и оглянулся на звук сработавшего камина. – Отец? - Рад видеть тебя, сын, - ровным тоном поприветствовал Драко Люциус. – А еще больше рад сообщить тебе, что твой лист на Родовом Древе снова зеленеет. Надеюсь, ты вынес из этого всего должный урок. А сейчас оставь нас с Гарри. - А почему ты тут? – спохватился Драко. - Это тебя не касается. Иди к себе, - и, чтобы сгладить холодность, Люциус добавил: – Это разговор долгий и, возможно, неприятный для тебя. Оставим его на будущее. Драко кивнул и, бросив быстрый взгляд на Гарри, вышел из комнаты. Люциус стремительно приблизился и, подняв голову парня, спросил: - Что тебя так расстроило? Ты снова поссорился с Драко? - Нет, я простил его. Гарри почувствовал, как глаза снова защипало. Он отстранился и опустил голову, рассматривая свои руки. Потом порывисто обнял Люциуса за талию и пробормотал: - Я так устал от всего этого… Малфой сел на кровать и, вздохнув, затащил Гарри к себе на колени, крепко обнимая. - Скоро все закончится. Гарри нервно хохотнул, прикусил губу едва не до крови и еле слышно прошептал: - Да, это скоро закончится. Чуть помедлив, Люциус сказал: - Если не хочешь или тебе очень страшно, то оставайся здесь. Тем более, я чувствую большую опасность для тебя. - Я очень не хочу и очень боюсь, но не могу не пойти. А опасность сейчас грозит всем… Он поднял голову, долго смотрел на обеспокоенное лицо, в потемневшие от эмоций глаза, потом прикоснулся к гладкой щеке и спросил: - Что будет с тобой, если я… - Ничего хорошего, - Люциус не дал ему договорить. – Я, конечно, не последую за тобой в могилу, но это словно остаться без кусочка души. Вроде бы все есть, все на месте, а тоскливо… Я не спрашиваю, почему у тебя появились такие мысли, но гони их прочь. Хочешь, я помогу? - Хочу, очень сильно хочу не думать, - Гарри посмотрел на Малфоя с надеждой. Увы, его надеждам не суждено было сбыться. Камин окрасился зеленым, и голос Дамблдора привлек к себе внимание: - Пора. Люциус, Гарри, вас доставит Фоукс. Мы с Северусом будем ждать на месте. Огонь в камине снова стал красно-желтым. Таким же пламенем окутался появившийся в комнате феникс. Люциус потянул Гарри к птице и, с тревогой глядя на побелевшего супруга, спросил: - Останешься? Мы справимся без тебя. Гарри мотнул головой, боясь открыть рот, чтобы не закричать от страха. Он первым вцепился в хвост Фоукса и закрыл глаза, чувствуя легкий рывок. Снейп с Дамблдором действительно ждали на освещенной тусклым солнцем поляне. Северус смотрел куда-то в глубину леса, а Альбус слабо улыбнулся Гарри и кивнул на сундучок, стоящий в ногах. - Все в сборе? Тогда начнем. Северус, мы отойдем, чтобы не мешать, - Дамблдор посмотрел на Гарри и объяснил: - Профессор Снейп создаст Адское Пламя. Я буду контролировать, чтобы заклинание не вырвалось из-под контроля. Приготовься. Гарри кивнул и поймал странный, какой-то отчаянный взгляд Снейпа. Поттеру показалось, что профессор что-то прошептал, прежде чем взмахнуть палочкой. «Прости? Или мне привиделось?» - подумал Гарри, отступая от пышущей жаром сферы, накрывшей сундучок. Пламя ревело и выло, заглушая вопли, идущие из-под охваченной огнем крышки. Потом оттуда вырвалось нечто, похожее на отвратительного спрута. Щупальца вились кольцами и восьмерками, завивались в спирали, пытались прорваться сквозь плотную пелену Адского Пламени. Дамблдор подошел к Снейпу и навел палочку на сферу. Его губы шевелились, взгляд был сосредоточен на сундуке. Гарри вздрогнул и отшатнулся, прижимаясь спиной к груди Малфоя. Тот обнял его и зашептал на ухо: - Спокойно, уже почти все. Закрой глаза, вспышка может быть очень яркой. Вспышка действительно была. А когда Гарри открыл глаза, то встретился взглядом со своей смертью.