Ночь Альбан Эйлер

Стволы деревьев, обступавшие его со всех сторон, уходили ввысь, пропадая в тумане. Там наверху, в шелесте листвы и скрипе веток, в далеких шепотках в кронах чудилось затаенное недовольство, мрачная ненависть, древнее недоброе колдовство. Корни древесных великанов выпирали то тут, то там, норовя помешать любому продвижению, а их гладкая кора укрытая бурым мхом только и ожидала случая, когда неосторожный путник, поставит ногу на эту незамысловатую ловушку, расползись под ним, лишая равновесия. Поваленные деревья перегораживали путь, образуя непролазные буреломы. Молодая поросль так же утопавшая во мху, топорщилась ветками, бестолково царапалась, хлестала, ловила за одежду, стремясь задержать непрошенного чужака. Страх гнал его сквозь этот негостеприимный лес, заставляя бежать. Невидимая пока еще погоня, ужас, сжимавший в тугой комок все внутренности – не позволяли остановиться ни на секунду. Ему казалось, что враждебные ветви нарочно мешают ему, хватая за одежду и стегая по глазам и телу, казалось, что стоит лишь на миг остановиться, и ноги тут же оплетут плющи. Далекая слабость, боль от ран оставались за гранью сознания. Тело раз за разом напоминало о себе, но разум, уже порядком вымотанный сегодняшними ночными событиями, не давал разрешения на отдых и гнал измученного Дениза вперед. Убийца, что шел за ним, не прекращать преследование. Денизу казалось что тот слышит его шаги, что знает все о его местоположении. более того идет не торопясь, зная что жертва не сумеет скрыться. Инстинкт, сродни животному чувству, подсказывал – идущая по его следам смерть, не оставит его в покое. Ни его усилия, ни желание исполнить последнюю волю того, кто остался в рушащемся замке, не помогут… И все же, он продолжал бежать, в тайне от самого себя, в самом глубоком уголке своего сознания лелея надежду о спасении. Темнота вокруг начинала сереть, предвещая грядущий рассвет. Туман, оторвавшись от ветвей, медленно оседал на стволы, стекал по листьям кустов и ложился на землю росой. Через пару часов эта влага превратится в росу, и выглянувшее солнце разукрасит лес миллионами радужный брызг. Дневное светило запустит свои лучи и те, словно стрелы проткнут навес листьев и найдут путь вниз. Они принесут тепло этому лесу и смерть ему. Все будет кончено… Дениз до боли закусил губу и сглотнув подкатившийся к горлу ком непрошенных слез, побежал дальше, мечтая вырваться, наконец, из этого проклятого леса. Все эти неприятности не были ведомы хозяину леса - сидху. Для него все эти препятствия не имели значения. Привычный к лесным тропам, знавший сотни способов пройти по любому бурелому, он и сейчас двигался так, словно под ногами была утоптанная дорога. Кусты и молодая поросль не смели заступать путь фейри. Ему не нужно было выискивать след беглеца. Запах смерти, запах крови и страха, отчаянье обреченного вели его сквозь чащу, указывая где прошел вампир. Позади остались руины и уничтоженные один за другим отпрыски нечистой крови – мертвецы, питающиеся чужой жизнью, ведомые злой волей разрушения неживые. Их Лорд, основавший каменную твердыню в его лесу, умрет последним, когда светлое животворное око взойдет над миром. Сейчас же, это исчадье ночи , спеленатое корнями Каергорма, дожидается своей участи в руинах бывшего оплота. Его мысль устремилась вдаль, туда, где среди Древних, все глубже уходя в сердце леса, двигалась его последняя мишень. Вампир не знал далеко ли его преследователь. Он не оглядывался, но чувствовал что тот где-то поблизости. Острое ощущение взгляда в спину заставило его сжаться и оглянуться. Нога тут же зацепилась о торчащий из земли корень и беглец, едва удержавшись от падения, нарвался на острую обломанную ветку. Она вцепилась в тело и, проткнув ткань камзола, уколола кожу рядом с сердцем. Дениз вскрикнул, шарахнулся назад, спасаясь от боли, и упал. Вскочив снова на ноги, не обращая внимания на ноющую боль в отбитой спине и плече, он двинулся дальше, проклиная фейри. Ироничная усмешка мелькнула на лице сидха. Там впереди его враг терял последние силы, попадая в сети леса. Едва ли он сможет уйти от расправы. Еще сорок ударов его сердца просуществует это искажение всемирного закона жизни. Лес очистится от тлена, упокоив прах немертвого, а остатки каменной крепости постепенно затянет мох. Жизнь всегда покоряет смерть. У вечной Странницы и ее слуг нет ни шанса, против такого могучего оружия – жажды жизни. Усталость пригибала Дениза к земле. Бежать было все труднее, желание прекратить все, сдаться и принять смерть становилось все более отчетливым и практически непобедимым. - Последняя воля Лорда… остаться в живых… я должен... – он не заметил когда эти мысли облеклись в слова обращенные самому себе. – Я должен… Дениз остановился возле толстого дуба в середине поляны, развернулся и, прижавшись к стволу, вытащил меч. Ночь уходила прочь, уступая место будущему дню. Тающие языки тумана ползли мимо, стелясь все ниже и ниже к земле. Трава под ногами сгибалась под тяжестью росы. Лес угрюмо обступил поляну, запирая Дениз поднял глаза и зло, по-звериному осклабился, показав клыки. Фейри появился из сумрака леса через минуту. Он тоже был ранен, но черпал силу в желании поскорей окончить битву. Когда-то согласный закрыть глаза на существование этих искажений в сердце его Леса, сейчас он желал поскорее избавиться от этого уродливого нароста на древе жизни. Сбавив шаг, он спокойно приблизился, глядя в лицо противника. Злые, отчаянные глаза цвета летнего неба с прослоем серебра и затаенным страхом в глубине напоминали драгоценные камни. С растрепавшимися волосами и порванным плащом он все равно был сыном своего Истока – высоким, стройным, такими люди изображают в своих легендах богов. Он встретил врага прямым взглядом, не желая склонять голову перед убийцей. Сознание сидха отмечало все: его позу, меч из проклятой стали, раны, полученные от Леса, ствол Древнего за спиной. Клинок метнулся навстречу клинку противника. Одним ударом Хозяин леса выбил железо из руки вампира. Тот ответил выпадом, но не удержал в слабеющей ладони своего меча, и его оружие, проделав сверкающую дугу, вонзилось в землю в нескольких шагах от дуба. Дениз замер, с ненавистью и яростью глядя на своего убийцу, готовый принять последний удар. Фейри коротко замахнулся, и серебристая полоска размазано блеснула в свете бледной Луны. Подняв голову к кроне, собираясь принести извинения древесному исполину, чей покой побеспокоит сегодня смерть, он заметил россыпи зеленых веточек, жмущихся к стволу, и крошечные желтые звезды цветов. Исказившись в лице, Хозяин Каергорма остановил замах. Почти с облегчением вампир ждал удара два биения чужого сердца, боясь, но принимая участь, освободившую бы его от дальнейшей борьбы с собой. Наконец, бледные губы шевельнулись в немом вопросе – «Почему?». Брови сошлись на переносице, обозначив озадаченную морщинку. Фейри бросил меч в ножны и отступил. Рука все еще дрожала от напряжения. Он с трудом отвел взгляд от вечнозеленых веток, росших в обилии на дубе, и посмотрел на вампира. В сердце боролись ненависть и Закон. Случай или знание привели сюда этого немертвого, но сегодня он не сможет убить его, пока тот находится под благословением священного древа в ночь Альбан Эйлер. Силы окончательно покинули Дениза. Последние крохи он потратил, готовясь принять достойную смерть. Но сидх не торопился пронзить его сердце. Ноги перестали держать, и вампир осел прямо у корней дуба. -Почему? Почему ты не убиваешь меня?.. – голос прозвучал хрипло, Дениз решил повторить вопрос, подумав, что тот не расслышал. Он вгляделся в лицо Вина Ши и, поняв, что тот смотрит куда-то вверх, проследил взгляд, но ничего кроме обычной омелы в густой кроне дуба не заметил. -Альбан Эйлер…омела цветет… - фейри мрачно изучал вампира. – Леди Весна подарила тебе жизнь, мертвый… Дениз тряхнул тяжелой головой. -Жизнь?.. – он поднял темные глаза, - Неужели ты не убьешь меня, как поступил сегодня со всем моим Домом только потому, что я оказался под этим деревом?.. Я ведь найду тебя потом… найду и отомщу, ты же должен понимать это, Вина Ши, – в голосе мелькнуло отчаяние. - Найдешь…- сидх сел на землю там же, где стоял, и снова посмотрел вверх. – Нет. Меня не пугает твоя угроза, нечисть. Я готов уничтожить тебя, едва ты окажешься вне кроны этого дуба, впрочем… ты не проживешь больше пары часов. Скоро рассвет… Вампир с трудом поднялся. Рванулся вперед, устремившись к своему мечу, но, вспомнив волю Истока - выжить любой ценой, замер на краю сени дуба. Желание последнего сражения толкало его в бой с фейри, но приказ Лорда заставлял оставаться на месте и ждать удобного случая… или рассвета. Выжить любой ценой. Он развернулся, делано-безразлично показав врагу спину, отошел от края, снова осел на землю, прикрыл глаза, а потом со всей силы саданул кулаком в землю. -Это ты называешь «подарить жизнь» в честь Леди Весны? – он горько ухмыльнулся в лицо врагу, встречаясь глазами, - Целых два часа… Так смотрят живые. Так смотрят загнанные, израненные звери на охотников-живодеров, медлящих нанести удар. Охота превратилась в развлечение. Уверенный взгляд фейри столкнулся с отчаянием, болью, страхом и тоской и ушел в сторону. Вампир лег на землю, покрытую мхом и прелой листвой, вытянувшись во весь рост. Внутренняя боль не давала ощутить полностью боль телесную. Хозяин Каергорма долго молчал, рассматривая лицо своего противника. Метко брошенный упрек настиг цель и заставил задуматься, верно ли он поступает. - Мертвец, тебе нравится твое существование? – голос утратил холод, в фейри проснулась странная жалость или, может быть, любопытство. Он мало интересовался этими странными существами, появившимися в лесу неизвестно откуда. – Это похоже на жизнь? -Это нечто другое… я ни разу не жалел о том, что мой Лорд призвал меня в свой Дом. Мне нравится то, каким я стал. Я стал совершеннее. Что такое люди? Однодневки, которые не успевают сделать почти ничего за свою короткую жизнь. И я был приговорен оставаться таким же, но неожиданно мне открыли дверь в вечность. Я стал видеть все иначе. Четче. Ярче. Насыщеннее. Это походит на то, будто ты спал, мучаясь неясными обрывками снов, а потом неожиданно проснулся и увидел новый яркий мир. Фейри слушал его, рассматривая профиль, обращенный к небу. Юноша, избравший путь смерти, говорил о ней как о великом даре, как о возможности победить время. - Сколько лет ты мертв? – он отстегнул ножны и положил меч рядом. Древний закон не поднимать оружия в день Альбан Эйлер, день, когда расцветает омела, уже был нарушен. Продолжать ли начатый бой или уступить негласному правилу его народа, запрещавшему сражаться в день Весеннего Равноденствия? -Я мертв почти век. Не так долго, как некоторые из моего дома… некоторые, кого ты, Вина Ши, уже уничтожил, - он повернул голову в сторону сидха, и глаза вспыхнули жаждой, терзавшей все его существо, засветившись в ночи, - Почти век я каждый рассвет умираю и восстаю с закатом. Я пью чужую кровь, чтобы пустить ее по собственным венам, но даже в этом есть красота и песня. Мы живем, сохраняя историю, внося в нее новое. Вечно. -Красота и песня? Что способен сотворить мертвый? – он запустил пальцы в нежную шерстку травы, чуть пробивающуюся сквозь старый слой листвы. -Наш Лорд собирал самых талантливых, чтобы они могли творить. Самые известные музыканты, художники… скульпторы… Его дети есть по всему миру… - он нахмурился, вздохнул. Не смотря на грызущее ощущение того, что почти все, кто был в замке, убиты, он сумел немного отрешиться, погрузившись в воспоминания. Глухой гул доносился от стен, которые сыпали мелкой крошкой и трещали. Вся кладка снизу до верху была облеплена ростками. Камень трескался. Глыбы, из которых были сложены стены, стонали и постепенно поддавались наседающей растительности. Лорд Бельдор мрачно наблюдал за этим из окна, поторапливая своих детей. -Быстрее, быстрее… Я не могу сдерживать его до бесконечности! – он сжал руку в кулак, и часть стены снова начала восстанавливаться, но ее вновь пронзали тянущиеся сквозь камень ростки, - Живее! Поторапливайтесь! Он не взял с собой практически ничего. Только меч, плащ и два сокровища – перстень с гербом рода и такую же фибулу для плаща. Он не хотел уходить из замка. Вероятно, слишком привык, что это самое безопасное место. Вампир затаился в одном из внутренних углов зала, надеясь, что Лорд про него забудет. -Все? – Исток осмотрел своих изрядно потрепанных детей и, повернув голову, ядовито поинтересовался, - Кому-то нужно особое приглашение, Дениз? – его голос эхом прокатился по рушащемуся замку, - Живо ко мне! Некогда играть в прятки! Вампир вздрогнул и прикрыл глаза, насладившись силой этого голоса, которая заставила его сделать шаг из тени. Он склонился. -Прости, мой Лорд. Позволь мне остаться тут. Больше всего ему не хотелось бросать того, кто подарил ему вечность. -Нет. Вы все должны покинуть замок немедленно. Я хочу, чтобы вы сохранили мой Дом. Моя кровь не должна быть развеяна по ветру. Ступайте! – он кивнул на дверь, - Выберетесь через подземный ход и бегите. Дениз склонился еще ниже, перебарывая укол боли внутри. Бежать… Лучше бы он погиб в сражении с этим проклятым отродьем, что заставило лес пойти войной на Замок его Лорда. Но он поклонился своему повелителю, показывая, что исполнит его волю любой ценой. Вампир закутался в плащ и первым пошел на выход, бросив последний взгляд на Истока. -Художники? Музыканты? А кем был ты? И можешь ли ты творить до сих пор? – Вина Ши заинтриговано поднял бровь, от чего маска суровости окончательно разлетелась, обнажив безвременно юное лицо, лишенное недостатков зрелости, но наделенное всеми преимуществами молодости. -Мой Лорд выбрал меня за мой голос и красоту, - он вздохнул, рассматривая фейри, - Он сказал, что такое не должно исчезать... Лес вокруг молчал. Предутренняя дрема усмирила зверей, ветерки и сквозняки. Дневные птицы еще спали, а ночные уже отправились на покой. Безмолвие обошло всю поляну, на которой сидели двое, и зашагало дальше. Сидх молча смотрел на вечное существо, мысли беспокойными рыбками неслись по руслу его сознания. Бессмертный. Питающийся чужой жизнью. Вампир был похож на то растение, что сегодня удержало его руку от удара. Он одалживал жизнь у других, как омела. Отнимал, но чем-то наделял… -Ты менестрель? - вечный житель леса пересел к нему. – Можешь спеть? -Могу, - Дениз прикрыл глаза, вспомнил то, что пришлось оставить позади не по своей воле, а потом запел… «Как мне уйти от этих звезд, Рассыпанных в ночи? Я возвожу хрустальный мост, Желая получить В ладони вечную красу Темнеющих небес. Я в дар тебе преподнесу Их инеистый блеск». Звук чистого голоса отражался от стволов, играл в листве, сплетаясь в причудливые узоры, складываясь ритмом, смыслом и словами. Фейри заслушался, позабыв обо всем. Изумруд глаз потускнел, их хозяин, повинуясь звуку, пребывал на грани того мира, что создавал вампир. Дениз вел одну из тех баллад, которые любил его Лорд. Он вкладывал в пение себя, как делал это всегда, сам становился звуком и звучанием. Вина Ши слушал, замирая и наслаждаясь песней. Вскинутые брови, узнавание, удивление - все отражалось на его лице. Намек на улыбку грозил перерасти в нечто большее - приязнь, приятие. Затихли последние ноты, оборвалась песня. Вампир замер статуей самому себе, закрыв глаза, погрузившись безмолвие. -Это моя баллада... - фейри ожил, удивленная улыбка засияла в глазах, невольно выползая на лицо. - Я не знал, что теперь ее все еще помнят... -Твоя?.. - он нахмурился и с трудом сдержал возмущение, - Она не может быть твоей! - губы сжались в тонкую полосу. -Я сам ее сочинил, слова немного не те, но я бы узнал ее даже исковерканной, - он фыркнул, глядя на возмущение вампира. – Как она попала к тебе? -Сочинил?.. - вампир опешил и совсем сошел с лица, - Не может быть! Это... древняя баллада... намного старше меня! Мне... мой Лорд научил меня ей, - он опять закрыл глаза, - Это была его любимая песня. -Лорд? - фейри немного нахмурился. - Но... откуда он мог знать ее? Я подарил эту и еще несколько своих песен захожему менестрелю, что гостил у меня... Он был чистым юношей. И я даже разрешил ему вернуться, чтобы поселиться в моем лесу, если он когда-нибудь захочет… Это было давно. Некоторые дубы еще желудями были тогда... Дениз покачал головой, не веря. -Не может быть! - он вздохнул, - Зачем он только вернулся сюда... тогда... Хозяин леса задумался. - Ты хочешь сказать, что тем менестрелем... был он? -Я не знаю... - покачал головой вампир. Опять расслабленно вытянулся, стараясь унять жажду внутри. -Нет, это не он... - фейри покачал головой. - Это было слишком давно... Небо светлело, сумерки уже перестали быть глубокими. Темнота посерела, шаг за шагом отступая перед грядущим солнцем. Сидх поднял голову и зачем-то долго рассматривал куст омелы. Потом поднялся и взглянул на запад, мысленно измеряя оставшееся до восхода время. Подсев к вампиру, он дернул его к себе и сунул запястье. - Пей, Цветок омелы. Глаза Дениза удивленно распахнулись, он отпрянул, не веря своим ушам. Он не хотел принимать этой помощи. Но чужая кровь даст ему шанс залечить раны. Даст шанс выжить… Похоже, фейри не собирается его убивать. И даже зачем-то пытается сохранить жизнь. Вампир заставил себя потянуться, ощущая, как горло сдавливает спазм. Убийца… он принимает помощь убийцы, истребителя его рода. Он вынужден принять ее. Дениз придвинулся и, запустив пальцы в волосы фейри, притянул его к себе, заставил отклонить голову. Клыки проткнули тонкую кожу, пробивая дорогу в живительной влаге. Он пил, как учил его Мастер, отдавая взамен крови наслаждение, окутывая своей силой, своей песней. Он старался не быть жадным, хотя жажда мучила его уже довольно давно. Такого поворота сидх явно не ожидал. -Не...- глаза закатились, и он обмяк в руках, часто дыша, растворяясь в незнакомом ощущении, которое породил этот болезненный поцелуй. В глазах потемнело, предательская слабость потекла по мышцам, превращая тело в подобие воды. Дениз пил, и ему казалось, что с этой кровью в него вливается жизнь. Сердце загрохотало в груди, легкие сами стали сокращаться, вдыхая и выдыхая воздух. Голова закружилась. Невесомость и жар почти нестерпимой волной окутали его. Вампир отшатнулся, не в силах выдержать эти ощущения. Молча и потрясенно он смотрел на Хозяина леса. Фейри лежал, тяжело дыша и медленно приходя в себя. Никогда еще он не оказывался так близко к грани, за которой лежала вечная ночь. Смерть не касалась его своими белыми крыльями, но сегодня он познал изнанку своего существования. Грудь вытолкнула воздух, замерзший в горле, и краска прилила к лицу, заставив вечного юношу покраснеть. Вкус чистой силы застыл на губах вампира, растекся по жилам, уняв внутреннюю бурю. Дениз рассматривал лежащего юношу с интересом, ведь тот напомнил ему, что такое жить. Вина Ши пошевелился и, наконец, сел, трогая свои щеки и смущенно посмеиваясь над слабостью. Подтянувшись, он оперся о ствол дуба спиной и глянул на вампира с улыбкой. Дениз с трудом стряхнул с себя волнение, неожиданно накатившие чувства и ощущения. Мотнул головой, стараясь избавиться от головокружения. Грядущий рассвет теперь совершенно не беспокоил. Гораздо больше его занимал сидящий рядом фейри. Сейчас Хозяин леса выглядел совсем молодым, не старше восемнадцати человеческих лет. Кудрявые волосы почти сливались с темной корой, зеленые глаза искрились любопытством и смехом, они были живыми и почти понятными. И лишь одежда, игравшая всеми цветами древесной листвы, напоминала, что перед ним представитель Дивного народа. -Ты покраснел. Почему?.. - он тоже прислонился спиной к стволу дуба, подобрал колени к груди и обнял их руками, повернув голову в сторону сидха. -Я узнал, что значит смерть. Это похоже на слабость и удовольствие одновременно... - он фыркнул. - Я чувствовал себя листком, который закружил ветер. И этим ветром был ты. Вампир помолчал. -А я на несколько мгновений ощутил себя живым, - тихо ответил Дениз. -Это неприятно? –вежливо спросил Хозяин леса, размышляя о чем-то своем. -Нет... это горячо и сладко, - он прикрыл глаза и спрятал лицо в коленях. Фейри понимающе кивнул, поднялся, посмотрел на восток, измеряя время до появления солнца, и тронул его плечо. - Тебя нужно спрятать, скоро рассвет... Вампир посмотрел на светлеющее небо и встал на ноги. Сидх потянул его за собой. Карьергорм расступался перед ними, раскатывая тропинки, открывая дорогу. Лес молчал, задумчиво взирая с высот на двух путников движущихся куда-то. -Постой... скажи мне... - вампир придержал Вина Ши за рукав, заставляя приостановиться, - Скажи мне... ты убил его?.. Он прикусил губу, ожидая приговора. -Нет. Я отпустил его только что... Мне хочется поговорить с вами позже… - он снова потянул своего спутника – А сейчас пойдем. Ночь откровений закончилась, и солнце не щадит хрупкие чудеса. Омела тоже прячется в тени. Вздох облегчения сорвался с губ вампира. Давящий рассвет поторопил Дениза за Хозяином леса. Но теперь вампир шел с охотой. Завтра он сможет вернуться домой. Вывороченное дерево, когда-то дало приют медведю, но грозный обитатель берлоги уже покинул ее. Фейри подтолкнул вампира к входу. - Полезай. Завтра ночью я выведу тебя к Бельдору. Он еще несколько мгновений смотрел на него, а потом поклонился. С уважением, с пониманием. С ощущением появления чего-то нового в жизни. -Благодарю тебя, Хозяин леса. - На здоровье, - он фыркнул - Спокойного дня, Цветок омелы...